– Ах, нет, милый... Не говори: прощай... До свиданья...
– Прощай...
– Значит... никогда?
– Ты сама знаешь... прощай.
– Никогда?
Он не нашёл ответа на этот страстный вопрос. Он радовался тому, что уезжал, разрывая наконец эту тягостную, трёхлетнюю, наскучившую связь, но смутное чувство жалости не позволяло ему быть жестоким. Зазвонил второй звонок. Сверху, с площадки вагона, он видел её, стоящую на платформе, такую маленькую и печальную, с таким давно знакомым, грустным лицом, в том же самом давно знакомом платье... И ему припомнился афоризм какого-то остряка: «Часто в любви бегство является победой». Он сказал с нетерпением:
– К чему нам в сотый раз тревожить одно и то же? Ведь и ты, и я согласились, что разлука неизбежна.
Она ответила еле слышно:
– Да. Ты этого хотел...
– А ты? Разве ты только что не соглашалась со мной? Или тебе ещё мало тех унижений, которые мы перенесли в этом браке втроём? Она молчала. Он мысленно нашёл в её взгляде сходство со взглядом умной и преданной собаки, которую только что побил сгоряча хозяин.
Звонок залился мелкой, длинной трелью, потом замер на мгновенье, и один за другим прозвучали три медленных громких удара. Он сошёл вниз, и она уже подняла вверх вуаль для прощального поцелуя, как вдруг внезапная мысль заставила её отшатнуться.
– Дорогой мой, – прошептала она, задыхаясь. – Дорогой мой... ещё одна последняя просьба...
– Что?
– Сейчас мы расстанемся... Навсегда...
Я знаю, ты меня не любишь больше... Но... подари мне ещё час... Смотри, теперь без четверти одиннадцать. Дай мне слово, что сегодня в двенадцать часов ты обо мне вспомнишь... Ведь это тебе не будет трудно?..
Он засмеялся.
– Хорошо. В этом нет никакого труда. Но для чего ты просишь?
– Ты даёшь слово? – Да. Даю слово. Только зачем ты просишь меня об этом?
– Видишь ли. В это же самое время, минута в минуту, секунда в секунду, я буду думать о тебе. Думать со всем напряжением воли, со всей силой любви. Почём знать? Может быть, для воли не существует расстояний и мы увидимся ещё раз.
– Как ты странно говоришь...
– Но помни, ты дал слово...
– Я его сдержу. Не беспокойся.
– Ты будешь думать, крепко, глубоко, страстно?
– Да, да. Прощай.
– До свидания...
Он сидел в купе и невольно следил за ритмическим постукиванием колёс... Странно-радостное чувство свободы почти мгновенно исчезло из его души, уступив место неожиданной, тусклой, невыносимой тоске. Какая-то таинственная сила с неумолимой ясностью вызвала в его памяти самые тонкие, самые незначительные подробности этого романа, который он только что закончил, с облегчением прочитав его последнюю страницу. Почему не выходили из его ума эти две удивительные строки великого поэта:
Но, как вино, печаль минувших дней В моей душе чем старе, тем сильней?*
Было около полуночи.
Ритм колёс, колыханье красной занавески фонаря, нервные свистки паровоза не давали ему спать... А мысль всё упорнее летела к печальной, маленькой, давно знакомой, покинутой женщине... Теперь этот гордый, свободолюбивый человек отдал бы и свою гордость, и свою свободу за возможность на один только миг увидеть брошенную им женщину.
И вдруг, открыв глаза и точно очнувшись от минутной полудремоты, он увидал её перед собою, сидящую на диване, покрытом полотняным чехлом... Она ничего не говорила, но глаза её глядели с бесконечной любовью и молчаливым упрёком.
– Кто ты? Зачем ты здесь?! – закричал он, вскакивая в ужасе со своего места.
Она печально покачала головой и вмиг рассеялась, расплылась, как предутренний туман.
На другой день он узнал, что она отравилась в ту же ночь, когда он уехал из города.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
