Необыкновенно энергичный вариант всем нам симпатичной боливарианской революции (связанной с именами Чавеса, Мадуро, Моралеса и др.) – имеет достоинство скорости и решимости. Но он столкнулся с коллапсом национальных экономик и параличом хозяйственных связей. Америка ещё раз доказала, что умеет мстить, и особенно эффективно мстит исподтишка.

Главное оружие ФРС США – рассчитываемое в долларах мировое разделение труда. Прекращение поставок из-за рубежа грозит хозяйственной катастрофой любой стране (и РФ, конечно, тоже). Единственные, кто подготовился – КНДР. У них «все свои, всё своё». Взять их прекращением поставок невозможно.

Но расплата за эту выключенность из мирового разделения труда – недостаточно высокий материальный уровень жизни. Маленькая территория не может конкурировать с большой. Раскрыть механизм долларового шантажа и противостояния ему призвана эта моя работа:

+++

Вначале человек всё делал сам. И жил очень бедно.

Затем человек включился в разделение труда. Разделяя труд, он стал жить всё богаче и богаче. Перед ним открылись потребительские возможности, горизонты – немыслимые для представителя натурального хозяйства.

Так появился человек, который живёт богато.

Но он заплатил за изобилие «ништяков» одним сперва незаметным «минусом»: он стал зависим от поставок, идущих через тысячи и тысячи километров, порой с других континентов.

Это не сразу случилось. Если бы вы в 1913 году (раньше уж и не говорю!) посоветовали бы крестьянину не выращивать ничего, кроме горчицы или укропа, и даже хлеб покупать в сельмаге – он счёл бы вас сумасшедшим. Вначале зависимости от поставок не было.

Потом она возникла в лёгкой форме: ну, не подвезут ситчику, ладно, заменим своим домотканым полотном… Но ситчик подвозили снова и снова, искусство производства домотканого полотна было безнадёжно потеряно, как и искусство плетения лаптей из подручного материала, из соседнего леса…

И мы пришли к ситуации, когда действительно, человек СМЕРТЕЛЬНО зависим от внешних, удалённых поставок. Он зависим от них так же, как конченный наркоман от наркотиков.

Ситуация с поставками достаточно динамична, «эта эра заходила в двери, головой не задевая о косяк». Ещё в 1980-м году, на закате СССР очень и очень многие с крестьянской сноровкой умели сами сделать ремонт, сами мастерили мебель, своими руками строили дома на садовых участках от фундамента до кровли. Большинство выращивали широкий спектр продуктов в подсобных хозяйствах, имели личные овощехранилища (в подвалах многоквартирных домов) – где самые разные пищевкусовые продукты могли хранится до нескольких лет включительно. Большинство семей варило варенья, солило соленья, мариновало маринады, делало собственный квас, собственную окрошку и многое другое. Рыбачили, охотились, собирали грибы, ягоды, делали иные натуральные заготовки...

Если мы сравним традиционную семью из 1980 года с современной семьёй, то несмотря на то, что времени прошло совсем немного – зависимость семьи от внешних поставок критически возросла. То есть, конечно, городская семья 1980-го года тоже не выжила бы одна в тайге, как староверы Лыковы…

Зависимость от внешних поставок была очень велика и в брежневские годы. Теперь же она просто зашкаливает.

И делает человека марионеткой, шутом гороховым, беспомощной игрушкой в руках тех, кто КОНТРОЛИРУЕТ ПОСТАВКИ. Они, подобно греческим мойрам[1], держат жизнь человека на ниточке и периодически срезают её ножницами…

Менее чем за 100 лет (если считать от 20-х годов ХХ века) мы пришли к ситуации, которая показалась бы помянутому нами крестьянину 1913 года чудовищной нелепостью:

- как если бы ему предложили за хорошие деньги, с высоким уровнем жизни – выращивать только горчицу. Или только укроп. Или петрушку. И ничего больше: «остальное подвезём, зуб дадим, остальным обеспечим!»

А если однажды не подвезут – ты остаёшься с огромным ворохом горчицы или укропа на руках, и можешь ими обожраться сто раз кряду, но это не очень утоляет голод…

Речь не только о горчице или укропе. Профессор музыки остаётся с огромным ворохом несъедобных нотных тетрадей, астроном – с шикарной оптикой, дорожник с катком-асфальтоукладчиком – и кушайте всё это на здоровье!

Вначале, когда человек жил бедно – он держал свою судьбу в своих руках, насколько это вообще возможно для человека. Потом человек зажил ни в пример богаче, покупая молоко в молочном отделе за деньги. А не в собственном коровнике за травку. НО ТАКОЙ ПРИВЫКШИЙ СЛАДКО ЖРАТЬ ЧЕЛОВЕК ОКАЗАЛСЯ БЕСПОМОЩЕН ПЕРЕД ШАНТАЖОМ!

Это было не очень опасно, пока был жив социализм – как система обобществлённого производства и распределения. Фактическая зависимость "человека узкопроизводящего" компенсировалась юридическими гарантиями его гражданских прав.

То есть технически его уморить голодом легче лёгкого (с его укропом и ничем, кроме укропа) – но закон такое запрещает, система следит, чтобы этого не случилось.

+++

Моя мысль не нова (я много о ней писал и раньше): необходимость социализма вытекает из расширения разделения труда.

Критическая зависимость человека от поставок – должна смягчатся гарантиями этих поставок. Иначе контролирующие поставки (ФРС США, печатающая мировые деньги) – могут делать с человеком, чего захотят, подвергая его самым разнузданным и диким формам шантажа.

Ведь капитализм (и в этом его главное отличие от социализма) не содержит гарантий оплаты труда.

То, что ты трудился – ничего не значит.

Важно продать продукт своего труда – иначе тебя оштрафуют за труд (производитель ненужного товара может уйти в убытки – то есть труд сделает его по итогам беднее, а не богаче).

В этом сила и гибкость капитализма – но в этом и формула его катастрофы, принимающей по мере его торжества, глобальный характер…

Эволюция "человека экономического" предстаёт перед нами в таком виде:

- Был человек бедный (натуральное хозяйство)
- Потом человек богатый (разделение труда)
- В итоге возник человек никакой – то есть игрушка в руках шантажистов, лишённая возможностей любого, даже самого нищенского, выживания собственными силами и собственной волей.

«Человек никакой» - вообще живёт на белом свете по доверенности. И только до тех пор, пока он нужен долларовой системе распределения мировых благ и ресурсов.

Став этой системе ненужным, он умирает, и далее используется в качестве удобрения, потому что больше его использовать ни для чего невозможно.

+++

Должен подчеркнуть, что в любой системе люди делятся на три группы (а не на две, как в марксизме). Первая группа – люди с высоким статусом. Вторая группа – люди с низким статусом. Третья – лишние люди.

Марксизм наивно сводил всю жизнь к борьбе угнетателей с угнетёнными, не замечая общей борьбы всех ЗАНЯТЫХ против изгоев-лишенцев (в этой борьбе угнетатели и угнетённые союзники).

То есть человек с низким статусом имеет негодование на человека с высоким статусом, но в то же время (через обладание статусом) – он в доле. Да, его доля не львиная, не завидная, но она есть. Поэтому он заносчив с человеком без статуса и враждебен к человеку без статуса (и не без основания видит в лишенце опасную замену себе на месте с низким статусом).

Социальная система выстраивается так. Допустим, имеется Евросоюз, как организация интегрированных с разными статусами членов. Этой системе со стороны:

а) люди с высоким статусом не нужны вообще никогда;
б) люди с низким статусом иногда требуются – и тогда принимаются, кооптируются в состав.

Чужак на роль начальника не нужен никому, даже племени мумба-юмба. Кому командовать, кому руководить, кому другими помыкать – найдётся всегда. Чужак на роль ассенизатора, может быть, иногда и требуется: если свои нос от такой работы воротят, и не хотят ею заниматься – иногда есть смысл взять со стороны гастарбайтера…

Но в чём ключевая ошибка марксизма? Иногда – не значит всегда.

Марксизм абсолютизировал потребность угнетателей в низшей рабочей силе, хотя уже во времена Маркса техника серьёзно шагнула вперёд, а опыт английских огораживаний, заменявших целую деревню пахарей одним пастухом – мог бы многое подсказать.

Низшая рабочая сила уже в XIX веке требуется лишь иногда, и в строгом лимите. Уже в XIX веке система не в состоянии переварить неограниченного наплыва рабочих рук. Тем более это свойственно ХХ веку, и втройне – XXI веку.

Все три века идёт один и тот же процесс: пролетариат (включая и сельский) – сжимается, из большинства населения превращаясь в меньшинство. Группа рантье, приоритетных получателей земных благ, несколько растёт, но не очень сильно.

А кто растёт стремительно? Бешеными темпами растёт число НИКОМУ (кроме себя самих) НЕ НУЖНЫХ людей, лишенцев, изгоев, люмпен-пролетариата.

Борьба с лишенчеством требует:

- Или выдумывания новых профессий, сфер занятости, чем активно занимался СССР и чем сегодня занимается путинская экономика.

- Или борьба с лишенчеством обернётся геноцидом (основной сценарий рыночного глобализма). Раз люди не нужны в системе, то системе их и кормить незачем. А сами себя они кормить разучились, и давно…

Их бросят – они и помрут. А что ещё они, по-вашему, смогут сделать, когда их выбросят с корабля современности?! Переучиться на новую профессию? Так эти новые профессии нужно создавать! Потому что старые-то профессии, я же вам объясняю, все заняты под завязку, и с солидным кадровым резервом…

+++

Другая сторона геноцида, не менее страшная: когда рабочих рук слишком много, а мест как сегодня в сырьевых экономиках – работодатель начинает снижать цену труда.

Лишенец рад любой работе, даже с самой нищенской оплатой. А раз так – зачем платить больше? Зарплаты снижаются до прожиточного минимума, а на искусственно создаваемых рабочих местах – проваливаются ниже прожиточного минимума.

Ведь люди, трудоустроенные в рамках латентной благотворительности режима (на какие-нибудь места клерков в малопонятных и никому не нужных конторах) – системе не нужны. А потому даже прожиточный минимум им платить не обязательно: помрут, туда и дорога, меньше ртов на государстве висеть будет!

То есть: глобальная экономика есть система, в которой огромное множество лишенцев и огромное множество работающих за мизер лиц с минимально-низким статусом. Одно с другим неразрывно связано: из ненужных, умирающих людей – легко навербовать покладистых и неприхотливых рабочих, если в том есть нужда.

Так через разделение труда мы вошли в ситуацию, когда стали «никакими людьми» (все, кроме Северной Кореи с её автаркией) – убить которых (или заставить под любую дудку плясать) – всего лишь ниточку дёрнуть.

+++

Я не хочу, чтобы мою статью приняли, как апологетику натурального хозяйства и автаркии в стиле КНДР (хотя устойчивость Кимов поразительна и вызывает уважение).

Человек, который покинул разделение труда – неизбежно проиграет по техномическим[2], организационным[3], маркетинговым[4] критериям.

Слабое развитие разделения труда – это всегда жуткая нищета и страшная дороговизна[5] необходимых для жизни благ (под «дороговизной» я имею в виду низкую доступность блага лично человеку). Бытовых благ и удобств мало, они низкого качества (недаром ругаются словом «доморощенные»).

Однако, понимая эту угрозу – нельзя закрывать глаза и на другую: глобализм вовсе не добрый дядюшка, пришедший с мешком дармовых подарков.

Он скорее педофил, заманивающий в тёмную подворотню доброй улыбкой и мешком «ништяков». И не на хорошие дела он в эту тёмную подворотню вас конфетками заманивает…

Смысл такого понятия, как «демпинг» заключается в трёх стадиях:

1. Выброс товаров по сверхнизким ценам
2. Разорение конкурентов
3. После ликвидации всех конкурентов – монополизация рынка и сверхвысокие цены на свою продукцию.

Глобальная рыночная экономика с долларом и евро – это демпинг в планетарном масштабе, тотальный, сверхмаштабный демпинг.

- Вначале мы дадим вам голландский сыр, лучше и дешевле вашего пошехонского…
- Потом дождёмся, когда пошехонский умрёт…
- А потом мышеловка захлопнется, и мы будем из вас верёвки вить…

+++

Допустим, мировая долларовая система недовольна поведением России и её национальной власти. Или боливарианской революцией в Латинской Америке. Или неграми Габона – неважно кем. Схема подавления всегда одна и та же.

А именно: прервать поставки, расчленить тот конвейер, по которому нужные блага едут в страну, и выезжают из страны на обмен. Скажем, уронить цены на нефть, и покупать её в других местах[6] (или даром брать, как в оккупированном Ираке). Но дело же не в нефти!

Если нужно будет наказать условных негров Габона, а у тех основной экспортный продукт – какао-бобы, то долларовая система уронит цены на какао + начнёт покупать какао в другом экваториальном месте. Мало ли таких мест на экваторе?!

А вы – скажут неграм – жрите своё какао, у вас его много! Или (скажут венесуэльцам) – пейте свою нефть, она калорийная!

Возразить такой «предъяве» очень и очень трудно. В очередной раз это доказывают проблемы боливарианской революции в Латинской Америке: экономика Венесуэлы сброшена в хаос, о чём западные политики говорят с плохо скрываемым авторским самодовольством[7].

«Они себя плохо вели – мы их наказали». Такое чувство, что это не люди говорят о людях, а цирковые дрессировщики – о своём зверинце.

Опасен ли шантаж Запада? Ответ в самом вопросе: если бы шантаж не был опасен, то он не был бы и шантажом.

Овладев мировыми потоками необходимых людям поставок, доллар и евро (точнее, стоящие за ними правящие заговоры) удерживают все национальные правительства на коротком поводке[8].

Положение национальной власти незавидно: формально она имеет полномочия вывести в поле армию, но фактически ей эту армию нечем будет там вооружать и кормить, потому что поставки – в руках наднациональной, высшей, финансовой власти.

Кто и сколько материальных благ получит – или не получит – решается уровнем выше суверенного.

+++

Производя часть необходимого продукта, которая вне окончательной сборки – ничто и не стоит ничего – всякий участник разделения труда оказывается в ловушке тотальной зависимости от КОНТРОЛЁРА СБОРКИ.

Это касается как отдельного человека, заложника в каменном мешке мегаполиса, так и государства, народа.

Во-первых, ему могут прекратить поставки недостающих частей. Во-вторых, производимую им для общей сборки часть – заказать в другом месте.

Два таких молниеносных удара – и во всех городских магазинах исчезают продукты[9], национальные деньги превращаются в макулатуру[10], производства останавливаются и т.п.

+++

Если бы Путин делал то, что он делает сейчас в 2004 или даже в 2008 году – он был бы сметён быстрее Януковича. А кризис нам бы организовали посильнее, чем у Мадуро – у нас климат суровее…

Для настоящего противостояния шантажистам – нужны настоящие силовые опоры и особые возможности. Если их нет – то лучше не начинать спор. Вызывать на бой того, кто заведомо сильнее тебя – глупая авантюра.

Многие годы, смиряясь с унижением нации и выплачивая Орде огромную дань (напомнить, сколько РФ вкладывает в долларовые ценные бумаги по сей день?) – Москва копила силы, собирала землю после неофеодальной раздробленности, с ноля (и втихаря) воссоздала разрушенную в 90-е армию, выполнила 5 из восьми приоритетов продовольственной безопасноти. 5 из 8! Есть ещё над чем работать (например, мы фатально зависимы от ввоза посевных материалов и т.п. Отрежут – голод начнётся).

Москва – уплачивая дань покупкой пустышек – долларовых облигаций, параллельно покупала и золото. Ныне банк России резко увеличил скупку золота в международные резервы на фоне обострения отношений с США, которые готовят меры по радикальному ужесточению санкционного режима.

За январь-сентябрь ЦБ РФ приобрел 4,2 млн тройских унций золотых слитков рыночной стоимостью 5,3 млрд долларов, следует из статистики регулятора. Скорость, с которой пополнялся золотой запас, стала беспрецедентной за всю постсоветскую историю страны.

Объемы скупки на 15% превысили показатель за тот же период прошлого года и более чем вдвое — уровень до введения санкций.

По оценке Всемирного совета по золоту, после присоединения Крыма, начала конфликта в Донбассе и резкого обострения отношений с Западом Банк России скупает по 100 тонн драгметалла за полугодие — больше, чем все остальные ЦБ мира вместе взятые. В российские резервы уходит каждая восьмая унция, добытая на планете.

Сейчас Россия занимает 7-место в мире по золотому запасу, но если темпы скупки сохранятся (по 50 тонн в квартал), то уже в середине следующего года она сможет обойти занимающий 6-ю строчку Китай, у которого в резервах 1842 тонны.

+++

Собрав силы – можно будет дать и Куликово поле. Точнее, оно уже дано (Крым) – но после Куликова поля до Угры иго длилось около 100 лет. Лихая же кавалерийская атака, которую устроил Мадуро в Венесуэле…

Будем надеяться, что храбрецу повезёт, смелость города берёт! И всё же это слишком большой риск, а рычагов вышибания почвы из-под ног у США пока ещё слишком много. Посмотрим, как Мадуро выкрутится – и не зальют ли кровью дорогую нашему сердцу боливарианскую революцию…

[1] Первая, Клофо, прядет нить жизни; вторая, Лахезис, определяет судьбу жизни; третья, Атропа, т. е. неизбежная, обрезает нить, когда считает правильным…

[2] Крупногабаритное оборудование имеет смысл разрабатывать, закупать и устанавливать, использовать только при сверхкрупных сериях производства. Иначе оно никогда не окупит своей разработки и внедрения.

[3] Человек, занятый множеством дел, вынужден постоянно прерываться, переключатся с одного на другое. Умея делать всё – он не достигает совершенства ни в одном деле, и в итоге умеет «всё, но всё плохо».

[4] Если потребление продукции невелико – то нет смысла стремиться к резкому увеличению производства, излишки просто некуда будет сбыть, и они из прибыли станут убытками (например, сгнив и спустив в никуда собственную себестоимость).

[5] Давно известно, что самой низкой себестоимости товара можно добиться на фабрике, которая выпускает этот товар одна на всю планету. При гигантских объёмах производства себестоимость отдельного, штучного товара стремится к нолю.

[6] Экспорт нефти из США вырос до рекорда (05.10.2017) - почти до 2 млн баррелей в сутки. Федеральный закон долгое время запрещал поставки сырой нефти на все рынки, за исключением Канады. Он действовал 40 лет до того момента, как был отменен в конце 2015 г. Уже в 2016 г. размер экспорта составил 600 тыс. баррелей в сутки. США по-прежнему остаются основным покупателем иностранной нефти, приобретая около 7,2 млн баррелей в день у таких поставщиков, как Канада, Саудовская Аравия и Венесуэла. Тем не менее, экспорт США создает проблемы для ОПЕК и ухудшает перспективы соглашения ОПЕК+.

Дальнейший рост экспорта может ударить по ценам на нефть и не дать сбалансировать рынки к апрелю 2018 г., когда закончится действие соглашения ОПЕК+. Поэтому, скорее всего, соглашение будет расширено или хотя бы продлено. Администрация Трампа одобрила увеличение поставок и приняла стратегию «энергетического доминирования» Америки, поэтому ожидать смягчения ситуации не стоит. Более того, Белый дом поощряет увеличение экспорта на все рынки, включая Азию.

[7] Капитализм — единственный путь к процветанию, заявил министр финансов Британии Филип Хэммонд 2 октября, выступая перед общественностью в Манчестере, сообщает Reuters. Так Хэммонд ответил на заявления Лейбористской партии, предлагающей перейти от рыночной к более централизованной экономике. По его словам, представители лейбористов хотят навязать пятой экономике мира «социалистические фантазии», которые были замечены на Кубе, в Венесуэле и в Зимбабве(?-ЭиМ). Лидеры лейбористов, по его словам, «открыто заявляют о своих стремлениях снести успешную современную рыночную экономику и заменить ее изжившей себя социалистической фантазией с сотнями миллиардов дополнительных долгов, которые придется платить будущим поколениям».

[8] Золото — это «актив войны», оно выигрывает в цене периоды геополитической напряженности: обмена ядерными угрозами между США и КНДР было достаточно, чтобы за лето оно подорожало на 25%. Золото интересно суверенным странам на случай жестких финансовых санкций: физические слитки невозможно арестовать, как, например, валюту, которая хранится в зарубежных ценных бумагах(!!!-ЭиМ).

[9] В августе 2017 года США начали тотально препятствовать расчетам правительства Венесуэлы и государственной нефтяной компании с покупателями по всему миру. Это осудили правительства Латинской Америки и МИД России. По сути, международная платежная система, выстроенная на долларовых обменах, в режиме заговора исключила из себя целую страну!

[10] В сентябре 2017 года в Венесуэле начались перебои поставок лекарств из-за американских санкций. Президент страны Николас Мадуро подчеркнул, что финансовые средства на закупку медикаментов у Венесуэлы есть, однако американский Citibank не принимает венесуэльские деньги, направленные на покупку 300 тысяч доз инсулина. Кроме того, по словам Мадуро, из-за американских санкций в стране произошел сбой поставок продуктов питания, а у венесуэльских спортсменов возникли проблемы с покупкой авиабилетов.

Вазген АВАГЯН, специально для ЭиМ.; 6 октября 2017