В XVII-XVIII веках люди стали задаваться вопросом о том, какова реальная историческая подоплёка событий, описанных в Новом Завете. Даже оставаясь христианами, многие уже не могли принимать Библию как истину в последней инстанции, понимая, что её тексты аллегоричны и наполнены символами. С тех пор историки изрядно продвинулись в том, чтобы разобраться — каким же был исторический Иисус Христос и за что на него ополчились его враги.

В середине I века до нашей эры Палестина потеряла свою независимость и стала подчиняться Риму. Часть местного населения пыталась с этим бороться, часть — активно содействовала и приветствовала. Отец Ирода Антипатр относился к последним, своевременно поддержав Цезаря. За счёт этого ему удалось стать царём Иудеи и основать династию. Младшего сына Ирода он назначил тетрархом Галилеи.

Одним словом, заполучить власть и удержать её в своих руках стоило Ироду огромных усилий. Поэтому он весьма «болезненно относился к любым, пусть даже мнимым угрозам. Он не доверял даже самым близким родственникам и бесконечно подозревал окружающих в заговорах. В конце концов, это привело к тому, что на основании доноса он приказал казнить двух собственных сыновей — Александра и Аристобула. По мнению многих историков, именно это событие, которое прославило Ирода как жестокого безумца на весь античный мир, и стало исторической основой для легенды об избиении младенцев.

Примечательно и то, что согласно римскому историку Иосиф Флавию, оставившему наиболее подробное описание тех времён, Ирод Великий умер во 2 или 1 году до нашей эры, то есть вообще до рождения Христа. А иногда его смерть относят даже к 4 году до нашей эры.

Избежав опасности во младенчестве, Иисус Христос прошёл путь своей земной жизни и около 33 года оказался со своими учениками в Иерусалиме. Именно здесь один из апостолов — Иуда — предал Спасителя в руки римских солдат. Эта история довольно загадочна и окружена многими домыслами.

С богословской точки зрения всё просто: Иуда поддался искушению дьявола, а также позарился на деньги, которые ему посулили иудейские первосвященники (те самые знаменитые 30 сребреников). С точки зрения практической не совсем ясно, зачем вообще понадобилось это предательство и почему члены синедриона (совета иудейских священников и высшего судебного органа) не могли в любой момент схватить Иисуса и приговорить его к наказанию.

На фоне многочисленных бродячих проповедников и пророков, которыми была полна Палестина того времени, Иисус выделялся прежде всего дерзостью своих действий, а также колоссальным влиянием на народ. Он прямо, открыто и публично совершал действия, которые и по формальным, и по неформальным правилам того времени не могли быть истолкованы иначе как богохульство, или, говоря современным языком, «оскорбление чувств верующих». Он постоянно называл себя сыном Бога, подчёркивая это в каждом разговоре. Нарушая правило субботы, он исцелял людей в день, когда любая деятельность была запрещена под страхом смерти. Наконец, из уст в уста передавались рассказы о чудесах, которые он творил.

Подавлением восстания, разумеется, занимался бы не синедрион, а римляне, которые представляли реальную власть в регионе. И этот сценарий таил в себе сразу несколько проблем. Во-первых, так иудейские власти продемонстрировали бы свою неспособность держать народ в повиновении. У римлян даже могли появиться подозрения — не было ли это спланированным выступлением против их администрации? И не нужно ли в связи с этим провести в Иудее реформы? Во-вторых, усмиряя волнения, римляне могли «увлечься» и наказать не только тех, кто попытается вступиться за Иисуса, но и просто всех подряд. А это в свою очередь могло спровоцировать уже настоящую революцию. Что повлекло бы максимально жёсткий ответ.

винить в этом, кроме самих себя. В то же время выступления вряд ли будут слишком сильными. Осознанно поднимать восстание против закованных в доспехи легионов — отнюдь не то же самое, что возмущаться действиями собственных первосвященников.

Для римлян, конечно, обвинения в богохульстве были пустым звуком. Поэтому синедрион сделал акцент на совершенно другие поступки Иисуса — в частности, на отказ платить налоги и то, что он называл себя «царём Иудейским». Это уже могло трактоваться как бунт против римской власти. После того как решение об аресте было принято, оставалось лишь указать легионерам, кого именно нужно взять. Для этого и потребовался поцелуй Иуды. Ведь о том, кто такой Иисус и как он выглядел, без всяких наводок знал каждый иудей. А вот римлянам нужны были точные указания.

Перед тем как попасть к Пилату, Иисус уже побывал на суде синедриона, где был осуждён как богохульник и лжепророк. Однако это римского префекта не впечатлило. Единственный вопрос, который он настоятельно повторял несколько раз в беседе с подсудимым, звучал так: «Ты царь Иудейский?». И это действительно было единственным, за что он был готов отправить на казнь кого угодно. Скорее всего, у Пилата имелись подозрения в том, что Иисус — лидер какой-то революционной группы, планирующей посадить на трон Иудеи собственного кандидата, не утверждённого Римом. Этого допустить, конечно, было нельзя.

Однако вместо революционного лидера префект Иудеи увидел перед собой философа и духовного учителя, который говорил о вещах «не от мира сего». Странные ответы, которые давал Иисус на прямые вопросы, лишь убедили Пилата в том, что перед ним не лидер сопротивления римскому владычеству, а просто очередной проповедник. Конечно, попадись он под горячую руку — Пилат даже не стал бы лично рассматривать это дело, и Иисус отправился бы на крест к вящей радости первосвященников. Но, «Что есть истина?» — вопрошал Пилат Иисуса. Прошли века, но ответ на этот вопрос так и не найден по стечению обстоятельств, у префекта нашлось время для того, чтобы разобраться во всём подробно. И никаких явных преступлений за Иисусом он не углядел.

Отправить его на крест просто потому, что этого хочет синедрион — означало проявить политическую слабость. Поэтому Пилат и попытался отмахнуться от навязанного ему решения, отправив Иисуса для дальнейшего разбирательства к правителю Галилеи Ироду Антипе. Дескать, пусть иудейские власти разбираются между собой.

Как описывает евангелист Лука, Ирод очень обрадовался, когда к нему привели Иисуса, «ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нём, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему. Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его» (Лк. 23:8-10). Это довольно интересный момент. Вряд ли такое поведение правителя Галилеи могло обрадовать синедрион. Ведь они надеялись, что Ирод подтвердит их обвинения и даст Пилату ещё один повод для смертного приговора.

Решение Ирода лишь укрепило Пилата в его отношении к Иисусу как к неопасному чудаку. В конце концов. Ирод был утверждённым Римом тетрархом, а члены синедриона — не вполне лояльными иудейскими священниками. И он снова попытался отпустить обвиняемого, ограничившись бичеванием.

И всё же суд Пилата завершился обвинительным приговором. Евангельское повествование указывает на толпу, кричащую «Распни!», как на главную причину такого поведения префекта. Но, зная характер Пилата вполне очевидно, что кричащая под окнами толпа могла спровоцировать разве что карательную операцию на улицах Иерусалима, но никак не вынесение выгодного синедриону приговора. Тогда почему?

Популярная точка зрения о том, что Пилат проникся стойкостью духа Иисуса и попал под его влияние, выглядит не слишком похожей на правду. Ведь нрав префекта ничуть не смягчился после событий, описанных в Евангелии. Известно, что в 36 году он устроил жуткую кровавую расправу над провинившимся в чем-то народом самаритян. За это его отстранили от должности и отозвали в Рим. Дальнейшая его судьба неизвестна.