Длительные объединения государств в результате династической унии – явление весьма обычное в Средневековье. Так, с конца 14 века были объединены Дания, Швеция и Норвегия. После выхода Швеции в 1-й половине 16 века Дания и Норвегия оставались связанными унией до начала 19 столетия. В конце 13 – середине 15 вв. были объединены Прованс и Неаполитанское королевство. С 1372 по 1382 год общее государство составляли Польша и Венгрия. Вскоре после этого (1385) Польша и Литва составили одну из самых устойчивых уний в истории Европы, длившуюся до падения обоих государств в 1793 году.

Шведская династия Ваза

В 1520 году в Швеции вспыхнуло восстание против датского господства. Его возглавил дворянин Густав Ваза. После трёхлетней борьбы, в которой совместно участвовали рыцари, крестьяне и горожане, восстание увенчалось успехом. Швеция обрела независимость. На трон в 1523 году был избран упомянутый дворянин под именем Густав I.

Зарубежные монархи долго не признавали Вазу равным себе. Древние династии – и рядом с ними какой-то безродный выскочка. Русский царь Иван Грозный даже не снисходил до того, чтобы вступать в личную переписку со шведскими королями, а поручал вести сношения с ними своим наместникам в Великом Новгороде. Армии Швеции в 16-17 вв. пришлось одержать немало побед, чтобы соседи научились уважать её королей.

Династия Ваза в Польше

Польский королевский престол был выборным. В декабре 1586 года, после смерти Стефана Батория, в Польше наступило очередное межкоролевье. Как обычно, в таких случаях, разгорелась борьба разных партий польских магнатов за того или иного иностранного претендента на престол. Рассматривалась, среди прочих, и кандидатура русского царя Фёдор Ивановича. Как и всегда, она не была достаточно энергично поддержана из России.

Верх в борьбе партий взял шведский принц Сигизмунд, сын короля Юхана III Вазы и Катаржины Ягеллонки, дочери польского короля Сигизмунда I (1506-1548). Он имел в глазах поляков два несомненных преимущества. Во-первых, сын полячки, принцессы королевской крови из старинной династии. Во-вторых, мать, вопреки государственной религии Швеции (лютеранство), воспитала сына в католичестве. Сигизмунд Ваза в 1587 году был коронован в Кракове на польский трон под именем Сигизмунда III.

Уния Польши и Швеции

В 1592 году умер Юхан III. Сигизмунд III унаследовал также и шведский престол, на который официально короновался в 1594 году. Таким образом, на какое-то время Польша и Швеция оказались объединены.

Но Сигизмунд не хотел считаться со сложившимися государственными учреждениями Швеции. В Польше он вёл активную контрреформацию и хотел начать такую же политику в Швеции. Поэтому он быстро потерял популярность на родине. В 1598 году в Швеции началась гражданская война между сторонниками Сигизмунда и сторонниками его дяди, герцога Карла Зюдерманландского. Второй быстро одержал победу. Сигизмунд бежал в Польшу, и в следующем году шведский риксдаг объявил его низложенным.

Сигизмунд до конца жизни продолжал титуловать себя королём Швеции и не терял надежду на возврат себе или своим потомкам шведского трона. Его чаяния подогревались тем, что после своей победы его соперник (коронованный в 1604 году под именем Карла IX) повёл себя как жестокий тиран.

Польский королевич на московском троне

Тем временем в России началась династическая смута. Череда государственных переворотов привела влиятельные круги русской знати к мысли о том, что русский трон сможет быть устойчивым, если пригласить на него иностранного принца.

Летом 1610 года в результате очередного заговора был свержен царь Василий IV Шуйский. Боярская дума приняла решение бить челом польскому королю Сигизмунду Вазе, чтобы он отпустил царствовать на московском престоле своего сына Владислава. Излагались условия, на которых бояре соглашались принять Владислава на царстве.

Переговоры об этом с Сигизмундом, осаждавшим в то время русский город Смоленск, велись ещё раньше боярами, переметнувшимися от Лжедмитрия II. Договором от 4 февраля 1610 года Сигизмунд подтвердил эти условия, в том числе и такое, что Владислав примет православие. 17 августа 1610 года литовский коронный гетман Станислав Жолкевский от имени короля Сигизмунда подтвердил этот договор. Московские всех чинов люди были приведены к присяге на верность царю Владиславу. Оставалось ждать его прибытия в Москву.

Утраченные перспективы

Весьма возможно, что если бы поляки повели себя умно и сдержанно, им удалось бы утвердить на московском троне Владислава. Но этого не желал, прежде всего, его отец Сигизмунд, считавший избрание сына лишь ступенью на пути полного подчинения России Польше и себе лично.

Польская политика вызвала подъём русского национально-освободительного движения. И когда в 1618 году Владислав уже самостоятельно начал поход на Москву, было поздно: в Москве утвердилась династия Романовых, русские не хотели иноземного государя.

Рассмотрим, как могло обстоять дело, прибудь Владислав в Москву в 1610 году, когда его с надеждой ждали многие русские люди, и выполняй он все условия договора. Несомненно, он стал бы царём, и Смутное время закончилось бы в России на несколько лет раньше и с меньшими потерями. Кстати, Владислав, согласно договору, был первым в истории России конституционным монархом. Россия, таким образом, сделала бы первые шаги на пути к современному правовому государству – на триста лет раньше, чем в реальности.

В 1632 году смерть постигла как Сигизмунда III, так и сына Карла IX – шведского короля Густава II Адольфа. Владислав, очевидно, унаследовал бы тогда отцовский трон в Польше и стал бы, таким образом, общим монархом России и Речи Посполитой. Одновременно вопрос о престолонаследии возник в Швеции. У Густава II Адольфа не было сыновей, была только единственная дочь Кристина. Риксдаг провозгласил её королевой.

Но как знать, что решили бы сословия Швеции, если бы к тому времени уже два десятилетия успешно правил соседней Россией представитель династии Ваза, приходившийся двоюродным племянником только что скончавшемуся королю. Не исключено, что шведы могли предпочесть его приглашение на прародительский престол, при условии его веротерпимости.

Вряд ли уния Польши, России и Швеции могла оказаться прочной и долгой, но какой-то заметный след в истории такое государственное объединение, несомненно, оставило бы. Впрочем, одним из важнейших яблок раздора для этих стран в то время была разница вероисповеданий. Если бы монархи умели проявить в этом вопросе отсутствие догматизма, терпимость, то союз трёх великих северных держав и народов мог занять важное место в летописях цивилизации.