Не так давно мне на глаза попалась статья, показывающая статистику изъятий детей в Америке, больше всего из этой статьи мне запомнилась фраза «американские ювеналы работают давно и с таким обществом, в котором уже просто некому возмущаться антисемейной несправедливостью».

Здесь хочется продолжить и сказать, так и в Европе многие уже не сопротивляются и воспринимают ювенальную юстицию как что-то нормальное и вполне приемлемое. Даже, несмотря на то, что в той же Финляндии, отбирают детей-инвалидов из вполне благополучных семей. А весной 2016 года в Шотландии стартовал социальный эксперимент: у родителей отобрали права в семье и передали их государству, а за каждым ребёнком закрепили государственного представителя, требования которого превыше требований родителей.

При этом есть вероятность, что изъятые дети могут быть ресурсом для удовлетворения нужд извращенцев и элит (обогащение, секс-развлечения, база для пересадки органов и т.д.). Так, в 2016 году полиция норвежского города Берген объявила о раскрытии в стране широкой подпольной сети педофилов (статья, статья).

Эта информация вызвала сильный резонанс в обществе, так как в Норвегии уже много лет работает отлаженная система изъятия детей из родных семей и передачи их в приемные, часто однополые семьи (Barnevern). По данным Центрального статистического бюро Норвегии, в стране с каждым годом увеличивается количество детей, «в отношении которых принято решение о попечительстве». В 2014 году было изъято 53008 детей, в 2015 году – 53439, в 2016 году – 54620.

Сегодня ювенальная юстиция шагает по России, но россияне предпочитают не знать об этом.

Почему ювенальной юстиции не сопротивляются американцы и европейцы, мы рассматривать не будем, а вот что же такое с русскими, попробуем разобраться.

Хочется сразу оговориться: ответить на вопрос, почему российское общество пассивно и не проявляет гражданскую активность,  сложно, а сам вопрос достаточно серьезен. Попробую обозначить лишь некоторые факты.

Как известно, равнодушными, безразличными люди не рождаются, а становятся. Думаю, каждый хоть раз слышал: «это все равно ничего не изменит», «зачем идти на выборы, без нас выберут», «все равно сделают как им надо», «а что мы можем сделать», «от нас ничего не зависит» и т.д. Знакомо, не правда ли?

В 2017 году «Левада-центр» провел соцопрос, который показал: 68% россиян считают, что они не в состоянии повлиять на происходящее в стране, 21% полагают, что могут, но в незначительной мере, и только 5% верят в свои силы.

Синдром выученной беспомощности был описан американскими психологами Мартином Селигманом и Стивеном Майером в 1967 году. Выученную беспомощность Селигман определяет как состояние, когда человеку кажется, что внешние события от него не зависят, и он ничего не может сделать, чтобы их изменить или предотвратить. Человек не предпринимает попыток к улучшению своего положения, хотя имеет такую возможность.

Проявляется выученная беспомощность в трех сферах: мотивационной, когнитивной и эмоциональной. В мотивационной сфере это проявляется как отсутствие действий и желания вмешиваться в ситуацию. В когнитивной – не способность обучаться тому, как выйти из ситуации. В похожей ситуации человек заранее отказывается действовать, думая, что это будет бесполезно. В эмоциональной сфере – как  подавленные состояния, порой доходящие до депрессии.

По мнению психологов и социологов, 90 % россиян страдают синдромом выученной беспомощности. Но откуда у населения целой страны появился этот синдром?

После распада СССР началась массовая и целенаправленная работа по замене культурно-смыслового кода нации, для многих произошла «ценностная ломка». Смена ценностей - глубокий и болезненный процесс, так как ведет к трансформации базисных установок и жизненных ориентиров. Новые либеральные ценности были основаны на эгоизме, потребительстве, накоплении материальных благ и т.д. Это не соответствовало традиционному для русского человека образу жизни и мировоззрению, в котором такие понятия как труд, уважение к труду, совесть, честность, общность являются основополагающими. К тому же русский народ глубоко духовен, а либеральные ценности предполагают снятие всех морально-нравственных табу. Можно предположить, что для части населения трансформация ценностей продолжается до сих пор.

Центральной ценностью для советского человека было государство: оно защищало, оберегало, заботилось. Государство обеспечивало социальную справедливость, равенство, порядок. Сегодня же государство ряд своих функций передает НКО и бизнесу, а населению оказывает услуги (социальные услуги, образовательные услуги). В сознании же человека возникает противоречие: с одной стороны, люди уже многого не ожидают от государства, но с другой стороны, вера в государство как гаранта справедливости сохраняется.

Существующая в России экономическая, политическая, социальная, морально-нравственная обстановка также препятствует проявлению гражданской активности.

Англо-американским антропологом Грегори Бейтсоном была разработана концепция «двойных посланий», объясняющая механизм возникновения шизофрении. Концепция хороша тем, что может применяться не только в психиатрии, но и в описании многих социальных и культурных явлений. Например, СМИ активно передают нам «двойные послания» наших политиков – обществу посылаются противоречивые утверждения. Например, президент говорит, что нужно бороться с коррупцией, но пойманного за взятки и воровство чиновника отпускают, возвращая ему все имущество; или правительство обещает, что цены не будут расти, а они за месяц взлетают вдвое; или говорят, что ювенальной юстиции в России нет, а она шагает по стране и т.п.

При этом люди, обремененные потребительскими кредитами и ипотеками, боятся открыто критиковать несоответствия и власть.

Так за свои взгляды можно лишиться и работы. В апреле 2017 года был уволен заведующий кафедрой геометрии и топологии ПетрГУ профессор Александр Иванов. Он в течение нескольких лет выступал с критикой единого государственного экзамена, был автором законопроектов об отделении школы от ЕГЭ.

В 2017 году получили огласку несколько случаев, в которых ювенальные технологии использовались как способ давления на неугодных граждан. Но сколько всего подобных случаев по стране - неизвестно. В третьей части фильма «Последний звонок» также показано, что органы опеки являются силовым инструментом. Жителям деревень и поселков, выступающим против закрытия школ в их населенных пунктах, чиновники грозят изъятием детей.

Простые граждане чувствуют себя незащищенными перед произволом чиновников, страх потерять работу и т.д., все это формирует определенный тип людей, более пассивных. Подобные меры обеспечивают контроль за обществом.

Многие россияне сегодня живут по принципу «меня это не касается». Политолог Константин Калачев объясняет: «Когда жизнь большинства не выходит за рамки терпимого, повышения интереса к политике ожидать не приходится – люди живут частной жизнью и решают бытовые проблемы, политика же существует отдельно».

Пассивность и равнодушие граждан также обусловлены политической неграмотностью населения. И здесь большую роль играют СМИ. Говорить о том что средства массовой информации свободны и на телевидении нет цензуры, не приходится.

На многих каналах идет пропаганда потребительства и гедонизма. Современный россиянин живет в обществе потребления, он может хорошо разбираться в стиральном порошке, зубной пасте, в приложениях для сотового телефона, но не понимать, как связана оптимизация с закрытием школ и больниц.

Новости в СМИ преподносятся в измененном виде, с готовой оценкой, формируя у зрителя нужное видение события, в результате чего отпадает необходимость критично мыслить, принимать самостоятельное решение. Кто-то скажет, что в интернете есть альтернативные источники, и из них можно почерпнуть более достоверную информацию.

Однако данные опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) за 2016 год показывают, что федеральным каналам как источнику информации доверяют 75% населения, в то время как интернету всего 22 % россиян.

Американскими социологами К.Кинник, Д.Кругман и Г.Камерон было установлено, что безжалостное сообщение плохих новостей отчуждает аудиторию, заставляя ее отворачиваться от социальных проблем, другими словами возникает эмоциональное выгорание. Но именно большой поток негативной информации (в новостях, в сводках ЧП, в фильмах сцены ограблений, убийств, терактов) можно наблюдать сегодня на экране.

Благодаря «цензуре» на ТВ часть населения России и не предполагает, насколько опасные законы и инициативы продвигаются в нашей стране: «Закон о профилактике семейно-бытового насилия», фактически запрещающий воспитание детей; «Закон о биометрической идентификации граждан» № 482-ФЗ, продолжает активно внедряться ювенальная система, продвигается гендерная идеология и т.д.

Лоббисты же подобных законов неспроста начали свое наступление. По их мнению, российское общество готово: оно пассивно, равнодушно, и сопротивляться не будет.