XVIII век в российской истории – это не только реформы Петра I и великие завоевания Екатерины II. Мало кто знает, что это столетие было исключительным по количеству экстремальных климатических явлений, связанных с так называемым малым ледниковым периодом.

Лютые морозы

На XVIII век, по данным учёных, пришлась кульминация второй половины малого ледникового периода – локального похолодания, продолжавшегося в Европе с XIV по XIX век. Неурядицы начались в 1704 году, когда в центральной России 20 мая мороз побил ржаные посевы. В 1708 и 1709 годах выдались необычайно холодные зимы. Как отмечалось в «Походном журнале Петра Великого», «немало шведских солдат пропало, также и в наших людях от морозов было не без упадку».

С 1729 года погоду в Петербурге регулярно фиксировал академик Георг Крафт, который одним из первых поставил задачу научного прогнозирования неблагоприятных природных явлений. Особенно холодной, как следует из записей Крафта, стала зима 1739-1740 годов. В ноябре академик насчитал 8 морозных дней, в декабре – около двух недель. В январе потеплений не было вообще, а 25 января в 7 утра мороз достиг минус 40 градусов по Цельсию. При этом небо, по словам Крафта, было «весьма ясно».

«Суровые зимы в XVIII веке не редкость. В общей сложности их было около 40. Но все они не могут сравниться с зимами 1708-1709 и 1739-1740 годов», — утверждается в статье исследователей, Евгения Борисенкова и Василия Пасецкого.

Морозы XVIII века нашли отражение и в культуре. Можно, например, вспомнить эпизод из «Приключений барона Мюнхгаузена», когда у знаменитого лжеца «замёрзли звуки» в рожке. Стоит отметить, что реальный барон Мюнхгаузен отморозил в России два пальца на ноге.

Дожди, голод и эпидемии

После морозов, согласно русским народным приметам, можно было ждать жаркого лета, но это происходило не всегда. В 1709 году тёплые месяцы выдались дождливыми. А через год на страну, напротив, обрушилась засуха, сопровождавшаяся на Украине нашествием вредителей.

«Саранча великая через Киев шла. Оттуда, почитай, по всей Малороссии расшнрялася и на северянских странах в Стародубщине была и шкоды великие в хлебе починила», — описывал бедствие южнорусский летописец.

Тогда же, в 1710 году, Россию поразила моровая язва, особенно свирепствовавшая в прибалтийских губерниях. Под Петербургом некому оказалось убирать урожай, а в Ревеле (Таллине) вымерло 90% жителей.

Засушливым выдалось также лето 1715 года, а в 1716 году вновь наблюдались чрезмерные дожди. В 1718 году заморозки ударили в августе, из-за чего «спортилась ярина поздняя». В первой половине 1720-х годов природные неурядицы вызвали настоящий голод. В 1721 году дожди лили почти беспрерывно с мая по ноябрь. Летописец в это время горевал об «овцах, в поле померзших» и о «пасеках погибших». В 1722 году хорошего урожая не было уже по причине засухи. В Подмосковье крестьяне вынуждены были питаться толчёным льняным семенем, дубовыми желудями и мякиной. А в Орловской губернии жителей спасали от голодной смерти хвойные шишки. Аналогичное чередование морозов, ливней и засух повторилось в 1731-1734 годах, а также во многие последующие годы вплоть до конца века. В 1744 году из-за недорода правительство запретило экспорт хлеба за границу, а в 1748 году Елизавета Петровна наложила запрет на выгонку алкоголя из зерна. Особенно «ужасным», по мнению историков, выдался голод 1786-1787 годов. Петербургское просвещённое общество возмущалось, что правительство Екатерины Великой ничего не делает для помощи голодающим, а знаменитый издатель Николай Новиков даже пожертвовал в пользу крестьян всё своё состояние.

Сильные дожди провоцировали половодья и наводнения, затронувшие Москву, Нижний Новгород, Великий Устюг, Самару и Тверь. В Санкт-Петербурге после сильнейшего наводнения 1777 года власти даже учредили службу оповещения о подъеме воды в Неве.

В целом события XVIII века можно охарактеризовать как климатический феномен с высокой концентрацией экстремальных группировок природных явлений. Из-за неурожаев и эпидемий 68 из 100 лет были в той или иной степени голодными.