На «дюну Хасана» пришли посмотреть не только пара аксакалов. Чуть ли не полгорода побывало здесь. Прошло не так много времени, и «мастера Хасана» пригласили на городской совет, чтобы спросить, что ему необходимо для продолжения его работы. Мамед предвидел такую возможность и посоветовал не отвечать сразу, а попросить несколько дней на обдумывание ответа. Но Хасан сказал городскому совету только то, что уже сказал Мамеду, а именно, что он не может делать эту работу бесплатно, так как его отец будет тогда считать его бездельником. Хасану ответили, что по этому поводу ему не надо беспокоиться. Так как песок угрожает всему городу, то его работа будет оплачиваться городом. А, кроме того, ему дали двух ослов. Одного с седлом, чтобы ему не надо было ходить пешком, а другого ему дали для перевозки поклажи, чтобы возить ветви или куски плетня. И ещё раз повторили, что если ему что понадобится позже, он получит всё необходимое.

Так Хасан стал официальным строителем песчаной стены-дюны. Сперва почти всё его время уходило на плетение кусков плетня. Длина его стены росла медленно. Но, тем не менее, уже через пару месяцев она протянулась через всю «дюну Хасана» и перекинулась на соседние дюны. В центре «дюны Хасана» к этому времени было уже около десятка слоёв песка, а на соседних дюнах только начиналось накапливание первого слоя.

Через год стена Хасана протянулась через 6 дюн. Центральная часть стены уже поднялась настолько, что её хорошо было видно из города. Город убедился, что движение «дюны Хасана» в сторону города практически остановилось, и увеличил ему месячную оплату с тем, чтобы он взял себе двух помощников. Город хотел, чтобы быстрее остановился больший фронт движущегося в сторону города песка. Но Хасан поразмыслил над предложенной ему суммой денег и решил взять не двух, а трёх помощников. Этим он несколько урезал сам себя, но он пока жил с родителями и должен был содержать кроме себя только двух своих ослов. Родители брали от него совсем немного. Они были довольны уже тем, что их сына, у которого ещё на губах молоко не обсохло, на полном серьёзе именовали в городе «мастером». Он обговорил эту идею с Мамедом, но тот ему отсоветовал.

- Конечно, ты ещё молод, жить одному тебе рановато, но ты уже сам зарабатываешь себе на жизнь. Тебе надо думать о будущем. Тебе надо будет завести своё собственное хозяйство, дом, двор. Ты уже теперь мастер своего дела. А раз уж тебе дали помощников, то твой дом и твоё хозяйство должны выглядеть более солидно, чем у тех, кто работает один.

Мамед, разумеется, уже давно познакомился с отцом Хасана. За этот год их семьи сблизились и уже неоднократно навещали друг друга. Мамед сказал, что этот вопрос важный и его надо обсудить с его отцом.

- Ты хотя уже и сам себе мастер, но пока ты живёшь с родителями, тебе надо прислушиваться к мнению твоего отца.

Его родители, конечно, поддержали мнение Мамеда. Но Хасан очень хотел ещё больше ускорить продвижение строительства своей стены. Когда-то он сказал, что может один остановить продвижение песка на город. Но город хочет не когда-нибудь остановить это движение, а возможно скорее. И здесь Хасан хотел пойти навстречу пожеланиям города. Узким местом было изготовление кусков плетней. Хасан хотя и плёл их гораздо быстрее, чем раньше, когда только начал их плетение, но всё равно ему хотелось как-то ускорить эту работу. Он стал думать, что в его работе можно делать иначе, чтобы ускорить её.

Хасан выбирал подходящий прут, подрезал его концы, сгибал его и втыкал оба конца в землю. Затем он брал кусок прута примерно в три раза короче и тоже втыкал его в землю примерно посредине между концами первого прута, а второй его конец прикреплял совсем тонкими гибкими прутьями примерно посредине дуги первого прута. Так у поверхности земли получался остов из трёх вертикальных стержней, которые он потом сплетал более тонкими и гибкими горизонтально расположенными прутьями.

Плетение он начинал у самой поверхности земли, а так как его куски плетней были очень низкими, то почти вся его работа проходила в низко согнутом положении или на коленях, но тоже в согнутом положении. От этого сильно устаёшь. Это надо было изменить. Надо делать эту работу сидя или хотя бы стоя, в почти выпрямленном положении.

Что ещё плохо? Его мать как-то говорила, что у ленивой швеи длинная нить в иголке. Что это означает? Это означает, что длинную нить при каждом стежке надо долго протягивать, на это уходит много времени. Может быть, и он применяет слишком длинные прутья?

Хасан подспудно уже понимал, что главное – задуматься над проблемой, решение когда-нибудь найдётся. И точно, уже где-то через неделю или две он хорошо представлял, что и как ему надо изменить. Ещё пара недель ушла на изготовление приспособления. Но делал он это в прохладе помещения в жаркое время дня, когда под палящим солнцем так и так никто не работает. Так что это его основной работы нисколько не задержало. А когда его приспособление было готово, он испытал его и понял, что изготовление кусков плетня теперь может ускориться может не в два, но, по крайней мере, в полтора раза. Первые два прута втыкались теперь не в землю, а в три специальных отверстия, расположенных на высоте груди, вверху они не сплетались вместе, а удерживались специальным зажимом. Средняя по высоте часть куска плетня не плелась, а делалась из коротких кусков прутьев, равных длине куска плетня. Они просто изгибались дугой настолько, чтобы их концы проходили между двумя крайними прутами, а затем их концы отпускались. Стремясь разогнуться, они прижимались концами к крайним вертикальным прутам, а серединой к среднему. Куски прутьев для средней по высоте части куска плетня нарубались заранее одинаковыми по длине. Это было не так красиво, но значительно быстрее плетения. Длинные ветви не надо было помногу раз сгибать и протягивать между вертикальными прутьями. «Нитка швеи» стала предельно короткой. Кроме того, для средней по высоте части куска плетня можно было использовать более жёсткие ветви или стебли других растений.

Он научил изготавливать куски плетня обоих своих помощников, время работы он теперь распределил так, что почти всегда кто-нибудь из его помощников занимался плетением. Благо, этим можно было заниматься в помещении или под навесом, не под палящими лучами солнца. Навес они соорудили сами.

В течение второго года длина песчаной стены Хасана увеличилась почти в три раза. Из-за возросшей длины стены, теперь уже занимала значительное время постоянная перестановка кусков плетня на новые нанесённые ветром слои песка.

В начале третьего года Хасан стал строить вторую параллельную песчаную стену примерно в 100 шагах от подножия практически остановленных песчаных дюн. Слой песка здесь рос почти в десять раз медленнее, чем при строительстве первой стены. Город ещё раз увеличил оплату Хасану с одновременным предложением взять себе ещё двух помощников. В этом же году начали строить для Хасана хозяйственный двор с навесами для расположения замоченных прутьев и приспособлений для изготовления кусков плетня, а также хлева для животных. Строили его в основном дополнительно нанятые работники на средства, накопленные Хасаном и его отцом. Было предусмотрено место и для большого жилого дома. Строительство двора начали в нескольких десятках метров от второй песчаной стены. Выбором этого места Хасан хотел показать, что наступление песка никогда не достигнет этого места.

Когда закончили строительство хозяйственных помещений, занялись вплотную строительством дома. Перед этим состоялся разговор Хасана с отцом. Его отец считал, что ему пора жениться. Ему уже 18 лет. Пора. Не обошлось и без разговора о возможной невесте.

- Мне кажется, тут у нас не будет спора, - сказал его отец. – Я давно уже замечаю, что ты всегда с удовольствием смотришь на…

- На Фатиму? Да, Фатима мне нравится. По моему, и Мамед не будет против отдать мне Фатиму. Вот только не знаю, как к этому отнесётся сама Фатима.

- Ну, чтобы не опозориться, мы этот вопрос выясним до того, как пошлём сватов. Но мне кажется, что и Фатима ждёт - не дождётся твоего сватовства.

Хасан и раньше часто думал о Фатиме, ему очень нравились её глаза, лукавый взгляд, смех, походка. Конечно, он не так много видел молодых девушек, но всё равно ему казалось, что лучше Фатимы никого быть не может. Теперь, после этого разговора с отцом, мысли о Фатиме стали преследовать его ещё больше. Благо, его работа была в основном монотонной и однообразной, её вполне можно было совместить с мыслями о совершенно другом. Но, тем не менее, его помощники всё-таки заметили его необычное состояние. Хасан случайно услышал приглушенный смех и разговор между двумя своими помощниками:

- По-моему, наш мастер влюбился!

Его страшно обрадовало известие отца о том, что семья Мамеда почтёт за честь сватовство Хасана. Конечно, это не согласие и, тем более, не ответ самой Фатимы, но всё-таки эта весть привела его в ещё более возбуждённое состояние. Но ему хотелось большей определённости. Он хотел получить ответ от самой Фатимы. Сейчас, когда речь зашла о возможном сватовстве, нельзя придти просто так в гости. Тем более нельзя пригласить в гости семью невесты. Теперь можно только посылать сватов. Встретиться «просто так» можно только в гостях у третьей семьи. Такая возможность должна была скоро представиться. Хасана пригласили на свадьбу, куда по всей вероятности приглашена и Фатима. Так оно и случилось. Ему удалось улучить момент, когда он на мгновение оказался с ней практически наедине. Она с радостью ответила на его приветствие, но на его наводящий вопрос ответила со смехом:

- Мастер Хасан, ты же знаешь правила не хуже меня. Семья невесты не должна давать прямого согласия до засылки сватов. Жених может передумать. Как будет чувствовать себя в этом случае невеста и её семья?

- Ты ведь знаешь, я не передумаю.

- В этом семья невесты может быть уверена только тогда, когда придут в гости сваты, - снова ответила Фатима со смехом. – Будь смелее, мастер песчаной стены! – добавила она убегая.

Конечно, её уклончивый ответ был почти-что равен согласию. Когда возможен отказ, то обычно намекают на наличие других достойных претендентов.

Теперь со сватовством нельзя было тянуть. Промедление может быть истолковано как наличие у Хасана других более предпочтительных вариантов. Через неделю послали сватов и получили согласие родителей и невесты. У Хасана как гора с плеч свалилась. Неопределённость его очень тяготила. Зашли разговоры о сроке свадьбы. Невеста была предусмотрительна. Свадьбу приурочили к окончанию строительства дома Хасана, но не позже, чем через три месяца. Окончание строительства дома ожидалось через месяц-полтора.

Дом достраивали в аккордном темпе. Хасан каждый день заходил посмотреть, как продвигается работа. Одновременно шла подготовка к свадьбе. У родителей жениха и невесты был забот полон рот. Сам Хасан проводил почти всё своё время на строительстве своей песчаной стены. Никто из его помощников не участвовал в строительстве его дома или в подготовке свадьбы. Никто не должен был иметь повод сказать, что Хасан использует своих помощников по строительству стены в своих личных целях.

Но, наконец, и эти хлопоты были позади. Ровно через 6 недель после сватовства состоялась свадьба в новом доме Хасана. Во время свадьбы, как обычно, было произнесено множество тостов в честь жениха и невесты. Каждый из гостей, у кого был хорошо подвешен язык, старался перещеголять других в произнесении тоста. Наилучший тост произнёс, наверное, Мамед. «Для защиты городов было построено уже множество стен. Сперва они служили надёжной охраной для жителей, - начал Мамед издалека. – Но захватчики постоянно совершенствовали оружие нападения. Со временем машины для разрушения стен стали настолько совершенными, что строить стены для защиты городов стало бессмысленно. Но в мире существуют силы, куда более могущественные, чем человеческие. Это силы природы. Силы природы, ветер, солнце и вода за тысячи лет даже камень превращают в песок. Песок становится игрушкой ветра. И как нельзя остановить ветер, так нельзя остановить песок. Маленькие песчинки, собираемые ветром в огромном количестве, засыпали уже тысячи городов и деревень. Мы все думали, что теперь настала очередь и нашего города, скоро и его начнёт заносить песком.

Но произошло неожиданное. В нашем городе родился ребёнок, которого многие из нас знали и не видели в нём ничего особенного. Этот ребёнок, подрастая, мечтал и играл как все дети. И вот он, играя, сумел заметить то, что до него не замечали многие поколения людей, живших по соседству с песками. Ветер могуч, человек не может с ним бороться. Количество песка, которое он несёт на своих крыльях, несметно. Но этот мальчик с упорством, достойным взрослого, несколько лет подряд изучал поведение ветра и песка. Те, кто его видел, думали, что он просто играет. Он казался погруженным в себя, в свои мечты. А он не только играл, но и непрерывно думал. Он мечтал построить стену до самого неба. Казалось бы, о таком мечтать бессмысленно. Но при той цели, которую он хотел достичь, нельзя было мечтать о чём либо другом. Наши мудрые старики давно знали, что песок с лёгкостью преодолевает стену любой высоты. А этот мальчик догадался и проверил в своих опытах или играх, что для того, чтобы стена могла подняться до неба, её надо строить из того самого потока песка, поток которого мы хотим становить. И в один прекрасный день игра мальчика превратилась в работу взрослого мужчины. Мальчик, который никогда ни у кого не был подмастерьем, стал мастером.

Уже третий год этот юноша строит стену для защиты нашего города, стену, которая может противостоять даже силам природы. Причём эта стена построена как раз с помощью тех сил, которые угрожали погубить наш город, построена из материала, который через короткое время должен был засыпать наши улицы и наши дома. Это первая в мире стена, которая состоит из чистого песка. Эта стена растёт и растёт с каждым днём. Уже сейчас её высота достигает почти тридцати метров. Такой высокой стены ещё никогда не было построено. Длина этой стены достигает уже сейчас десяти километров, и тоже продолжает расти. И ещё никогда такую огромную стену не строило такое малое число людей.

Я горжусь тем, что этот юноша родился и вырос в нашем городе и горжусь тем, что он выбрал своей невестой мою дочь, которая, как я надеюсь, станет ему хорошей женой. Я предлагаю выпить за родителей, родивших и воспитавших этого достойного юношу, придумавшего эту стену и строящего эту стену. И я желаю молодым, чтобы их счастье также росло с каждым днём!» После этого произнёс тост отец Хасана. Соответственно традиции, он воздал должное красоте и скромности невесты и предложил выпить за родителей, родивших и воспитавших такую достойную девушку, и, конечно, тоже пожелал молодым счастья. Торжество и веселье гостей, собравшихся на свадьбу, продолжалось несколько дней.

После медового месяца наступили будни. Вторая параллельная песчаная стена имела к этому времени длину менее двух километров. Она пока была не так важна и больше служила доказательству того, насколько эффективна первая стена. Но и её высота уже приближалась к одному метру. Её строительство тоже надо было продолжать. Чтобы не надо было всем следить за всей длиной строящейся стены, Хасан разделил своих помощников на две группы. Одной из них надо было следить за левым, а другой за правым крылом стены. Себе Хасан взял общий надзор и центральную часть стены длиной около трёх километров. Это было не слишком много работы для него одного, так как в центральной части уже не надо было плести новых плетней, а надо было только переставлять уже существующие.

К пятилетнему юбилею строительства длина первой стены возросла почти до 15 километров. Её высота в центре выросла до 45 метров. Длина второй параллельной стены выросла до 7 километров. Её высота в центре выросла до 2,5 метров. На обеих стенах местами появились дикорастущие растения, и даже маленькие деревца. Фатима считала, что вторую стену пора засаживать кустарниками. «Будет место, где играть нашим детям, когда немного подрастут», - сказала она. К этому времени у них уже было двое малышей. Старшему из них, сыну, было уже полтора года, а дочка только что родилась. У молодой матери хватало забот, но и работа мужа её интересовала . «Надо поговорить с теми, кто в этом разбирается больше нас, - сказал Хасан. – Надо посадить растения, которые здесь лучше всего растут».

Конечно, для этого у него было слишком мало людей, но он решил для озеленения стены выделить один день каждой недели. Фатима надумала поблизости от их дома посадить на второй стене несколько плодовых деревьев. Если они примутся, то можно посадить ещё.

Хасан решил на середине первой стены на двух участках не переставлять некоторое время по двадцать кусков плетня и посмотреть, как будет наступать песок. Между этими участками он оставил расстояние в сорок кусков плетня, которые регулярно переставлял на новые нанесённые слои песка, как и раньше. Ничего опасного в этом не было. Этот опыт можно остановить в любое время.

Песок достиг самого верха «забытых» кусков плетня и посыпался через верх. Стена Хасана имела гораздо меньший уклон, чем передний фронт естественной наступающей дюны. Теперь песок, сыплющийся через «забытые» куски плетня, принимал как раз этот естественный уклон. В течение первой недели песок наступал очень быстро, и продвинулся почти на 3 метра. Крутой откос переднего фронта новообразующихся дюн имел почти такую же высоту. В течение всего лишь одного месяца песок продвинулся на обоих участках на целых 7 метров. Из-за того, что песок имел здесь другой угол наклона, «прорвавшиеся» дюны были видны на фоне строящейся стены издалека. Но и по высоте оба «прорыва в стене» были снизу хорошо заметны, так как тоже уже имели высоту около метра. Многие заметили эти выделяющиеся на фоне строящейся стены пятна и считали, что там произошло что-то неладное. От помощников Хасана они узнали, что «мастер» делает какой-то опыт. Это несколько успокоило жителей города, но многих потянуло наверх посмотреть, что же там происходит. Возвратившись в город, они сообщали, что две небольшие дюны «несутся вниз на город». За два с лишним месяца дюны продвинулись на 10 метров и имели такую же высоту откосов на фоне строящейся стены. После этого Хасан прекратил свой опыт. Он вытащил утонувшие в прорывах куски плетня и стал снова переставлять их по мере накопления слоя песка выше и выше. Наступление двух маленьких настоящих дюн прекратилось. Но два прорыва в стене высотой около двух метров надолго остались видны в строящейся стене. Никто не знал, зачем «мастер Хасан» выпустил временно на волю эти две маленькие дюны. Но авторитет его из-за этого происшествия только увеличился. Все воочию убедились, что он может повелевать дюнами.

Через год после этого загадочного каприза Хасана верхняя часть строящейся стены приняла обычный всем знакомый вид. А две «прорвавшиеся сквозь стену» дюны резко выделялись на ней своим более светлым оттенком. Они оживляли однообразное тело стены и уже даже нравились жителям города. Их прозвали «слепыми глазами» стены. Позже, когда стена над ними ещё больше выросла, кто-то решил, что для «глаз» эти пятна расположены слишком низко на теле стены. «Прорвавшиеся дюны» получили новое прозвище - «груди Фатимы». Они стали достопримечательностью. Подростки и молодые люди забирались на них и бродили по их плоской поверхности, выступающей из стены.

Десятилетний юбилей строительства стены стал праздником всего города. Стену перестали увеличивать в длину, так как она достигла пределов, принадлежащих другим селениям. Она достигла 85 метров высоты в центре и многим казалась настоящей горой. Да и называли её уже часто не стеной, а горой Хасана. Вторая параллельная песчаная стена к этому времени сравнялась по длине с первой. Её высота в центре достигла солидных семи метров. Одновременно с ростом высоты она засаживалась быстрорастущими кустарниками. В нижней части стены они достигли уже высоты человеческого роста.

Вскоре после юбилея горожане заметили, что наверху в центре стены снова появились и растут два светлых пятна. Они были немного дальше отдалены друг от друга, чем первые два пятна. «Опять такой же странный опыт? - спрашивали они друг друга. – Зачем?» Но в этот раз загадку объяснили куда проще. «Это вторая юбилейная отметка в стене. Первые два пятна появились после пяти лет строительства стены. Теперь стене уже десять лет».

Это стало традицией. После каждого пятилетнего юбилея песчаной стены горожане ждали появления новых «прорвавшихся сквозь стену» дюн. Те из них, кто по каким-либо причинам удосуживался проворонить сам юбилей, при обнаружении новых светлых пятен на стене, говорил:

- О господи, опять пять лет прошло! Бегут годы-то, бегут!

После двадцатилетнего юбилея на стене появилось сразу 4 светлых пятна. Это было предложением двух сыновей Хасана. Старшему из них было уже 16 лет, младшему 12. Их сестре было 15. Она уже была невестой.

Стена Хасана к этому времени достигла высоты 160 метров. Она росла всё медленнее. Плоский конус (клин) песка за стеной уходил уже к самому горизонту. К Хасану уже несколько раз приезжали за советом люди из других городов и поселений, которым также угрожало наступление песка. Его знали не только в стране, но и за её пределами.

К двадцатипятилетнему юбилею строительства стены Хасана ожидал сюрприз. Ему по почте прислали книгу на чужом языке. Он было удивился странному подарку, но тут увидел, что на обложке книги помещена фотография его стены. В книге был не только текст, но и графики, формулы, и даже карта, на которой был показан город и вся его стена. Больше всего ему понравились цветные фотографии, помещённые в книге. Там была не только его стена с десятью светлыми пятнами «прорвавшихся сквозь стену» дюн, показанная с самых различных ракурсов, но и фотографии всего его семейства и всех его помощников. Не забыли и двух его старых ослов, возивших с первых дней строительства первые куски плетня и охапки прутьев. Ослов уже не было в живых. Фатима расплакалась над книгой. Уж не из-за ослов же?

- Хасан, - сказала она, - мы когда-то были такими молодыми!

- Мы и сейчас ещё не старые, - ответил Хасан. – Даже мой отец ещё не считает себя старым. А ты у меня как была, так и осталась красавица, - добавил он, нежно обняв жену.

- Краса-а-авица! – протянула она с неверием. – Вот дочка у нас красавица! - сказала она с нежностью в голосе и снова всхлипнула. Уже почти три года она не жила с ними. Выдали замуж девоньку. А старший сын уже работал вместе с Хасаном.

Присланную книгу выставили в городском музее. Хасану перевели её название: «Властелин ветра и песчаных дюн». Ох, и загибают некоторые! «Властелин ветра!» Дай бог с дюнами управиться. А о ветре – тут и думать нечего!