Почему защитникам Донбасса так трудно вернуться домой
"Я другой работы, кроме войны, не знаю": почему защитникам Донбасса так трудно вернуться домой
Спецкор Дарья Асламова отправилась в Донецк, чтобы выяснить, к чему привело четырехлетнее противостояние самопровозглашенных республик с Украиной. Часть 1
Автор - Дарья Асламова
ЕЖИКИ В «ТУМАНЕ».
- Ты будешь держать меня за руку?
- Крепко-крепко. Только пригибайся. Нам вот это шоссе перебежать, а дальше - «зеленка».
По мне ручьями течет пот. В Донецке - сорок градусов жары. На мне двадцать килограммов «железа».
- Каску придется надеть, - деловито говорит ополченец с позывным «Удав». - Твои красные волосы бликуют на солнце.
- Она сползает с меня. Может, подвяжешь?
- Не надо. Лучше ее пулей собьет, чем тебе шею свернет. Ну, рванули!
Безумный бег под палящим солнцем. Каска тут же сползает на нос, и я бегу вслепую, спотыкаясь об осколки разорвавшихся снарядов. Но «Удав» держит мою потную руку железной хваткой и буквально тащит за собой.
Вот и спасительная «зеленка». Я прислоняюсь к дереву, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди.
- И ведь никто даже не пальнул, - разочарованно выдыхаю я. «Удав» хохочет:
- Дурочка, это ж хорошо! Значит, не заметили! Нам еще обратно бежать.
Проводник с позывным Удав в блиндаже Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Ветки бьют меня по лицу, пока мы пробираемся через лес. Потом в окопы, и «Удав» объясняет:
- Эта передовая позиция называется «Туман». Потому что мы тут как ежики в тумане. Тут до немцев не больше километра. Ну, до украинцев, - поясняет он, заметив мой недоуменный взгляд. - Мы в полукольце. Если немцы пойдут в наступление, выбраться отсюда нам будет очень непросто. Врага нельзя недооценивать. Украинская армия - профессиональная и хорошо натасканная. Это тебе не 2014 год. И ты там в Москве добрым людям передай: нужны радиостанции, средства наблюдения - дневного и ночного. Все уже приходит в негодность. Пятый год воюем. Уже дольше, чем в Великую Отечественную.
У блиндажа нас встречают «Леший» и «Зеленый», и я еще раз убеждаюсь, как точно позывные отражают характеры и внешность бойцов. Весь обросший седой бородой «Леший» и впрямь выглядит как лесное привидение. А «Зеленый» - совсем еще мальчик с хорошей, открытой улыбкой. Снайпер и разведчица с позывным «Воробей» похожа на маленькую храбрую птичку. Хороша до невозможности. Огромные зеленоватые глаза с длинными черными ресницами и пухлые накрашенные губы. Ее бы на обложку журнала.
- Вы меня не фотографируйте! - говорит она. - У меня пятилетняя дочь и мама в Енакиево.
- Сколько же тебе лет?
- 23 года.
- О, Господи! Ты ж всего на год старше моей дочери! Когда ж ты все успела?! И ребенка родить, и повоевать. Куда твоя мама смотрит?!
- А мама знает, что со мной спорить бесполезно.
Самый ненавистный плакат на фронте Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
- Она у нас универсальный солдат, - хохочет боец с позывным «Талиб». - Она все, кроме миномета, освоила. Даже наш пулемет «Дашку». Почему «Дашка»?» Потому что пулемет ДШК. Как его еще называть? А вообще мы должны быть взаимозаменяемыми. Вот хлопнут меня завтра, к примеру, а Воробей займет мое место.
- И нравится тебе твоя работа снайпера? - спрашиваю я «Воробья».
- Класс! - отвечает юная красавица. - Когда видишь, что попадаешь в цель, аж заводишься от азарта.
- А вдруг с той стороны хороший человек, а ты его убила?
- Ну, какой хороший человек может быть с той стороны?! Там же немцы! Они о нас так же говорят и думают. Сто процентов. А вот дочка у меня явно не разведчик. Бегает и всем хвастается: моя мамка воюет! Такую на фронт не возьмешь.
В промзоне поселка Спартак меня встречает такса Жуля, внимательно обнюхивает мои ноги. На ошейнике у нее болтается медаль ДНР.
- Ворует колбасу, сволочь, - говорят бойцы. - Но в целом собаки еще порядочные, а вот кошки - предатели. Был у нас такой кот. Завтракает у нас, а потом бежит через линию фронта к украм обедать. Отъедался у всех. Но без кошек тут никак. Они от мышей-полевок спасают. А то проснешься утром, а у тебя ботинки съедены.
Такса Жуля. На ошейнике у нее болтается медаль ДНР Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Я быстро знакомлюсь с ребятами. Андрей из Донецка, бывший строитель. На руках у него перчатки с обрезанными пальцами. И я тут же вспоминаю историю, рассказанную мне несколько лет назад украинским писателем Дмитрием Выдриным. Война в Донбассе только начиналась, репортеры снимали на видео бойцов с обеих сторон. С украинской стороны сидели парни в нитяных рабочих перчатках, перебирали картошку:
- Вот опять гнилье прислали! - возмущались они.
А в Донецке пацаны были в обрезанных кожаных перчатках, мастерски вертели в руках автоматы. Словом, крестьяне против городских.
Андрей демонстрируют мне винтовку «Сепаратист».
- Мы ее сделали из противотанкового ружья 1942 года — доработали! - с гордостью говорит он. - Снайперский прицел, оптика, приклад поставили получше. Все, как надо.
(Я знаю, откуда эти запасы - с соляных шахт Соледара, там хранилось огромное количество советского, немецкого и американского оружия времен Второй мировой войны. Устаревшего, конечно, но в умелых руках и консервная банка выстрелит.)
Из противотанкового ружья 1942 года ополченцы сделали снайперскую супервинтовку и в пику врагу назвали ее «Сепаратист». Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Следом знакомлюсь с сорокалетним шахтером из Красноармейска. 18 лет отработал под землей.
- У нас в городе осталось три ветерана войны, а в 2014 году в мае одному дедушке отмороженные националисты нож под ребра засунули. Потом обстреляли людей на 9 мая, которые цветочки к памятнику понесли. Затем автобус с шахтерами расстреляли, когда мы на работу ехали. И что я должен был делать, по-твоему? Пошел на фронт. А с войны ведь не вернешься. Запомни. Даже если она закончится. Отвоевал я два года и поехал в Россию на заработки. Хорошие деньги. Но не выдержал, вернулся. Ведь я уже другой. Я хочу автомат в руках подержать, почистить его, пойти кого-нибудь шлепнуть.
Шокированная, я молчу. Потом робко спрашиваю:
- А может, это узы фронтового братства? Тянут, так сказать?
- Может, и тянут. А чего ты хотела? - заводится замполит с позывным «Тихий». - Убивать учатся очень быстро. Вот кто здесь сидит? Для будущего государства социально опасный элемент. Профессиональные убийцы.
Замполит нежным дружеским взглядом окидывает притихших бойцов.
- Один на шахте горбатился, другой на стройке работал. А пришел сюда - либо в общий кулак сожмешься, либо тебя в одиночку щелкнут и порвут как собаку. Вот они выходят на позиции, и если один из них заснет, то зайдет группа укров и всех вырежут. Убьют насовсем, как у нас говорят. Ну, вот закончится рано или поздно этот военный бедлам, и эти люди вернутся в гражданскую жизнь. Вот пойдет по улице наш Шахтер, а навстречу ему какой-нибудь горожанин, который дома всю войну отсиживался. Ну, пошлют один другого матом. И что наш сделает? Достанет нож и в пузо всадит. Тут увольняются на два-три месяца, а после возвращаются.
Помнишь, после первой чеченской войны ребята ушли в бандиты? Но в России не было такого валового потока оружия, как здесь. В России это под жестким контролем. А здесь столько закопано оружия, что лихие девяностые детским садом покажутся. В 2014 первыми поднялись в атаку шахтеры и бандиты. Они родину пошли защищать. Как бы там ни было, а бандитская группировка - это организация: укомплектованная, со своей иерархией. А еще стояли 14-15 летние пацаны с палками и с отцовскими карабинами. Отожмут у «укропчика» автомат и разгрузку, вот и разжились. А теперь эти пацаны выросли. Потерянное для мирной жизни поколение.
Бойцы Леший и Зеленый на позиции Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
ГЕНЕТИЧЕСКИЙ КОД
Входит командир роты, здоровенный, солидный мужик с позывным «Бизон». Вытирает потный лоб. Все утро под палящим солнцем рыл окопы. И я как-то сразу успокаиваюсь. Есть в нем что-то отцовское, властное. Ну, не может такой мужик просто так «шлепнуть» человека.
- Почему сам рою окопы? Подаю пример личному составу, - усмехается «Бизон». - А до войны я был частным предпринимателем в Славянске, держал посудный цех. Почему взял оружие в руки? А это воспитание бабушки и дедушки. Надо было встать во весь рост. Вот мой товарищ погиб, а у него отец в Славянске был подпольным миллионером, валютой занимался. Казалось бы, чего еще желать? А вот пошел воевать в самую горячую точку на Семеновке и погиб. И я просто не смог бы иначе. Это нечто, что сильнее тебя. И я был из тех людей, которые завозили в Славянск бойцов Игоря Ивановича Стрелкова в продуктовых машинах и хлебовозках. (в который раз замечаю, что Стрелкова в Донбассе называют только по имени-отчеству. - Авт.)
Почему оставили Славянск? Нам постепенно отрезали пути снабжения и продовольствия, подачу воды и электроэнергии. Вышли потому, что пожалели гражданское население. Начинался голод, жара, инфекции, болезни. Назревала гуманитарная катастрофа. А своих жалко. Вот поэтому и не можем отжать ту территорию Донецкой области, которая под «украми». Нужна полномасштабная войсковая операция, а это значит, что все придется перепахать. А там ведь свои, русские. Есть ли обида на Россию? Нет, она нас не бросает. Но это перемирие… Эх! Знаете, как нас «укры» поздравили с победой России в матче с Саудовской Аравией?! Тут такой фейерверк стоял, мама не горюй! Долбили из всех запрещенных видов оружия. А отвечать не смей.
А если глобально рассуждать, все ведь только начинается. Ведь когда вся эта карусель с оранжевыми и бархатными революциями закрутилась? Когда Россия мало-помалу начала поднимать голову на мировой арене. Сначала ее пытались раскачать через Кавказ - Чечню и Дагестан. Потом ситуация на Украине подвернулась. А я не хочу, чтобы на моей территории стояли натовские базы, нацеленные на родных мне людей.
Бойцы первого батальона перебрасывают меня на позиции второго на маленькой камуфляжной машинке по кличке «Жук», насквозь прострелянной. (И это была ее последняя поездка. На обратном пути «Жук» рухнул в яму, оставшуюся после взрыва снаряда, и затих навсегда). Встречает меня веселый сорокалетний мужик с позывным «Неваляха».
Дарья Асламова у машины "Жук" на базе первого батальона Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
- А почему «Неваляха»? - удивляюсь я.
- А сколько его не ***, все равно поднимается, как неваляшка, - шутит его сосед.
«Неваляха» - профессиональный сварщик, во время майдана работал на севере России, в Ямало-Ненецком округе.
- Вернулся с вахты и сразу пошел воевать в Славянск, - рассказывает он. - На работу уже не вернусь.
- А что, руки по металлу не тоскуют?
- Еще как тоскуют! Бывало, увижу в городе сварочные работы, сердце замирает. Ностальгия! Зато здесь адреналин. Самое мучительное - затишье. Скучаешь по разрывам. Нервы сдают. Вот когда бой, все понятно. От кого-то прячешься, куда-то двигаешься, в кого-то стреляешь.
- А что с вами делать после войны?
- Да власти что-нибудь придумают, - рассеянно говорит: «Неваляха». - Упакуют и отправят куда-нибудь родину защищать.
Мы идем через роскошные заброшенные сады, где деревья ломятся от созревших абрикосов, вишен, черешен.
- Мы тут вишни насушили, давай в дорогу дам. Будешь компоты варить.
- Да не умею я, «Неваляха».
- Я тебя в пять минут научу.
Пока «Неваляха» рассказывает мне рецепт компота и одновременно острым взглядом прощупывает территорию, меня внезапно охватывает тоска. Сколько отменных мужиков я повидала на фронте! Сильных, здоровых, красивых. Золотые руки, храбрые сердца. И хозяйственные. Борщ сварят такой, что пальчики оближешь, и ремонт в доме сами сделают. Вон даже окопы аккуратно деревом обложили, чтоб земля не летела. Прямо бесценный генетический фонд. А в России бабы стонут без настоящих мужиков. Кто детей-пассионариев будет делать?
После изнурительной жары - блаженная прохлада блиндажа. Тут до передовой четыреста метров. В блиндаже трое. Спокойный семейный 43-летний «Мариман» из Амвросиевки. Раньше работал «на копанках» (частные мини-шахты). Пошел на фронт «постоять за жену и дочек».
- А у меня знакомые жили в Луганске, - говорит: «Русич» 38 лет из Иркутской области. - Как война началась, поехал подсобить. То ли мы фильмов про войну в детстве насмотрелись, то ли сработал какой-то генетический код. Ну, пионерия, тимуровцы. Помочь всем хочется.
- А я думаю, менталитет у нас такой, - говорит: «Шустрый» - сердитый молодой мужик. - Деньги не всё убили. В 2014 году денег никому не платили. Я сам из Артемовска, а пошел воевать, когда у меня друг в Славянске погиб. Он зашел в магазин с пацанами, но отказался купить украинским военным водки. В итоге три трупа. Но та идея, за которой мы шли, ее уже затоптали. Всех идейных из власти поубирали. Но что-то еще теплится в душе. В прошлом сентябре мы рыли окопы. Паренек немножко приподнялся, и снайпер ему полголовы снес. Будь такое в четырнадцатом году, разнесли бы на хрен все позиции ближайшие. А тут - перемирие, Минские соглашения, сидите тихо, как мышки. Россия велела. Идти мне отсюда некуда. Квартира осталась на оккупированной украми территории, в Артемовске. Да я другой работы, кроме войны, и не знаю. Ведь как ни крути, а война - серьезная работа.
О МОЕМ ЛЮБИМОМ ГОРОДЕ
С фронтовых позиций до центра Донецка всего сорок минут на машине. И как будто в рай попал. Все утопает в цветах. Улицы вылизаны так, что центр Москвы отдыхает. (а я еще помню, как в 2014 году в совершенно пустом городе под артиллерийскими обстрелами коммунальщики по ночам поливали дороги за несуществующую зарплату, а днем подстригали газоны. А сколько было из них ранено и погибло! Я бы им памятник поставила. За храбрость и профессионализм.) Энергичные молодые милиционеры в белоснежных рубашках контролируют движение на перекрестках. Люди здесь по-южному любезные и ласковые. Штраф за мат в общественном месте составляет 102 рубля. (Мой коллега лично платил. Пока он с милиционером шел в участок оформлять штраф, наговорил бесплатно еще на пять тысяч рублей).
Донецк вернул свою советскую репутацию «города миллиона роз «Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Донецк вернул свою советскую репутацию «города миллиона роз». Здесь все помешаны на розах. Они даже в разбомбленных домах растут. В роскошных ресторанах, где щебечут, как птички, вышколенные официантки, днем заседают дамы средних лет, заказывают фуа-гра, карпаччо и модные коктейли, обсуждают, где лучше сделать маникюр и массаж. В ночных клубах, несмотря на комендантский час, полно народу. Модно ходить в театры, куда и билет не достанешь. Это все «возвращенцы», как презрительно называют их донецкие жители, пережившие самые страшные годы без воды, еды и под ежедневными артиллерийскими обстрелами. Элита, сбежавшая в 2014 в Россию или в Киев, а теперь вернувшаяся и занявшая выгодные посты в новой администрации.
- Они не знают, что это такое, когда утром выходишь за водой и хлебом и ищешь в шкафу приличные трусики, - говорит моя подруга Лена. - А знаешь, почему? Потому что по телеку показывают убитую молодую женщину. Голые ноги раздвинуты, а трусы нехорошие. И педикюра нет. И каждая думает: а если я сегодня так лежать буду?
- Так уже ведь все равно.
- Выходит, что нет. Даже мертвая, а выглядеть должна прилично.
Зато сленг у всех одинаковый. «Прилет» - взрыв крупного снаряда. «Исходящие» и «входящие» - свои выстрелили или чужие. Опытные люди, живущие на окраинах, могут по звуку определить, что летит. Богатый Донецк там не любят. «Они жируют в центре, а мы тут каждую ночь не спим под обстрелами. Два мира - два образа жизни».
Продолжение следует
Почему русские воюют с русскими в Донбассе
Спецкор Дарья Асламова отправилась в Донецк, чтобы выяснить, к чему привело четырехлетнее противостояние самопровозглашенных республик с Украиной. Часть 2
Автор - Дарья Асламова
РОЗЫ, ВИШНИ И СМЕРТЬ.
Село Зайцево недалеко от Горловки до войны считалось не просто зажиточным, а богатым. Дома крепкие, кирпичные, заборы высокие и надежные, оплетенные розами. А вот не повезло селу оказаться на самой линии фронта. Но даже в разбомбленных домах видны деревянные конструкции, которые прагматичные жители обрабатывали креозотом от гнили (таскали с железной дороги).
- Здесь еще Россия, а там на холме цэ Европа, - иронично говорит Борис, мой новый знакомый из мэрии Горловки.
Людей не видно. Все как вымерло. Только на окраине села встречаю крепкую, дородную женщину, убирающую граблями скошенную траву перед домом.
- Здравствуйте, я журналистка из Москвы! - лепечу я. - Можно с вами поговорить?
- О чем? - спрашивает она, сразу принимая агрессивный вид. - Как мы тут живем? Нормально! Много вас тут таких шляется! Вот вы там в Москве можете нам чем-то помочь?
Село Зайцево недалеко от Горловки до войны считалось богатым Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
- Нет, - честно говорю я. - Не могу.
- Ну, так идите подобру-поздорову.
- А вишни здесь какие! - блаженно вздыхаю я. - В Москве такие по 300 рублей за килограмм.
- Вишни?! - женщина оторопело смотрит на меня. - Ну, ладно, меня Лиля зовут. Заходите, угощу вишнями. Если не боитесь, конечно. Огород у нас как раз передовая позиция.
Мы заходим во двор, где надрывается от лая великолепная кавказская овчарка.
- Каждый день двор подметаю от осколков снарядов, чтоб собака лапы не порезала. А ночью, как начинает работать артиллерия, собака в дом врывается. Садится у моих ног, дрожит от страха и смотрит в глаза: «Спаси!» Я уж ее стыдила: «Ты же большая, умная. Вон соседская дворняга Цыган, - он ко всему привык, все время по ночам шастает». И попугаи наши привыкли. Кошке вообще на все наплевать. А у нашей собаки шерсть клоками лезет. Доктор сказал: это на нервной почве. Мы все деньги на лекарства истратили. На себя жалко тратить, мы продержимся, а животному не объяснишь, что война.
Мы идем в огород, где совсем засохла клубника.
Так живут в селе Зайцево. Пышные розы и окна, заколоченные железом от артобстрелов Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
- Плюнула я на нее. Сколько раз приходилось на землю падать под обстрелами. Да пропади она пропадом. Видите, прямо напротив нас бывшая школа, где засели бойцы ДНР. Иногда слышим, как они кричат: «Ну, что, п….ы, воевать будем?» И начинается. Мы первое время в подвале отсиживались, но там еще страшнее. Если прямое попадание, некому откапывать. Заровняют и крест поставят. А сколько пожаров мы в доме тушили! Окна давно железом забили. Так безопаснее. Вы тут на виду не стойте. Платьице на вас белое. Видно, что чужая.
- А неужто украинцам видно?
- Да мы у них как на ладони. Вот мой халатик и шлепанцы все знают. Но вы меня не фотографируйте. Был у нас такой дядя Сеня. Через юфть комментировал все, что в селе Зайцево происходит. Доп..делся наш дядя Сеня. Укры его легко вычислили, дом спалили и корову убили. Хорошо, что сам в живых остался. Самое страшное было месяц назад. Мочили так, что нос из дома не высунешь. Вот соседи наши, молодая пара, пошли днем помидоры сажать. Потом присели на скамейку полюбоваться своими трудами, и их одним снарядом убило. Мужика сразу, а женщина еще помучилась, кровью истекла.
Голос у Лили внезапно становится сухим и жестким.
- Вот и сестру мою родную (через дом жила) разрывной пулей убили. Попали в копчик, кости разлетелись и весь кишечник изрезали. Страшно умирала. А больше всего я знаете кого ненавижу? ОБСЕ. Приезжают такие чистенькие и важные и спрашивают: а откуда у вас выбоины в сарае? Кто стрелял? Я показываю: с украинской стороны. А вы что, военный эксперт? Может, это с Горловки прилетело? Я им: да где ж ваши глаза? Вы что, не видите направление стрельбы? А мы, говорят, не военные эксперты. Врут, гады. А че приехали тогда, спрашиваю? Ну, так, посмотреть. А у вас есть в Зайцево свой военный эксперт? Я им в ответ: вы чего, издеваетесь? Тут людей-то по пальцам можно пересчитать.
А как уедет ОБСЕ, нам через три часа ответка прилетает с украинской стороны. Мстят так, понимаешь? Сколько домов после их визитов повзрывали и людей поубивали и ранили. Уже поговорка пошла: где ОБСЕ проехало, там смерть. Мы их больше в село не пускаем. Вон после их последнего приезда «стодвадцатка» (так здесь называют мины и снаряды 120 калибра - Д.А.) прилетела. Водопровод перебила, теперь вода по капелькам течет. Пойдем покажу воронку.
Плакат на дороге "Осторожно, мины! «Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
На улице уже собрались селяне вокруг злосчастной воронки:
- Лиля, а как ты определяешь: «стодвадцатка», «стопятидесятка»?
- А чего тут определять? По воронке видно.
- Интересная у вас, ребята, жизнь, - замечаю я. - Полная опасностей и приключений.
- Это точно! - горько хохочут селяне. - Тут хоть кино снимай каждую ночь. Экстремалы мы, понимаешь? Экстремалы.
Воронка в селе Зайцево от снаряда, перебившего водопровод Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Село Саханка на юге ДНР обстреливает украинская артиллерия.
ЧТО БУДЕТ С ДОНБАССОМ?
Эдуард Басурин, пресс-секретарь военного командования ДНР, полковник, пессимист:
- Противника надо уважать. Он сейчас намного сильнее, идеологически и профессионально. Он сменил риторику. Исчезли слова «колорады» и «ватники». Власти Украины нашли выход, как исправить ситуацию. Они выдвинули лозунг: против нас происходит открытая российская агрессия, и тем самым сильно подняли дух населения.
Наши люди были вдохновлены тем, что произошло в Крыму, но наш великий сосед оказался к этому порыву не готов. В 2014 году была реальная возможность дойти до Днепра. Уже был взят Мариуполь, но наших людей силой оттуда убрали. Люди уверены, что это было предательство. Исподволь им внушается мысль, что во всем виновата Россия.
Экономическая блокада не дает нам зарабатывать. Ну, торгуем углем через дырку в Осетии, через НКО (некоммерческие организации). А заводы стоят. И рынков сбыта нет. Сейчас Россия делает ставку на дипломатию. Но когда идет дипломатия, а потом военные, это всегда проигрыш. Украина - не бестолковая. Она прекрасно понимает, что полномасштабное наступление - для нее смерть. И это большое государство, которое в состоянии пересидеть нас сколько угодно.
Воин! Не знакомься в интернете с украинскими девушками! Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
По плану Киева, Донбасс должен пройти через три этапа. Первый: люди, которые вышли с идеей Русского мира, начнут в ней разочаровываться. Второй этап: они эту идею станут ненавидеть, потому что устали. Третий: они будет согласны на все, лишь бы этот кошмар закончился.
Если все время слушать окрики оттуда, из России, и ничего самим не делать, ничего и не поменяется. На данный момент даже донецкая фильтровальная станция нами не контролируется, а городу без воды - смерть. Все забывают слова Суворова: если военный больше трех месяцев просидел в окопе, он перестает быть военным. А мы уже несколько лет сидим. Нам повезло, конечно, что на наших глазах делается история, но не повезло, что на нашей земле. Если так продлится еще четыре года, Донбасс сдадут.
Иван Приходько, мэр города Горловка, оптимист:
- Меняется вектор Европы по отношению к России и соответственно к нам. Мы рукопожатнее, чем Украина, потому что держим слово. Да, после событий в Одессе я вышел на улицу 3 мая и был уверен, что на улицах уже стоят спасители из России. Но не случилось. И забудь ты эти разговоры, что мы могли дойти до Днепра. Дошли бы, но не удержали. Ведь кто воевал в 2014 году? Мой сосед Коля или Вася. Они шли в бой и первый раз в глаза друг друга видели. Не было ни боевой слаженности, ни экипировки. Ну, отжали у полка внутренних войск оружие. Хорошо, что Стрелков сумел два БМП забрать. Это был подвиг. Помогли ополченцы из России, приехавшие на волне патриотического подъема. Но кто оборонял Мариуполь? Чечен Андрей? У него даже роты не было. А против нас - плохо ли, хорошо ли - стояла армия. Если б не отошли, мы просто потеряли бы людей. А сейчас у нас однозначно своя армия. Дисциплинированная. Учения, стрельбы, рытье окопов. И мотивация у нас сильнее. У нас третья бригада горловская - 90 процентов местные. Как ты думаешь, хорошо они будут защищать свой дом?
Детская кроватка в разрушенном доме в Горловке Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
И мы справились с ситуацией 2015 года, когда был бандитизм, мародерство, грабеж. Мы в короткий срок зачистили бандитов и создали ГОСУДАРСТВЕННЫЕ СТРУКТУРЫ. Да, появились чиновники, бюрократия, бумажки. Но без бумажек государства не создашь. Зато ты можешь спокойно гулять по улицам Донецкаили Горловки и знаешь, что никто тебя не тронет. Милиция на посту.
Украина пытается нас задушить экономически. Но даже в таких условиях мы добыли в Шахтерске недавно миллионную тонну угля! Разумеется, не может территория с трехмиллионным населением висеть на шее у Москвы. Ресурсы истекают. Значит, Москве придется эту ситуацию решать. И я уверен, в нашу пользу.
В разрушенном аэропорту ощенилась собака Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Село Саханка на юге ДНР обстреливает украинская артиллерия. Рассказ местного жителя.
"ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ЗДЕСЬ ВСЕ БУДЕТ РОССИЯ"
По руинам знаменитого донецкого аэропорта бегает недавно ощенившаяся сука и рычит на своих четверых щенков.
- Что ж ты, мамочка, на своих деток огрызаешься? - спрашиваю я.
- Правильно делает, - объясняют бойцы. - Давно пора от мамкиной сиськи отвыкать. Уже солдаты.
Мы пьем кофе с офицером с позывным «Матрос» из знаменитого штурмового подразделения «Спарта», которое брало аэропорт.
- Здесь находится общество идейных людей, которые воюют еще с 2014 года. Хотя и новенькие прибавились. Здесь сознательные люди, добровольцы. И с России есть. И не в Сирию поехали за длинным рублем, а сюда - защищать русский мир. К нам приходят ребята прямо после школы. И не потому, что работы нет. В России работы полно. В крымских кафе, где зарплата 50 тысяч рублей плюс 20 тысяч чаевые, официантов не хватает. Пожалуйста, езжай. А идут к нам.
Дарья Асламова с командиром (позывной Матрос) Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
Я пятый год воюю, и у меня сложилось мнение: только решительные наступательные действия приводят к успеху, все остальное - от лукавого. Но нам запрещено продвигаться вперед. Приказ есть приказ. А если много думать, можно с ума сойти.
Да, мы понимаем, что любые наступательные действия - это 50 процентов раненых и 30 процентов убитых. Статистика. Хотя, разумеется, многое зависит от планирования операции. Но дело не только в этом. Вот перед нами Авдеевка. Штаб батальона находится в детском садике в центре города. Как я по нему стрельну, когда вокруг 8 многоэтажек? Или действующая школа, а за ней расположение боевого состава Правого Сектора (запрещен в РФ - ред.). Малейший недолет, и я попадаю в детей. Я не могу брать родной город ценой его уничтожения. А противник с этим не считается и работает прямо по Донецку, по мирным кварталам. Да мне вот этот аэропорт жалко. 600 миллионов долларов - коту под хвост. Мощнейший инфраструктурный проект!
Боец знаменитого подразделения "Спарта" со щенком на базе в разрушенном аэропорту Донецка Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
И знаете, что любопытно? Против нас стоит 56-я бригада. Состоит из трех батальонов. Два из них из Запорожья, один - из Херсона. Это все юго-восточная Украина. А у какой из областей самые большие потери личного состава? На удивление, в Днепропетровской области. Второе место держит Волынская область. А наименьшие потери - Львовская и Киевская.
- То есть Киев и Галичина, которые затеяли Майдан, не воюют?!
- Они только смотрящих и карателей посылают. Воюет центральная русскоязычная Украина против восточной.
- То есть русские воюют между собой?! Очень грамотная работа.
- Так и я о том же, - говорит «Матрос». - Вот вы в окопе сидите, и у вас рядом товарища убили, с которым вы вместе три месяца кашу хлебали. Что вы будете делать? Пойдете мстить. И вам без разницы, что с той стороны такой же русский, как и вы. И не дай Бог попасть к ним в плен. Замучают, запытают, будут издеваться. Хоть большинство по-украински не говорит.
- Что же делать? Не может же вечно длиться эта позиционная война. Люди гибнут каждый день.
- Единственный наш шанс жестко ответить, если украинская армия пойдет в наступление. Опыта толковых наступательных операций у них нет. Запустить их, отрезать, взять в котлы и пойти вперед. Оно нам на руку, их наступление.
- Но они же тоже не идиоты. Стреляют, но не наступают.
Трафарет в разрушенном аэропорту "101 погибший ребенок «Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
- Им там нелегко. Порядка десяти миллионов украинцев выехало на заработки - в Россию и в Европу. Уже пролито много крови. 90 процентов населению Украины вообще все по барабану. Они хотят жить нормально и получать зарплату. Все равно украинцам и русским жить вместе и строить государство. Россия может существовать только как империя, и ей придется двигаться на запад.
- Ну, Галичина все равно отскочит!
- А почему отскочит? Почему мы должны отдавать земли, за которые наши деды проливали кровь? Этих людей на Галичине просто переформатировали. Ну, переформатируем обратно. Будут советские люди. Россия идет в рост, Запад идет в минус. Через двадцать-тридцать лет здесь все будет Россия.
Аэропорт жалко. 600 миллионов долларов - коту под хвост. Мощнейший инфраструктурный проект! Фото: ДАРЬЯ АСЛАМОВА
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Самый удивительный подарок в моей жизни мне преподнесли в Донецке. Из болванки от разорвавшегося 122-миллиметрового снаряда искусный мастер вырезал розу (символ Донецка), гусиное перо и чернильницу. На досмотре багажа в аэропорту Ростова-на-Дону болванку «засветили». Работник службы безопасности сказал: «Это вам придется класть в чемодан. Таким тяжелым «подарком» запросто убить можно». Потом вздохнул: «Кто бы мог подумать! Донбасс и розы из снарядов».
КОММЕНТАРИЙ ПОЛИТОЛОГОВ
«Столкновения не избежать»
- К сожалению, все действия (а точнее - бездействие) «наших западных партнеров» ведут к тому, что в ближайшее время Донбассу предстоит столкнуться с обострением ситуации, - констатирует политолог Алексей Мухин, - эскалация вооруженного конфликта возможна. Киев намерен в кратчайшие сроки решить проблему военным путем - для этого сегодня самое подходящее время. Европа подчеркнуто игнорирует ситуацию. И что бы ни произошло, европейские державы не будут вмешиваться в конфликт, как они делают это с Сирией. А Соединенные Штаты, в свою очередь, активно милитаризуют регион.
«Украинцы стрелять не хотят»
- Петр Порошенко, конечно, настроен воевать. Потому что только так он может сохранить власть (пока идет война, никаких выборов проводиться не будет) и заработать денег, - уверен украинский политик Владимир Олейник. - Но сегодняшняя Украина - она потеряла суверенитет. И украинский президент не принимает решений, не посоветовавшись с Европой и США. Сдается мне, что военный конфликт ему вряд ли одобрят. В Соединенных Штатах, как известно, есть сторонники разных сценариев. И Дональд Трамп сегодня все чаще говорит о необходимости начать диалог с Москвой. Поэтому до встречи Трампа и Путина (а она должна произойти 16 июля) не стоит ожидать никаких обострений на Украине.
Кроме того, есть и внутренний фактор - украинцы не хотят воевать. Каждый призыв заканчивается тем, что тысячи людей просто прячутся от военкоматов. Причем люди убегают именно в Россию. По Черкасской области есть данные - 15 000 призывников прямо сейчас находятся в бегах. Поэтому не имеет значения, какое оружие Киеву поставит Вашингтон. Стрелять из этого оружия украинцы не желают.
Война на Донбасе реальное видео от ополченцев донбасса ДНР и ЛНР
