- Вот, батюшка, - сказал олигарх Иванов идущему рядом с ним священнику. – Тут я его и видел.

Шли они по длинному коридору огромного здания корпорации «Росэнерго», торчавшему воткнутой в небо элегантной стрелой на западе Москвы. Коридор был пуст, потому как в воскресенье офисный народ отдыхает.

- Карла Маркса? – уточнил недоверчиво священник.

- Его, его! - энергично кивая головой, сказал олигарх. – Шел прямо ко мне навстречу – и даже кулак показал, су@а!

Священник укоризненно посмотрел на Иванова. Тот поперхнулся:

- Прошу прощения. Само вырвалось.

- И давно он… э-э-э-э… является?

- Да уж с месяц, батюшка. То тут мелькнет, то там. Секретарш пугает: выйдет из стены, пройдет через офис, в другой стене исчезнет. По коридорам, опять же, ходит.

- И молчит?

- Молчит, батюшка. Но то кулак покажет, то пальцем погрозит. И ведь страшно – бородатый такой. А представьте – ну как если Сам приедет, Владимир Владимирович. Да хотя бы и Дмитрий Анатольевич. А ему такое навстречу из стены выйдет. Конфуз будет.

- Ну, - сказал священник. – Нужно освящать здание. И, конечно, помещения окропить святой водой.

- Окропить – это хорошо, - радостно сказал олигарх. – Это очень правильно!

- Здание-то у вас немаленькое, - задумчиво сказал священник. – Да и этот Карл – дух зловредный. Так просто не изгонишь.

- Заплатим, святой отец, - сказал олигарх. – Ради того дела сколько скажете, столько денег переведем – и вас не забудем.

- Святые отцы у латинян-еретиков! - строго поправил олигарха священник.

Иванов, который в церковь ходить не любил, хотя в последнее время отмазаться от посещений храмов по церковным праздникам было невозможно – весь политический и экономический бомонд ходит, начиная с президента и премьера! - даже покраснел:

- Простите, батюшка.

Они дошли до конца коридора, Иванов услужливо нажал кнопку лифта.

- Ладно, - сказал священник. – Завтра приеду. Проведем освящение здания – все как положено.

- Спасибо! – искренне и с воодушевлением сказал олигарх. – А то уж мочи нет от него, немца проклятого.

- А потому особо зловреден! – со значением сказал священник.

- Я понимаю, ага! – сказал Иванов, мысленно прикидывая, во что ему изгнание духа проклятого автора «Капитала» обойдется. Выходила кругленькая сумма.

Между тем прибыл лифт.

Олигарх Иванов сидел в своем офисе в пентхаузе «Росэнерго». Дело было вечером, скоро отправляться домой, а пока он болтал по телефону с приятелем-олигархом из «Русстали».

- Да, кстати, - сказал приятель-олигарх, - Этот, Карлуша который, больше не беспокоит?

- Не, - довольно сказал Иванов, - Как отрезало. Нет больше гада. Так что от попов толк реальный есть. Не зря я бабосы зарядил. Кстати, немалые.

- Мне, что ли, освятить свою контору? И тачку свою заодно. Ты мою тачку новую видел?

Они поговорили про машины, про баб, про планы на лето – про политику и экономику не говорили, потому что знали – Контора все слушает и пишет, потом попрощались.

Иванов выключил ноут-бук, погасил свет, вышел в приемную. Там никого не было. Ни референтов, ни секретарей. Иванов вышел в коридор – он был пуст, хотя там полагалось сидеть двум охранником.

И еще было очень тихо. Так тихо, как… как на кладбище, вдруг подумал олигарх и у него засосало под ложечкой.

Он быстро пошел к лифту, нажал кнопку. Бесполезно. Лампочки не реагировали. Иванов стал быть по кнопкам кулаком – никакого эффекта.

И вдруг – даже не ушами, а спиной – он услышал шаги за спиной. Тяжелые – как будто шагающий экскаватор. Поворачиваться не хотелось – но пришлось. По коридору, прямо к нему, шло что-то огромное, зеленое, слизкое, бородавчатое, почти бесформенное, хотя нечто вроде головы, рук и ног угадывалось.

Спасительная мысль пришла в голову олигарха. Он вынул из кармана пиджака от Версачи мобильный телефон, набрал номер.

- Отец Георгий, помогите! – закричал он в трубку.

- Какой такой отец Георгий? – раздался глумливый гнусавый голосок из элитного швейцарского мобильника «GoldEgo» - Емельян Ярославский у телефона.

Олигарх растерянно отключил телефон. Какой такой Ярославский? Что еще за Ярославский?

Тут от соседней стены отделился человек. На человеке была серая шинелька, за спиной у него висела винтовка со штыком, а в правой руке он нес старый закопченный металлический чайник с длинным носиком.

- Любезный, - сказал человек олигарху, - Где тут кипяточку набрать?

Иванов оторопело смотрел на человека с ружьем, потом снова на медленно приближающееся чудовище.

Человек с ружьем проследил за его взглядом.

- А, вот и оно. Явилося, родное. Ну, ты парень и влип.

- Да кто же это? – истошно воскликнул олигарх.

- Крызыс, - сказал человек с ружьем. – О котором тебя товарищ Карл Маркс честно и предупреждал, да ты к его предостережениям не прислушался. А еще и попов натравил на него. Так что теперь хана тебе, мужик.

Человек потряс чайником:

- Однако, любезный, пойду я кипяточек искать.

И исчез в другой стене.

Чудовище – или кризис – между тем приближалось. От него отделилось что-то вроде гадкой лысой обезьяны с хвостом, которая подбежала к олигарху, стукнула его очень больно кулачком в ухо и – противненько хихикая – убежала, слившись снова с огромным комом бугорчатой слизистой плоти. От которой еще и пахло неким странным зловонием, в котором смешивалась что-то крайне мерзкое и смрадное с запахом отборного коньяка, элитных духов, новой кожаной мебели, и даже, что было особенно ужасно, дорогих женщин.

А потом чудовище сказало:

- Поднимите мне веки.

И тогда олигарх Иванов закричал. Тоненько и страшно.

После того, как его нашли, его поместили в хорошую психиатрическую лечебницу. Где он до сих пор пребывает. Весь седой, он сидит в своей палате и бормочет:

- Учение Маркса всесильно, потому что он верно. Учение Маркса верно, потому что оно всесильно. Учение Маркса всесильно, потому что он верно. Учение Маркса верно, потому что оно всесильно…

И так целыми днями.

А в здании «Росэнерго» сейчас Дворец юных техников имени Первых Советских Космонавтов. Да.