Русские в Персии: от братьев Поляковых до вождя народов
История знает совсем немного примеров, когда англичан удавалось заставить потесниться. В Иране это удалось русским, причём удалось не раз.
Карта раздела Персии по англо-русскому соглашению 1907 года
Персия, армянское и курдское нагорья, Месопотамия и Междуречье – для Британии долгое время эти земли были почти вотчиной, как Египет или Индия. Царская Россия только после того, как прочно обосновалась на Кавказе, попробовала конкурировать с англичанами на западном и южном берегах Каспия и в Персии. Русские купцы буквально навязывали персам свои дешёвые концессии, а чуть позже не без успеха пытались втянуть южного соседа в дело добычи бакинской нефти.
Зато десятилетия спустя уже сталинская Россия смогла обосноваться в Иране, хотя, возможно, только благодаря тому, что у англичан в годы Второй мировой войны были попросту связаны руки. Для того, чтобы поддержать союзника по антигерманской коалиции, обеспечив южный маршрут поставок по ленд-лизу, Черчилль пошёл даже на совместную с Советами оккупацию Ирана.
За Каспием для нас земля есть
Бурно росшая российская экономика в конце XIX века агрессивно осваивала рынки сбыта, прежде всего там, где чувствовала меньше конкуренции. А интерес к Ирану в этом отношении подкрепляли ещё и геополитические амбиции царской власти. К тому же Персия вполне могла стать и плацдармом для удара по России, причём вовсе не от англичан, а от турок, жаждавших реванша за 1878 год.
В секретной записке царю "О наших задачах в Персии" от 1897 г. генерал Куропаткин писал: "Мы неизбежно обязаны помнить, что если Персия ныне не имеет для нас важное политическое и экономическое значение, то для детей и внуков наших таковое значение возрастет в огромной степени. Ныне мы культурно всё ещё недостаточно сильны, чтобы даже с могущественной поддержкой правительства вполне справиться с рынками Азербайджана, Тегерана и даже Хорасана".
Концессии с опорой на банки и крупных промышленников стали новым инструментом реализации имперских аппетитов. И хотя возможности проникнуть в Персию экономически и финансово были весьма ограничены, российскому капиталу был фактически дан карт-бланш на использование английского опыта закрепления за собой возможно большего числа концессий на строительство дорог, прокладку телеграфных линий, разработку месторождений.
Телеграфные сети Ирана англичане, точнее, Индо-Европейская компания, используя подкуп и политическое давление, почти монополизировали, оставив за собой пять из девяти телеграфных линий страны. Причём одну из них — с подключением к стратегическому подводному кабелю Джаск — Маскат — Карачи. Линия Лондон — Калькутта вообще проходила "естественным" путём… через Тегеран и Исфахан.
Русская газета "Новое время" писала: "Телеграф в первую очередь обеспечивал связь Англии с Индией, а нужды Ирана зачастую совершенно не принимались во внимание". Контроль над двумя линиями телеграфа сохранило за собой правительство Ирана, и только две не самые важные линии смогли отстроить и получить в управление русские.
Локальные успехи были и в других отраслях, к примеру, российский предприниматель Степан Лианозов, брат основателя известной династии предпринимателей Георгия, сумел обосноваться в Персии подальше от англичан. Его современный рыбопромышленный комплекс на южном берегу Каспия, тоже работал на основе простенького концессионного договора, и не только приносил миллионные прибыли, но и обеспечивал работой более четырёх тысяч местных жителей.
Практически не испытывали британского давления и иранские предприятия братьев Якова, Самуила и Лазаря Поляковых – банк, страховое общество и Товарищество промышленности и торговли. Поляковы в полной мере пользовались преимуществами концессии в Персии, заработав там несколько десятков миллионов рублей. Среди прочего они сами кредитовали и организовывали займы для правительства шаха. Однако, в отличие от России, Поляковы не ввязывались в действительно масштабные предприятия в Персии, предпочитая диверсификацию, то есть не класть все яйца в одну корзину.
Но в борьбе за железнодорожные концессии российско-британское противостояние и вовсе обернулось международным скандалом. Ответом России на получение Юлиусом Рейтером в 1873 году беспрецедентной по выгоде условий (вплоть до 20-летнего управления таможнями на трассе) концессии на строительство Трансиранской магистрали от Каспия к берегам Персидского залива, стал личный ультиматум Александра II. Сорвать эту концессию России удалось, но перевес англичан в Персии сохранился вплоть до раздела сфер влияния в стране, чрезвычайно невыгодного России, которой было намного сподручней подмять под себя Персию как нечто единое.
Больше всего сложностей у русских было в нефтяной сфере, где наши соотечественники сами готовы были предлагать концессии богатым иранцам. Бакинская нефть – это тоже во многом плод концессионных соглашений. Первый опыт государственно-частного партнёрства в отрасли был воплощён в жизнь в 1901 году именно в Персии, где открытие нефтяного месторождения вообще фактически привело к созданию компании British Petroleum. Суть концессионного договора сводилась к тому, что принимающее государство передавало концессионеру право пользования недрами на условиях покрытия риска проведения геологоразведочных работ. Но до революции ничего путного на бакинских промыслах так и не сложилось.
Спасибо товарищам Ленину и… Сталину
Впрочем, и после революции – тоже. После принятия известного Декрета о концессиях от 23 ноября 1920 г. большевики начали переговоры с рядом иностранных фирм о предоставлении нефтяных концессий в Грозном и Баку. Ленин предупреждал членов Политбюро о том, что "концессии необходимо изо всех сил постараться дать (т. е. концессионеров найти) в Баку". 2 апреля 1921 г. вождь мирового пролетариата писал: "Было бы очень хорошо 1/4 бакинских нефтяных месторождений, может, даже 2/4, сдать в концессию". Однако крупнейшие нефтяные компании "Standard Oil" и "RoyalDutch/Shell", вдрызг разругавшиеся в борьбе за монополию в красном Баку, в итоге распугали всех остальных, в том числе и иранских предпринимателей, готовых вообще-то на любые условия Советов.
То, о чём только мечтал Александр II, случилось на несколько десятилетий позже — подмять по себя шахский Иран фактически удалось уже Советскому Союзу при Сталине. И сделали это не столько советские солдаты, которые даже на Тегеранской конференции обеспечивали наружную охрану американского президента Рузвельта и британского премьера Черчилля, сколько советские червонцы и советская промышленность. В дни Тегерана-43 только недавно воцарившийся в Иране шах Мохаммед Реза Пехлеви поспешил попросить аудиенции у Черчилля, Рузвельта и Сталина. Лидеры США и Великобритании, не придав серьёзного значения встречам с молодым шахом, принимали его в своих резиденциях.
При этом Черчилль продержал его в приёмной почти час, Рузвельт – двадцать минут. А вождь народов в ответ на просьбу молодого ещё тогда иранского монарха об аудиенции не погнушался сам выступить с ответной просьбой, выразив заодно через секретаря своё признание за объявление шахом войны гитлеровской Германии.
Для Востока это было высочайшим символом уважения, Сталин явно навсегда покорил сердце 24-летнего монарха, чему есть масса свидетельств, и смог в не самых продолжительных беседах с шахом оговорить такие благоприятные условия будущих концессий, что их плоды Россия пожинает до сих пор. Советский руководитель проявил себя в Тегеране великолепным мастером истинно восточной дипломатии, а добрые традиции российско-иранского сотрудничества сохранились вплоть до наших дней. Даже атомный проект в Бушере, который стал базовым для небезызвестного всеобъемлющего по атомной программе Ирана, был бы невозможен, если бы в Иране забыли опыт российских и советских концессий.
Соглашение, известное как 5+1, а впоследствии, с подключением Германии, как 6+1, продолжает раздражать США не в последнюю очередь потому, что едва ли не ведущая роль в нём отведена именно России. В среде российских атомщиков знают о том, что неуступчивые лидеры Ирана уже не раз в частных беседах выражали готовность передать атомный центр… в концессию России. Сменивший Сталина на вершине власти Хрущёв с трибуны очередного партийного пленума нахально обозвал шаха Пехлеви "империалистом" и фактически закрыл тему концессий. Мудрый иранский лидер предпочёл проигнорировать этот выпад незадачливого советского руководителя, речь Хрущёва не стали публиковать в местной прессе, что в то время было вполне эффективной мерой. В итоге до полного разрыва России с Ираном дело, к счастью, не дошло. Судя по всему, отнюдь не случайно спустя годы, пусть и после ряда проблем и серьёзных разногласий, после привлечения германских и французских атомщиков, Иран всё же сделал выбор в пользу Советского Союза как главного партнёра в реализации своей масштабной атомной программы.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
