Никогда не думал быть профессиональным военным. И если бы был призван в царскую армию, мой высший потолок по званию был бы солдат или матрос, как у моих четырех старших братьев. Но в начале 1918 года я по призыву партии Ленина добровольцем пошел в Красную Армию на защиту своего родного Отечества рабочих и крестьян. 56 лет состою в кадрах Советской Армии. Имею звание Маршала Советского Союза.

Коммунист с 1919 года. Участник Гражданской войны, с 19 лет командовал полком. Участник многих сражений с белогвардейцами и интервентами на Южном и Западном фронтах до начала 1922 года. После гражданской до Великой Отечественной войны также сражался против тех, кто хотел прощупать штыком мощь наших Вооруженных Сил. Когда я прочитал в «Правде», что в наши дни нашелся человек, который победу под Сталинградом приписывает штрафным батальонам, не поверил своим глазам.

Мне известно, что А. Солженицын – лауреат Нобелевской премии. Я не вникаю в то, какие обстоятельства способствовали присвоению ему этого звания. Но звание лауреата Нобелевской премии ко многому обязывает. На мой взгляд, оно несовместимо с невежеством и ложью.
Передо мной на столе книга под названием «Архипелаг Гулаг», автор А. Солженицын. Не знаком с Солженицыным, который, оперируя выдуманными «фактами» (попробуй проверь их!), снабжает врагов мира и прогресса потоком лжи и клеветы на нашу Родину и на наш народ.

Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира.

Наша армия – детище своего народа. Оскорбление армии – это величайшее преступление перед народом, который породил и воспитал ее для защиты от врагов и недругов.

На странице 90 книги «Архипелаг Гулаг» Солженицын пишет: «Так очищалась армия Действующая. Но еще была огромная армия бездействующая на Дальнем Востоке и в Монголии. Не дать заржаветь этой армии – была благородная задача особых отделов. У героев Халхин-Гола и Хасана при бездействии начали развязываться языки, тем более что им теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им трудно было понять, почему мы на Западе отступаем».

Неужели вам, Солженицын, и вашим западным друзьям и шефам неизвестно, что Дальневосточной армии, которую вы называете «бездействующей», после гражданской войны и интервенции пришлось трижды отбивать нападение врагов, которые штыками прощупывали мощь нашей Красной Армии и всего Советского Союза? Неужели вы забыли бои на Дальневосточных границах в 1929, 1938 и 1939 годах?

Солженицын выдает чаяния таких западных и восточных деятелей, как Чемберлен, Даладье, Гувер, Чан Кайши и других, которые в 30-е годы из кожи лезли, стараясь натравить на нас японских самураев и тем самым за счет территорий Советского Союза удовлетворить алчные аппетиты империалистической Японии.

Я знаю, что в 1941 и 1942 годах японская Квантунская армия два раза развертывалась у наших Дальневосточных границ в полной готовности для нападения. Первый раз Квантунская армия сосредоточилась и развернулась для нападения осенью 1941 года в период битвы под Москвой. Разгром гитлеровцев под стенами нашей столицы охладил воинственный пыл самураев. Они вынуждены были вернуть свои войска с границы на зимние квартиры.

Второй раз эта же, но более усиленная, армия приготовилась к нападению осенью 1942 года, когда шла битва на Волге, у стен Сталинграда. Квантунская армия ждала сигнала для нападения. Сигналом должно было стать падение Сталинграда.

И в этом случае Сталинград выстоял, и японская военщина, имея перед собой нашу Дальневосточную армию и наученная горьким опытом Хасана и Халхин-Гола, не посмела напасть на нас и тем самым открыть против нас второй фронт на Востоке.

Вы, Солженицын, и ваши зарубежные шефы, по-видимому, очень бы хотели, чтобы Советское правительство и народ защищали свои Дальневосточные границы пактом о ненападении, заключенным с Японией в марте 1941 года, который в руках агрессоров был не больше чем клочок бумаги.

Вы умалчиваете, умышленно не хотите сказать о мудрости руководства Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, которые, несмотря на козни империалистических правительств, громили врагов по очереди. Прежде всего разгромили полчища Гитлера, Муссолини, Антонеску и других на Западе, а затем, выполняя союзнические обязательства, нанесли сокрушительный удар Квантунской армии на Дальнем Востоке и тем самым поставили на колени империалистическую Японию.

Читаю дальше повествование Солженицына. На страницах 91 и 92 вижу: «В том же году, после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом (еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге – прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять насмерть, и отступавших без разрешения, тех самых, кому, по словам бессмертного сталинского приказа №227, Родина не может простить своего позора. Этот поток не достиг, однако, Гулага: ускоренно обработанный трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался в красном песке передовой. Это был цемент фундамента Сталинградской победы. Но в общероссийскую историю не попал, а остался в частной истории канализации».

Как могли вы, Солженицын, дойти до такого кощунства, чтобы оклеветать тех, которые стояли насмерть и победили смерть?! Сколько надо иметь ядовитой желчи в сердце и на устах, чтобы приписать победу штрафным ротам, которых до и во время Сталинградского сражения не было и в природе. Вы злобно клевещете на Советскую Армию и народ перед историей и перед всем человечеством.

Неужели вы и ваши шефы думаете, что все народы мира забыли, как они с затаенным дыханием следили за гигантской битвой, потому что ее исход отвечал на вопрос: пойдут ли гитлеровцы в своем стремлении к завоеванию мирового господства дальше или будут остановлены и повернуты вспять?

Ответ на этот вопрос дали мы, сталинградцы. Гитлеровцы не прошли. Были разгромлены их ударные силы, потому что нас цементировала партия Ленина.

Вам не нравится приказ Сталина №227, который вооружал нас, всех бойцов, на беспощадное истребление врага. Но вы не знаете о двух предыдущих решениях и приказах Ставки Верховного Главнокомандования. Теперь уже не секрет: 6 июля, чтобы вывести войска Юго-Западного фронта из-под угрозы окружения, Ставка решила отвести эти войска на новые позиции. А когда создалась угроза окружения войск Южного фронта, Ставка 15 июля приказала отвести их на реку Дон.
Да, мы отступали, но отступали по приказу Ставки и в то же время усиливали своими резервами наиболее опасные направления. Отход наших войск по приказу Ставки на Дон так вскружил голову Гитлеру, его фельдмаршалам и генералам, что они уже считали Советскую Армию разбитой и бросили главные силы на Кавказ. Но когда опомнились и начали усиливать Сталинградское направление, то было уже поздно. Сталинградцы отбили более 700 атак отборных войск Гитлера, перемололи его людей и технику, а затем нанесли сокрушительное поражение всем войскам на южном крыле советско-германского фронта.

Вам не нравится приказ №227? Я это знаю. У вас в этом вопросе много единомышленников из генералов вермахта. Генерал Дёрр в своем труде «Поход на Сталинград» на странице 30-й пишет: «Приказ Сталина был характерен стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу... Никаких упреков, никаких угроз... Никаких пустых обещаний... Он возымел действие. Примерно с 10 августа на всех участках фронта было отмечено усиление сопротивления противника».

В том же августе командир 14-го танкового корпуса генерал фон Витерсгейм доносил Паулюсу: «Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда... На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку... Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели».

Вы, Солженицын, возвели ложь и нанесли гнусное оскорбление тем войскам, которым рукоплескал весь мир, все прогрессивное человечество.

Я напомню слова таких людей, которых чтит все человечество.
«Всероссийский староста», как мы любовно называли Михаила Ивановича Калинина, в своем обращении к богатырям Сталинграда писал: «За этот срок вы перемололи много вражеских дивизий и техники. Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на отдельных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда».

Вы умышленно забыли о грамоте президента США Рузвельта, который писал: «От имени народов Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союза наций против сил агрессии».

Сознаюсь, что болезненно переживаю оскорбление, нанесенное вами нам, сталинградцам. Говорю вам, потому что пережил двести огненных дней и ночей, все время находился на правом берегу Волги и в Сталинграде.

Может быть, по-вашему, я, как штрафник, был назначен командовать 62-й армией, о заслугах которой наша газета «Правда» 25 ноября 1942 г. писала:
«В ходатайстве, где упомянуты армии, защищающие Сталинград, подчеркивается особая роль 62-й армии, отразившей главные удары немцев на Сталинград, ее командующего генерал-лейтенанта товарища Чуйкова В.И. и его главных помощников тт. полковника Горохова, генерал-майора Родимцева, генерал-майора Гурьева, полковника Балвинова, полковника Гуртьева, полковника Сараева, подполковника Скворцова и др., а также артиллеристов и летчиков».
По-вашему, Солженицын, выходит, что гвардейские дивизии Родимцева, Гурьева, Жолудева и других, состоявшие более чем на 50 процентов из коммунистов и комсомольцев, были «сцементированы» штрафными ротами?!

Неужели боец-снайпер Василий Зайцев, уничтоживший около 300 фашистов и первым произнесший слова, которые воодушевили всех сталинградцев: «За Волгой для нас земли нет», – был штрафником или «сцементирован» штрафниками?

Неужели сержант Яков Павлов и возглавляемая им группа бойцов разных национальностей, 58 дней и ночей защищавшие дом, который так и не взяли гитлеровцы, а положили вокруг этого дома своих трупов больше, чем при взятии французской столицы Парижа, неужели эти добрые защитники Сталинграда были «сцементированы» штрафными ротами?

Неужели Люба Нестеренко, умирая, истекая кровью от раны в грудь, – в ее руках бинт, она и перед смертью хотела помочь товарищу, перевязать рану, но не успела, – неужели она тоже «цементировалась» штрафниками или была штрафником?
Неужели славный сын испанского народа Рубен Ибаррури был штрафником или «цементирован» штрафниками?

Мог бы привести сотни, тысячи примеров героизма и преданности всех сталинградцев своему народу и ленинской партии. Над этими героями вы, Солженицын, посмели издеваться, изливая на них потоки лжи и грязи.

Я снова повторяю: в период Сталинградской эпопеи в Советской Армии не было штрафных рот или других штрафных подразделений. Среди бойцов-сталинградцев не было ни одного бойца штрафника. От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем.

Если хотите в этом убедиться, то поезжайте в Сталинград, поднимитесь на Мамаев курган и посмотрите на непрерывный поток людей, паломников из многих стран, людей многих национальностей, идущих по лестницам, чтобы почтить память героев. И упаси вас Бог объявить, что вы – А. Солженицын!

КАК ВРАЛ СОЛЖЕНИЦИН

В конце 1973 года вышел первый том «Архипелага ГУЛАГ». Страшная правда этой книги оказалась едва ли не страшнее атомной бомбы. Вопрос только, насколько в «Архипелаге» был высок процент правды.

ЖЕРТВЫ РЕПРЕССИЙ

Основные претензии, конечно, к завышенным цифрам репресированных – точной цифры в «Архипелаге» Солженицын не приводит, но везде пишет про многие миллионы. В 41-м, на момент начала войны, как пишет Солженицын, у нас были 15-миллионные лагеря. Точной статистики Солженицын не имел, поэтому цифры брал с потолка, на основе устных свидетельств.

По последним данным за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления всего с 1921 по 1954 было осуждено около 4 миллионов человек. А на момент смерти Сталина в лагерях находилось – 2,5 миллиона человек, из них около 27% политических. Цифры и без приписок огромные, но подобная неряшливость в цифрах, конечно, снижает достоверность произведения и дает основания неосталинистам утверждать, что репрессий и вовсе не было, а посадки были по делу.

БЕЛОМОРКАНАЛ

А вот статистика Солженицына о жертвах Беломорканала: «Говорят, что в первую зиму, с 1931 на 1932 г., сто тысяч и вымерло – столько, сколько постоянно было на канале. Отчего ж не поверить? Скорей даже эта цифра преуменьшенная: в сходных условиях в лагерях военных лет смертность один процент в день была заурядна, известна всем. Так что на Беломоре сто тысяч могло вымереть за три месяца с небольшим. А еще было одно лето. И еще одна зима». Утверждение основано опять же на слухах. Внутреннее противоречие заметно сразу – если все вымерли, то кто же тогда построил канал? Но и эту цифру Солженицын называет преуменьшенной, что уже вне всякой логики.

ПОСАДИЛИ ЧЕТВЕРТЬ ЛЕНИНГРАДА

Также Солженицын утверждает, что во времена массовых посадок в Ленинграде «сажали четверть города». И дальше разжевывает мысль: «Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934-35-м. Эту оценку пусть опровергнет тот, кто владеет точной цифрой и даст ее». Солженицынская статистика опровергается очень легко. В 1935 г. население Ленинграда составляло 2,7 млн человек. Репрессиям подвергались в основном мужчины, в 30-е годы женщины составляли не более 7% от общего количества репрессированных, в 40-е, правда, количество репрессированных женщин стало больше от 10 до 20%.

Если допустить, что в Ленинграде репрессировали четверть города, то получится - 700 тысяч. Из них мужчины должны были составлять около 650 тысяч (93%), то есть половину от общего количества мужского населения города (не более 1,3 млн). Если вычесть от оставшейся половины детей и стариков (400 тыс. - 30% от общего числа), получим, что в Ленинграде осталось около 250 тысяч трудоспособных мужчин. Подсчеты, конечно, грубые, но солженицынские цифры явно завышены. Спрашивается, кто же тогда работал на ленинградских заводах, кто в 1941-42 отражал натиск гитлеровцев на блокадный город, ведь только в народное ополчение уже к 6 июля 1941-го записалось 96 тыс. человек?

ПРОПАВШИЙ ЛАГЕРЬ

Смертность в лагерях по Солженицыну была огромной: «Осенью 1941-го Печорлаг (железнодорожный) имел списочный состав – 50 тысяч, весной 1942 – 10 тысяч. За это время никуда не отправлялось ни одного этапа – куда же ушли сорок тысяч? Узнал эти цифры случайно от зэка, имевшего к ним в то время доступ». Здесь опять возникают вопросы: откуда у зэка доступ к списочному составу? Исчезновение же 40 тыс. объяснимо – заключенные Печорлага строили железную дорогу Печора – Воркута, строительство завершилось в декабре 1941-го, а строители были зачислены в Воркутлаг. Да, смертность в лагерях была большой, но не столько, как пишет об этом Солженицын.

АНОНИМНОСТЬ

Большая часть свидетельств Солженицына основана на анонимных фактах. В первом издании имена 227 авторов, рассказами, мемуарами и свидетельствами которых он воспользовался, Солженицын по понятным причинам не называл. Впоследствии список появился, но не все рассказчики были довольны «Архипелагом».

Так, одним из источников Солженицына были устные рассказы Варлама Шаламова. Сам Шаламов впоследствии Солженицына на дух не переносил и даже записал в своих записных книжках: «Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом».

ИЗ УНИВЕРСИТЕТА – В ДВОРЯНЕ

Есть и мелкие недочеты в романе: «Брали дворян по сословному признаку. Брали дворянские семьи. Наконец, не очень разобравшись, брали и личных дворян, т.е. попросту – окончивших когда-то университет. А уж взят – пути назад нет, сделанного не воротишь». То есть по Солженицыну дворянство давали по окончании университета, но против фактов не попрешь – личное дворянство на гражданской службе давали только по достижении IX класса Табели о рангах (титулярный советник). А чтобы получить IX или VIII класс по окончании университета нужно было поступить на гражданскую службу по 1-му разряду, то есть происходить из дворян. По 2-му разряду шли дети личных дворян, духовенства и купцов 1-й гильдии. Прочие шли по 3-му разряду и о IX классе, дающем право на личное дворянство, по окончании университета могли только мечтать. Да и дворянам получить сразу IX класс не всегда удавалось, Пушкин, например, из Лицея вышел коллежским секретарем (Х класс), а титулярным советником стал только 15 лет спустя.

АТОМНАЯ БОМБА

Большие вопросы вызывает и сцена, произошедшая якобы на пересылке в Омске: «Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн!

Бросят вам атомную бомбу на голову!» И надзиратели трусливо молчали… И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами». Во-первых, за призывы скинуть атомную бомбу на СССР можно было получить надбавку, а заключенные вовсе не дураки, чтобы кричать об этом сотрудникам системы.

Во-вторых, об атомном проекте в СССР знали мало, информация об этом засекречивалась – сложно представить простых заключенных, которые бы знали не только об атомном проекте, но и о планах Трумэна.