Орловский централ первая в Российской империи тюрьма с
«американским вариантом размещения» заключенных. Арестанты содержались в
больших общих камерах по 28-36 человек, которые от прохода отделялись
мощной железной решеткой. Таким образом, узники как животные в зоопарке
всегда были на виду у надзирателей.
Заключенных использовали для работы в многочисленных мастерских.
Кандалы и цепи, выкованные руками орловских «зеков» использовались во
всех тюрьмах Российской империи. Однако хуже всего был хлопко-трепальное
производство. Заключенным приходилось руками крутить тяжелые, постоянно
поломанные машины и вдыхать ядовитые испарения. Через несколько месяцев
такой работы под ударами плеток человек умирал или становился калекой.
В Орловском централе содержалось приблизительно 70% уголовников и 30%
политических заключенных, которые часто не мерились с администрацией и
режимом царских тюрем. Однако в Орле наказания за нарушения были
особенно страшными. В специальных пыточных (хотя пытки в России были
запрещены) надзиратели предпочитали устраивать над своими подопечными
кулачные расправы.
«Потомиться» на орловских нарах успели такие будущие деятели
гражданской войны как Нестор Махно, Григорий Котовский, Феликс
Дзержинский. В 1910 и 1912 годах в каторжной тюрьме прошли массовые
волнения арестантов, которые были с особой жестокостью подавлены.
Кровавые меры, направленные администрацией на усмирения заключенных
вызвали протесты по всей России и подробно описывались в прессе.
В начале Первой мировой войны в централ направили политкаторжан из
Польши, в числе которых был Феликс Дзержинский. Режим был смягчен,
однако и он оставил у будущего политического деятеля неизгладимое
впечатление. Дзержинский вспоминал, что условия невыносимы, и каждый
день кто-то умирает от чахотки.
