Школьной удаленке — год. Главный вопрос: пригодится полученный опыт, или же его предпочтут поскорее забыть и вернуться в прежнее состояние?
Эффективный интенсив или страшный сон? Год назад школьники были принудительно оставлены на всю четвертую четверть учиться дома. Опыт «дистанта» оказался настолько ошеломительным, что до сих пор не ясно, что с ним делать: выводы — есть, а решений — нет.
«высылка» детей по домам на время взрослого локдауна весной-2020, несмотря на все споры, была неизбежна. В начале 2020/2021 учебного года власти больших городов выбрали, как мы знаем, разные стратегии. Москва держала детей дома — и это спровоцировало родительские митинги, правительство Петербурга сразу вернуло школьников на очное обучение — и тут бунтов не наблюдалось.
Судя по всему, нервотрепка в апреле–мае была настолько велика, что даже вторая волна коронавируса осенью не заставила родителей Северной столицы массово воспользоваться предложенной им «смешанной формой» обучения.
Эмоциональный итог — отторжение самой идеи дистанта. Мол, это была мера, полезная только в конкретной и чрезвычайной ситуации. Но «не дай бог больше никогда», и «это вам не взрослая удаленка».
Призер конкурса «Учитель года России-2020», учитель математики петербургской гимназии № 166 Иван Меньшиков в беседе с корреспондентом назвал прошлогодний вариант дистанционки «ярким примером использования ИКТ-технологий не по назначению».
«Занятия в Zoom никогда не смогут заменить классный урок, да это и не нужно», — уверен он. Позицию педагога поддерживает начальник учебно-методического управления Северо-Западного представительства РАНХиГС Анна Шматко: «Все-таки школа в большой мере несет и функции социализации личности, воспитания. А для этого крайне необходим очный формат занятий, при котором происходит непосредственное взаимодействие».
Даже вузовские преподаватели говорят о понижении качества обучения в тех форматах, которые не подразумевают контакта «глаза в глаза». Все это так. Но что же получается: попробовали — не понравилось, и все? Забудем, как страшный сон и вернемся в прежнее состояние?
Что это было? Есть нюансы. Первый состоит в том, что мы клеймим как неудачный экстренный опыт дистанционки. Называть его «обучением онлайн», каким оно задумывалось, язык не поворачивается точно. Ведь распространена была такая ситуация: школа рассылала родителям перечень ресурсов и ссылки на материалы. А дальше — пришлите результат на проверку.
Получалось либо самоучение — когда школьник должен был без чьей-либо помощи проходить предмет по бумажному учебнику или онлайн-решебнику, либо делегирование преподавательских функций родителям.
Процесс был мучителен и для педагогов. Так, по наблюдениям специалистов из «Фоксфорд», одной из крупнейших онлайн-школ в России, одновременно дающей и курсы переквалификации для преподавателей, самой больной темой оказалась проверка заданий. Ведь многие учителя заставляли детей, как обычно, выполнять задания в тетрадях и присылать сканы или фото на электронную почту, либо в whatsapp.
«По опыту прошлой весны мы увидели, что педагоги в условиях дистанционного обучения в большинстве своем проводили примерно те же уроки, что и в классе, но используя сервисы Zoom и Microsoft Teams», — отмечает Иван Меньшиков. Генеральный директор ООО «Цифровое образование» (цифровая среда для выявления и развития детских талантов, входит в ИТ-холдинг TalentTech) и сооснователь «Нетология групп» Алексей Половинкин говорит о том же: классно-урочная схема просто так в онлайн-обучение не конвертируется.
Признаем честно — это был бардак. Некоторые эксперты элегантно называют его «прыжок в цифровую реальность в условиях хаоса». «Конечно, так это работать не должно, но в рамках сроков, которые были отведены, сделать что-то качественно другое не представлялось возможным», — формулирует Алексей Половинкин.
В подавляющем большинстве и школы, и учителя оказались не готовы к такому повороту событий. Не готовы потому, что не готовились — но винить в этом кого-либо, кроме государства, централизованно контролирующего образование, сложно. Всеобщая диджитализация — это не только электронную доску на стену повесить.
Директор Санкт-Петербургской классической гимназии № 610 Сергей Бурячко приводит в пример школы в Великобритании. Часть из них уже живет в новой реальности: работают в привычном нам урочном режиме, но используют при этом гаджеты одного производителя, работающие на едином программном обеспечении. Для них временная удаленка не стала шоком — да и вообще проблемой, в силу технической обеспеченности процессов.
«Имеет смысл говорить, в первую очередь, не о провале дистанционного образования, а о необходимости диджитализировать образовательный процесс. Это не отменяет традиционные методы преподавания, первичные познавательные формы и вообще человеческое общение, которое продолжает оставаться главным в школе — и это зависит от квалификации педагога как педагога, а не специалиста по IT. Диджитализация призвана повысить эффективность труда учителя, которому не придется тратить время на раздачу и сбор листочков для проверочных работ, домашних заданий и прочее», — говорит он.
Пункты командования на местах По факту центрами принятия решений оказались школьные администрации. Именно они должны были хотя бы скомандовать — в Zoom или Teams вести уроки. Администрация в коллапсе? Каждый предметник требует от ребенка использовать удобную ему платформу для выполнения заданий — а ученик уж должен одновременно сориентироваться во всех.
Надо отдать должное, в Петербурге школы с репутацией с оргвопросами справились. И они же не скрывают — проблемы, конечно, были.
«На практике мы столкнулись с тем, что для учителей-предметников был сразу предоставлен избыточный выбор цифровых инструментов и источников, в то время как единые решения по организации учебного процесса в целом, коммуникации с участниками образовательных отношений каждый коллектив искал самостоятельно», — рассказывает директор гимназии № 171 Тамара Кибальник.
«В случае нормальной организации процесса администрацией школы — когда налажена устойчивая связь, составлено электронное расписание, и все это контролирует слаженная команда айтишников — учителю даже не требуются какие-то особые квалификации. Нужно просто включить компьютер и пройти по ссылке», — добавляет Сергей Бурячко.
Там, где администрация давала слабину — ответственность автоматически ложилась на педагогов, которым приходилось решать проблемы один на один с дистантом.
Перемена мест слагаемых Проблемы с педагогическим составом обсуждать сложно. Мало найдется людей, не знакомых с темой обесценивания этой профессии. Опять же, средний возраст учителей в Петербурге только недавно перестал быть предпенсионным. Все это и многое другое привело к эдакой «перевернутой» ситуации, когда ученики способны дать фору своим педагогам по части пользоваться современными технологиями и гаджетами.
Есть сторонники довольно жестокого подхода, согласно которому проблему решит физическая смена учительских поколений. Идея вызывает неоднозначные реакции.
На знаниях легко ставится крест Анна Шматко говорит по этому поводу: «Смена поколений преподавателей ничего не решит в значительной мере… В современном мире знания очень быстро устаревают, приходят новые технологии, человек в процессе своей карьеры вынужден постоянно учиться, и здесь на первый план выходит именно опыт».
Проректор по учебной деятельности РГПУ им. А.И. Герцена Александра Гогобердидзе, в свою очередь, утверждает: «Если мы будем ждать смены поколений, то можем и не дождаться. Достоверных научных данных о том, что существует прямая корреляция между возрастом человека и качеством его информационных компетенций — нет. Гибкое реагирование и быстрое осваивание технических новшеств может быть присуще и опытным, и начинающим педагогам».
Руководитель компании «Атлас коммуникации» (организатор интенсивов профессионального и личностного развития педагогов и руководителей образовательных организаций) Татьяна Раитина настаивает, что сама эта идея имеет в своем основании заблуждение, что молодые педагоги являются амбассадорами новых технологий, прежде всего цифровых. «Исследования и наш опыт показывают, что именно опытные учителя 35-40 лет активнее и охотнее всего пользуются цифровыми технологиями при проектировании и проведении уроков. Так что обучение учителей — это единственный путь к цифровой трансформации школы», — подчеркивает она.
Учить ученого В «Фоксфорд» вторят: «Проблема не поколенческая. На наш взгляд, проблема в готовности помочь. Сейчас от учителей только требуют — пройти курсы, купить компьютер за свой счет, освоить новые платформы. Мы верим, что вдумчивые курсы повышения квалификации и хорошее допобразование, не только для корочки, и не за баснословные деньги могут сильно улучшить жизнь учителей».
Что касается учебы, то пандемическая дистанционка сама по себе оказалась, как выразилась директор частной школы «Академия» Марина Лотвинова, очень эффективным и мотивированным курсом повышения квалификации.
«Никогда до этого так быстро и качественно педагоги не осваивали новые технические и информационные ресурсы. Так, в Герценовском университете почти 600 преподавателей в летом (т.е. в период отпуска) успешно осваивали программу дополнительного образования „Профессиональная деятельность преподавателя в условиях смешанного обучения в вузе“. Результатом стало создание за лето-2020/зиму-2021 сорока открытых онлайн-курсов», — поддерживает Александра Гогоберидзе.
Другое дело, как будет развиваться система повышения квалификации в ближайшем будущем. Как не сложно догадаться, обязательные курсы часто формальны. Конечно, рынок предлагает множество коммерческих альтернатив. Но, как отмечает Татьяна Раитина, избыточность курсов и провайдеров очевидна.
«Отсутствие внятной навигации, общепринятых критериев, навыков выбора образовательных продуктов потребителем и административное давление на учителей при выборе курса не позволяют сложиться цивилизованному рынку повышения квалификации, основанному на качестве продуктов», — полагает она.
Алексей Половинкин вообще уверен, что «для освоения большинства сервисов не нужно проходить специальные курсы — они очень нативны и в них несложно разобраться, если открыть их и попробовать что-то сделать самому. Но для этого учителям не хватает ровно того же, чего и ученикам — мотивации.
Было бы желание Детская мотивация — мы дошли, пожалуй, до ключевой школьной проблемы. Возьмемся утверждать, что искреннее нежелание учеников учиться лежит в основе многих трудностей. Вопрос — что определяет его в большей степени: несовременность программы или удивительная специфика генерации начала XXI века.
Алексей Половинкин считает, что с удержанием внимания учащихся вне класса не справляется школа.
«У большинства детей не сформировано осознанное отношение к образовательному процессу. Если бы в классе можно было играть в компьютерную игру, скорее всего, именно этим школьник и занялся бы вместо выполнения заданий. А вот дома это делать можно. Можно даже сказать, что в квартире пропало электричество. Школьники не понимают, зачем им нужно учиться, и это указывает на глубокую системную проблему в российском образовании», — подчеркивает он.
Директор Президентского физико-математического лицея № 239 Максим Пратусевич говорит: «Мы, грубо говоря, заставляем детей учиться. При том, что сегодня нет дефицита качественного обучающего контента, интернет заполнен им. И он легко доступен: нельзя сказать, что дети в Петербурге страдают от невозможности „подсмотреть“ формулу в сети — в большинстве своем они обеспечены и гаджетами, и выходом в интернет. Но ведь для этого требуется усилие. И тут мы упираемся в то, что ребенок отчужден от обучения, его не волнуют результаты собственной учебы. В конечном счете, получается, что он не приучен работать. А учеба — это тяжелый умственный труд, и в этой фразе важны все три слова. Проблема тут вовсе не в технике или форме обучения».
Иван Меньшиков подчеркивает еще и то, что дисциплинарный фактор в школе для всех примерно одинаков, а вот дома — нет.
«Данный подход усиливает расслоение между наиболее „успешными“ детьми класса, для которых родители могут в значительной степени взять на себя организационные и мотивационные обязанности учителя, и наименее „успешными“, которые в таких условиях оказываются предоставлены сами себе», — считает педагог.
Ответа на вопрос о возрождении ученической ответственности не знает сегодня, похоже, никто. С перспективами цифровизации школьной повседневности все проще — чем меньше пугает ковид, тем туманнее они становятся.
Минутка позитива Тем не менее все опрошенные «Росбалт» комментаторы отмечают хоть и локальные, но позитивные последствия дистанционного опыта. Часто наблюдают, что родители поняли пользу гаджетов для учебы, а некоторые педагоги начали «использовать цифровые инструменты в ежедневной практике». Тамара Кибальник, например, уверена, что они полезны для отсутствующих по уважительным причинам детей — «наши учащиеся и их семьи находятся в разных жизненных ситуациях и не должны оказываться в изоляции». Директор ЧОУ «Академия» Марина Лотвинова считает: дистанционно могут учиться также спортсмены, музыканты и «очень сильные ученики».
Иван Меньшиков уверен, что дистанционные уроки должны строится по иному принципу, чем в очном классе, и приводит в пример популярный ресурс «Академия Хана». Эта платформа гибко подстраивается под уровень знаний конкретного ученика, снабжена инструментами геймификации, дает возможность работать в удобном темпе.
«Пандемия резко усилила спрос на подобные учебные инструменты, и я надеюсь, что их ассортимент и качество в ближайшее время будет стремительно расти. Тогда и учителя, в значительной степени скованные нормативными документами, смогут использовать их с большей пользой для учеников», — говорит он.
Алексей Половинкин призывает: «Цифровые компетенции нужны учителям не только для того, чтобы если что, перевести все в онлайн. Они нужны, чтобы учитель использовал цифровые технологии на уроках регулярно. Раз мы говорим, что нам нужно растить эффективных агентов цифровой экономики, значит, начинать это делать надо еще в школе. Начинать надо с маленьких шагов в повседневной работе учителя. Стоит, например, перевести корпоративное общение в Slack. Или пользоваться трекерами задач, или платформами типа Miro на стратегических сессиях».
Понять бы только — когда все эти констатации изменят реальность? И родился ли уже тот педагог-новатор, который придумает единое решение для модернизации программы и мобилизации детей? А также тот лоббист, который обеспечит внедрение этого решения? Последнее, возможно, даже важнее прочего.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
при чем тут корона? как только интернет стал массовым . так вот вам и дистанционка . у нас лет 15 на улицах увидишь человека изредка когда на работу и с работы идут . я через весь наш городок иду на кладбище или в церковь - иногда вообще не встречу никого .
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
