Был это год, наверное, 87-ой. Накануне к нам в полевой отряд привезли продукты и, в частности, привезли свежий лук, чеснок, даже, по-моему, то ли помидоры, то ли огурцы. Всё это было вообще жутким дефицитомв наших таёжной партии. Полсезона мы ели только сушёный лук, да и картошку тоже сушёную. Из мяса это всегда была тушёнка, кстати, очень качественная.

И вот утром, я уже сделал зарядку, собираемся в вагончик на завтрак, вдруг из своей палатки выходит растерянный Николай и говорит: "Не могу Ленку разбудить". Я удивился:

- Что значит - не можешь разбудить?

- Она не просыпается.

- Она спит?

- Да, - отвечает Николай, - я её и тормошил, и кричал, а она глаза не открывает.

- Давай, пойдём, посмотрим.

Заходим в палатку. Леночка лежит в спальнике, лицо спокойное, но дыхание очень редкое. Сначала я её попробовал тормошить, потом легонько похлопал по щекам - результата никакого. Мы вылезли из палатки, стали проводить консилиум: что же делать и что же это могло быть?

А нужно сказать, что у нас дизелистом и водителем по совместительству работал очень пожилой человек, по крайней мере, он был участником Великой Отечественной войны, и когда он услышал, в чём дело, то задал неожиданный вопрос: "А лук она вчера ела?"

- Ха, ела - не то слово!

Каждый из нас за ужином съел минимум по две очень даже средних луковицы. А Коля вспомнил, что Лена съела штук пять или шесть, причём выбирала те, которые побольше. Ела сначала с супом, а потом просто с солью, с хлебом. Я ещё вспомнил, что у неё было такое блаженство и удовольствие на лице! После всяческих консервов действительно ощутить вкус хорошего лука... А, судя по всему, сорт лука был какой-то такой, не очень едкий, не очень горький.

Дизелист тогда успокоил: "Ничего, не будите её, она где-нибудь часа через два проснётся". А здесь нужно сказать, так как продукты привезли поздно, вечеряли мы в первом часу ночи, а вставали всегда в семь. Дизелист рассказал нам, что, оказывается, лук обладает вот таким очень сильным снотворным, успокаивающим действием. И это даже не столько как снотворное, а я бы сказал, как некий наркоз.

Во время войны в полевых условиях, когда нужно было делать ту или иную хирургическую операцию по извлечению осколка или пули, а иногда и что-нибудь пострашнее, типа ампутации, и когда не было ни спирта, ни тех или иных средств для наркоза, давали есть лук и очень много. Эффект был примерно такой же, как у Лены, то есть, человек проваливался в какое-то забытьё.

И действительно (мы ушли на маршрут, Колю, конечно, оставили караулить Лену) часика через полтора, как нам потом рассказал Николай, она как ни в чём не бывало проснулась, чувствовала себя прекрасно и при этом сказала, что никогда так крепко не спала, как в эту ночь.