Этим летом исполнилось два года с момента вступления в силу законодательного запрета на коммерческое выращивание генетически модифицированных культур в России.

В нашу страну нельзя импортировать трансгенные семена. У нас не разрешено выращивать ГМ-растения на полях, но можно проводить исследования и экспериментировать на опытных участках. Также закон запрещает разводить в коммерческих целях трансгенных животных.

Для начала справка: генетически модифицированные организмы (ГМО) — это живые организмы, которым путем внедрения чужеродных генов или при помощи редактирования генома были приданы новые свойства. Технологию, позволяющую создать ГМО, — генную инженерию — часто называют современной биотехнологией.

ГМ-продукты можно разделить на три категории:

1) Продукты, содержащие ГМ-ингредиенты (в основном трансгенные кукуруза и соя или трансгенные микроорганизмы). Эти добавки вносятся в пищевые продукты в качестве структурирующих, подслащивающих, сбраживающих, красящих компонентов, а также в качестве веществ, повышающих содержание белка.

2) Продукты переработки трансгенного сырья (например, соевый творог, соевое молоко, чипсы, кукурузные хлопья, томатная паста).

3) Трансгенные овощи и фрукты, а в скором времени, возможно, и животные, непосредственно употребляемые в пищу.

Зачем введен мораторий?

По мнению сторонников моратория, временный запрет на выращивание трансгенных культур в России — это важная, но недостаточная мера. Группа «Россия без ГМО», состоявшая из общественных деятелей и экспертов, и тысячи граждан, подписавших обращение к президенту России, еще несколько лет назад предлагали сделать процесс принятия решений по ГМО открытым и независимым.

И сегодня сторонники моратория продолжают призывать к «созданию открытого государственного реестра производителей продуктов питания и кормов, использующих ГМ-компоненты, учреждению отдельного независимого органа для исследований ГМ-растений на безопасность и требуют допуска общественности к принятию решений». Кроме того, сторонники моратория заявляют о необходимости приостановления разрешений на зарегистрированные пищевые ГМ-культуры и регистрацию очередных ГМО до их проверки на безопасность новым органом.

Экологи уверены, генная инженерия имеет большие перспективы в самых разных сферах человеческой жизни. Но, как и любая другая технология, она должна применяться с осторожностью, и целью ее внедрения не должно являться лишь получение прибыли.

Генная инженерия уже многие годы с успехом используется в медицине. Например, при помощи трансгенной бактерии производится человеческий инсулин, который уже спас сотни жизней людей, страдающих диабетом. При производстве таких веществ ГМО находятся в закрытом пространстве лаборатории и никак не взаимодействуют с окружающей средой, а конечным продуктом является не сам ГМО или ГМ-микроорганизм (например, бактерия с измененным генетическим кодом), а его производное, то есть, как в данном случае, инсулин.

Однако к использованию ГМО в сельском хозяйстве есть большие вопросы. Все коммерческие ГМ-культуры дают пока лишь возможность получения прибыли их производителям и несколько облегчают жизнь крупным фермерам. Для потребителя они несут реальные и потенциальные риски. Например, после разрешения выращивания ГМ-сои в США и Евросоюзе предельно допустимая концентрация гербицида в зерне сои, ген устойчивости к которому в нее встроен, была увеличена в 130 раз! Это значит, что покупая, например, колбасу с соевым наполнителем, человек получает ударную дозу химикатов.

В окружающей среде из-за ГМ-культур происходят серьезные изменения. Появление суперсорняков, случайно получивших от родственных ГМО гены устойчивости к химикатам, сокращение численности пчел в ряде регионов планеты и другие проблемы признаны на официальном уровне, и их связь с ГМО уже доказана или тщательно изучается.

Однако потребители и независимые эксперты до сих пор не имеют доступа к полной информации об исследованиях ГМО на безопасность. За все годы массового использования ГМО в продуктах питания в мире общественности лишь раз удалось через суд добиться открытой публикации таких данных по одной линии ГМ-кукурузы. Эта информация была получена немецкими экологами от компании Monsanto, но документ содержал блоки, которые корпорация так и не раскрыла, ссылаясь на коммерческую тайну.

Результаты исследований Monsanto вызвали целый ряд вопросов у экспертов, которые усомнились в безопасности этого ГМО. Независимые ученые провели свои научные эксперименты с «секретной» кукурузой и другими ГМ-культурами и обнаружили серьезные негативные изменения в организме подопытных животных, употреблявших корм из них. Но это никак не повлияло на регулирование ГМО: вместо организации широкомасштабного изучения влияния зарегистрированных ГМ-культур на окружающую среду и здоровье человека лоббисты технологии снова сослались на перечень положительных исследований и субъективных обзоров, оплаченных компаниями-производителями.

ГМО в России

В России для реализации населению разрешены 22 линии трансгенных сельскохозяйственных культур. Это соя, кукуруза и рис компаний Monsanto (теперь Bayer), Syngenta, BASF, Bayer CropScience, BASF (находится в процессе покупки части активов Bayer) и Pioneer Hi-Bred. Сырье из них используется в мясных продуктах, хлебе, консервах, кондитерской промышленности.

Трансгенная соя и кукуруза этих же производителей также поставляются в Россию в составе кормов для скота. Зарегистрировано около 300 брендов ГМ-кормов, и сегодня, например, телята порой выкармливаются не молоком, а его соевым заменителем.

В стране ведутся работы по созданию ГМ-растений, есть целый ряд научных групп. Наиболее известна лаборатория экспрессионных систем и модификации генома растений «Биотрон» в Пущино (Московская область). Ученые центра создали садовые ГМ-культуры, устойчивые к химикатам и вирусам, а также томат с пролонгированным сроком хранения. По данным самой лаборатории, при их создании использовались в том числе технологии (как пишут сотрудники лаборатории в открытых источниках), «любезно предоставленные» компаниями-производителями химикатов и ГМО Syngenta и Rhone Poulenc.

Также в Москве есть лаборатория группы генетической инженерии и редактирования генома растений Института биологии развития РАН им. Н. К. Кольцова, где создан трансгенный подсолнечник для производства каучука. На базе Института физиологии растений им. А. К. Тимирязева РАН ведутся собственные фундаментальные исследования трансгенных табака, картофеля, рапса и арабидопсиса (дикого родственника капусты). Действуют и другие научные центры. Ранее работы, проводимые в них, поддерживали в том числе зарубежные компании или фонды. Сейчас финансирование, по словам ученых, сократилось.

Возникают вопросы: кто должен формировать заказ на такие исследования, и какими эти исследования должны быть?

Развитие отечественными учеными конкурентоспособных биотехнологий — это одно из приоритетных направлений научно-технологического развития России. Для достижения этой цели необходимо значительно увеличить государственное финансирование фундаментальных исследований по созданию востребованных рынком трансгенных организмов, безопасных для человека и окружающей среды,

— сказал в интервью Царьграду Владимир Кузнецов, доктор биологических наук, член-корреспондент РАН.

Экологи из Альянса СНГ «За биобезопасность» считают, что такие исследования должны финансироваться и контролироваться государством, процедура оценки их безопасности не должна содержать секретной информации и проходить с участием независимой общественности. Ведь именно потребитель в конечном счете платит за продукт и рискует своим здоровьем.

И снова полумеры

Хотя в России не выращиваются ГМ-культуры, у нас пока очень слабо развита отрасль производства сертифицированной экологически безопасной продукции, которая поможет потребителю сделать осознанный выбор: покупать продукцию с маркой «содержит ГМО» или так называемую органическую.

Этим летом президент подписал закон «Об органическом сельском хозяйстве». Экологи не понимают, почему этот документ более пяти лет пролежал в архиве парламента, почему не был принят сразу после введения запрета на ГМО или ранее. Ведь отсутствие регулирования мешает развитию производства экологически безопасных продуктов.

Безрадостная ситуация сложилась и с российским семенным фондом.

С введением моратория мало что изменилось. Мы сейчас по-прежнему закупаем зарубежные семена, например, сахарной свеклы — 98 процентов от потребностей страны, — отдавая каждый год германским и голландским компаниям по 16 млрд рублей. Мы не закупаем только семена озимой пшеницы, а все остальные приобретаем в размере от 40 до 80 процентов. Однако если мы вдруг сейчас начнем выращивать ГМ-культуры, мы вообще потеряем свой семенной фонд,

— пояснил Царьграду Виктор Драгавцев, заслуженный деятель науки РФ, доктор биологических наук, профессор, академик РАСХН.

Экологи отмечают, что компании-производители ГМО напрямую заинтересованы в отмене моратория на выращивание ГМ-культур. Они уже давно работают в России и зарегистрировали множество своих обычных гибридов. В Государственном реестре селекционных достижений, например, указаны 30 гибридов огурцов от Monsanto, 70 гибридов томатов, есть также капуста (белокочанная и цветная), репчатый лук, морковь, салат и шпинат этой же компании.

Выращивать ГМ-культуры или не выращивать — вопрос, который должен решаться не в угоду лоббистам той или иной технологии. Важно оценить риски: экологические, социальные и экономические.

Сегодня глобальными игроками на рынке ГМ-растений являются транснациональные корпорации, которые в своих интересах продвигают трансгенные кукурузу, сою, рапс и другие культуры, устойчивые к химикатам и вредителям, вкладывая в бизнес миллиардные бюджеты. Именно эти культуры уже более 20 лет составляют порядка 70 процентов всех трансгенных растений, выращиваемых в мире.

Нужно ли России включаться в гонку по созданию таких культур и конкурировать с крупными концернами?

В нашей стране принято множество концепций и стратегий: по развитию биотехнологий, по устойчивому развитию сельских территорий и ряд других. Однако единой картины того, по какому пути идет развитие сельскохозяйственной отрасли страны, в действиях чиновников не прослеживается.

Очевидно, здесь нужен системный подход, а не полумеры. Иначе никакие запреты не смогут обеспечить продовольственную безопасность страны.

Копейкина Виктория

Фото: Сергей Фадеичев/ТАСС