В годовщину начала участия советских лётчиков в Корейской войне хочется рассказать о главном из них.
Сама война в Корее началась 25 июня 1950 года, когда КНДР отправились восстанавливать целостность страны. Без разрешения от Сталина и Мао. Всего за 2 месяца они овладели практически всей территорией родного полуострова, попутно взяв в плен командира 24-й пехотной дивизии США генерал-майора Дина. Американцы, кстати, за год до этого «вывели» свои войска с полуострова. В Пхеньяне заявили, что причиной войны послужила южнокорейское нападение с углублением на территорию 2-3 километра.
Блицкриг северокорейцев закончился близ города Пусан, где окопались остатки южнокорейских войск и американцев. Собственно, американцы от таких раскладов оторопели, но получили необходимые разрешения в ООН и пополнение от той же ООН, перешли в контрнаступление. Разрешение в совбезе объединенных наций было получено только потому, что советский представитель, в знак солидарности с Мао, традиционно игнорировал заседания, ведь вместо Китая в СБ заседал Тайвань.
Первоначальные успехи КНДР объясняются полной неожиданностью и откровенным бардаком на Юге. Застрявшие под Пусаном северяне не контролировали всего-то около 10 процентов территории полуострова, но даже при таких обстоятельствах говорить о победе было рано. Ситуация усугублялась активными действиями американской авиации, которой противостояли к 50-му году уже безнадёжно устаревшие поршневые советские Яки. Кстати, к началу наступления этих Яков у КНДР было больше 150 штук, а вот пилотов всего около 30.
16 сентября того же года имеющие превосходство в воздухе американцы с южнокорейцами перешли в контрнаступление. Одновременно с этим в тылу сил КНДР, близ Сеула, высадился десант в 40 тысяч касок. Помимо превосходства в воздухе, противостоящие КНДР силы получили превосходство на море и на суше. Освобождённый было от южного правительства Сеул был сдан, а к середине октября был взят и Пхеньян. В итоге уже Южная Корея, совместно с американцами и прочими откликнувшимися на призыв ООН, захватили 90% территории полуострова, местами выйдя даже на границу с Китаем. Это не понравилось уже Мао, который в конце октября ввёл в Корею свои войска, конспирации ради обозвав их "китайскими народными добровольцами" и поставив командовать маршала Пэн Дэхуэя.
В ноябре из СССР подтянулся 64-й истребительный авиакорпус, на МиГ-15 которого были нанесены опознавательные знаки КНР – так появились знаменитые Ли Си Цыны, командовал которыми легендарный Иван Кожедуб.
Уже в январе резко усилившиеся северяне вновь овладели Сеулом, в марте снова потеряли, а к лету линия фронта выровнялась по всё той же 38 параллели, силы сторон оказались равны, а война явно стала приобретать затяжной и позиционный характер, поэтому начались переговоры о мире. Бои, правда, не прекращались.
После «перемирия» между Северной и Южной Кореями летом 1951 года единственным действительно активным театром военных действий стало северокорейское небо: там сошлись советские и американские лётчики. Причём, официально СССР никакого участия в войне не принимал, лётчики летали в форме китайских добровольцев, но кто действительно сбивает бомбардировщики ООН и Штатов все прекрасно знали. Учитывая, что руководили силами ООН американцы, то все самолёты противника условно и для упрощения будем считать американскими.
По советским данным 64-м авиакорпусом было сбито 1106 самолётов. Считается, что Кожедуб, которому было запрещено летать лично Сталиным, лично сбил 17 из них. Эта цифра приводится, например, в фильме Сергея Медведева «Тайны века. Две войны Ивана Кожедуба», где автор говорит следующее: «Позднее китайские друзья Ивана Никитовича, под большим секретом рассказали сыну советского аса, что тот, за время своего пребывания в Корее дописал на свой «американский счет» еще 17 самолетов противника».
Почему ещё? В своих мемуарах Кожедуб упомянул сбитие двух американских «Мустангов» 17 апреля 1945-го. Ещё два «Мустанга» оказались на счету советского аса спустя 5 дней. Кроме того, утверждается, что Иван Никитович сбил 3 бомбардировщика B-17 8 мая.
Но вернёмся к запрету на полёты для Кожедуба. Однополчанин трижды Героя Щербаков в книге «Летчики, самолеты, испытания» пишет: «В Корее Кожедуб, носивший условную фамилию «Крылов», по официальной версии в боях не участвовал: его задачей было управление боями и подготовка летного состава. Однако он не мог оставаться на земле, когда его ребята дрались в небе один против троих. Он превратил свой МиГ в воздушный командный пункт, летая на грани боя, принимая сообщения с земли и с воздуха, руководя своими эскадрильями. При этом, он часто нарушал приказ, самолично поднимаясь в воздух и уничтожая самолеты противника».
Как видим, все источники указывают одну и ту же цифру: 17 американских самолётов. Столько же официальных побед Иван Никитович одержал на своём Ла-7 с бортовым номером «27 белый» - последней боевой машине аса во времена Великой Отечественной.
Таким образом, к официальным 64 победам Кожедуба можно прибавлять ещё 24 «американские» - 7 во время ВОВ и 17 в Корее. Учитывая же объективные сложности в подсчёте сбитых самолётов – не исключено, что реальный боевой счёт советского аса даже выше. Так, например, самолёт противника мог получить повреждения баков или очередь в двигатель, выйти из боя, но упасть, не долетев до аэродрома. Естественно, в такой ситуации никто не узнает кто нанёс роковое для боевой машины повреждение.
Другой пример – реально описанный случай. Морской лётчик Николай Голодников рассказал случай из своей боевой биографии: «У немцев довольно легко победы подтверждались, часто было достаточно только подтверждения ведомого или фотоконтроля. Собственно, падение самолета их не интересовало, особенно к концу войны. А у нас тяжело. Причем с каждым годом войны тяжелее и тяжелее. Со второй половины 1943 года сбитый стал засчитываться только при подтверждении падения постами ВНОС, фотоконтролем, агентурными и другими источниками. Лучше всего — все это вместе взятое. Свидетельства ведомых и других летчиков у нас в расчет не принимались, сколько бы их ни было.
У нас случай был, когда наш летчик Гредюшко Женя одним снарядом немца сбил. Они шли четверкой и сошлись с четверкой немцев. Поскольку Гредюшко шел первым, то «пальнул» он разок из пушки, так сказать, «для завязки боя». Был у нас такой «гвардейский шик» — если мы видели, что внезапной атаки не получается, то обычно ведущий группы стрелял одиночным из пушки в сторону противника. Такой «огненный мячик» вызова — «Дерись или смывайся!». Вот таким одиночным и пальнул Женя издалека, а ведущий «мессер» возьми да и взорвись. Попадание одним снарядом. Остальные «мессера», конечно, врассыпную. В общем, уклонились от боя. Поскольку летали над тундрой, в немецком тылу, подтвердить победу никто не мог. Ни постов ВНОС, ни точного места падения немца (ориентиров никаких). Да и как искать, упали одни обломки. Фотоконтроль тоже ничего не отметил, издалека стрелял. Расход боекомплекта — один 37-мм снаряд на четыре самолета. Так эту победу ему и не зачли, хотя три других летчика прекрасно видели, как он немца разнес.
Вот так. «Постороннего» подтверждения нет — сбитого нет. Только потом, неожиданно, пришло подтверждение сбитого от пехотинцев. Оказывается, этот бой видела их разведгруппа в немецком тылу (возвращались к своим, тащили «языка»). По возвращении они этот воздушный бой и сбитого немца отметили в рапорте. Бывало и так».
Ну и немного о характере войны в корейском небе. Советским пилотам нельзя было приближаться к линии фронта и летать над морем, чем для выхода из боя и спасения от снарядов наших самолётов активно пользовались американцы, ведь соперничать с МиГ-15 могли только американские F-86. Справедливости ради стоит заметить, что главной целью советских лётчиков были бомбардировщики, что неудивительно, ведь о «гуманитарных» бомбардировках от Штатов в те дни красочно могли рассказать выжившие в Дрездене или Токио.
Именно такими «гуманитарными» бомбардировками и занимались войска ООН под руководством США, решив во что бы то ни стало уничтожить инфраструктуру северной части полуострова. Заодно с воздуха уничтожались беженцы, крестьяне в полях, просто мирные жители, жилые кварталы. Занимались американцы и расстрелами пилотов, спасающихся на парашютах.
Как к таким жестокости и скотству мог отнестись прошедший прошедший Великую Отечественную (сначала как инструктор, а с 1943 года – как боевой лётчик) Иван Никитович? Я не могу утверждать, соответствуют ли действительности слова сослуживцев и биографов о 17 сбитых Кожедубом американских самолётах, но очень уж сомневаюсь, что лихой и решительный ас, а в 1951 году ему было всего 29 лет (официальная дата его рождения, 8 июня 1920 года, неточна, настоящая дата - 6 июля 1922 года), смог бы оставаться на земле, пусть и выполняя приказ самого Сталина.
Ну и маленький штришок к характеру трижды Героя советского Союза: Кожедуб ни разу не был сбит.В первом же бою (26 марта 1943г.) он умудрился посадить Ла-5, не подлежащий восстановлению – сначала попал под очередь от немецкого «Мессершмитта», а потом «поймал» 2 зенитных снаряда от своих. В этом бою Кожедуб не побоялся самостоятельно атаковать сразу 6 Bf.110 и едва не стал жертвой пары Bf.109. Боевой счёт ас открыл только во время своего 40 боевого вылета, 6 июля 1943 года, сбив пикировщик Ju-87. Уже к октябрю того же года его личный счёт увеличился до 20 самолётов противника…
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
