В апреле 1937 года Сталин произвел серьезные перестановки в генералитете: Тухачевского направили командовать Приволжским военным округом, маршал Егоров был назначен первым замом наркома обороны, начальником Генерального Штаба – Шапошников, Якира перевели командовать Ленинградским округом.

Участники «заговора» по предложению Политбюро в мае были арестованы по обвинению в участии в «антисоветском троцкистско-правом блоке» и шпионаже в пользу фашистской Германии. В обвинительном заключении утверждалось, что «военно-троцкистский центр», в руководство которого входили Тухачевский, Гамарник, Уборевич, Якир и другие военачальники, по прямым указаниям немецкого Генштаба и Троцкого при поддержке группы правых Бухарина-Рыкова занимался вредительством, диверсиями, террором и готовил свержение правительства и захват власти в целях реставрации в СССР капитализма.

Дело о заговоре военных на закрытом судебном заседании рассматривалось 11 июня 1937 года Специальным судебным присутствием, куда входили Блюхер и Буденный. После зачитывания обвинительного заключения все подсудимые признали себя виновными.

Поголовному признанию обвиняемых на всех процессах были очень удивлены даже в Германии. Там предполагали, что им вводят какой-то препарат. И поручили разведке выяснить это. Но все оказалось банально проще. Сталин просто хорошо разбирался в людях. И знал их слабости.

В день суда по указанию Сталина в республики, края и области было направлено указание организовать митинги и выносить резолюции о необходимости применения высшей меры наказания. Естественно все обвиняемые подвергались гневному осуждению и проклятиям. Суд вынес смертный приговор всем восьмерым обвиняемым, приведенный на следующий день в исполнение.

После суда над Тухачевским были арестованы (как участники военного заговора) 980 высших командиров и политработников.

Всего за 1937–1939 годы арестовано по политическим мотивам 9 579 человек командного состава. А репрессировано 17 981 человек. Из них 8 402 уволены из армии, что составляет чуть более 4 % от списочного состава командиров Красной Армии.

Сталин отлично понимал, что нельзя обезглавить армию перед войной, которую он считал неизбежной. А реальную цену героев Гражданской войны и раздутую пропагандой репутацию военачальников, попавших в жернова «заговора», он отлично знал. И готов был принести их в жертву.

Третий процесс антисоветского «право-троцкистского блока»

Процесс над военными потряс всю страну.

Но в планы Сталина входило и проведение публичного процесса, который стал бы своего рода венцом всей этой кампании. А центральными фигурами в нем должны были стать Бухарин и Рыков.

Процесс должен был продемонстрировать полное и безоговорочное банкротство всех бывших политических оппонентов вождя. Они должны были предстать перед всей страной не как политические противники, а как группа политических бандитов, шпионов, объединенных в некий общий правотроцкистский заговор, в котором Троцкий играл главную роль, а Бухарин, Рыков и другие танцевали под его дудку.

На мартовском пленуме 1937 года, накануне которого покончил жизнь самоубийством Орджоникидзе, травля группы Бухарина продолжилась.

Сталин жестко и последовательно проводил курс на их безусловное исключение из партии и преследование в уголовном порядке. Они голословно обвинялись в том, что не отказывались от своих политических и враждебных стране убеждений, стояли на платформе капиталистической реставрации в СССР, готовились к свержению сталинского руководства и вошли в блок с троцкистами, зиновьевцами, эсерами, меньшевиками и другими фракционными группировками, перешли к методам террора и организации вооруженного восстания.

Было даже надуманное обвинение в намерении физически уничтожить Ленина, Сталина и Свердлова.

Арестованный прямо на пленуме Бухарин с гневом и возмущением отвергал эти абсурдные обвинения. И сломить его было не так просто. Почувствовав безысходность, Бухарин стал писать письма Сталину, в которых стремился разубедить его в том, что он враг партийной линии и Сталина лично. Он не скупится на безмерные политические реверансы в отношении Сталина и его политики, но все было тщетно.

В марте 1938 года состоялся открытый процесс. На скамье подсудимых оказались сразу три бывших члена Политбюро – Бухарин, Рыков и Крестинский, а также Ягода и другие высокопоставленные деятели партии. Помимо этого процесса проводились закрытые судилища, на которых в упрощенном порядке выносились приговоры тем, кого было рискованно предавать открытому суду. Сталин принимал активное личное участие в подготовке процесса и определял основные направления обвинительного заключения. А также патронировал допросы Бухарина на очных ставках.

На суде Бухарин признавал свою вину вообще. Но зачастую умело опровергал абсурдные обвинения. Категорически отрицал он свою причастность к шпионажу, убийству Кирова и других деятелей Советского государства.

Реакция общественности на процесс была заранее запрограммирована. Проходили массовые митинги, публиковались гневные статьи с единственным требованием – сурово покарать преступников, расстрелять их, как бешеных собак. Суд приговорил 18 подсудимых к расстрелу, менее значимых лиц – к различным тюремным срокам.

Бухарин написал последнее письмо Сталину:


Но Сталин не внял мольбам своего бывшего соратника.

Завершение «великой чистки»

Последним публичным процессом Сталин как бы подвел итог борьбы со своими политическими оппонентами.

Победа была тотальной.

Она завершилась физическим уничтожением оппонентов. Помимо открытых и закрытых судебных процессов 1937–1938 годов практиковались осуждения в «особом порядке». То есть решение о расстреле принималось Сталиным и его ближайшими соратниками и оформлялось «комиссией» – Сталиным, главой НКВД и Генпрокурором.

Также решением Политбюро 31 июля 1937 года для республик, краев и областей утверждались списки (лимиты) подлежащих репрессиям лиц от нескольких сот до 5 000 человек. Предусматривалось две категории. Наиболее враждебные антисоветские элементы подлежали аресту и по решению «троек» – расстрелу. И второй категории – менее активные враждебные элементы подлежали аресту и заключению в лагеря.

В результате всех этих акций за 1937 год было репрессировано 936 750 человек и за 1938 год – 638 509 тысяч.

В целом в стране и в партии сложилась атмосфера всеобщей подозрительности и доносительства. «Великая чистка» была призвана не только устранить реальных и потенциальных врагов народа, но и внушить страх и трепет всем тем, кто мог бы при благоприятном стечении обстоятельств восстать против Сталина и его политического курса.

Сталин, по всей вероятности, начал понимать, что такая массовость репрессий может подорвать и его собственную власть. Он начал подготавливать почву для их ограничения не из соображений гуманизма, а из реальных политических расчетов, поскольку складывающаяся явно аномальная обстановка, шпиономания и мания вредительства грозили перейти все границы, привести к ликвидации партийных и государственных кадров и к потере устойчивости государства.

Для этого надо было убирать Ежова, который стремился все увеличивать масштабы репрессий и не собирался останавливаться. Вождь решил возложить всю ответственность за массовые репрессии на Ежова. Он сделал свое дело и должен был уйти.

Сталин начал постепенный процесс отстранения наркома от власти. В апреле 1938 года он был по совместительству назначен наркомом водного транспорта. А решением Политбюро в августе 1938 года первым заместителем к Ежову был назначен Берия.

Существует версия, что именно Берия начал сокращать репрессии.

Это далеко не так.

Он был всего лишь исполнителем воли вождя, взявшего курс на введение этого процесса в разумное русло. Перед Берией стояла задача ограничить масштаб репрессий и исключить любую возможность появления оппозиции Сталину.

Ежову «рекомендовали» написать письмо о своей отставке, что он и сделал в сентябре 1938 года, а в ноябре его освободили от должности наркома.

Еще до формального отстранения Ежова по указанию Сталина Берия развернул чистку рядов НКВД от людей «железного наркома». В период с сентября по декабрь 1938 года была проведена практически полная замена руководящего состава НКВД, вплоть до начальников отделов.

Ежов был арестован в апреле 1939 года. И после довольно длительного следствия он и его ближайшие соратники были расстреляны. О его расстреле ничего не сообщалось. Но его короткое правление оставило глубочайший след в сознании советского общества, как


Все эти меры были подготовительными шагами к принятию в ноябре 1938 года постановления ЦК и Совнаркома, которым ликвидировались судебные тройки на всех уровнях.

Все дела теперь должны были рассматривать только суды или Особое Совещание при НКВД. Этим постановлением Сталин явственно обозначал принципиально новые контуры своей политики в данной сфере. Отныне массовых чисток больше не будет. Но репрессии, как мера предупреждения противодействия политике вождя, остаются.

Непредвзятая оценка «великой чистки» дает основания предполагать, что репрессии осуществлялись Сталиным как составная часть политического курса, направленного на строительство мощного государства, каким он его понимал, и устранение любых выступлений, как против проводимого курса, так и против самого вождя.

Его оппоненты были далеко не ангелами. И неизвестно, сколько бы несчастий принесла бы реализация предлагаемого ими курса.

Но ничто не может оправдать трагедий сотен тысяч невиновных людей, попавших в молох репрессий.