Беляк, сволочь, опять пришел ночью со своим обычным.
— Отдай ноги, — с ненавистью стонал он, — отдай мои ноги...
Павлушка проснулся в поту. Сквозь дыру в брезенте палатки светили три звезды, храпели и что-то бормотали во сне красноармейцы, пахло давно немытыми телами, портянками и дегтем. Стараясь ни на кого не наступить, Павлушка выбрался наружу и, чувствуя босыми ногами прохладную траву и листья, глубоко вдохнул. Теперь запахи были — полынь, чабрец и дым от почти потухшего костра. Около него, обхватив винтовку, кемарил часовой Вакулин, тощий парнишка, любитель жевать сосновую смолу. Обратно в духоту не хотелось, тем более что вот-вот опять должно начаться, накатить. И что лучше — лечь навзничь или обхватить колени и уткнуться в них носом?
II
Додумать красноармеец Пеструхин не успел — опрокинулось на него степное звездное небо, придавило. Крошечной пушинкой закружился Павлушка в бесконечности и открыл глаза уже в знакомом серебристом мареве, из которого проступал сияющий огнями и белизной колонн зал, мелькали танцующие пары, слышалась музыка. Дядька, похожий на запечного сверчка, лихо размахивал палочкой, поглядывая через плечо. Ну вот, на этот раз... бал. Пришедшее из ниоткуда чужое слово.
— Что же вы замерли, Мишель? — послышался насмешливый голос, и из-за его плеча появилась темноволосая головка. Павлушка четко и близко увидел розовый пробор, завитки на шее и крошечную коричневую родинку под ними. Пахнуло теплым ароматом, словно с летнего луга.
— Мари, — сказал он. — Простите милая, что-то... мне не по себе.
Девушка обернулась встревоженно. И опять — близко — глаза-вишенки и озабоченно нахмуренные брови. Сердце сладко дрогнуло.
— Пойдемте, пойдемте же, — уже безо всякой насмешки произнесла она и потянула его к обитым блестящей тканью табуреткам. — Вот, на банкетку садитесь. Ох, Мишель, вы все чаще меня пугаете. Надо бы вас к доктору Шварцу отвести, сами ведь не пойдете. Не пойдете?
— Не пойду, — качнул головой Павлушка.
За некоторое время, прошедшее с первого наваждения, он уже как-то пообвыкся. А в первый-то раз — ох и испугался! Тогда это днем приключилось, думал, солнце в голову ударило. Особенно непривычно было большое тело, свое-то коренастое, невысокое. А тут — словно того и гляди свалишься. Но потом ничего, приспособился, в зеркалах обличье разглядел и понял — тот самый беляк, чьи сапоги ему достались. Он тогда успел разглядеть лицо мертвяка, когда с оторванных снарядом ног хромовую обувку стаскивал. Они так и лежали: тело беляка отдельно, а его ноги, в засыпанных комьями земли сапогах, отдельно. Взводный кивнул: бери, мол, красноармеец
Пеструхин, хватит в худых ботинках с обмотками щеголять.
Может, стоило после того, первого раза выкинуть те лишайные сапоги или обменять на новые ботинки? Но если бы он сделал это, то больше никогда бы не увидел Мари.
— Мари, — произнес он.— Мари...
— Да, Мишель? — склонилась к нему гибкая тонкая фигура в белом.
Только сейчас он обратил внимание на то, что все вокруг были в белых нарядах. Белые платья на женщинах, белые штаны и пиджаки на мужчинах. А еще кое-кто был в масках — тоже белых, да еще с перьями и бусинами. Только музыканты в черном, словно черти посреди рая.
Павлушка глянул на свой рукав — белый обшлаг с блестящим отворотом. И вроде бы за него бумажка какая-то засунута. Дождавшись, пока девушка рядом на что-то отвлечется, он достал бумажку и с трудом прочел крупные буквы: «Сволочь!» Было непонятно, то ли прознал этот самый Мишель, что кто-то его телом пользуется, и таким вот макаром дал об этом знать, то
ли писали еще кому-то... Может, Мишелю?
Подумать над этим ему не дали.
— Князь, князь! — подлетела к ним дамочка в белых буклях. — Как вы, князь? Говорят, с вами обморок в Английском клубе случился? Вот, специально для вас.
— Что это? — изумился Павлушка, разглядывая хрустальный пузырек.
— Пустяк — нюхательная соль. Как закружится в следующий раз голова, так вы пробочку отверните и понюхайте, мон шер. Ах, ах, бедняжка... — дамочка порхнула прочь, провожаемая злым взглядом Мари.
— Ну что за назойливость! — топнула ногой в белой туфельке девушка. — Нельзя же, право слово, так откровенно на шею вешаться.
Павлушка улыбнулся — так приятна была ее ревность — и осторожно взял Мари под локоток.
— Будем танцевать? — сразу встрепенулась она.
Но красноармеец Пеструхин танцевать не рискнул. Чужие ноги все еще плохо слушались его, не хотели подчиняться.
Машинально он отвинтил пробочку с пузырька и поднес его к носу.
Запах был резкий и горький, словно от сосновой живицы. На мгновение показалось, что вновь вернулся в ночную степь, дымом пахнуло, закружило. Но нет. Когда открыл глаза — вокруг вертелись все те же белые фигуры.
— Мари, нет ли тут укромного уголка? Что-то мне не по себе.
Девушка, не глядя на него, кивнула.
Он шел за ней и думал: за что это ему? И в наказание или наоборот? Вообще — почему и за что?..
— Я люблю тебя, — шептала она истово, — люблю, люблю... Почему мы не можем быть вместе, скажи?
— Я не знаю, — честно признался Павлушка и, чтобы больше не говорить на эту тему, тоже целовал ее губы, шею, глаза. Вокруг колыхались огромные нелепые листья — Мари затащила его в комнату, всю заполненную кадками с комнатными растениями. Он сжал ее в объятиях слишком сильно, не рассчитал, что Мишель был крупнее. Мари глухо вскрикнула, но только прижалась к нему с еще большим пылом.
«Сволоч-чь...» — шипение в ушах, и на этот раз он удержаться не смог — мягко обрушились на него разлапистые растения, залепили лицо.
lll
Очнулся Павлушка, лежа ничком в траве. Над ним стоял обозный фельдшер Розанов.
— Тогда голодный обморок, — в голосе эскулапа слышалось сомнение.
— Пеструхин, ты чего? — Ротный на фоне разгорающейся зари выглядел серым неприятным силуэтом. — Припадочный он, что ли? — обратился он к фельдшеру.
— Я просто уснул, — попытался оправдаться Павлушка. — В палатке душно, вот я... тут лег.
— Это ты так во сне орал? — ротный почесал за ухом, отчего с его лысой головы свалилась буденовка. Он отряхнул ее о колено.
— Нуда, во сне...
— Он завсегда причитает, — послышался недовольный голос от палаток. — А сегодня так это, от души, чуть не плакал: «Не отдам, мол, сапоги...»
— Да кому нужны твои обтерханные сапоги! — ротный с досады сплюнул желтой махорочной слюной. — А вы прекратите парня подначивать! — цыкнул он на скалящих зубы красноармейцев. — Может, он краше этих клятых сапог в жизни и не видел ничего.
«А вот и видел! — обиженно подумал Павлушка. — Я нынче на балу в белом пиджаке прекрасную Мари целовал! Да разве ж кому об этом расскажешь? Решат, что совсем сдурел». Он независимо вздернул подбородок и сунул руки в карманы криво залатанных галифе. Пальцы наткнулись на что-то чужеродное. Некоторое время Павлу-ша изумленно таращился на сверкающий в лучах утреннего солнца хрусталь.
— Эй, чавой-то у тебя за цацка? — просипел над ухом недавно контуженный Курносое. — Ну-ка, дай глянуть!
И заскорузлые пальцы цапнули крошечную склянку.
— Ишь ты... — заинтересовался и ротный. — Солонка, что ли?
— Отдай! — дернулся Павлушка, но Курносов отмахнулся от него, неловко свинтил с пузырька круглую пробку, вытряхнул на ладонь мутные кристаллики и лизнул их. А в следующую минуту еще полусонный лагерь огласился ревом и отборными матюками. Курносов плевался и топал ногами.
— Фершал! — заорал ротный и поднял из травы склянку. — А ну определи, что за отраву нам красноармеец Пеструхин подсунул?
Поглядев пузырек на просвет и осторожно понюхав его содержимое, Розанов поморщился.
— И откуда у тебя это? Ты что, нервная барышня? — спросил он у Павлушки. А ротному пояснил: — Соль это. Только нюхательная. Вроде нашатырного спирта, чтобы после обморока в чувства приводить. Слушай, ты бы своих пропесочил, что ли... Чтобы всякую дрянь у убитого офицерья не тащили.
— Да я... да никогда... — задохнулся от обиды Павлушка, но тут же сник. Не объяснять же всем, что получил склянку на балу, от Мари... и вообще.
Да и объяснять уже было некогда. «Беляки-и-и!» — разнеслось над лагерем.
— В ружье! — взвился ротный.
— От солнца наступают! — очнулся Вакулин, щелкнув затвором трехлинейки и падая за поросший кашкой холмик. — Ну, твари, держись!
Следующие полчаса превратились в ад. Рвались гранаты, щелкали, зарываясь в землю, пули, кто-то, подвывая, все звал фельдшера, а тот лежал неподвижно, с дыркой около уха.
Павлушка ужом переползал с одного места на другое, старательно выцеливая конные и пешие фигурки с тусклыми от пыли погонами на плечах. Их становилось все меньше, но и выстрелы от своих слышались все реже. И ротный уже не приказывал, просил: «Держись, братушки, коси белую сволочь!»
«С-сволочь...» — пропела пуля, ужалив в лоб. Павлушка уткнулся в нетронутую пахотой землю, и над ним закружилась белая потолочная лепнина, встревоженные лица, машущий белый веер.
— Что с вами, князь? Да где же, где же? — шарила Мари в его карманах. — Ведь были же соли... Мишель, очнитесь! Очнитес-сь...
Ее голос затерялся в шипении и стал ничем. Последней померкла хрустальная люстра с висюльками, и наступила вечная непроглядная серость.
IV
— Ты прости, товарищ Пеструхин, — буркнул Вакулин, стаскивая с Павлушки сапоги. Уселся на траву, сковырнул с ноги обмотанный проволокой драный башмак. Размотал портянку и снова намотал — ловко, старательно. — Тебе они уже ни к чему, а мне еще за народное дело воевать.
Ротный покосился на него, но промолчал. Белые отступили за хутор и там затаились. Над степью поднималось огромное жаркое солнце, и нужно было спешить копать могилу для убитых. И уходить к чертям собачьим за пополнением и патронами.
Около лежащего навзничь фельдшера в траве что-то блеснуло. Ротный наклонился и поднял почти пустую склянку, понюхал, пожал плечами и запустил ею в распаленное светило.
V
— Ах, Мишель, как вы меня напугали! — легким щебетом возвращалась к нему жизнь. — И не возражайте, вас должен осмотреть доктор Шварц! А осенью непременно поезжайте в Баден-Баден, там волшебный воздух. Обещаете?
— Обещаю, — мужчина с усилием выдохнул вязкий воздух.
За окнами глухо бухнуло, и ночное небо заискрилось. Начинался фейерверк в честь наступления нового, 1914 года.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
