Пока на глазах немецких экипажей разыгрывалась драма «Танненберга», остальные корабли продолжали идти прежним курсом, не сворачивая, прямо вслед за своим погибающим подельником. Вторым на минах подорвался «Пройссен». На котором тоже остановили машины.

Объятый пламенем корабль стал дрейфовать, грозя протаранить третий из минзагов. Чтобы избежать столкновения, капитан Шрёдер решился запустить машины, но в то же время «Ханзештадт Данциг» отвернул и напоролся на мину, которая взорвалась прямо под миделем. Сильный взрыв сразу же вывел из строя оба его двигателя, в машинном отделении последовали дальнейшие взрывы, и пламя пожара стало вырываться на палубу.

Судьба «Пройссена» и «Данцига» была уже предрешена. Ничто не могло спасти эти корабли, а, собственно говоря – суда, так как они были спроектированы и построены как пассажирские лайнеры, без бронированного пояса и водонепроницаемых переборок, какие имеются на военных кораблях. Командиры обоих минзагов приказали своим экипажам эвакуироваться.

Так, в течение нескольких минут все корабли группы Шёнермарка исчезли с поверхности Балтийского моря. На месте катастрофы остались только группы выживших моряков, в спасательных жилетах или на плотах, вокруг которых сновали «Сандён» и немецкие тральщики, вылавливающие потерпевших крушение.

Единственное, в чем немцам повезло, это жаркая, летняя погода и относительно высокая температура воды, а также присутствие эскортных кораблей, которые немедленно предприняли спасательную операцию и уменьшили потери в экипажах. Здоровые и легкораненые на тральщиках отправились в Свинемюнде, где 10 июля их приняло госпитальное судно «Штутгарт», а тяжелораненых, которым требовалась неотложная медицинская помощь, «Сандён» забрал в Кальмар, где сдал их в военно-морской госпиталь. Это, вероятно, спасло жизнь некоторым из них.

По предварительному соглашению, информация о шведских минных заграждениях, их точные координаты и данные о шведских дозорах были переданы германскому морскому атташе в Стокгольме. Тот передал всю информацию дальше, в Верховное командование ВМФ (Oberkommando der Marine, ОКМ), а точнее – в его оперативный отдел или Штаб руководства морской войной (Seekriegsleitung).

Штаб руководства морской войной, в свою очередь, передал информацию дальше по инстанции – ближайшему военно-морскому начальнику в Свинемюнде, в данном случае командующему крейсерами (Befehlshaber der Kreuzer, BdK) вице-адмиралу Хуберту Шмундту, которому подчинялся командующий миноносными силами (Führer der Minenschiffe, FdM) капитан первого ранга Арнольд Бентлаге. Бентлаге должен был довести информацию о шведских минных заграждениях до сведения действующих в Балтийском море миноносных кораблей.

Однако такая важная информация не попала по назначению, в частности, к командирам трех минных заградителей, утерянных при возвращении из Финляндии в Германию. В связи с этим было назначено следствие, которое возложило всю вину за несвоевременную доставку сведений – на использование почты вместо радиосвязи при их пересылке через ОКМ к BdK и дальше к FdM, возможно, из-за их чрезвычайной секретности.

Расследование инцидента

Никогда не удалось установить, каким путем сведения передавались из Стокгольма в Свинемюнда, а оттуда в Финляндию, и когда это произошло. В любом случае это произошло уже после того, как эскадра Шёнермарка покинула Турку. Правда, в то время еще оставалась возможность радировать командиру зашифрованную депешу, но в германском командовании в Финляндии это никому не пришло в голову.

Кроме того, очевидно, что винить за катастрофу у Эланда надо и чрезмерно забюрократизированный аппарат кригсмарине, и дублирование, а, может, и утроение административных функций: ОКМ, BdK, FdM. Независимо от этого, похоже, что обмен информацией не был доработан на дипломатическом уровне в германо-шведских отношениях, за что немцы предъявляли потом шведам претензии.

Шведы же в свою защиту выдвигали аргумент, что с 1 июля 1941 года их радио постоянно передавало в эфир предостережения о минных заграждениях в шведских водах. Но, похоже, что на германских кораблях и судах никто шведского радио не слушал, и в итоге все предостережения принимали только шведские рыбаки...

Эландская катастрофа осталась засекреченной. И на всем протяжении войны, и даже какое-то время после неё никакие сведения о катастрофе не публиковались ни в Германии, ни в Швеции.

Впервые о ней узнали в 1947–1948 году после публикации сборника трофейных документов «Конференции фюрера по морским делам, 1939–1945» сначала в Великобритании и США, а затем в Западной Германии (The Admiralty, 1947).

Из этих документов стало известно, что для выяснения причин и обстоятельств потери трех минных заградителей было возбуждено расследование. Суд над виновником (или виновниками) состоялся уже вскоре, о чем 25 июля гросс-адмирал Эрих Редер докладывал Гитлеру. Правда, предыдущая конференция с участием Редера и Гитлера имела место вечером 9 июля, но это было как раз в то время, когда тонул «Танненберг» и два других корабля.

При следующей встрече с Гитлером Редер сообщил ему, что военный трибунал каким-то непонятным образом оправдал неназванного виновника потери трех минных заградителей по всем пунктам обвинения. Редер, однако же, добавил, что как главнокомандующий военно-морским флотом Германии он не согласен с приговором и приказал пересмотреть дело.

О дате и ходе нового заседания военного трибунала неизвестно ничего, кроме того, что, скорее всего, оно состоялось где-то в начале сентября. Так как 17 сентября Редер докладывал Гитлеру, что трибунал нашел виновным и примерно наказал некоего капитана первого ранга Брюнинга, а также возбудил дело против одного из офицеров штаба командующего крейсерами. О том, какое наказание понес Брюнинг и другой, неназванный офицер из штаба командующего крейсерами и каковы были выводы следователей, материалы «Конференции фюрера по морским делам» умалчивают.

Есть, однако, косвенные данные, проливающие немного света на этот инцидент.

В описываемое время в Штабе руководства морской войной действительно служил капитан первого ранга по фамилии Эрих Альфред Бройнинг. С 1936 года он являлся референтом отдела I. Если речь идет о нем, то факт, что он сначала был оправдан, а потом наказан (без указания каким образом наказан), наводит на мысль, что наказание не было особо суровым. Скорее всего, это был служебный выговор, может быть, даже без занесения в личное дело, так как уже тогда же, в сентябре 1943 года, упомянутый Бройнинг принял командование 3-м дозорным дивизионом, а в июне 1943 года стал командующим дозорным районом «Запад» (Sicherung West) с одновременным повышением в звании до контр-адмирала.

При таких обстоятельствах можно предположить, что весь груз ответственности за произошедшее у острова Эланд был возложен на того «безымянного» офицера из штаба командующего крейсерами.

К сожалению, в архивах документов командующего крейсерами начального периода войны против СССР нет никакой информации об офицере, осужденном военно-полевым судом кригсмарине. Отсюда следует, что или архив неполный, или следствие, о котором шла речь, не дало никаких результатов, или по этому делу не было вынесено никакого приговора. Четвертого не дано.

Так или иначе, судьбу немецких вспомогательных минных заградителей, которые тремя неделями раньше участвовали в коварной операции минирования у советских берегов и на советских коммуникациях еще до начала войны, можно подытожить словами библейского Соломона: «Не копай другому яму – сам в неё упадешь».