12 апреля 1961 года произошло историческое событие: человек отправился в космос. И этот звездный пионер был родом из СССР! Как представитель главного в мире государства рабочих и крестьян Юрий Гагарин из простого улыбчивого парня моментально превратился в символ Великих свершений. Но задолго до полета Гагарина космические просторы бороздили советские фантасты.
Per aspera ad astra. (Через тернии — к звездам.) Латинское изречение
Пролетарии всех планет, соединяйтесь!
Основоположником советской научной фантастики о космосе можно назвать «отца» теоретической космонавтики Константина Эдуардовича Циолковского. Фрагменты его повести «Вне Земли» с описанием реактивной ракеты были опубликованы журналом «Природа и люди» еще в 1918 году. Впрочем, главной «космической» книгой раннего периода советской НФ традиционно считается роман Алексея Толстого «Аэлита», впервые напечатанный журналом «Красная новь» как «Закат Марса» (1922—1923).
Писал «Аэлиту» Толстой еще в эмиграции. При этом «красный граф», человек довольно начитанный, явно вдохновлялся «марсианским» циклом Эдгара Райса Берроуза. По сюжету Толстого, гениальный энтузиаст инженер-изобретатель Лось строит ракету и, взяв в попутчики красноармейца Гусева, отправляется на Марс. Там герои обнаруживают загнивающую цивилизацию атлантов и вволю приключаются: Лось завоевывает сердце прекрасной принцессы Аэлиты, а Гусев, как и положено истинному коммунару, организовывает революцию. Правда, в отличие от доблестного капитана Джона Картера, который живо показал всем марсианам «берроузовскую мать», герои космооперы Толстого особых успехов не добились и еле-еле унесли ноги на Землю.
Вечно живая «Аэлита»
В 1920-х в Советской России появлялись и другие книги, герои которых отправляются в космос. Об этом писал, например, Виктор Гончаров, чьи персонажи — комсомолец Андрей и ученый Никодим — помогают аборигенам совершить революцию на Луне (дилогия «Межпланетный путешественник» и «Психомашина», 1924). На Марс летят герои романа Александра Ярославского «Аргонавты Вселенной» (1926). Ближний космос осваивают персонажи рассказа Андрея Платонова «Лунная бомба» (1926) и повести Валерия Язвицкого «Путешествие на Луну и Марс» (1928). Встречам с иным разумом посвящены сборник рассказов Грааля Арельского «Повести о Марсе» (1925) и повесть С. Горбатова «Последний рейс «Лунного Колумба» (1929). А в романе Николая Муханова «Пылающие бездны» (1924) впервые в отечественной НФ описана межпланетная война, где земляне сражаются с вездесущими марсианами. Причем космические эскадры ведут битвы с применением лучевого оружия!
В общем, на Толстом свет клином не сошелся. Почему же именно его книга стала символом ранней советской фантастики? Дело, пожалуй, в такой «малости», как талант. Писателем Алексей Николаевич был отменным. Имелись, конечно, и у него провалы, но «Аэлита» к ним не относится. На ее фоне книги большинства остальных отечественных авторов явно теряются. В хронике советской космофантастики их имена сохранились, а вот в сердцах читателей — нет.
В начале 1930-х появилось еще несколько произведений, сюжет которых так или иначе связан с космосом: «Планета КИМ» Абрама Палея (1930), «Страна счастливых» Яна Ларри (1931) и «Прыжок в ничто» Александра Беляева (1933). На две последние книги стоит обратить особое внимание. Повесть классика советской детской фантастики Яна Ларри — утопическая фантазия, где отображены представления автора о коммунистическом обществе близкого будущего. Помимо других тем, Ларри затронул и необходимость освоения космоса. В повести имелись намеки политического свойства, из-за чего ее много лет усердно игнорировали. Впоследствии наивный Ларри возмечтал написать фантастический роман лично для товарища Сталина. Историю инопланетянина, который воочию видит все недостатки советского строя, Ларри анонимно посылал вождю, за что в 1941 году был арестован НКВД и получил 10 лет лагерей.
Роман одного из столпов советской фантастики Александра Беляева «Прыжок в ничто» заслужил одобрительный отзыв самого Циолковского. Это авантюрная история о группе буржуев, которые отправляются в путешествие на космическом лайнере «Ковчег», дабы переждать революционные события, происходящие на Земле. Однако судьба приводит «Ковчег» на Венеру, где происходит разборка между хозяевами и обслугой. В итоге победившие трудящиеся, члены экипажа и некоторые «перековавшиеся» буржуины возвращаются на Землю, где к тому времени наступила коммунистическая утопия. Нельзя сказать, что роман принадлежит к лучшим книгам Беляева, но это значительное произведение ранней советской космофантастики.
Космос для Страны Советов
В 1934 году состоялся первый Всесоюзный съезд советских писателей, который сыграл для развития нашей НФ негативную роль. Во-первых, фантастику четко определили по ведомству литературы для подрастающего поколения. А во-вторых, указали путь — заниматься научно-техническим просвещением советской молодежи в духе социалистического реализма. Именно тогда и началась пресловутая эпоха фантастики «ближнего прицела». К тому же 1930-е вошли в историю страны как время серьезных политических потрясений, одним из проявлений которых стал повальный поиск врагов — реальных и мнимых. Поэтому типичная советская НФ тех лет выглядела примерно следующим образом. Где-нибудь на заводе или в научном институте прогрессивный инженер (ученый) вкупе с друзьями-комсомольцами и при поддержке мудрого парторга пытается внедрить передовой квадратно-гнездовой метод в работу социалистического народного хозяйства. А рядом мутит воду коварный «шпиён» иностранной разведки, которому оказывают аморальную поддержку недобитые кулаки и затаившиеся белогвардейцы. Но «наш бронепоезд» летит вперед, а подлых гадов выводят на чистую воду доблестные сотрудники компетентных органов. Лучший образец такой фантастики — «Тайна двух океанов» Григория Адамова (1939). Большинство же подобных опусов заслуженно списаны в литературный утиль…
Впрочем, некоторым писателям было тесно в навязанной схеме, поэтому произведения, герои которых стремились летать, а не ползать, нет-нет да и появлялись. Роман Александра Беляева «Звезда КЭЦ» (1936) посвящен орбитальной космической станции, его же «Небесный гость» (1937) рассказывает о путешествии к звездам. В романе Владимира Владко «Аргонавты Вселенной» (1938) описан космический полет на Венеру, Борис Анибал в повести «Моряки Вселенной» (1940) отправляет персонажей на Марс, а А. Тарасов в рассказе «Над лунными кратерами» (1941) — соответственно, на Луну. Но эти книги погоды не делали. А потом началась война…
Великий перелом
После Победы космические истории в нашей НФ по-прежнему появлялись нечасто. В 1945-м вышел военно-приключенческий роман Сергея Беляева «Десятая планета». В повести тогда еще начинающего писателя Ивана Ефремова «Звездные корабли» (1947) продвигалась идея множественности разумной жизни во Вселенной. Можно вспомнить еще познавательный рассказ Владимира Обручева «Полет по планетам» и художественный очерк Бориса Ляпунова «Из глубины Вселенной» с теорией инопланетного корабля как источника Тунгусской катастрофы (оба — 1950). Но нарочито приземленная НФ господствовала почти безраздельно, усиленно насаждаясь свыше. Вот отрывки из типичной для того времени статьи, напечатанной в одном из ведущих литературных журналов:
Советская научно-фантастическая литература должна отображать завтрашний день нашей страны… промежуток времени, отделенный от наших дней одним-двумя десятками лет, а может быть, даже просто годами. А некоторые литераторы ориентируются сами и ориентируют других на изображение отдаленного будущего… Это не случайная ошибка. Это стремление поклонника западноевропейской фантастической литературы направить нашу литературу на тот же лад. Из статьи С. Иванова (журнал «Октябрь», №1 за 1950 год)
Не литературоведческая статья — донос «куда следует»! Какие там мечты о космосе — тут бы на Колыму не загреметь за «низкопоклонство перед Западом»! Но время не стояло на месте. После ряда политических изменений настал праздник и на улице настоящих советских фантастов.
Уже в 1954 году выдающийся кинодеятель Александр Довженко написал сценарий фильма «В глубинах космоса», который, правда, остался нереализованным. Через год в журнале «Знание — сила» был опубликован рассказ Владимира Савченко «Навстречу звездам», посвященный первому звездному старту, который происходит… в 1977 году! Эх, какими оптимистами были тогда советские люди… Велик вклад в развитие отечественной космофантастики Георгия Мартынова, чьи повести «220 дней на звездолете» (1955) и «Планетный гость» (1957) положили начало популярным циклам «Звездоплаватели» и «Каллисто». Первый из них посвящен освоению в недалеком будущем Солнечной системы, сюжет второго вертится вокруг посещения Земли инопланетянами, которые, оказывается, давно построили у себя коммунизм.
А в 1957 вышел роман Ивана Ефремова «Туманность Андромеды», ознаменовавший второе рождение советской научной фантастики. Наверное, дело не только в достоинствах самой книги. 1957 год — время для нашей страны особое. С одной стороны, невиданный всплеск народного энтузиазма, вызванный общественной перестройкой, которую окрестили «оттепелью». С другой — колоссальный научно-технический прорыв, ярче всего отразившийся в запуске первого в истории искусственного спутника Земли. Казалось — вот оно, счастье! Наконец-то по-настоящему свободный советский человек сделает решающий шаг в светлое коммунистическое завтра! И книга Ефремова отменно накладывалась на всеобщий оптимизм. Действие происходило в далеком коммунистическом будущем на объединенной Земле, населенной принципиально новыми людьми. Тяжкий труд здесь превратился в радостное созидание, людям открылся секрет долголетия, они отправились к звездам, образовав с иными цивилизациями «Великое Кольцо». В 1959-м Ефремов вернулся к своей истории будущего в повести «Сердце Змеи», посвященной контакту землян с расой «чужих».
Новые лица советской фантастики
Еще одна этапная книга отечественной НФ того времени — дебютный роман Аркадия и Бориса Стругацких «Страна багровых туч» (1959), сюжет которого связан с событиями первой экспедиции на Венеру. Главное достижение книги — стремление еще начинающих тогда писателей переориентировать традиционную авантюрную и научно-технологическую НФ на показ становления человеческих характеров. Некоторое время Стругацкие плодотворно разрабатывали космическую тему в серии произведений, показывающих события в годы зарождения Мира Полдня. В повестях «Путь на Амальтею» (1960) и «Стажеры» (1962) некоторые герои их первого романа вместе с новыми персонажами продолжают тяжелую работу по освоению Солнечной системы. Но главное для Стругацких — проблема нравственного выбора. Особенно четко эта мысль прослеживается в одном из лучших романов ранних АБС «Далекая радуга» (1963).
Стругацкие: капитаны советской НФ
Стоит отметить и роман Игоря Забелина «Пояс жизни» (1960) — слабый в художественном отношении, но любопытный тем, что это фактически первая в отечественной НФ книга о терраформировании иной планеты. Проблемам освоения космоса — от чисто научных до морально-этических — посвящен ряд заметных произведений: сборник Генриха Альтова «Легенды о звездных капитанах» (1961), повесть Валентины Журавлевой «Летящие по вселенной» (1963), повести Георгия Гуревича, позже объединенные в роман-утопию «Мы — из Солнечной системы» (1965), рассказы и повести Игоря Росоховатского, Анатолия Днепрова, Владимира Михайлова.
Возвращение со звезд
Как ни странно, полет Юрия Гагарина и новые завоевания советской космонавтики невольно привели к некоторому затуханию космической темы в отечественной НФ. Космос перестал быть Великой мечтой, обратившись будничной работой. Впрочем, общественная потребность в космической фантастике была еще велика, поэтому время от времени в этом жанре появлялись достойные книги.
Одним из самых масштабных произведений стала эпическая трилогия Сергея Снегова «Люди как боги», действие которой происходит в далеком коммунистическом будущем. Особый восторг читателей (и зубовный скрежет критиков) вызвала показанная с невиданным для советской НФ размахом галактическая война. За начальные романы цикла «Галактическая разведка» (1966) и «Вторжение в Персей» (1968) Снегова тут же принялись обвинять в пропаганде «чуждой» советскому человеку космической оперы. В итоге заключительный том трилогии, «Кольцо обратного времени», вышел только в 1977-м.
Необычную для советской НФ романтическую фантастику, связанную с космосом, писала Ольга Ларионова: повесть «Вахта «Арамиса» (1967), некоторые рассказы. Как всегда, на высоте были братья Стругацкие, вновь поднявшие проблему нравственного выбора в повести о контакте с принципиально чуждой человеку цивилизацией «Малыш» (1971). Герои романа Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова «Плеск звездных морей» (1970) занимались терраформированием Венеры в условиях очередной коммунистической утопии — правда, верилось в нее уже с трудом… В романе Сергея Жемайтиса «Багряная планета» (1973) прилетевшие на Марс земляне обнаруживали остатки исчезнувшей цивилизации. Достоверны в психологическом отношении и увлекательные повести Кира Булычева о космическом медике Павлыше.
Путь к звездам
Во второй половине 1970-х и на протяжении 1980-х советская космическая НФ забуксовала. Во многом это было связано с очередным идеологическим «закручиванием гаек». Да и освоение космоса из суровых будней на глазах превращалось в показушную рутину. «Лунная гонка» с американцами была проиграна. Возникли трудности с реализацией программы космического «челнока». А на орбиту гурьбой отправлялись представители стран соцлагеря — ибо так было надо. Что до фантастики, то издательство «Молодая гвардия» выпускало вереницу ничем не примечательных книг, среди которых была даже НФ, написанная советскими космонавтами: «Путь к Марсу» (1979), «На астероиде» (1984) и «Здравствуй, Фобос!» (1988) Левона Хачатурьянца и Евгения Хрунова, «Черное безмолвие» (1987) Юрия Глазкова. Любопытно, но пресновато…
Наиболее заметная книга космофантастики тех лет — роман Сергея Павлова «Лунная радуга» (1978—1983), где поднимаются вопросы опасностей, связанных с освоением иного пространства. Герои романа, бывалые косморазведчики, фактически перестают быть людьми, приобретая «экзотические» свойства, что не приносит счастья ни им, ни окружающим. Стоит еще отметить дилогию Владимира Михайлова о звездном капитане Ульдемире: «Сторож брату моему» (1976) и «Тогда придите, и рассудим» (1983). Но эту весьма специфическую историю странного экипажа межзвездной экспедиции и их прогрессорской деятельности вряд ли можно отнести только к космической НФ, ибо она носит отчетливый социально-философский характер (как и многие книги поздних Стругацких).
Во время перестройки интерес к космической НФ угас. Пришел черед иной фантастики — с чернушным оттенком. Затем кончился и Советский Союз… Ныне основная масса книг отечественных авторов относится уже к космической опере. Но это уже совсем другая история…
* * *
Десять книг советской НФ
Алексей Толстой «Аэлита» Иван Ефремов «Туманность Андромеды» Аркадий и Борис Стругацкие «Страна багровых туч», «Путь на Амальтею», «Стажеры» Александр Беляев «Прыжок в ничто» Георгий Мартынов «Каллисто» Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов «Плеск звездных морей» Сергей Снегов «Люди как боги» Георгий Гуревич «Мы — из Солнечной системы» Сергей Жемайтис «Багряная планета» Сергей Павлов «Лунная радуга»
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
Туманность Андромеды пыталась читать в 13. Ничего не поняла, бросила. Тогда не было детских книг про космос, а меня он манил сильно. А когда вышли Отроки во Вселенной, я была в восторге, да и сейчас если показываю, и есть время, всегда смотрю.
А я всем этим зачитывался, как наркоман своим зельем. Больше всего понравились "Страна багровых туч" Стругацких и "Гриада" Колпакова. И на основе этих книг я и пошел в атомную физику, чтобы создавать фотонные и прочие звездолеты для межгалактических экспедиций.
По твоим новациям по физике, можно подумать, что интерес к ней дал - неразменный пятак Стругацких, из их "Понедельник начинается в субботу", а не космическая тематика.)))
Знаешь, кто такой Артур Кларк? Американский фантаст уровня Айзека Азимова. И он однажды произнес такую фразу: "Сверхпродвинутая технология порой не отличима от магии". Мои технологии настолько продвинуты, что многим кажутся настоящей магией. И по этой причине я вполне официально считаюсь лжеученым в российской академической тусовке. Академик Кругляков, который когда-то заведовал академической Комиссией по борьбе с лженаукой, однажды даже прошелся по моим разработкам в качестве примера лженауки. Вот только моя лженаука уже дает такие результаты, которых академики добиться не могут.
