Поэзия Иосифа Джугашвили (Сталина). Забытые и малоизвестные факты
О классике грузинской литературы Илье Григорьевиче Чавчавадзе Иосиф Виссарионович Сталин всю свою жизнь сохранял самые тёплые воспоминания. В беседе с кинорежиссёром М. Чиаурели, И.В. Сталин заметил: «Не потому ли мы проходим мимо Чавчавадзе, что он из князей? А кто из грузинских писателей дал такие страницы о феодальных взаимоотношениях помещиков и крестьян, как Чавчавадзе? Это была, безусловно, крупнейшая фигура среди грузинских писателей XIX и начала XX века».
Если бы И.В. Сталин решил посвятить свою жизнь поэзии, то И. Чавчавадзе мог бы сыграть значительную роль в жизни юного И.В. Сталина, когда он отобрал несколько лучших стихотворений шестнадцатилетнего семинариста и опубликовал их в издававшейся им тифлисской литературной газете «Иверия». /…/
Как начинающий поэт, И.В. Сталин сразу же получил признание. Так, его стихотворение «Утро», по рекомендации Ильи Чавчавадзе, вошло в букварь «Дэда Эна» и многие годы оно оставалось одним из любимейших первых стихотворений грузинской детворы. /…/
Из всего, что было написано юным поэтом Сосо Джугашвили, сохранились всего лишь шесть опубликованных им стихов, тех, что были напечатаны в газетах «Иверия» и «Квали» в 1895 – 1896 годах. (Источник — Балаян Л. Сталин. // stalin.su)
* * *
Поэт и переводчик Александр Ойслендер рассказывал мне, как однажды его вызвали к секретарю ЦК партии по пропаганде и дали переводить стихи с грузинского на русский. Ойслендер видел эти стихи в старом учебнике «Родное слово» для начальной грузинской школы и сразу сообразил, что они принадлежат Сталину. На грузинском языке эти стихи выставлены в музее в Гори. Когда Ойслендер принес, вялый от страха, переводы, ему дали портфель. Дома он открыл его — портфель был полон денег. Стихи так и не были напечатаны по-русски. О причине мы можем только гадать. (Источник — Дружников Ю. Пушкин, Сталин и другие поэты. // www.druzhnikov.com)
* * *
В 1949 году по инициативе Л.П. Берии была предпринята попытка втайне от Сталина к 70-летию вождя издать его стихи в подарочном оформлении на русском языке. Для этой цели под строжайшим секретом были привлечены лучшие переводчики, — как утверждают, среди них были Б. Пастернак и А. Тарковский. Ознакомившись с безымянными подстрочниками, не догадываясь об их авторстве, один из мастеров поэтического перевода простодушно сказал: «Тянут на Сталинскую премию 1-й степени…» Но в самый разгар работы над переводами был получен грозный приказ: срочно прекратить сию деятельность. Думается, нет нужды гадать, откуда последовал этот приказ. Так поэт Иосиф Джугашвили по воле Сталина не стал лауреатом Сталинской премии. (Источник — Котюков Л. Забытый поэт Иосиф Сталин. // Легион «Белой смерти» М., 2002. С. 65.)
* * *
/…/ Галина Нейгауз сообщает о телефонных разговорах поэта с вождем. Именно в ее рассказах фигурирует легендарное обращение Сталина к Пастернаку с просьбой прочесть и оценить стихи одного его друга. Поэт понял, что речь идет о стихах самого Сталина. Может быть, здесь кроется ключ к разгадке их взаимоотношений? Скромный поэт Сталин в свою очередь тоже попадает под воздействие «харизматической индивидуальности» большого поэта Пастернака. Мысль кажется абсурдной лишь на первый взгляд. Эпитет «скромный» почти лишен иронии — находясь у власти, вождь не инициировал публикацию своих стихов, даже сквозь грубость и фамильярность сквозит его уважение — пусть даже и снисходительное — к поэту, и мы не можем безоговорочно утверждать, что Сталин был не способен осознать глубину поэтического дара Пастернака. «Через несколько дней Пастернаку привезли стихи. Стихи оказались довольно примитивные и неинтересные. Борис Леонидович мучительно думал, как ему об этом сказать, но звонка долго не было, и он успокоился, решив, что всё уже забыто. Неожиданно раздался звонок. И вот тут Пастернак решительно сказал, что стихи плохие и «пусть его друг лучше занимается другим делом, если оно у него есть». Помолчав, Сталин сказал: «Спасибо за откровенность, я так и передам!» После этого Пастернак ожидал, что его посадят». (Источник — Голованова А. Пастернак и Сталин. Записки неочевидца. // www.agniart.ru)
* * *
Стихи Иосифа Джугашвили (Сталина) переводили Арсений Тарковский и Борис Пастернак (ими восхищался классик грузинской литературы Илья Чавчавадзе) (Статья опубликована в газете Набат №26 (143) от 26 октября 2006 года)
Известный грузинский поэт и революционный демократ Илья Чавчавадзе (1837-1907 гг.), издавший в Тифлисе газету «Иверия», в 1895 году опубликовал пять понравившихся ему стихотворений в то время еще никому не известного 16-летнего Иосифа Джугашвили. Стихи были о пробуждении красоты природы и Родины; о надеждах поэта на жизнь, несмотря на все ее невзгоды, о лирическом разговоре с луной; о народных страданиях и о назначении певца и поэта в Грузии; о трагедии человека, который нес людям добро, и о людской неблагодарности, которая погубила этого человека; и, наконец, о том, как приходит старость и как старик не желает сдаваться в руки смерти. Эти стихотворения поразили классика грузинской литературы Илью Чавчавадзе. Так 14 июня 1895 года в №123 газеты «Иверия» появилось первое стихотворение И. В. Сталина, ставшее позже известным под названием «Дила» («Утро»). Именно это стихотворение в 1912 году видный в Грузии человек Якоб Гогебашвили включил в учебник «Родного языка» («Дэда эна») для начальных классов:
Ветер пахнет фиалками, Травы светятся росами, Все вокруг пробуждается, Озаряется розами.
И певец из-под облака Все живее и сладостней, Соловей нескончаемо С миром делится радостью:
«Как ты радуешь, Родина, Красоты своей радугой, Так и каждый работою Должен Родину радовать».
Это стихотворение в 1948 году на грузинском языке было издано в Тбилиси отдельной хорошо иллюстрированной в цвете книгой тиражом 10 100 экземпляров по цене 7 рублей за книжку.
Об этом рассказал Николай Добрюха (перевел на русский язык стихотворение «Утро») лауреат литературной премии Московского комсомола.
Другой переводчик стихотворений Иосифа Джугашвили – Лев Котюков несколько лет назад в московской газете «Завтра» писал: «В юности многие мечтают стать поэтами, но, растеряв запал в стремлении опубликоваться и прославиться, смиряются с поражением – и в зрелые годы с улыбкой вспоминают свои доморощенные вирши. Иосиф Джугашвили не был стихотворцем-неудачником, не мечтал о поэтическом признании: он был поэтом, был признан и отмечен как поэт на заре туманной юности. Ему охотно предоставляли свои страницы грузинские газеты и журналы. Так почему же гордый честолюбивый юный Джугашвили не следует своему признанию? Почему, родившись поэтом и подобно Артюру Рембо, прославшившись в самом начале, уходит в революцию и забывает о себе как о поэте до конца дней своих? Попробуем по мере возможности ответить на это.
Конец ХIХ века в России был ознаменован бурным развитием капитализма. 1880-90-е годы были поистине антипоэтическим временем. Забыв о вечности, люди обращали время в деньги, презрев поэзию, делали дело. Сам за себя говорит такой факт: гениальная книга «Вечерние огни» Афанасия Фета (служил когда-то офицером в затопленном ныне Кременчугским водохранилищем Новогеоргиевске), изданная автором за свой счет, практически не была распродана. Вспомним и популярное тогда пренебрежительное высказывание о поэзии Льва Толстого: «Писать стихи – это все равно, что за сохой танцевать…»
Юный, не по годам мудрый Иосиф Джугашвили прекрасно знал, что поэтическая стезя сулит не только славу, но и унижение, и не хотел с этим мириться, ибо с детства был сыт горьким знанием, с лихвой. Он уходит из поэзии. В 1949 году по инициативе Л. П. Берия была предпринята попытка втайне от Сталина к его 70-летию издать стихи в подарочном оформлении на русском языке. Для этой цели под строжайшим секретом были привлечены лучшие поэты-переводчики, среди которых был будущий лауреат Нобелевской премии по литературе Борис Пастернак, автор знаменитого романа «Доктор Живаго» и Арсений Тарковский (отец всемирно известного кинорежиссера, снявшего фильмы «Иваново детство», «Андрей Рублев», «Солярис», «Зеркало», «Ностальгия» Андрея Тарковского). Ознакомившись с безымянными подстрочниками, не догадываясь об их авторстве, один из мастеров поэтического перевода простодушно сказал: «Тянут на Сталинскую премию первой степени…»
Поэтическая деятельность Иосифа Джугашвили продолжалась всего четыре года – с 1893 по 1896 гг. Рукописи его стихотворений безвозвратно (?) утеряны, поиск его прижизненных публикаций по объективным причинам ограничен. Сегодня мы публикуем несколько стихотворений незаслуженно забытого нами и самим собой поэта. (Источник — http://nigmaru.com/hl/highlight.php?url=http%3A%2F%2Fkremenchug-kpu.nm.ru%2Fread%2)
* * *
Забытый поэт Лев Котюков (ВЕЛИКОРОССЪ; №4 Лев КОТЮКОВ (Россия, Пушкино) Забытый поэт)
В канонической биографии И.В. Сталина, изданной институтом Маркса — Энгельса — Ленина при его жизни и, как утверждают, написанной и отредактированной им самим, нет и полслова о поэтическом творчестве вождя. В юности многие мечтают стать поэтами, но, растеряв запал в стремлении опубликоваться и прославиться, смиряются с поражением и в зрелые годы с улыбкой вспоминают свои доморощенные вирши. Поэтому, наверное, вождь не счёл нужным упоминать о страсти к поэзии в своём монументальном жизнеописании.
Такой напрашивается ответ. Но он будет в корне неверен. Иосиф Джугашвили, в отличие от несостоявшегося художника Адольфа Гитлера, не был стихотворцем-неудачником, не мечтал о поэтическом признании, он был поэтом, был признан и отмечен как поэт на заре туманной юности. Ему охотно предоставляли свои страницы грузинские газеты и журналы, его стихи заучивались наизусть. Особенно красноречив тот факт, что не кто-нибудь, а живой классик грузинской литературы Илья Чавчавадзе выделил Иосифа Джугашвили из сонма юношей «со взором горящим» и включил его произведения в школьные хрестоматии. Кто из нынешних молодых и немолодых стихотворцев может похвастаться столь ранним феерическим признанием?..
Так почему же гордый, честолюбивый, юный Джугашвили не следует своему призванию? Почему, родившись поэтом и, подобно Рембо, прославившись в самом начале, уходит в революцию – и забывает о себе как о поэте до конца дней своих? Попробуем, в меру возможности, ответить.
Конец 19-го века в России был ознаменован бурным развитием капитализма. Восьмидесятые и девяностые годы были поистине антипоэтическим временем. Забыв о вечности, люди обращали время в деньги, презрев поэзию, делали дело. Сам за себя говорит такой факт: гениальная книга «Вечерние огни» Афанасия Фета, изданная автором за свой счёт, практически не была распродана. Нелишне будет вспомнить популярное злопыхательское высказывание о поэзии тогдашнего властителя дум Льва Толстого: «Писать стихи всё равно, что за сохой танцевать».
Юный, не по годам мудрый, Иосиф Джугашвили прекрасно знал, что поэтическая стезя сулит не только славу, но и унижение, – и не хотел с этим мириться, ибо с детства, под гнётом тайны своего происхождения, был сыт сим горьким знанием с лихвой. Он уходит из поэзии… Уходит для борьбы со всемирным унижением. Результат этой борьбы нам известен.
Нам неизвестно, навсегда ли забыл в себе поэта Иосиф Джугашвили, явившись миру под именем Сталина? Поэты ревниво хранят свои тайны для вечности. И кто знает, кто знает… Но известно, что в советское время его стихи не публиковались и, тем более, не включались в школьные хрестоматии, хотя казалось бы… Правда, в 1949 году по инициативе Л. П. Берия была предпринята попытка втайне от Сталина, к 70-летию вождя, издать его стихи в подарочном оформлении на русском языке. Для этой цели под строжайшим секретом были привлечены лучшие переводчики. Как утверждают, среди них были Б. Пастернак и А. Тарковский.
Ознакомившись с безымянными подстрочниками, не догадываясь об их авторстве, один из мастеров поэтического перевода простодушно сказал: «Тянут на Сталинскую премию 1-й степени … » Но в самый разгар работы над переводами был получен грозный приказ: срочно прекратить сию деятельность. Думается, нет нужды гадать, откуда последовал этот приказ. Так поэт Иосиф Джугашвили по воле Сталина не стал лауреатом Сталинской премии.
Конец 20-го века в России, как и конец 19-го, ознаменовался резким падением интереса к поэзии у нашей, просвещённой мексиканскими телесериалами, публики. На уме и на устах у всех – деньги, деньги, деньги… И мерещится, что русские берёзы шелестят не зелёными листьями, а этими самыми чёртовыми «зелёными», и повсеместно – унижение, унижение, унижение…
С горечью и тревогой думается, что, может быть, в данное мгновение юноша с искрой Божьей в душе, испытав тысячу унижений в поисках так называемых «спонсоров» для издания своей талантливой книги, смотрит опустошённо в тёмное, безжизненное окно, комкает лист бумаги с недописанным стихотворением – и на чистом листе пишет заявление о приёме в очередную новоявленную партию «борцов за народное счастье и справедливость. И грустно у юноши на душе, и горе людям, когда истинные поэты и пророки идут в революцию и политику, а бездарные политики и президенты тщатся прослыть пророками и писателями. Поэтическая деятельность Иосифа Джугашвили продолжалась всего четыре года – с 1893-го по 1896-й. Рукописи его стихотворений безвозвратно утеряны, поиск его прижизненных публикaций – по объективным причинам – ограничeн… (Источник — http://www.velykoross.ru/49/)
* * *
P.S. (составлен В. Ставицким): История создания цикла стихов И. Сталина, приведенная Львом Котюковым, вызвала повышенный интерес сотрудников ЦОС ФСБ. Однако поиск рукописей или переводов подготовленного Л. Берией сборника стихов И. Сталина пока не дал результата. Лишь одна рукописная страница из архива свободного перевода с грузинского, сделанная кем-то в черновом варианте примерно в 1952 году, позволяет судить о позднем поэтическом творчестве И. Сталина.
Ниже приводится обработанная В. Ставицким версия этого стихотворения, предположительно принадлежащего И. Сталину.
* * *
Послушники (свободный перевод стихов И. Сталина)
Поговорим о вечности с тобою: Конечно, я во многом виноват! Но кто-то правил и моей судьбою, Я ощущал тот вездесущий взгляд.
Он не давал ни сна мне, ни покоя, Он жил во мне и правил свыше мной. И я, как раб вселенного настроя, Железной волей управлял страной.
Кем был мой тайный, высший повелитель? Чего хотел он, управляя мной? Я словно раб, судья и исполнитель — Был всем над этой нищею страной.
И было все тогда непостижимо: Откуда брались силы, воля, власть. Моя душа, как колесо машины, Переминала миллионов страсть.
И лишь потом, весною, в 45-м, Он прошептал мне тихо на ушко: «Ты был моим послушником, солдатом И твой покой уже недалеко!»
Возможно, Сталин не хотел, чтобы к нему заглянули в душу. Ведь стихи — это голос неба и души. Но для нас важно другое: в этих стихах происходит как бы космическое восприятие истории, не как частное земное событие — (победа над фашизмом), а как Вселенский процесс, как нечто большее, что вмешивается в происходящее.
Особенно когда человечество заходит в тупик. Ведь с точки зрения военной, экономической, мобилизационной — фашистская Германия — была непобедима, но Всевышний распорядился иначе…
И еще об одном факте: как известно И. Сталин приложил руку к существенной правке текста Гимна СССР, но от соавторства отказался категорически. Автор Лев Котюков. (Источник — http://my.mail.ru/community/w_history/1F99956762EE47FD.html)
Когда крестьянской горькой долей, Певец, ты тронут был до слез, С тех пор немало жгучей боли Тебе увидеть привелось.
Когда ты ликовал, взволнован Величием своей страны, Твои звучали песни, словно Лились с небесной вышины.
Когда, Отчизной вдохновленный, Заветных струн касался ты, То, словно юноша влюбленный, Ей посвящал свои мечты.
С тех пор с народом воедино Ты связан узами любви, И в сердце каждого грузина Ты памятник воздвиг себе.
Певца Отчизны труд упорный Награда увенчать должна: Уже пустило семя корни, Теперь ты жатву пожинай.
Не зря народ тебя прославил, Перешагнешь ты грань веков, И пусть подобных Эристави Страна моя растит сынов. (Иверия. 1895. №203 (на груз. языке)).
* * *
3.1. * * *
Ходил он от дома к дому, Стучась у чужих дверей, Со старым дубовым пандури, С нехитрою песней своей.
А в песне его, а в песне — Как солнечный блеск чиста, Звучала великая правда, Возвышенная мечта.
Сердца, превращенные в камень, Заставить биться сумел, У многих будил он разум, Дремавший в глубокой тьме.
Но вместо величья славы Люди его земли Отверженному отраву В чаше преподнесли.
Сказали ему: «Проклятый, Пей, осуши до дна… И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!» (Иверия. 1895. №218 (на груз. языке) Примечание. Пандури — трехструнный щипковый музыкальный инструмент).
* * *
Известен другой перевод этого стихотворения, принадлежащий Ф.И. Чуеву (См. Чуев Ф. Молотов: Полудержавный властелин. М., 2002. С.314):
3.2. Он бродил от дома к дому, словно демон отрешенный, и в задумчивом напеве правду вещую берег.
Многим разум осенила эта песня золотая, и оттаивали люди, благодарствуя певца.
Но очнулись, пошатнулись, переполнились испугом, чашу, ядом налитую, приподняли над землей
и сказали: — Пей, проклятый, неразбавленную участь, не хотим небесной правды, легче нам земная ложь.
* * *
3.3 Шёл он от дома к дому, В двери чужие стучал. Под старый дубовый пандури Нехитрый мотив звучал. В напеве его и в песне, Как солнечный луч чиста, Жила великая правда — Божественная мечта. Сердца, превращённые в камень, Будил одинокий напев. Дремавший в потёмках пламень Взметался выше дерев. Но люди, забывшие бога, Хранящие в сердце тьму, Вместо вина отраву Налили в чашу ему. Сказали ему: «Будь проклят! Чашу испей до дна!.. И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!
* * *
4. * * *
Когда луна своим сияньем Вдруг озаряет мир земной И свет ее над дальней гранью Играет бледной синевой,
Когда над рощею в лазури Рокочут трели соловья И нежный голос саламури Звучит свободно, не таясь,
Когда, утихнув на мгновенье, Вновь зазвенят в горах ключи И ветра нежным дуновеньем Разбужен темный лес в ночи,
Когда беглец, врагом гонимый, Вновь попадет в свой скорбный край, Когда, кромешной тьмой томимый, Увидит солнце невзначай, —
Тогда гнетущей душу тучи Развеют сумрачный покров, Надежда голосом могучим Мне сердце пробуждает вновь.
Стремится ввысь душа поэта, И сердце бьется неспроста: Я знаю, что надежда эта Благословенна и чиста! (Иверия. 1895. №234 (на груз. языке). Примечание. Саламури — грузинский духовой музыкальный инструмент, род свистковой флейты).
* * *
5.1. УТРО
Раскрылся розовый бутон, Прильнул к фиалке голубой, И, легким ветром пробужден, Склонился ландыш над травой.
Пел жаворонок в синеве, Взлетая выше облаков, И сладкозвучный соловей Пел детям песню из кустов:
«Цвети, о Грузия моя! Пусть мир царит в родном краю! А вы учебою, друзья, Прославьте Родину свою!» (Иверия. 1895. №280 (на груз. языке)).
* * *
5.2. Рядом с фиалкой-сестрой Алая роза раскрылась. Лилия тоже проснулась И ветерку поклонилась.
В небе высоко звенели Жаворонка переливы, И соловей на опушке Пел вдохновенно, счастливо:
«Грузия, милая, здравствуй! Вечной цвети нам отрадой! Друг мой, учись и Отчизну Знаньем укрась и обрадуй». (Громов Е.С. Сталин: искусство и власть. М., 2003, С.27; РГАСПИ, Ф.558, Д.669, Л. 46-47).
* * *
5.3. Ветер пахнет фиалками, Травы светятся росами, Все вокруг пробуждается, Озаряется розами.
И певец из-под облака Все живее и сладостней, Соловей нескончаемо С миром делится радостью:
«Как ты радуешь, Родина, Красоты своей радугой, Так и каждый работою Должен Родину радовать».
* * *
6. * * *
Постарел наш друг Ниника, Сломлен злою сединой. Плечи мощные поникли, Стал беспомощным герой.
Вот беда! Когда, бывало, Он с неистовым серпом Проходил по полю шквалом — Сноп валился за снопом.
По жнивью шагал он прямо, Отирая пот с лица, И тогда веселья пламя Озаряло молодца.
А теперь не ходят ноги — Злая старость не щадит… Все лежит старик убогий, Внукам сказки говорит.
А когда услышит с нивы Песню вольного труда, Сердце, крепкое на диво, Встрепенется, как всегда.
На костыль свой опираясь, Приподнимется старик И, ребятам улыбаясь, Загорается на миг. (Квали. 1896. №32 (на груз. языке)).
7. Однажды Сталин принял участие в переводе фундаментального произведения грузинской литературы — поэмы «Витязь в тигровой шкуре». Это произошло так: автор перевода поэмы академик Шалва Нуцубидзе попал в тюрьму в тридцатые годы как враг народа. Он только приступил к работе над «Витязем». Из тюрьмы он писал письма Сталину с просьбой — предоставить ему возможность заниматься переводом, в конце концов ему дали карандаш и бумагу. Каждый вечер написанное за день забирали и наутро возвращали. Нуцубидзе освободили из тюрьмы, и он встретился со Сталиным. Они говорили о переводе поэмы. Иосиф Виссарионович предложил академику заменить несколько строф, которые ему не понравились.
Сталин предложил свои варианты, которые и вошли в каноническое издание «Витязя». Он восстановил отброшенный переводчиком акцент на повторение одного и того же звука, присущий грузинской поэзии. Одна из написанных Сталиным строф:
Бросив меч, схватил тигрицу и привлек в свои объятья. В память той желал лобзаний, От кого огнем объят я. Но тигрица прорычала Мне звериные проклятья, И убил ее нещадно, И безумцем стал опять я. Воистину прав был классик, сказавший: «Поэт в России — больше чем поэт!»». Перевел с грузинского Л. Котюков (Источник — http://www.bdn-steiner.ru/modules.php?name=Poezia&go=page&pid=50201)
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
раз он писал на грузинском, то и читать надо на языке первоисточника, и судить можно только то, что было на грузинском написано, а все эти переводы, они доносят до нас только смысл написанного, но не силу поэтических рифм автора. так что Пастернак просто долбо*** возомнивший себя Бог весть кем
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
