Однажды моя мама поведала о странном случае на охоте, который произошел с ее отцом.

Мой дедушка Мясников Захар Афанасьевич был заядлым охотником. В свои 82 года он легко попадал белке в глаз, чтобы не попортить ее шкурку. Знал повадки всех зверей, места их обитания и по праву пользовался уважением своих односельчан. Охотились они обычно в урочище Алханай, богатом чистыми родниками, кедрачом, целебными травами и пушным зверьем. Однажды ранним утром пошел дед с двумя своими товарищами-односельчанами на охоту. Дождя не было, хотя стояла весьма пасмурная погода. Товарищи обошли все потаенные места, но ни зверя, ни даже вездесущей белки не встретили.

День уже клонился к вечеру. Делать нечего, решили идти домой. Подустали порядком, сделав по лесным тропинкам большой круг. Вообще-то такого прежде никогда не бывало: чтобы за день в богатой забайкальской тайге не повстречалось ни одного зверя. Шли по лесной чаще. Стояла какая-то необыкновенная, даже чуть жутковатая тишина — ни ветерка, ни щебетанья птиц. Как будто все вымерло. И природа притихла, замерла. Наступали сумерки. Вдруг посреди этой тишины из лесного полумрака прямо на охотников вышел гуран — самец косули. Необычно крупный для своего вида, гуран спокойно двигался… прямо на охотников. Вот так добыча, сама пришла!

Прогремели сразу три выстрела, и гуран упал в высокую густую траву. Тушу нужно было разделать — снять шкуру, отделить требуху, освежевать, потом поровну разделить меж собой. И обязательный ритуал: с хлебом и солью съесть еще теплую печень. Это один из способов у настоящих охотников укрепить свое и без того хорошее зрение, тренированное от бесконечного прицеливания по мелкому зверю. Красавец-гуран лежал на боку. Шкуру аккуратно разрезали по центру. Брюшина мягко вывалилась на траву, окрасив ее кровью. Глаза гурана, не мигая, смотрели вдаль, и от этого было не по себе. Видно, в нем еще теплилась жизнь.

— Захар Афанасьевич, давай-ка я его в лоб жахну еще разочек, — проговорил один из охотников. — Чего он зенки вытаращил? Даже не по себе.

С этими словами охотник взял ружье, намереваясь добить животное, и вдруг… гуран, повернув голову, начал медленно подниматься на полусогнутые ноги. Вот он встал, выпрямился и… прыгнул в сторону леса. И сразу зашумел ветер, застонала тайга. Бывалые охотники кинулись бежать, побросав ружья. Опомнились только в деревне. Молча разошлись по домам и молча улеглись спать, не в силах что-то рассказать близким…

Утром собрались у Захара Афанасьевича и решили все вместе идти на то злополучное место. Ведь ружье для охотника — самая необходимая вещь. Ружье кормит семью, и вряд ли что найдется его дороже. Оно долгие годы сопровождает своего хозяина, и лишиться его — все равно что потерять кормильца и верного товарища. Шли молча, кучкой. С опаской подкрались к злополучной поляне. На месте, где лежал гуран, была примятая трава. Но на ней следов крови не осталось. Лежали ружья, ножи, котомки, хлеб с нетронутой солью. Молча собрали снаряжение, пошли в обратный путь.

— Захар Афанасьевич, что же это было? — прервал молчание один из охотников.

Дед остановился, неторопливо достал кисет, свернул цигарку из своей знаменитой доморощенной махорки и, закурив, просто произнес:

— Это был Хозяин тайги! Он в таком гураньем виде вчера обходил свое хозяйство. И, слава богу, что для нас все кончилось благополучно!

Любовь Николаевна Глембо, Москва