За четверть века в стране сумели уцелеть лишь 17% депозитно-кредитных учреждений

Словосочетания «банкротство банка», «банковское банкротство» мы слышим не очень часто. Сегодня у всех на слуху словосочетание «отзыв лицензии у банка». Но это и есть фактически банкротство банка.

Только озвучивает этот «медицинский факт» не гибнущий банк, а Центральный банк, на котором лежит обязанность выдавать «свидетельства о рождении» (банковские лицензии) и «свидетельства о смерти» (отзыв лицензии и есть такое свидетельство).

Так какова ситуация со «смертностью» банков в России? Последние отзывы лицензий произошли 4 октября у МВБанка и 2 октября у Темпбанка. В целом в текущем году было уже отозвано 39 банковских лицензий. Считай, что в банковском мире в этом году уже произошло 39 случаев смерти. Можно предположить, что до конца года количество летальных исходов достигнет полусотни. Но это сравнительно скромно на фоне предыдущих лет. Вот информация за предыдущие годы:

2016 г. — 97; 2015 г. — 93; 2014 г. — 86; 2013 г. — 32.

Получается, что за неполные пять лет общее количество банков, лишившихся лицензий, составило 347. На 1 января 2013 года общее количество действующих в Российской Федерации банков составляло 956. На данный момент количество банков с действующими лицензиями составляет 530. Получается, что количество действующих банков сократилось на 426. За указанный период времени ЦБ выдавал новые лицензии. Но их было крайне мало, было создано всего несколько новых банков. Не знаю точного объяснения, почему количество действующих банков, прекративших свою деятельность, оказалось заметно больше, чем количество отозванных лицензий. У меня есть несколько версий такого объяснения. Например, некоторые организации были лишены своего звания «банк» и получили титул «небанковские кредитные организации» (НКО), были понижены в своем звании (имеют право осуществлять узкий круг операций, фактически перестали были классическими депозитно-кредитными организациями). Итак, с 2013 года из мира банков ушло более 400 депозитно-кредитных организаций, их количество сократилось на 45%.Не многовато ли? Напоминает самый настоящий мор, эпидемию.

Но картина становится еще более удручающей, если мы рассмотрим нашу банковскую систему за весь период ее существования. За период с начала 1992 года по настоящее время количество банков, у которых были отобраны лицензии, составило 2585. Нетрудно подсчитать, что общее количество лицензий, выданных Банком России коммерческим банкам за четверть века равняется: 2585 + 532 = 3117. Исходя из этого, мы можем определить, что отношение количества отобранных лицензий к общему числу выданных равняется: 2585:3117 = 0,83.

Получается, что за четверть века лишь 17% банков сумели выжить, остальные отправились на тот свет. На самом деле процент выживаемости был бы еще ниже. Но некоторые банки возвращал с того света Центральный банк. Эта операция - реанимация коммерческих организаций и финансистов называется «санацией». Санации осуществлялись с помощью привлечения к спасательной операции других банков (более крупных и устойчивых), различных инвесторов (как из числа прежних акционеров, так и новых), Агентства по страхованию взносов (АСВ).

Сегодня на роль главного спасителя выходит Центральный банк (ранее предоставлял долгосрочные низкопроцентные кредиты спасаемым банкам, а в нынешнем году начал действовать через Фонд консолидации банковского сектора как инвестор). По моим оценкам, без сеансов реанимации (санации) процент выживших банков не превысил бы 15. За четверть века из семи появившихся на свет банков умерло примерно шесть, и к данному моменту продолжает жить лишь один. Статистика страшной эпидемии! Мои расчеты показывают, что средний срок жизни банка составляет всего несколько лет. Из тех, кто родился в начале 90-х годов, сегодня в живых осталось всего несколько десятков банков. Сейчас уже многие не помнят о таких «гигантах» банковского бизнеса (так их называли наши СМИ), как Инкомбанк, «Империал», СБС-Агро, «Столичный», Международный промышленный банк и т. д. Все они приказали долго жить.

О том, какие последствия экономике и обществу наносит банкротство каждого банка, я особо долго говорить не буду. Отмечу лишь, что основных видов ущербов три.

Во-первых, несмотря на действующую систему страхования вкладов, многие физические лица несут ущербы в силу того, что их вклады превышают предельные суммы страховок.

Во-вторых, компенсации в пределах страхуемых сумм депозитов в конечном счете покрывает Банк России. Формально выплаты таких компенсаций осуществляет Агентство по страхованию вкладов (АСВ), однако у него деньги уже давно кончились, оно живет за счет кредитов ЦБ. Для кредитования АСВ Центробанк должен включать «печатный станок», прибегать к необеспеченной эмиссии. В конечном счете, это означает инфляцию. Т.е. расходы на покрытие потерь вкладчиков, в конечном счете, оплачивают все члены нашего общества через так называемый «инфляционный налог».

В-третьих, банкротство любого банка наносит удар по корпоративным клиентам (юридическим лицам). Они теряют деньги в банке, компенсация потерь не предусматривается. Нередко все кончается банкротством юридического лица. Погибающий банк может унести за собой в могилу десятки своих корпоративных клиентов.

К сожалению, обобщающих оценок суммарных потерь экономики и общества, порождаемых банковскими смертями, Банк России не делает. Не встречал я таких оценок, которые бы были сделаны независимыми экспертами. Нет даже оценок суммарных (интегральных) потерь по отдельным банкам-банкротам.

Справедливости ради следует признать, что высокая смертность банков не является исключительно российской особенностью. Взять, к примеру, Америку. В октябре 1929 года на фондовой бирже США возникла паника, которая дала толчок экономическому кризису, ставшему в короткое время мировым. В Америке он дал толчок банковскому кризису. За первые же три года кризиса обанкротились 4835 банков. Это более 35% всех банков на начало кризиса. Банкиры Нью-Йорка могли скупать банки и любые другие активы всего за несколько центов от доллара.

Теперь перенесемся в более близкое к нам время. На пике в середине 1980-х годов в США насчитывалось свыше 18 тысяч банков. В 2013 году их количество опустилось ниже планки 7 тысяч. На сегодняшний день банков в Америке осталось около 5 тысяч, т.е. 28% от рекордного количества, зафиксированного три десятилетия назад.

И это «еще не вечер». Летом 2016 года МВФ дал оценки состояния банковских систем США и Евросоюза. По оценкам экспертов Фонда, на смерть в ближайшей перспективе обречены примерно четверть американских банков и примерно треть европейских. Перспектива европейской банковской системы, нарисованная МВФ, даже более мрачная. Банковская система Евросоюза располагает активами, равными 31 трлн. долл., а банковская система США — только 16 трлн. долл. Получается, согласно оценкам МВФ, что в ближайшие годы Евросоюз потеряет банки с совокупными активами, превышающими 10 трлн. долл., а США — лишь 4 трлн. долл. То есть, европейская банковская система еще менее устойчива, чем американская, а возможные ущербы для Европы в случае банковского кризиса будут несравненно более тяжёлыми, чем для США.

Как можно строить какую-либо экономику в условиях, когда система ее «кровообращения» (система денежного обращения, основой которой являются банки) находится в таком состоянии? Банк России говорит, что, мол, процесс «прополки» банковских «грядок» близок к своему завершению. Это иллюзия. Весь мировой опыт показывает, что никому еще не удалось отменить действие «закона смерти» в той банковской системе, которая сегодня существует в подавляющей массе стран, включая Россию.

Многие критики и борцы с «диктатурой банков» утверждают, что, мол, надо сменить нынешнего руководителя Банка России и все пойдет по-другому. Нет, все намного серьезнее. Нам надо менять (кардинально реформировать) банковскую систему. Эта система создавалась четверть века назад (под диктовку западных «партнеров» и «коллег»). А фактически тогда происходило «минирование» страны с помощью банков. Теперь страну надо аккуратно разминировать. Но не путем лишь отзыва банковских лицензий (я не исключаю полностью необходимость такой меры), а в первую очередь, за счет серьезнейшей, радикальной реформы банковской системы страны.

У нынешней есть ряд серьезнейших изъянов, среди которых я бы на первое место поставил изъян под названием «частичное (неполное) покрытие обязательств». В учебниках по экономике о нем почти ничего не пишут. Суть его заключается в следующем: любой банк — организация, осуществляющая депозитные и кредитные операции. Депозитные операции — обязательства банка. Кредитные операции — его требования. Обязательства банка должны покрываться полноценными деньгами, коими являются денежные знаки, эмитируемые Банком России (банкноты). Кредиты банков — новые деньги, которые являются безналичными и количество которых в несколько раз превышает количество наличных. Они размещаются на депозитных счетах банков. Между прочим, статус таких безналичных кредитных денег, создаваемых коммерческими банками, не определен законодательством. Статья 75 Конституции Российской Федерации гласит, что единственным законным платежным средством в стране является рубль, эмитируемый Банком России. Именно с помощью такого рубля и можно покрывать обязательства банка перед своими клиентами. Но таких рублей у банков в несколько раз меньше, чем их суммарные обязательства. Сегодня «правила игры» таковы, что банки могут «делать деньги из воздуха», но деньги эти не имеют статуса законного платежного средства. Любой грамотный специалист признает, что банк — организация с «частичным», или «неполным» покрытием своих обязательств.

Банк уже рождается на свет потенциальным «покойником», потому что он запрограммирован на работу по тем правилам, которые были созданы еще до его рождения в банковском мире. Некоторые банки кажутся нам незыблемыми скалами, которые не могут поколебать никакие ветры. На самом деле это иллюзия, «оптический обман». Вспомним, например, БИН-Банк, который начал шататься в конце лета. Председатель совета директоров этой кредитной организации Михаил Шишханов недавно в сердцах сказал, что проблемы у БИН-Банка возникли из-за того, что, мол, началось «хулиганство» со стороны блогеров в социальных сетях. Если такого «хулиганства» достаточно для того, чтобы поколебать банк таких масштабов, есть над чем задуматься.

Практика неполного (частичного) покрытия обязательств имеет многовековую историю. В средневековой Европе процветало ростовщичество. Ростовщики имели дело с золотом и другими драгоценными металлами. Они имели специальные хранилища (депозитарии), где можно было безопасно хранить золото. Люди приносили металл ростовщикам на хранение, получая взамен бумажные расписки. Настоящими деньгами в данном случае было золото, а расписки — «производным инструментом». Расписки использовались и как средство обмена, и как средство платежа. Но со временем ростовщики стали выпускать расписок больше, чем золота в депозитарии; они выдавались в виде якобы «обеспеченного» кредита. Таким образом, из «финансовых посредников» ростовщики превратились в тех, кто делает деньги (расписки) из воздуха. Возник так называемый «эмиссионный доход» ростовщика. Рано или поздно все это кончалось набегами на ростовщическую контору. Иногда ростовщику удавалось унести ноги, иногда его убивали. Золота всем все равно не хватало.

Короли и князья выпускали законы, запрещавшие такие махинации. Иногда ростовщики оказывались в тюрьме за практику «частичного покрытия». Тем не менее, в обществе существовала атмосфера непримиримого отношения к такой мошеннической деятельности ростовщиков. Сегодня деятельность современных банков мало чем отличается от махинаций средневековых ростовщиков. Изменилось только одно: общество (и даже государство) перестало замечать, что банки занимаются операциями с «частичным покрытием обязательств», грабя людей и дестабилизируя экономику.

О том, что такое неполное покрытие обязательств банков, читатель может при желании почерпнуть необходимые знания и информацию из моей книги «О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном» (М.: «Кислород», 2014).

Итак, краеугольным камнем реформы банковской системы России должно стать восстановление полного покрытия обязательств банков, что может сделать их если не бессмертными, то, по крайней мере, увеличить продолжительность их жизни в разы. Что, в свою очередь, покончит с банковскими кризисами и порождаемой этими кризисами дестабилизацией экономики. Конечно, реформа необходима для преодоления и других «системных» изъянов банковской системы. Но об этом отдельный разговор.