вся мелодраматическая и чувственная история происходит в жутком, подчеркнуто-кошмаром антураже 90-х годов, там, где читатель не мог рассчитывать не то что любящих сердец – а и вообще что-нибудь живое!

Сварить из инфернального материала «мглы девяностых» романтическую «лав-стори» – это примерно то же, что варенье из пельменей. Но получилось, вопреки ожиданиям, вкусно… Потому что, наверное, нет отторжения тканей между историей любви и историей страны, не Франкенштейна сшил из кусков разных тел Леонидов, а вполне органично вписанную в контекст событий «птицу счастья»…

Вообще, строго говоря, предыдущие обстоятельства жизни персонажей нам известны из «Терновой Серенады», но в рамках «Керенского бульвара» они сведены к смутным и сумбурным воспоминаниям, и неспроста, думаю.

Что-то там случилось – Леонидов подчеркнуто изымает определённый промежуток времени, дабы подчеркнуть пропасть между 80-ми и 90-ми годами. Кто-то погиб, кто-то остался… Например, невеста «человека, не пережившего свою страну»…

Далее начинается нехорошая психологическая коллизия. Уже середина 90-х, мрак и ужас, шок и трепет – невеста покойника попадает на рискованную роль секретарши к его (и своему) другу детства, успевшему обзавестись солидной фирмой и… семьей…

Друг их детства – пронырливый торгаш, но в глубине души он всегда завидовал им, и теперь в подчиненной роли его невесты видит определённый перст судьбы…

Грязная, животная ситуация, вполне вписанная в идущие фоном чудовищные (но при этом очень смешные – Леонидов ведь мастер трагикомедии) обстоятельства, в общий контекст изломанных человеческих отношений в «мутное время».

Итак, красивая, одинокая и беззащитная девушка – и командующий ею босс, с детства «обезьянничавший» за её покойным женихом и стремящийся во всём на него походить.

И тут возникает чисто леонидовская заострённая противо-вампирным колом постановка вопроса: сможет ли их общее прошлое сохранить в них Людей? Леонидов никогда не щадит читателя полутонами. Тут всё на лезвии бритвы: мы узнаём, что девушка – единственный добытчик в семье, где папа и мама давно уже не получают зарплат (90-е годы ведь!). Мы узнаём, что босс отнюдь не свободен – он не только женат, но и ребёнок у него недавно родился… Возникает психологическое завихрение, которое можно назвать «идеальным штормом», и на которые Леонидов мастер. Когда – «всё одно к одному»…

Дальше в этих декорациях начинается «театр характеров», психологическая дуэль сильных личностей, которые в итоге сойдутся, но вовсе не так, как предполагает всеведущий читатель…

Менее всего обстановка располагает к «дамскому роману», к «лав-стори». Читая, я усмехался: на этот раз Леонидову не вывернуться! В таком раскладе нельзя написать историю о любви без натяжек и передержек, без наигранной нехарактерности поступков. Всё равно гадость получится – думал я – как тут ни крути… А если путём предельного неправдоподобия сделать из гадости карамельный сироп – то от него за версту будет разить химией!

Ну, разбегутся герой с героиней, вняв гласу совести – чего хорошего? Ещё двумя разбитыми сердцами больше… Или сойдутся – ну, не подлость ли, в указанных-то обстоятельствах? Как вообще можно в книге, фоном которой идёт сопоставимый с Холокостом геноцид народа – обыграть нежность душ и благородство чувств?

Короче, литературный цугцванг.

Тем не менее, Леонидов выкручивается. Ведь вызывающий конфликт современной литературы (может быть, не осознаваемый его писателями до конца) – вопиющий разрыв между реальностью, тем, как жизнь устроена – и тем, как ДОЛЖНО быть, как ПРАВИЛЬНО.

Судя по моему многолетнему общению с Леонидовым, он загорелся именно этой проблемой, несовместимостью «настоящего» и «правильного», когда правильное – обязательно ненастоящее, а реальное – всегда недостойное и некрасивое…

Так давняя проблема экзистенциальности, всегда волновавшая Леонидова, совместилась с необходимостью показать красоту человеческого характера в некрасивых и безобразных условиях «реала».

Наши мечты живут в специально для них выстроенных оранжереях, в эмпиреях. А на открытом грунте чаще всего живут наша пошлость, одноклеточность и пакостливость. Неужели только в этом и есть реализм, только это одно – и есть пресловутая «правда жизни»?

Леонидов нарочито и подчёркнуто сторонится романтики. Он словно бы боится быть заподозренным в романтизме. Тем не менее (в этом и есть чудо литературного мастерства) – получается одна из самых романтичных вещей в нашей уральской литературе! Она заложена в самом стержне личностей – как Ивана Имбирёва, так и Ольги Тумановой. Сколько бы ни била их жизнь «фейсом об тейбл» – а их часы всё равно идут иначе, чем у современников.

Красоту человеческих отношений никто не выращивает в колбе, реторте, не подкармливает сладкими удобрениями снисходительности. Она сама по себе возникает из противостояния грязи.

Здесь, наверное, и иллюстрируется главная формула любви – когда человек заботится не о себе, а о другом, забывая о своём счастье. Может на первый взгляд показаться, что Ольга Туманова ноги об Имбирёва вытирает, пользуясь его ностальгическим всепрощенчеством. Но ведь на самом деле она (вчитайтесь!) – не видя ни себя, ни своего счастья с ним – дважды рискует за него жизнью. Причем делает это без всяких прикидок на будущее – только чтобы сохранить его, такого чужого и постороннего ей человека…

И еще... Там сложная диалектика чувств! Автор преподнес так отношения Ивана и Ольги, что они выглядят оба бескрылыми ангелочками, никак не придерешься и не осудишь, все симпатии автора – на их стороне… Но одна-единственная сцена, нет, даже фраза – о том, как Иван словно господин с рабыни сорвал сережки и отдал – пусть и на священное дело борьбы – увы, только и показала, что Имбирев – временами самая настоящая бесчувственная скотина! После этой реминисценции уже не доверяешь ему на все сто. Наверное, так и задумано: Леонидов не отвечает на вопросы бытия, он их ставит….

Подытоживая, можно сказать: Леонидов остаётся в неразрывной связи и с правдой жизни, и с романтической мечтой. Характеры героев – тщательно прорисованные – в этом ему помогают…

Ибо созданный Леонидовым мир не просто завораживает своей психологическо-социальной достоверностью, и не просто заставляет нас ностальгировать по тому, что нами самими было в это время прожито. Но он еще и питает ростки наших будущих свершений и планов – и мы идем дальше, каждый своим «тоннелем реальности». И время от времени в этом тоннеле встречаются «перекрестки миров», где мы можем свернуть и тем самым потенциально изменить свою жизнь…

Сетевая ссылка на повесть "Керенский бульвар":http://denlit.ru

[1]БАЙКОВ ЭДУАРД АРТУРОВИЧ. Родился в Уфе в 1967 году. В 1991 г. окончил исторический факультет Башкирского государственного университета. В 2006 г. окончил аспирантуру по кафедре философии Уфимского государственного нефтяного технического университета. Профессиональный писатель и журналист, онлайн-издатель и веб-редактор.

Работал на государственном телевидении и в республиканской прессе: выпускающий редактор газеты «Истоки», ведущий редактор издательства «Наш Башкортостан», редактор информационно-новостного портала «Go 102.ru», главный редактор газеты «Почтовый курьер». Автор 20 книг и свыше 730 публикаций в прессе и в Сети.

30 января 2018