«Последняя капля времени»

Самайн двулик: он символизирует смерть увядающей природы и начало темной половины года, соединяет мир людей и мир духов. На целую неделю Годовой Круг останавливает свой ход, и наступает время подводить итоги.

В древние дни Самайна потусторонние силы свободно ступали по земле. Из холмов возникали волшебные существа сиды, они предлагали людям магические предметы и брали в жены самых красивых девушек. Волшебный народ никогда не вмешивался в ход человеческой жизни, хотя обладал даром предвидения, и мог бы помочь людям своими предсказаниями или уберечь их от зла. Легенды описывают сидов как высоких прекрасных существ, изрядно превосходящих людей мудростью, возможно, позже именно они стали называться эльфами.

Однако не одни сиды проникали на Самайн в мир людей. Множество злых сил, голодных духов скиталось под холодным ноябрьским небом среднего мира, и уберечь от них могла только крайняя осторожность и специальные ритуалы. Не защитившись, любой человек рисковал оказаться в руках потусторонних сил, покинуть мир живых и оказаться в мире духов.

Главным ритуалом защиты были жертвоприношения, они могли умилостивить силы Иного мира и спасти от враждебных существ. Богам жертвовали скот, в прибрежных областях – рыбу, чаще всего с помощью огня. В ходу также были кровавые жертвы, когда животным перерезали горло над алтарями языческих божеств. После жертвоприношения детям кельтов мазали кровью лбы, это были отголоски еще более древних времен, когда в жертву приносили людей.

Кроме злых и добрых божеств в праздник Самайн в мир могли вернуться души умерших. Живущие могли оказать почет и уважение предкам, вспомнить о тех, кого любили, примириться с теми, с кем при жизни их разделяла вражда. Кельты могли слышать голоса усопших, ощущать их присутствие, и не боялись их, поскольку знали, что те хотят поделиться с ними запредельным знанием либо просто побыть рядом с живыми.

Наступало время не только вспомнить тех, кто ушел, но и разобраться в собственной душе, понять, что в жизни стало лишним, ненужным, что пора отпустить навсегда, с чем можно расстаться без сожалений, потому что пришел срок.

Праздник скотоводов и королей

Самайн – магическое время, однако кроме магии в эти дни кельты отдавали должное и хозяйственным заботам. Недаром слово «samain» происходит от санскритского «samana» - «собрание», «сход». В дни праздника короли, вожди и народ кельтов собирались вместе для пиров, гуляний и разрешения споров с помощью поединков. В Самайн наступал срок уплаты податей, и каждый из племени должен был явиться на торжество с данью и подарками вождям.

Поздней осенью наступало также окончание сезона пастбищ, в это время овец и рогатый скот возвращали к человеческим жилищам. Часть скота оставляли на племя, часть отправляли на убой, для запасов на зимнее время и конечно, для пиров в дни Самайна.

Но ни освещать пиры, ни готовить еду никто не мог с помощью старого, умирающего огня. Все светильники и костры гасили, и затем в очагах королей друиды разжигали «новый», «чистый» огонь. Новый огонь добывали трением, а знаком особого благоволения богов считалось, если пламя зажигала попавшая в ритуальный костер молния.

После зажжения чистого огня наступало время пиров. Пища Самайна – сытная, зимняя, это не просто еда, она призвана защитить пирующих от зла, дать им силы пережить грядущую зиму. На столы кельтов в праздник подавали свежевыпеченные хлеба, много вареного и жареного мяса, обязательно присутствовали каши, молоко, сыры, яблоки, орехи. Из напитков в Галлии преобладало вино, в прочих кельтских странах пиво и mid – напиток из забродившего меда. Развлекали собравшихся на пир барды – кельтские сказители – под аккомпанемент древнего аналога лиры. Остатки трапезы не выбрасывали, они могли еще пригодиться в магических целях. Хлебные корки, например, пастухи разбрасывали по полям, чтобы оградить скот от хищников.

В Самайн кельты пытались с помощью духов, пришедших в мир людей, угадать, что их ждет. Это была опасная игра, духи могли вправду открыть будущее, а могли злобно подшутить над человеком, заставить его поверить в иллюзию, как в действительное событие, или дать на вопрос нежелательный, пугающий ответ. Вот лишь несколько самых известных гаданий Самайна.

Яблоки использовались для того, чтобы узнать суженого или суженую. Плод разрезали на девять частей, восемь съедали, а девятую бросали через плечо. Если затем быстро оглянуться, можно было увидеть того, кто предназначен судьбой в супруги.

По брошенной в костер паре каштанов гадали о согласии в семье: следили, раскатятся ли они в стороны или сгорят лежа рядом, бок-о-бок.

Считалось, что в дни праздника можно узнать и о количестве будущих детей, капая в блюдце с водой яичный белок.

В хлеб или овсяную лепешку запекали кольца, монеты и пуговицы, и смотрели, кому что попадется в его порции. Получивший кольцо в наступающем году должен был жениться или выйти замуж, нашедший монетку – разбогатеть, а тот, кому попалась пуговица, проживал следующий год без изменений.

Особое поверье есть у ирландцев: в Самайн нельзя оглядываться, услышав за спиной шаги, потому что это идет смерть, и если встретиться с ней взглядом, она заберет тебя с собой.

Христианское превращение

С приходом христианства в земли кельтов, как и во многих языческих странах, оказалось, что обычаи старины полностью искоренить невозможно. Оставалось приспособить языческие праздники к нуждам новой религии, что и было со временем проделано. Мало-помалу Самайн стал Днем Всех Святых, а отголоском почитания духов остался канун праздника, всем известный как Хэллоуин.

Под влиянием христианской религии Самайн превратился в день поминовения мертвых, когда ушедшие возвращаются в наш мир. Кельты встречали таких пришельцев с почетом, накрывали для них пиршественные столы, поминали с уважением, а если могли слышать их или видеть, беседовали с ними, как с живыми.

Для христианских же священников сиды и другие волшебные существа превратились в злых духов, несущих живым один вред. Умершим перестали оказывать почет и желать встречи с ними, в канун Дня Всех Святых люди старались не покидать домов, чтобы случайно не встретиться с призраками, свободно разгуливающими по земле.

Более того, в это время церковь требовала от верующих полного воздержания и смирения, чтобы молитвы и благочестие могли защитить их от вечного зла.

Однако полностью уничтожить обряды Самайна приверженцам христианства не удалось. Остались традиционные прыжки через костер для очищения от зла. Вместо черепов поверженных врагов на заборах вывешивали мешки, набитые соломой, с нарисованными черепами, а на окнах устанавливали выдолбленные тыквы со свечами внутри. Дети все так же ходили по дворам, пели обрядовые песни и выпрашивали подаяния. Те, кто подавал щедро, могли рассчитывать на счастливый и богатый год, а прижимистые хозяева вполне могли не досчитаться какого-нибудь имущества.

Самайн нового времени

Хоть и не в прежнем своем виде, Самайн уцелел и в наши дни. Удивительнее всего то, что его продолжают праздновать не только в таких традиционно «кельтских» странах, как Ирландия и Шотландия, но и в весьма, казалось бы, далекой от кельтов России.

Теперь это уже не мистический праздник взаимодействия с потусторонним миром, самосовершенствования и общения с духами умерших. Скорее новый Самайн напоминает праздник кельтского искусства, танца, музыки и театра, по настроению он гораздо ближе к дню святого Патрика, и выглядит совсем не таким таинственным, как в древние времена.

Международный фестиваль «Самайн» ежегодно проходит в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и других российских городах, и пользуется большой популярностью у знатоков и любителей кельтской культуры.

В том или ином виде, но многие столетия Самайн в свой черед приходит на землю, и будет приходить впредь, покуда не остановится Годовой Круг, другими словами, этот праздник останется с нами до конца времен.