История - хрупкий предмет. И порой меня одолевают сомнения: можно ли, в принципе, передавать этот сосуд из рук в руки без потери хотя бы единой капли живительной влаги знания о прошлом? Оно рассыпается у нас на глазах, как только мы пытаемся трепетно и неспешно начать развязывать узелки противоречий, несхожестей и запутанностей. И не от того, что руки наши грубы и неумелы, а от того, что каждый из нас привносит в нее каплю себя и тем самым творит новую историю.

И это совсем не о том, что история пишется победителями. А о том, что она относится к сфере мыслей, понимания, рефлексии – и в конечном итоге к области устного ментального творчества. Ибо, когда стираются цифры и даты, остается легенда, которая перерастает в предание; предание, которое перерастает в миф, и миф, который становится символом и смыслом. Где уже нет героев и событий, а есть только знак или значение в чистом виде.

И любой, кто придет к этому знаку, что увидит он в нем? И увидит ли? И вот мы стоим беспомощные перед надписями на выщербленных временем камнях Египта, смотрим на эти закорючки и палочки и недоумеваем, что бы они могли значить. И будем недоумевать, потому что в нашей голове только те смыслы, которые мы впитали с рождения. И другим там и неоткуда взяться. И они, ай, как сильно отличаются от того, что нам являют другие времена, страны и континенты. Мы видим знак, и мы не видим историю за ним.

Читатель бесспорно начнет оппонировать, ведь мог же старина Шампольон совместить один кусок текста на известном языке с таким же куском текста на языке неизвестном и приоткрыть для нас завесу сей тайны! Но комбинаторика, которая пришлась тут кстати и которая сродни криптографии, не дает нам понимания сути и глубины того, что мы исследуем. А что есть глубина в данном случае? А это смысл. Тот самый искомый смысл, который помогает нам понять, для чего вообще всё это, о чем это, и куда нам это в своем нынешнем мире можно пришить, приколоть, то есть встроить в свою картину мира.

Последнее крайне важно – встроить в свою, а не наложить нашу на быт и жизнь тех людей. Ибо последнее сейчас все чаще и чаще встречается. Почему-то считается, что «интуитивно понятно», что должно было быть так, а не иначе. И мы берем и накладываем свои интуитивности на всех подряд, считая, что всё знаем и понимаем. Прикоснуться же к реальной истории нам так часто бывает лень – это же надо куда-то ехать, что-то читать, щупать своими руками, исследовать, собирать факты и доказательную базу… Фи. Интуитивно понятно, и точка! А то, что у всего этого был автор, который ОСОЗНАННО вкладывал в это именно такой смысл, – оно уже как бы за гранью рассуждения, просто выкидывается за ненадобностью, ибо не влезает в наши интересные концепции жонглирования словами, которые мы готовы плодить каждую минуту в целях потешить свое самолюбие. Создается ощущение, что цель – не исследовать, а просто придумать. И не важно уже, каким оно будет по отношению к объективным данным – к имеющейся фактологии, к тому, что доносят до нас те, кто собирает это наследие прошлого по крохам.

Наиболее вопиющими примерами такого обращения с фактологией истории вызывают вольные трактовки визуального материала - картин, фресок, иллюстраций. Мы, во-первых, забываем, что художник мог пользоваться символами и аллегориями (и это весьма характерно для большинства работ Средневековья и Эпохи Возрождения), во-вторых, даже не утруждаем себя изучением того материала, который остался кроме картин. Чаще всего в этом русле страдает знаменитый Джованни Баттиста Пиранези, которому чего уж только не приписывают. Невообразимое количество древних развалин, которые он так точно задокументировал, почему-то являются, по мысли таких исследователей, НЕОСПОРИМЫМИ доказательствами некой масштабной катастрофы, которая произошла в середине 19 века. Однако нет нигде достаточно логической опоры для такого демарша.

У Пиранези есть два типа картин, и он сам достаточно подробно рассказывал, что, как и для чего он рисовал. Будучи архитектором, он испытывал тягу к чертежам и точным прорисовкам больших конструкций. И она была настолько сильной, что часть работ имеет заведомо вымышленный характер. Именно такой стала серия фантастически детализированных рисунков под названием «Фантастические изображения темниц». О том, что его картины - это лишь его воображение, выпущенное на волю, говорит и его «Первая часть архитектурных набросков и перспектив, придуманных и награвированных Джованни Баттиста Пиранези, венецианским архитектором».

Остальные же чертежи и рисунки Пиранези посвятил Риму, много времени проведя на руинах его древних построек.

И что же удивляет так в его картинах? Совмещение на одном полотне современного интерьера, жилья, одежды и древних развалин? Так они и сейчас там стоят – эти развалины – еще более контрастируя с окружающей повседневностью: всё так же торчит, горделиво вознеся свои стены к небу, Колизей, так же монументально бесподобна арка Тита, - мир не перевернулся с ног на голову с тех пор, как бок о бок живут кусочки разных культур в этом небольшом историческом пространстве. И так оно было и ДО Пиранези – много-много лет ДО. Где та логическая  перемычка, которая должна доказать мне, что арка Тита повреждена не войнами 17-18 веков, а всемирным потопом, астероидом, нашествием инопланетян? А ведь не только Рим – весь мир имеет такое уникальное соседство разновременных пластов. И уж если искать доказательства таких теорий – собственно почему бы и нет, додумались же мы до атомной бомбы, так может, уже не в первый раз? - то уж явно не в рисунках. Доказательная база где? Дайте мне доказательную базу! Я ее жажду, настоятельно и бескомпромиссно. И оставьте в покое Пиранези, ради Бога. Давайте организовывать вылазки к этим древностям, шкрябать их и смотреть под микроскопом. Давайте делать спектральные анализы, у нас, в конце концов, есть Адронный коллайдер, а мы не может определить возраст по кусочку камня? Или его историю? Только не надо пинать радио-углеродный метод – он же не один. И уж более научными будут исследования по разработке нового метода вместо того, чтобы тыкать пальцем в картины. Но это уже будет наука. Наука в полном смысле слова, а не фантазия в нашей с вами голове.

Впрочем, фантазию достаточно трудно укротить, поэтому даже если мы прямо скажем, что рисунки Пиранези - это его фантазия, то получим ответ, что это все не правда, а НА САМОМ ДЕЛЕ (эту коронную фразу я рекомендую записать, она творит чудеса с мозгом других людей. Это еще и коронный прием для школьного сочинения "Что на самом деле имел в виду автор в своем произведении". Бедные авторы. Им и не снилось, что они ЭТО имели в виду) Пиранези рисовал с натуры, но это тщательно засекречено, потому что правду знать опасно. Виновники тут же могут быть назначены и указаны пальцем - от масонов до каких-нибудь национальностей, которые очень скрипят на зубах.

Второй, достаточно часто сейчас встречаемый вариант - это покопаться в старинных фресках и иконах. Не спорю, иногда весьма забавные персонажи и изображения там попадаются. Но мы всё время почему-то забываем, что большинство икон пишется по следам памяти реально живших людей, которые своими действиями сподвигли людей на особое отношение, а потому ничего мирское чуждым там быть не может: религия и вера в своем земном проявлении - это про людей, это часть истории.

Что, например, подумают наши предки, когда увидят следующую икону, на которой изображен военный в камуфляже? Вот будет споров, дискуссий и гипотез о затерявшемся из другого мира непонятном существе, ведь ни одна икона такое не изображает. Однако это изображение известного на Руси святого - Иоанна Русского, который во время бомбардировок Косово войсками НАТО именно в таком виде явился горячо молящемуся сербскому монаху. Таким его после и запечатлели. Но мы обязательно выдумаем что-нибудь этакое. Не выдумаем, так потомкам завещаем выдумать.

Особенно много споров возникает вокруг букв на иконах.

Бурные дискуссии ведутся, что за буквы такие, какой-такой секретный код, с титлом - это цифры, без титла - это, вроде, буквы, но не совсем буквы. И почему-то никому в голову не приходит, что буквы - греческие, имеют свой смысл и перевод, который изначально и сознательно закладывался теми, кто эти иконы создавал. И не надо играть в старину Шампольона и с умным видом писать целые трактаты о том, что семинарист первого курса знает без окивоков.

Такое ощущение, что исследователи такого толка хватают первое попавшееся под руку и бегут судорожно строить невероятные догадки, рассказывать о всемирных заговорах, открывать спрятанные ото всех «сокровища мысли и тайны века», не удосужившись даже копнуть хотя бы на два миллиметра исторического материала в любую из сторон.

У Людвига Витгенштейна есть прекрасный "Логико-философский трактат", в котором он разбирает основы языка, семантики, смыслов и подводит под это серьезную философскую базу. В заключении он описывает созданную им систему идей как лестницу, и предлагает отринуть ее, но лишь после того, как мы по ней взберёмся и ею воспользуемся.Это крайне важно понять: чтобы что-то отринуть, перечеркнуть, сказать, что этого не было, необходимо тщательно исследовать то, что есть, надо эту лестницу пересчитать и перебрать руками ступенька за ступенькой. И тогда у нас будет право - моральное право утверждать, что мир может и должен быть иным, и что нам кто-то где-то соврал.

А каким может быть реальное доказательство мировой катастрофы? Вот об этом в следующий раз. И еще о древней философии, о свертывании и развертывании смыслов через знак и символ, о том, почему весь мир произошел из воды, и самое главное - о Логосе, смысле, логике, и Боге-Слове.