Так уж сложилось, что с того времени все практически новогодние обычаи вводились на нашей земле, так сказать, «сверху». Первые праздничные балы-маскарады, как вы понимаете, проводились не в крестьянских избах, а в Зимнем дворце при императрице Елизавете. Обычай дарить подарки, устраивать новогодний стол, «ломящийся» от всевозможной снеди, берет свое начало опять-таки от блистательного двора Екатерины II... С тех же времен специфически «новогодним» напитком стало именно шампанское. Вообще говоря, большую часть истории Российской империи Новый год был праздником скорее элитарным, отмечавшимся «сливками общества», дворянами и другими привилегированными классами, нежели всенародным. Да и Православная церковь его, мягко говоря, не особо приветствовала. Возможно, сказывалась нелюбовь ее иерархов к личности Петра I и его наследию, но прежде всего, проблема была в том, что праздничная ночь с ее разгулом и хлебосольством совершенно не вписывалась в рамки обязательного для всех истинно верующих людей Рождественского поста. В силу того, что основная масса населения Российской империи была все-таки людьми православными (по крайней мере, официально), воистину всенародным праздником стало именно Рождество – с елками, праздничным столом и последующими Святками. Именно поэтому после Октябрьской революции 1917 года зимние праздники угодили «под репрессии» целиком и полностью. Новый год – как «дворянская забава». Ну, а Рождество – в качестве проявления «поповского мракобесия», от которого товарищи революционеры возводимый ими «прекрасный новый мир» вознамерились «очистить» целиком и полностью...

С момента революции, собственно и «понеслось». Ничего, впрочем, нового: те же идейные предтечи наших «ниспровергателей основ» – деятели Великой французской революции очень даже быстро принялись перекраивать в том числе и календарь. Ну, у наших-то, слава богу, хватило ума не вводить всяческие «фрюктидоры» и «вандемьеры», хотя некоторые идейки в этом роде имелись. Особо хорошо звучал бы под сенью родных осин французский «нивоз» – это они, кстати, именно новогодний период так «перекрестили», с 21 декабря по 19 января... Впрочем, и на нашей земле, помимо решительного слома «старого мира», революционерами делались попытки ввести вместо веками устоявшихся и привычных людям традиций нечто свое, как они считали, более соответствующее вкусам и чаяниям «трудового народа». Не успев в октябре 1917 года взять власть, большевики и их соратники (в лице эсеров, анархистов и прочих) разразились следующим воззванием: «К гражданам России! Опираясь на волю громадного большинства рабочих, солдат и крестьян, Совет народных комиссаров постановляет отменить праздник встречи Нового года как контрреволюционный, проникнутый идеей буржуазного упадничества и поповского мракобесия. Вместо него вводится праздник «Красной вьюги», символизирующий начало мировой революции!» Это ж надо было название придумать! Стивен Кинг и прочие корифеи жанра «хоррор» нервно курят в сторонке... Никакая «вьюга» в народе, естественно, не прижилась. Да и не особо было людям до праздников в те жуткие годы Великой Смуты – война, голод, тифозные эпидемии, разгул бандитизма... Тут бы выжить, а не хороводы вокруг елочки водить! Впрочем, и окончание Гражданской войны дела не поправило.

Новый год оказался фактически под запретом, как «буржуазный» обычай с «поповским подтекстом». Это при том, что дедушка Ленин позволял себе такие «еретические выходки», как устройство в Горках елки для местной ребятни. Причем даже не на Новый год, а, страшно сказать – на Рождество! Но потом за дело взялись его «верные последователи», стремившиеся лоб расшибить в своем революционном и антирелигиозном рвении – и понеслось.


– это из брошюры «Материалы к антирелигиозной пропаганде в рождественские дни», изданной в 1927 году.


– это из детского журнальчика тех же годов.

Грета Тунберг, наверняка была бы в восторге...


– цитата из того же источника.

Привычный всем нам с детства призыв: «Елочка, гори!» в то время имел весьма зловещий смысл. В преддверии Рождества «юные безбожники» зажигали не свечи на празднично наряженных елках, а сами несчастные деревца. Ужас-то какой…

От товарища Сталина – к нашему счастливому детству

Конец этой дури настал в 1935 году, когда в канун Нового года в газете «Правда» появилось письмо первого секретаря ЦК ВКП(б) УССР Павла Постышева. Имело оно вот какое содержание: «В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям ёлку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями ёлку и веселящихся вокруг неё детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как «левые» загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению ёлки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под Новый год устроить коллективные ёлки для детей. В школах, детских домах, во дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах — везде должна быть детская ёлка! Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне Нового года ёлку для своих ребятишек. Горсоветы, председатели районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской ёлки для детей нашей великой социалистической родины. Организации детской новогодней ёлки наши ребятишки будут только благодарны. Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская ёлка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую ёлку во всех городах и колхозах!»

Почин был не то что одобрен – моментально подхвачен и развит до предела. Буквально в тот же день было принято Постановление ЦК ВЛКСМ СССР «О проведении вечеров учащихся, посвященных встрече нового 1936 года». Эх, тридцать шестой, тридцать шестой… Сталинская «оттепель». «Жить стало лучше, жить стало веселей»… Понятное дело, что заслугу возрождения елки, пусть и не рождественской, а новогодней, приписывать одному Постышеву было бы совершенно неправильно. Идеологические решения такого уровня мимо Вождя пройти не могли ни в коем случае. Равно, как и публикация в «Правде» – главной газете страны. Да и моментальная реакция ЦК комсомола свидетельствует о том, что соответствующее постановление уже было подготовлено и лежало на столе руководства, лишь ожидая подписи. Товарищ Сталин «отмашку» дал – и пошли праздновать! В 1937 году с подачи Наркомата просвещения и Комитета по игрушке (да, да – был и такой!) на свет появилась новая методичка, посвященная уже не антирелигиозной бредятине, а вопросам правильной организации встречи советского нового года. Вот строки оттуда: