Как стоит поменять наказание за репосты экстремистских картинок
Начавшийся в Барнауле процесс Марии Мотузной, обвиняемой в экстремизме, может стать крайне важным для российской судебной практики – и для всего российского общества. Студентке грозит тюрьма лишь за репост картинки на своей странице в социальных сетях. Подобный подход вызвал неприятие у самых разных частей российского общества. Как можно было бы его изменить?
На Алтае судят студентку Марию Мотузную – в первый же день процесса, стартовавшего в Барнауле 6 августа, отказавшуюся от признательных показаний. Ее обвиняют по двум статьям – части 1 статьи 282 УК РФ (возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение достоинства) и части 1 статьи 148 (нарушение права на свободу совести и вероисповедания). Что она сделала?
Разместила у себя на страничке «ВКонтакте» картинки (так называемые демотиваторы). Дело было в 2015 году, а спустя три года студентки алтайского филиала Российской академии народного хозяйства Дарья Исаенко и Анастасия Битнер написали на нее заявление в прокуратуру, которое и стало основанием для возбуждения уголовных дел. Экспертиза признала картинки экстремистскими. По мнению следствия, девушка специально подобрала картинки «с тематикой неприятия к лицам негроидной расы, а также отрицательного характера священнослужителей».
При этом студентки Исаенко и Битнер пожаловались еще на одного студента – Даниила Маркина из Алтайского краевого колледжа культуры, которого тоже обвиняют в оскорблении чувств верующих из-за мемов на религиозную тематику, опубликованных на его странице «ВКонтакте». При этом ни Мотузная, ни Маркин не были создателями этих демотиваторов – они просто перепостили картинки на своих страницах. Но статьи, по которым их обвиняют, более чем серьезные, и по ним можно получить реальные тюремные сроки.
Конечно, как правило, суды не дают реальные сроки по 282-й статье за репост в соцсетях. Но даже получение штрафа или исправительных работ означает судимость.
Адекватное ли это наказание за действия в виртуальном пространстве? Условно говоря, за лайк и репост?
В обществе давно накапливается недовольство слишком расширительным применением 282-й статьи. Одно дело, когда ее используют против тех, кто сознательно провоцирует и разжигает рознь, способную перекинуться из виртуального мира в реальный, – и совсем другое, когда за распространение чужого демотиватора привлекают к уголовной ответственности. В начале июня на прямой линии с Владимиром Путиным депутат Госдумы Сергей Шаргунов снова поднял этот вопрос – и президент согласился с необходимостью проанализировать ситуацию:
«Не нужно доводить все до маразма и до абсурда. Давайте мы в рамках ОНФ вместе проанализируем, что происходит. Нужно привлечь Верховный суд определиться с понятиями».
Но пока «Народный фронт» и Генпрокуратура изучают «использование в правоприменительной практике понятий «экстремистское сообщество» и «преступление экстремистской направленности», а в Госдуме ждет своего рассмотрения внесенный Шаргуновым законопроект, суды продолжаются – и дело Мотузной лишь одно из них. Однако именно оно становится поводом для высказывания самых разных сил.
Так, компания Mail.Ru Group, которой принадлежит «ВКонтакте», 6 августа выступила с призывом изменить законодательство и правоприменительную практику в отношении пользователей социальных сетей.
«Мы видим, как во многих регионах нашей страны становится популярной практика возбуждения уголовных дел на пользователей за лайки и репосты в социальных сетях. Зачастую действия правоохранительных органов явно не соответствуют потенциальной угрозе, а их реакция на записи в комментариях или мемы в ленте оказывается немотивированно жесткой».
Кроме того, Mail.Ru призвала амнистировать тех, кто был несправедливо осужден за лайки и репосты:
«Считаем необходимой амнистию несправедливо осужденных, отбывающих срок по соответствующим обвинениям, и декриминализацию подобных случаев в будущем».
Одновременно в Русской православной церкви призвали православных судей завершать дела об оскорблении чувств верующих примирением сторон. Как заявил зампредседателя Синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе, для этого обвиняемому нужно признать вину и раскаяться в содеянном:
«Если лицо, в отношении которого ведется расследование по статье о защите чувств верующих, признает свою вину, сожалеет о содеянном издевательстве над святыней, то любой верующий человек призван ходатайствовать о прекращении уголовного преследования. Мы призываем следователей, судей и заявителей, считающих себя православными, к тому, чтобы большинство, а желательно и все производства по оскорблению чувств верующих заканчивались именно примирением сторон».
А еще в прошлом месяце на тему смягчения законодательства высказался и председатель отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион, поддержавший инициативу депутатов:
«Конечно, уголовное наказание просто за репост – это чрезмерная мера, и я думаю, что решение Госдумы в данном случае правильное. Тем более что очень часто репостами занимаются лица несовершеннолетние, молодые, которые делают это, не подумав о последствиях своих действий... Я думаю, что ответственность за публикации несут те, кто осуществляет эти публикации. Репост, то есть простая пересылка той или иной публикации какой-то группе людей, не может квалифицироваться как преступление, равное публикации конкретного материала. Другое дело, что, переопубликовывая чужие материалы, человек берет на себя часть ответственности за последствия публикации этих материалов. Поэтому какие-то системы контроля необходимы».
По мнению митрополита, одним из вариантов решения этой проблемы могла бы стать блокировка ресурсов, на которых появляется запрещенная, опасная или аморальная информация.
Тогда же корректировку законодательства поддержала и уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова:
«Переслав информацию, человек нередко не может до конца оценить, в чем ее общественная опасность, повлечет ли она отрицательные последствия».
У части общественности есть стойкое убеждение, что это власть заинтересована в том, чтобы наказывать людей за репосты и лайки, зажимая тем самым свободу слова. Но на самом деле власть заинтересована в предотвращении внутренних конфликтов – в обществе, между различными его частями – и в недопущении экстремистских, то есть направленных на разжигание ненависти и вражды, действий.
Конечно, дать точное определение «экстремизму» очень сложно. Но можно провести грань между делом и словом, между организацией и наблюдением. В законодательстве есть подобные разграничения, но на практике правоохранители часто впадают в обвинительный уклон. Мотивы тут могут быть самые разные – стремление выслужиться или своеобразное понимание заботы об интересах государства и народа. И им нужно периодически напоминать о недопустимости подобных действий – и проводить корректировку законодательства, если стали заметны упущения в нем.
Кто должен держать в тонусе правоохранителей и править законы? Понятно, что власть, но и позиция общества имеет огромное, определяющее значение. Декриминализация наказания за репосты – как раз тот случай, когда власть и общество одинаково заинтересованы в том, чтобы сделать закон справедливым.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
вместо наведения порядка применяют репрессии. А вообще чего больше в человеке, добродетели иль подлости?
Теща постирала джинсы, а перед этим выложила из карманов их содержимое — деньги, презервативы. Жена, естественно, закатила своему благоверному грандиозный скандал. Муж эти два часа пребывал в глухой обороне. И тут теща выдает: — Ой, я не могу! Уже битых два часа ржу над вами. Дочка, это вообще-то твои джинсы!
