Самый большой детский страх - это когда мама
потерялась. Оставила тебя дома сидеть, сказала: "Я скоро вернусь, я в
магазин", и вот уже вечер, а мамы всё нет. И фонари уже зажглись, и
темнеет на улице, а мамы нет!
И не объяснишь же
ребенку, что в магазине очередь была, а ты два раза туда вставала,
потому что перестройка и всё такое. А потом ещё подружку встретила, и
заболталась с ней, как это у женщин бывает. А дома зарёванное чадо икает
и всхлипывает: "Я думал, что тебя укралиииииииии!"
Было такое? У
меня да. Самый большой мой детский страх — это "маму украли". Поэтому,
сама став мамой, я вот эти моменты исключила полностью. Я никогда не
оставляла сына дома одного, уходя в магазин. Я ни разу не теряла его в
больших магазинах, и вот этого страха потерять маму — у него попросту не
было. Никогда.
Сейчас сыну 18. Взрослый, самостоятельный мужик с бородой. Ну, как с бородой... Если неделю бриться не будет — вылитый Бармалей.
Вчера
вернулся домой ночью, и сразу спать пошёл. И муж тоже что-то себя плохо
чувствовал, и рано спать лёг. И в час ночи меня осенило: а кто с
собакой-то гулять будет? Мужики все спят. Не будить же? Оделась, взяла
собаку, ушла с ней подальше от дома, и хожу такая, гуляю.
Ну,
сколько я там с ней гуляла? Ну полчаса. Возвращаюсь к подъезду — а там
Дюша мечется. Нарядный как скаут: в трусах, в тапочках и в пуховике на
голое тело.
Что, говорю, совесть проснулась, да? — и улыбаюсь с
сарказмом. А потом смотрю: на Дюше лица-то и нет. Лицо вот такое, будто
сегодня Брежнев умер и группа Битлз развалилась.
Ты! — кричит, — Ты! Ты, блин.... Ты где была?! Тебя сорок минут уже нет! Я тут бегал и орал — ты слышала?
Неа, — говорю. — У меня наушники, а в них грустное музлище девяностых. Про "Твоя девочка ушла". Хочешь послушать?
Открыл
рот, чтоб что-то ещё мне сказать, и вдруг как обнимет. В шею носом
ткнулся, и руками волосатыми своими за шею обнял и стоит молча.
Аж испугалась. Говорю: Ну, ты что? Ну, Дюш? Ну, куда я денусь-то? Я ж с собакой.
И
он так глухо: Я думал, что тебя украли... Я звоню, у тебя телефон
почему-то недоступен, вокруг дома десять раз пробежал — нет тебя. И не
отзываешься ещё. Мам, я тебя очень прошу: лучше меня буди, если надо. Я с
тобой к двадцати годам весь седой буду.
Тоже его обняла. Ну, как
обняла... На цыпочки встала, и что-то там обняла, до чего дотянулась. В
пуховик его лицом уткнулась, и стою. Собака прыгает, дождь идёт, он в
луже стоит, в трусах и в тапочках... Маму потерял.
Мой оживший детский кошмар...
А
ведь этот страх — он бессознательный. Даже если тебе 20, 30, 50 лет —
ты всё равно боишься за маму. Что уйдёт из дома без телефона и
потеряется. Что её украдут — а её непременно украдут, потому что она
красивая! Поэтому и ругаемся на мам: Ты почему ушла куда-то, и меня не
предупредила: где ты и когда вернёшься?
Берегите своих детей.
Даже если это уже седые дети, и у них есть свои седые дети. Украли маму —
это очень страшно. Я вчера видела.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
