- Как жизнь изменилась!- покачивая
головой, горестно произнесла одна из моих давнишних знакомых.- Людей как
подменили. Разве так мы жили? - Да что уж и говорить,- подхватила
другая.- Раньше работали много, но и веселиться умели, и к людям с
открытой душой шли. Одной чарочки хватало, чтоб и песню сердечную
завести, и добрым словом перекинуться. А теперь сидят в
своих берлогах, поговорить не с кем. А в праздник! Бутылок всех мастей
понаставят на стол, закуски на целый полк. Пьют, едят да про политику
толкуют. И все на судьбу жалуются. Шумят, злятся и жуют, жуют. Ящик
включат, а там мужики, в баб переодетые, кривляются. Песни настоящей
застольной не услышишь. Ушли песни. От тоски зеленой ушли.
- Все бы ничего, да зла много. В войну на что тяжело было, а люди не злобились, последним поделиться могли. -
А до войны разве не так было? – вступила в разговор молчавшая до сих
пор Олена Егоровна, старая, но не растерявшая былой красоты женщина в
выбитой беленькой косынке на совершенно седой голове. – Вот я вам
расскажу. В селе нашем Аграфеновке такой обычай был. Перед каждым
престольным праздником тайную милостыню творили. - Как это?
-
А вот так. В бедные семьи старались незаметно отнести мучицы, яиц,
молочка, всего, что для праздника нужно. А делалось это для того, чтобы и
в этих семьях люди могли попраздновать и Бога восславить. Я тогда еще
девочкой была. Многого не упомню, но хорошо знаю, как мама мне
наказывала: - Беги, отнеси тетке Оксане . Да смотри, чтоб тебя никто не увидел. Поставь узелок на порог и домой. Семья
тетки Оксаны была самая бедная в селе. Мужа она похоронила, а четверо
детей остались. Сама хозяйка часто болела. Вот и обнищали совсем. Ни
одеться, ни укрыться, ни куска лишнего. Мама ее жалела очень. Да кого
она не жалела! Отец над нею часто беззлобно посмеивался, завидев нищих в
селе: - Встречай! Твоя родня идет. - И встречу. Не твое дело!- беззлобно отвечала мама, зная, что муж посмеивается любя. Нищие
никогда не пропускали наш двор и всегда находили приют. Она их
покормит, а пока отдыхают (от села к селу ходили), их одежду выстирает.
Специальный чугун был у нее для этого. А горюшко тетки Оксаны и вовсе на виду было. Как не помочь? Так я к ним бегала частенько. А однажды прибежала домой и говорю: - Мама, я у тетки Оксаны тело видела. - Как тело видела? - А так. Юбка у нее совсем старая, аж светится. Тело выглядывает
Мама молча зашла в хату, порылась в сундуке, вынесла юбку, кофту, сорочку. - Неси. Да смотри, никому не говори про это. Тетка Оксана, взяв узелок с одеждой, даже заплакала: - Дай Бог твоей маме здоровья на долгие годы, а тебе, деточка, счастья. Да
только не дошла, наверное, теткина молитва до Бога. Мама вскоре умерла.
Мне тогда одиннадцать лет было. Нас шестеро осталось. Ох и намучились
без матери! Правда, в молодости Бог радостью не обделил.
Муж мне достался спокойный и добрый. Детей любил, меня жалел, обидного слова ни разу не сказал. Весь в мать, сердобольный был. Только
счастье мое война унесла, а я, как сломанная ветка после урагана,
осталась с кучей детей. И никогда я не могла подумать, что придет такое
время, когда самой пришлось узнать, что такое людская милость. - Как так?- чуть ли не хором спросили женщины,зная крепкий характер Олены Егоровны и семью ее, где лодырей не было. Олена Егоровна поправила косыночку, заправила концы ее и продолжала: Когда
моего Степановича не стало, узнала я, почем фунт лиха. Как ни билась, а
бывали дни, когда крошки во рту не было, да и одежонка поистрепалась.
Раз позвала меня к себе в гости кума Марфа в Новошахтинск. Она у меня
меньшую крестила. Правду сказать, всегда, как родню, встречала и с
пустыми руками никогда не отпускала. Отказываюсь, бывало, совестно вроде
брать, так она даже прикрикнет. Приехала я к ней в тот раз. Посидели, Она и говорит: -
А ты знаешь, тетка Оксана теперь здесь живет. Николай ее к себе забрал.
Ослепла. Почти ничего не видит. Меня по голосу только признала. Про
тебя все расспрашивала. - Давай сходим, проведаем,- предложила я, и
уже через полчаса мы стояли у небольшого чистенького домика, где жила
теперь со своим старшим сыном Николаем тетка Оксана. У меня даже сердце
заколотилось. Вспомнилась родная Аграфеновка, мама… Нам навстречу вышла маленькая, сухонькая старушка. Сощурив глаза, пыталась рассмотреть, кто к ней пришел. - Это мы, тетя Оксана,- проговорила Марфа. А кто со мной, не скажу. Узнаете сами или нет? Я поздоровалась, стала расспрашивать о здоровье. Тетка напряженно слушала, даже ладошку к уху приставила. -
Леночка, ты?- всплеснула она руками, засуетилась, пытаясь придвинуть
табуретку, чтоб я села.- Сколько ж лет я тебя не видела? Как муж? Дети? Старушка придвинулась поближе, будто пытаясь рассмотреть меня, обняла. - Муж погиб, тетя Оксана. А детки ничего, растут. - Как же ты живешь?- по щекам ее покатились слезы. - Да как все, Сейчас всем несладко. Вы лучше про себя расскажите. -
А что я? На старости лет вот пришлось пожить. Коля не обижает, невестка
хорошая, детишки славные. Жить бы да жить. Вот только помощница я
никакая. Не вижу. А без работы не могу. Хоть бы какое-то дело, а так -
одна обуза. Живу, как небо копчу. Молодые погибли, а я живу. Мы
старались утешить ее, вспомнили, сколько сил она отдала детям, пока
вырастила их. Вмешался в разговор зашедший в хату Николай: - Вы, мама, бросьте! Какая вы обуза? Вы свой век живете, никому не надоели, так и стыдиться нечего. Два
часа пролетели в общих воспоминаниях незаметно, и мы засобирались
домой, отказавшись от чая, боялись, что опоздаю на поезд. Тетка Оксана
что-то тихо сказала Николаю, он согласно кивнул и попросил нас немного
задержаться. Минут через десять он вошел в комнату с большой корзиной, в
которой лежали мука, сало, яйца, и протянул ее мне. - Возьми, Леля, это детям. Стало
как-то неловко. Ведь не жаловаться я сюда пришла, просто хотелось
проведать человека, которого раньше хорошо знала. И тут вмешалась тетка
Оксана: -Возьми, Леночка. Помнишь тайную милостыню? Как мама твоя
нас спасала? Я ее до скончания века помнить буду. Теперь наш черед.
Возьми, ради Христа и светлой памяти мамы твоей возьми детям.
Правильно
говорят: «Кинь добро назад, очутится напереди!»- окончила свой рассказ
Олена Егоровна. Но, с минуту помолчав, добавила: Людей и сейчас хороших много. Пройдет это смутное время. - Пройдет, да запомнится,- вздохнула одна из ее собеседниц. - Ну и что ж? Лихо помнится, а добро вовек не забудется.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
