|
Моя деревня - мой дом родной...
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:01 | Сообщение # 701 |
 Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:05 | Сообщение # 702 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Загубленная жизнь
Ерофеич, выпить не найдется? Едрить твою за ногу, доконала меня моя выдра. Довела до бессознательного состояния, едрёна-матрёна, аж руки дрожат. Да нет, мне много не надо, налей стакан, и будя. Вот, и полегчало сразу. Да не надо закуски, чего самогонку переводить? Рукавом занюхаю и готово! А папироской не богат? Самосад только? Так это ещё лучше, гони самосад. Газетку-то какую-нибудь выписываешь, аль нет? «Сельские новости»? Пойдёт! Оторви кусочек, где прочитал.
Ну, Ерофеич, ты меня выручил, так выручил, можно сказать от лютой смертушки спас. А чего, нерва бы не выдержала, бац и, инфаркт хватанул. Лежал бы я, как чурка с глазами и: ни бе, ни ме, ни кукареку. А эта выдерга, только бы радовалась. Ага, представляешь, говорит, - Хоть бы тебя инсульт или ишшо какой чёрт трахнул, может лежал бы дома тихонечко. Моя неугомонная деятельность, слышь ты, ей не нравится. Тридцать лет на штыках живём. Я уж притерпелся. Как день не повоюем, так в скуку бросает. Вроде как зазря его прожил.
Но нынче она саму себя переплюнула. Вот чёрт наградил бабой! Взяли мы по весне двух поросят. Ну, один чего-то быстро скукожился, а второй-то ничего. Розовенький, толстенький, глазки поросячьи. Ну, и моя кикимора его вместо собачонки и пригрела. Намоет, накормит, за ухом чешет, разговаривает с ним, целует в морду-то (тьфу гадость) и тот зараза за ней по пятам. Хвостиком трясёт, хрюкает. В общем, друг от друга - ни на шаг. Ну, я то в начале доволен был, растёт поросёнок, толстеет, чистенький, сало с прослоечкой должно получиться. Я такое больше всего уважаю. Ну, дело-то к Рождеству близится. Скоро разговляться пора. Ну, я своей-то бабке и говорю, пора, мол, этого ландрасика на мясо пускать. А сам уж просчитал, сколько из него чего получится.
Что на сало пойдет, что на колбасу, что на шкварки. Слюной весь изошел. Предвкушаю изобилие всяких вкусностей. А она тут, нате выкусите-ка! - Резать, - кричит, - только через мой труп! И по всякому меня облаяла. - Как ты только, - кричит, - мог помыслить, чтоб я своего любимого друга на мясо пустила! - Да я скорее тебя пришибу, чем его отдам! - Ты ему и в подметки не годишься! - Это единственная радость в моей загубленной жизни! – Изверг ты рода человеческого! – Если порешишь его, пусть тебя с каждого куска несет так, чтоб ты ноги протянул! Обидно мне стало. Меня на какую-то свинью променяла. Я для этого тридцать лет её терпел, чтоб через свинью погибнуть? И какую смерть для меня выбрала, бесславную и позорную!
А я, её, кикимору болотную, ещё убёгом замуж взял. Ну, ты что! Её-то семья богатая была: отец - булгахтер, мать - фершал. Вся деревня к ней лечиться бегала. Кажный волок, что мог. Они-то её за агронома хотели отдать, а я с виду-то бравый был, что ты, орёл! Да ты помнить должон, нас таких в деревне двое было. Я, да Петька Сивцев. Но грамота подкачала. Я всего пять классов окончил, а остальные-то коридоры. Ну и работал скотником. Вот её за агронома-то засватали, а я её, с запоя, на лошадь и вперед. Так убегом и женился. Знал бы, что из неё такая змея получится, на километр бы не подошёл. Она теперь, чуть что, сразу начинает вспоминать этого агронома. – Как сыр бы в масле, - говорит, - каталась, на машине ездила и в шубе ходила. – А я, дура, на красивую морду польстилась, вот и хлебаю горюшка. – Правильно мама говорила «с лица воды не пить». Молчала б про свою маму. Кержачка хренова - зимой снега не выпросишь. Лопнет от жиру, а ни грамма не даст. – Раз, - говорит, - ушла убёгом, вот и живи как хош. Моя-то взвыла, а деваться некуда. Вот злая, с того времени, и ходит.
Не знаю, зачем ей шуба? Чем ей тулуп не нравится? И нафига зайцу колокольчик, а нам машина, когда у нас кобыла есть – куда надо, туда и отвезу. С жиру бесится. Что ты! Поначалу-то у нас такие бои шли, до рукопашной доходило, даже артиллерию в ход пускали: сковородки, чашки, утюг даже было. У неё ж семья антилигентная была. Выпивали только по праздникам, и не самогонку, а казёнку. До сих пор не пойму, что за удовольствие сто граммов выпьют и всё. Для аппетиту, мол. У меня и без этого аппетит – будь здоров! А выпиваешь для настроения, куражу. Ну, а моя-то к этому ж не привычна была. Я как первый концерт устроил, она к маме, а та ей от ворот поворот. Ну и началась у нас долгосрочная война. Правда, бывают перемирия. А как же, как на всякой войне. Силы копим, отсыпаемся и снова в бой!
Чего только она не придумывала, чтоб меня от самогону отучить. Что ты! Кому ишшо в голову такое может втемяшиться.
Сначала перцу с солью в самогонку сыпала. А мне хоть бы хны, даже лучше. Вся организма очистится и, я как новенький гривенник.
Видит, не берет меня - горчицы туда намешала. Дура темная: самогонка ещё крепче стала и закусывать не надо - а запах!
А раз напугала, было, помер от страху. Ночью глаза открыл, а она надо мной стоит, волосы распущены, в белой рубашке и руками машет. Я думал, смерть за мной пришла. – Чё ж так рано, - говорю, - я вроде как ещё и не готов. Бухнулся на колени, - Пощади, - говорю, - дай ещё годков, эдак, пять на земле погрешить, земельку потоптать. А она как заорёт, - Допился, белая горячка началась, в дурдом тебе надо! Тут-то я и сообразил, что это моя кикимора. Она, оказывается, к бабке-знахарке шастала: та ей заговор и дала, чтоб ночью надо мной прочитала.
Вот так, Ерофеич, не проснулся бы вовремя и всё - щас бы только нюхал, как пес. А какая радость от запаха-то?
Чё ж она ещё-то вытворяла? А, не поленилась в аптеку, в район смоталась, таблетки какие-то купила. Деньги только странжирила, моль старая. Ну, дак на автобусе туды да обратно, да за таблетки эти страсть сколько отдала. Я чую, что-то не так, глядит на меня, - Может, выпьешь, - говорит. Налила и подаёт. Я перепугался - думал, заболела. Главное улыбается, а челюсть вставить забыла. - Господи, - думаю, - тронулась. Ну, взял, выпил, чтоб её сильнее-то не расстраивать. Она мне, сядем, мол, посидим. Сели, молчим. Она так внимательно на меня смотрит. - Как, мол, чувствуешь себя. - Нигде ни чего не болит, не колит? – Нет, - говорю, - всё в порядке. Тут она как заорёт, – Тебя никакая зараза не берёт. - В бумажке написано, что ты счас загинаться должон. - Я уж медсестру предупредила, она в сенцах со шприцом стоит, а ты как огурчик. Тут я как взвился, - Ты, что, порешить меня задумала, зараза, - кричу! Ну, с тех пор кончила ксперементировать, успокоилась. – Запейся, - говорит, - хоть до смерти, а мне до тебя теперь никакого дела нет.
И на поросёнка этого перекинулась. Бантик ему на шею повяжет и по двору на поводке водит, гуляют. Чё теперь делать, ума не приложу. Скоро тёлку колоть, боюсь, и эту не даст, помру голодной смертью.
Лени, Ерофеич, ещё стакан, коль не жалко. Выпью за свою загубленную жизнь, да пойду спать в чулан. Может во сне приснится свиной окорок и шкварки с картошкой.
Ольга Барсукова - Фокина
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:06 | Сообщение # 703 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:07 | Сообщение # 704 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:07 | Сообщение # 705 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:07 | Сообщение # 706 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:09 | Сообщение # 707 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:10 | Сообщение # 708 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:10 | Сообщение # 709 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:10 | Сообщение # 710 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:11 | Сообщение # 711 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:11 | Сообщение # 712 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:11 | Сообщение # 713 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:12 | Сообщение # 714 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:12 | Сообщение # 715 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:12 | Сообщение # 716 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:16 | Сообщение # 717 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 12.07.2019, 16:19 | Сообщение # 718 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Вдовы
Однажды за ужином, поставив чай на стол, бабушка тихонько сказала (видно, долго обдумывала, прежде чем решилась сказать): «Ваня (так она называла зятя), Анна, я созову старух?!» Это было примерно за неделю до 8 Марта. Бабушка сама редко куда ходила, да и много гостей почти никогда у неё не бывало. Конечно, приходили то Клавдия Яковлевна, то Марфа Николаевна, то Марея Арефьевна или ещё кто. Пили чай, бабушка любила угощать. Хоть незатейливо, но принять гостя умела. А тут …Мои родители переглянулись и, не сговариваясь, в один голос ответили: «Конечно, зови!» Бабушка и не ждала другого ответа, но заметно волновалась. Отец вдруг спросил: «А кого, мамаша, ты хочешь пригласить?» Бабушка, не задумываясь, начала перечислять: «Ну вот Глашу с Машой, наших Орину, Овдокию, Евленью, куму Марию Орефьевну с Натальёй Орефьевной, Наталью Григорьевну. Ну дак и всё!»
-Так хорошо! Зови! - вступила в разговор мама, - Я подарочки приготовлю!
- И я тоже приготовлю, - вновь заговорил отец.
- Да чё вы, я и сама приготовлю, да уж, можно сказать, приготовила: вон по баночке пол-литровой мёду для здоровья. У Орины, правда, есь пчёлы-то, да мёду ноне нет несколь – всё лето роилися, не натаскали.
- Я по скалку выточу!
- Ой, Ваня, хорошо, а ты ишо по пестику изладь! Шибко рады будут!Толькё успиёшь- нет, нидиля осталася, а ты завтре уедёшь?
- Да успею, успею, приеду – сделаю, ты не переживай!
- Ой, как рады все будут! Маша у миня уж не одинова утаскивала пестик, ловинькой у миня ей кажётса!
- А я по платку куплю!
-Ну-к чё, ладно! Ой, робята, чё-то я роздумалася… вас в хлопоты затегаю…
- Чем угощать будем? – поинтересовалась мама.
- А вот кралёк на еисах испеку, пирожков-ягодников настряпаю, пельменей нашшиплём с робятами. Редькю с квасом излажу. Огурщиков, капустки достанём из ямы. Всё!
Мы, конечно, давно бы вышли из-за стола, но мирно сидели и слушали увлечённый разговор взрослых. И уже ждали это событие!
На другой день отец и дядя поехали по делам в Курган. Вернулись через два дня. Прямо с автобусной остановки зашли и, доставая гостинцы, дядя сказал: «У тебя, мать, видно, съезжий праздник намечается? – вот тебе… мы с Иваном решили и винца взять… «Рябина на коньяке».
Бабушка хлопотала, накрывая на стол, чтобы накормить с дороги, захлопала руками: «Дак чё ето вы! Я бы тут купила красинького… А то кондяк, крепкой жё ведь шибко!»
- Так вы ничё, крепкие старухи! Не отказывайся, мать! А то мы с Иваном подарим Марии с Анной!
- Ну-к чё, дарите!
- Да для вас мы купили, так что распоряжайся, как знаешь!
- Ну ладно, спасибо не-то!
Всю неделю отец вечерами задерживался в школьной мастерской. Накануне бабушкиных посиделок вечером он принёс в мешке скалки и деревянные пестики. Открыл мешок – запахло обработанным деревом.
- Смотри, мамаша, принимай работу! Бабушка начала извлекать из мешка такие аккуратные, гладкие скалки! По краям – украшения и на скалках, и на ручках пестиков. Бабушка заулыбалась: «Ой, Ваня, угодил! Каки славны, гладиньки, ровниньки! Шибко поглянутса!
На следующий день бабушка с утра пекла пироги. Пельмени стряпали вечером накануне. Уже были тёплые дни, застывали они плохо. Но испортиться не успеют! Настряпали и мясных, и капустных, и творожных. Перед приходом гостей, а они должны были прийти к двенадцати, накрыли стол.
Нас накормили, и мы были свободны до вечера. Брат сразу убежал, взяв санки, кататься на большие угоры. Сестра тоже ушла к подружке через дорогу, прихватив с собой куклу и кучу всяких тряпочек, якобы куклиных нарядов. Ну а мне позволили остаться дома. Я забралась на полати* и тихонько устроилась там с книжкой.
Стали подходить гости. Первыми пришли тётя Орина – сестра деда Ивана, маминого и дядиного отца, бабушкиного мужа; тётя Евдокия – мамина крёстная, жена брата деда Ивана, убитого на фронте; тётя Евгения – сестра другого дедушкиного брата, тоже убитого на фронте. Сразу начались разговоры. Я чувствовала, как взрослые были рады гостям и радушно их принимали. Наперебой приглашая раздеваться и проходить. Мама достала всем с печки теплые валенки, приготовленные для этой цели. Бабушка накануне принесла из чулана. По полу прохладно. ЖАра сильного в комнате не было: под полом стояли пчелиные ульи. Если было теплее обычного, то пчёлы начинали вылетать. А обратно не посадишь – гибнут. Жалко! Тётя Орина принесла стряпню. Заговорила:
- Катерина, по-твоему заварнушки состряпала, ничё, хороши получилися. Попроведайте! Нюра, пробуй, скажёшь: таки-нетаки мать-та стряпат!
Мама попробовала кральку:
- Ой, тётя Орина, во рту тают!
Тётя Евдокия тоже со своими гостинцами: у неё черёмушники!
-Поди не будите едаки-те пирожки ись, а я люблю, робетишка хорошо едят! Дай, Нюра, попроведай пирожков моих!
- Обязательно, Лёля, попробую! Так вот беспокоились тоже, и мама настряпала! А с черёмухой обязательно попробовать надо. Лёля, как это – косточек вообще не чувствуется! Ой, Нюра, в ступке толкла да через решето просияла! Конечно, не кажной раз едак делаю, но для великого праздника вот!
В разговор вступила тётя Евгения:
- А я вот вас попотчую вишнёвой наливочкёй! Долго стояла! Скусная! Ваня, ташши стопку!
Бабушка перебила разговор на правах хозяйки, да и старшая он в семье. Ведь когда рассказывала о семье деда (мы просили не сказки, а про старину), всегда говорила: «Петру – 7, Василью – 5, Орине – 2, а Олексей при мне родилса». Это когда она замуж вышла, вот такие были братья у деда и сестра! Все братья погибли, всех война отобрала. Алексей даже не был женат, был совсем молодой, не успел.
- Давайте все ко столу, и всё пробовать станём! Толькё вот всё ишшё нет Натальи Григорьёвны, Натальи Орефьёвны, кумы Мареи, Глаша с Машой чёй-то не идут?
- Наталья Арефьевна прошла к Марии Арефьевне, значит придут скоро, - сказала мама.
- А Григоьёвна-та где ишшё? Ну Маша пока с робятами поправитса…
- Дак Римма дома сёдни, Нина торгуёт, мы заходили дак, - поддержала разговор тётя Евдокия.
- Да вон идут все!
Мария Арефьевна жила через дорогу от нас. Конечно, видела, что гости подходят уже, но что-то не спешила. А вот дождалась сестру, вместе придут.
Зашла первой тётя Глаша, она жила рядом с нами, бывала у нас ежедневно. Приходила с утра, иногда до самого вечера у нас находилась. У неё нет никого, спешить никуда не надо, всё поправно. Курам с утра даст мешанки или зерна и свободна весь денёк! Муж тёти Глаши ещё в войну ушёл к другой женщине, детей у неё не было. Замуж она больше не вышла. Были только племянники, которые навещали её изредка.
Пришла тётя Маша, она жила с сыном и снохой, муж её тоже погиб на фронте. Максим Иванович – брат бабушки Елены, свекрови бабы Кати, тёти Евдокии, тёти Евгении. У тёти Маши, как и у нашей бабушки, всегда полно работы и хлопот. Сын со снохой работают, а на её попечении внуки и дом, А дел дома, как известно, всегда хватает!
Наталья Григорьевна – тётя и крёстная отца. Единственная дочь её, Лида, жила в городе, и Лёля частенько к нам похаживала. Видно, скучала, чтобы скрасить одиночество, приходила к нам. С бабушкой вели долгие разговоры, а если были дома родители, то, конечно, разговоры были повеселей. Наталья Григорьевна была сестрой Степана Григорьевича – папиного отца, вернувшегося из госпиталя с тяжёлым ранением и скоро умершего. Всё говорила, что "Степан хоть перед смертью робят повидал!" Умер дед Степан тридцатого апреля, хоронили его первого мая. Могилу ему копали сестра и сын, мой отец, тринадцатилетний парнишка. Копала сестра могилу и ревела голосом, выговаривая брату за ранний уход из жизни. За то, что остались три сиротки, и молодая жена, да старенькая мать.
Муж Натальи Григорьевны – Андрей Климов - тоже погиб на фронте, как и его брат – Павел. Жена Павла – Наталья Арефьевна. А Семён Андреевич, муж Марии Арефьевны, вернулся с фронта весь израненный. И Марию Арефьевну с большущей семьёй жизнь не баловала.
***
Вот гости собрались…
Судьбы какие у всех! Вдовы! Войну на себе вывезли! Вся колхозная работа на них! Мужиков-то вот всех война прибрала! Поэтому не зря частушка бытовала:
Я и лошадь, я и бык,
Я и баба, и мужик!
Поля засевали, урожай выращивали, убирали. Скотину колхозную под нож не пустили, выдержали сущий ад, голодали, какую только траву ни ели! Только лишь линия фронта здесь, в Зауралье, не проходила, не бомбили фашисты зауральские деревни! А горя хлебнули! Но не сдались! Мужиков своих поддерживали! И днём, и ночью на работе, ещё своё хозяйство, как без него! Без него не выжить! Коровушка-кормилица (если есть!) да огород! А когда на нём, на огороде-то работать? Хорошо, что ребятишки да старухи! Вот и вытянули войну-то, вот и вывезли! Вот почему-то этим скромным труженицам тыла ни памятников, ни почестей никаких не было, как будто они не победили тоже! Да как фронт без тыла!? Ведь невозможной была бы победа без этих милых женщин, которые встали на место мужчин, не знали отдыха те же самые 1418 дней и даже больше! А сколько пережить выпало каждой! Какое надо было сердце иметь, чтобы оно выдержало всё это! Всё уходит в прошлое, и со дня победы уже 70 лет, а мы не имеем морального права что-то забыть, что-то упустить! Н-е и-м-е-е-м! Нельзя! Иначе кто мы после этого будем! Иваны, не помнящие родства! Мы просто обязаны сохранить это в своей памяти, рассказать об этом детям и внукам. Пусть имена этих людей войдут в наши сердца и навсегда останутся там. Они это заслужили.
***
Все разместились за столом. Бабушка что-то ещё хлопотала. Но публика требовала её за стол! Мама варила пельмени, отец ухаживал за гостьями. Он обожал этих много испытавших в жизни женщин, был им признателен. Поэтому, когда они собрались за праздничным столом у нас дома, все были очень рады. Отец взял слово, чтобы поздравить всех женщин с Международным женским днём. И начал с бабушки. Сказал ей слова благодарности, слова благодарности прозвучали в адрес каждой из сидящих за столом. Он достал из коробки каждой скалку и пестик.
- Спасибо, Ваня! Как это ты узнал, что у нас нехватка эдаких вещиц-то! Наверно, Катя подсказала?
- Да сам он, девки, догадалса! Ей Богу! Оне с Анной сами вон придумали. Мама тоже со своими подарками вышла: всем по платку!
Уже слёзки навернулись, голос задрожал от волнения.
- Ой, девки, какой у нас сёдне празник!
- Давно так не было хорошо на серсэ!
- А я похвастаюся, мне на платьё подарили Ваня с Анной.
- Ну-ко кажи, Катя!
- Да опосле ладно покажу!
- Да давай щас кажи!
- Кажи-кажи, Катя!
Бабушка поднялась и пошла в чулан, в сундук уж прибран подарок! Шерстяной отрез на платье все начали рассматривать и трогать, хвалить. Бабушке и самой очень понравилась ткань, когда утром ей мама с отцом вручали подарок в честь праздника.
Все сидели в платочках. Весёлые, улыбались. Говорили. Вдруг Наталья Арефьевна предложила:
- А давайте, девки, писню споём! Давай для тибя, Иван Степанович споём «Как родная меня мать провожала…». Давай, Григорьёвна, зачинай!
- Дак постой, девка, спомню сперва, тожно защну.
Через минуту звонкий сильный голос завёл:
Как родная меня мать провожала-а-а,
Тут и вся моя родня набежала-а-а-а,
И дружно, уверенно все подхватили:
- Ой куда ты, паренёк, ой куда ты-ы-ы?
Не ходил бы ты, Ванёк, во солдаты-ы-ы.
В Красной Армии штыки, чай, найдутса-а-а,
Без тебя большевики обойдутса-а-а-а.
Отец был взволнован таким поворотом событий. Ему было приятно, радостно слушать и осознавать, что песня звучит для него. Потом прозвучала песня для мамы «Под окном черёмуха колышится», дальше «Расцвела под окошком белоснежная вишня», «Вот кто-то с горочки спустился», «Белым снегом…», «Называют меня некрасивою» и другие задушевные песни, какие певали мои родители. Вдруг бабушка предложила:
- А давайте споём нашу с Иваном. И она затянула:
На Муромской дорожке стояли три сосны,
Прощался со мной милый до будущей весны.
Прощался он и клялся одну меня любить,
На дальней на сторонке меня не позабыть…
В тот день прозвучало много песен, которые тронули моё сердце.
Гостьи всё вспоминали каждая о своём… Разговор не утихал, все знали друг о друге всё, да и судьбы были похожи одна на другую… Похоронка…Работа…Работа…Работа…Дети… Но всё равно у каждой всё по-разному.
- А помнишь, Маша, как ты корову свела в Уксянку, чтобы налоги заплатить?
- Ой, девки, как тако забудёшь! Я по се пору, чё где скрипнёт ночью, просыпаюся в холодном поту. Шурку так и не сказывливала. Всё боялась: вдруг чё в голову збредёт, молодой, горячей, а опосле отвичать придётса. И счас тожё ничё не говорю. Всё прошло, хоть и не забылось.
- Девки, а когда Ондрий от миня к Лизовете ушёл – думала, руки на сибя наложу. Спасибо Марфе Егоровне, она миня разгадала сразу, айда провожать, да и осталася у миня, мы с ей выпили, навылися досыта, наговорилися… У йё ека жё беда была. Ну она не одна, а у миня неково ить …
- Да вот рассуждам теперича, а тогда всё как гром среди яснова неба, как снег на голову, та жё война вот…
- Осиротила скольких…
- Матерям-то сколь горя-то принесла…
- Да чё говорить… мы вот с вами тожё сИроты. Без мужиков осталися все еки молодиньки…
- Тибе, Евленья, сколь было?
- Дак уж забыла… но молодая был, далёко до тридцати-то было ишшё. Мне мамонькя говорит: «Енькя, выходи взамуж, Василка-то не воротишь уж… А ты еть ишшё така молодинькя. Ну вот я и вышла-а-а.
-А чё жё, Евленья, кабы Василей воротился, родила бы ты ишшё или нет?
- Дак кто ево знат? Родила бы, наверно… Я ево шибко любела.
- Ой, девки, я бы тожё родила бы ишшё. Была бы у Шурка сестра или брат бы. Шибко охота было понянькяться! Рима когда Наташку родила, я остануся с ей одна, солую и солую йё, всиё оближу! Радовалась шибко! Така милая, така баска!
- А чё Олёшку ли чё ли не любишь?
- Да ты чё?! Он жё на Максима находит! По ему овсё с ума схожу. Рима к матере с имя уежжала, дак я Шурка кажной день по их посылала. А ему любо! Говорит: «Соскучилась?» - «Да не соскучилась, а истосковалась вся, поежжай!»
- Ой, девки, а правда, внучата-те таки милы! У миня редко ездят – тоскую! А Лидка говорит: « Приезжай, водись!» А я как избу брошу… Кате с Машой хорошо, с имя живут!
- Дак, девки, я глежу, им с робятами-то тежало. Приду коёй раз: шум-гам! Как вы с имя? А оне толькё улыбаютса! У миня не бывало, дак мне бы не вынести!
- Да вынесла бы, Главдия Яколевна, кабы… были дак! Оне свои, родны, дак не мешают, я и шум-гам не замичаю, лишь бы пчёла не вылетали. А не вылетают – значит не шумно, нормально! Ой, я ить вам всем по баночке вот, для здоровья…
В дверь постучали. Все хором:
- Да-а-а!
- Да-а-а!
- Можно? У-у, какое у вас тут веселье! Иван, ты в малиннике!
- Да, в малиннике он, счас и ты в малиннике!
- Давайте проходите, Мария Степановна, Михаил Иванович!
- Маруся, раздевайся, иди вот тут, место есть, садись! Михаил, и ты иди сюда, рядом с Марусей! Как-то вы долго! ? Я думала пораньше придёте!
- Весело у вас тут!
- Ну-ко, штрафную им налить надо!
- Ну с праздником, дорогие наши! Здоровья вам! Да собирайтесь почаще! Радуйтесь жизни!
- Спасибо! Миша!
- Спасибо, Михаил Иванович!
- Как хорошо, Михалко, сказал! Мы вот сёдне сидим, радуёмса, смиёмса, ревём, писни поём!
- А вы каждый день радуйтесь!
- Вот мы и радуёмса, кондячок вот попивам!
- Ага, попивам кондячок, скусной, но шибко крепкой! Как водка, нали!
- А вы водку-то пьёте?
- Ну а как, конечно!
Раздался дружный смех! Вот, тоже мне, «пьяницы» собрались! Жизнью, горем опьянённые!
- Пьём горькюю, как и жись наша!
Опять все смелись. Настроение у всех было праздничное. Я уже смело выглядывала из-за нанавески, смотрела на говорящих, на поющих. Какая тётя Маша седая, прямо белые волосы! А бабушка говорила, что они у неё были как вороново крыло, чёрные-чёрные
(с)
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:09 | Сообщение # 719 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:09 | Сообщение # 720 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:09 | Сообщение # 721 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:10 | Сообщение # 722 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:11 | Сообщение # 723 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:17 | Сообщение # 724 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Самый лучший сын
- Да я ей за два года, как хлысты привёз, сто раз говорил: «Давай, Егоровна, я на чурки распластаю. Долго ли импортной пилой-то? Полдня – и готово. И расколю за выходные». Нет, говорит, не надо, Петенька обещался приехать, дождусь. А пока хватит. Что же это я чужих-то людей понужать буду. А какой я чужой, когда мы с тобой с малолетства как братья родные.
- Спасибо тебе, Серёга, за всё! И за дрова, и за мать… - Пётр обнял друга за плечи. – Виноват я перед ней. Ведь на каждый выходной собирался. Ехать-то на машине всего ничего. Четыре часа на дорогу в одну сторону. Всё думал, ну, в следующую пятницу обязательно прямо с работы и поеду. А то день рождения у кого, то праздник какой… В субботу до обеда отлёживаешься, потом пивка накатишь, какая поездка?
- Петруха, так ведь ты почитай три года не был…
- Вот ты мне ещё тут мозги полоскать будешь! И без того тошно! Как хоть она умерла-то? А то бабы разное говорят.
- А жалеют тебя бабы, - с вызовом рубанул Сергей. – Вот и говорят всякое. А я тебе, как старому другу имею право правду сказать. Ты когда последний раз дома-то был? Когда ей дрова заготовлял? Не помнишь? Сходи в дровяник, посмотри. Там ни единого полена не осталось, а печку топить надо. Каждый день, Петька, в морозы топить надо. Петруха, она же гордая была! Очень гордая! Она никогда никому про тебя худого слова не сказала, наоборот - нахваливала. Стыдно перед людьми было, что ты её бросил. Всё – Петенька мой, Петенька. И заботливый такой, и хозяйственный. Денег вот опять послал. А ты когда ей последний раз деньги-то посылал? Верка на почте и не вспомнит про твои переводы. Егоровна-то от чужих людей помощь принимать не хотела, всё тебя ждала. Год хлысты лежат, другой. Я же почти каждый день мимо езжу, вижу. Потом смотрю, от вершин убывать начало. Как-то поздно вечером иду, смотрю, она лучковкой пилит. В темноте, чтобы никто не увидел. Петька, меня тогда прямо по сердцу это резануло. Не поверишь, заплакал, хоть и не сильно пьяный был.
На другой день с пилой пришёл и начал пластать. Из окна-то не видно, кусты дрова закрывают, но она услышала, расчухала, прибежала, меня чуть палкой не отлупила. Вот Петенька приедет и напилит, а ты, мол, не смей даже подходить. Ну, я потом, как вор, караулил, когда она в магазин уйдёт. Выследил, опять пилу в руки и давай на чурки хлысты пластать. Обычно-то бабы в магазине как соберутся, так на полдня разговоров, а она, будто чуяла, хлеба купила и домой. Петька, какой она мне скандал учинила! Только что матом не крыла. Понимаешь, ей важно было чтобы ты сам эти дрова напилил да наколол. Ей перед деревенскими за тебя стыдно было, а тут бы ходила и хвастала, какой у неё Петенька заботливый.
- Я же просил тебя, не трави ты душу. Пойдём помянем.
Соседки после поминального обеда в доме прибрали, посуду помыли, остатки еды сложили на плиту и в холодильник. Пётр поставил бутылку водки, принёс закуску, достал из шкафа стаканы, налил почти до половины.
- Давай за маму! Пусть земля ей будет пухом!
- Хорошая была женщина, - уже в который раз повторил сказанное им же на кладбище и за столом Сергей. – Она мне действительно была, как вторая мать. Заместо тебя меня принимала. Тосковала она по тебе, Петька. Ей даже не столько твоя помощь была нужна, сколько внимание твоё. Хотя и работы тут по дому накопилось выше крыши. Ну, там доску какую прибить она и сама наловчилась – одинокие деревенские бабы ко всему приспособлены, а вот с дровами тяжеловато. Тем более с её-то гордостью и нежеланием принимать чужую помощь. Знала, что я денег с неё за работу не возьму, а так помощь принимать не хотела. Говорю же – сильно гордая была.
Выпили, молча посидели, думая каждый о своём, но об одном и том же. Потом так же молча Пётр налил ещё по полстакана.
- Пила, говоришь, есть? – спросил через некоторое время Пётр.
- Хускварна.
- Не хило живёшь.
- Весной в городе по акции за полцены купил.
- Я «Дружбу» помню.
- Ну, кто теперь её помнит? Их уж, поди, давно и не выпускают. Слабая, тяжёлая.
- Неси свою импортную.
- Чо, прямо сейчас?
- Прямо сейчас.
- Петька, может завтра? Да и кому теперь эти дрова?
- Неси, говорю!
- Чо, может сам решил здесь остаться?
- А что я тут делать буду?
- Не знаю.
- Вот и я не знаю. Пилу неси!
Сергей сходил домой, принёс пилу, дёрнул за шнур, пила завелась с первого раза.
- Бензина полный бак, хватит тут всё распластать.
- Давай.
- Давай лучше я сам.
- Иди отсюда!
- Петька, давай хоть помогу.
- Иди, сказал!
- Петька, ты спрашивал, как мать умерла… Вот тут она и умерла. Вышла поздно вечером, когда в деревне уже почти все спали, стала колоть те чурки, которые я успел напилить. Утром её тут и нашли с колуном в руке. Врачи сказали: инсульт.
- Да иди ты отсюда уже! – закричал Пётр. – Просил же, не трави душу.
Распилив берёзовые хлысты на короткие чурбаки, нашёл в сарайке колун, укрепил топорище клином и принялся за разделку дров. При свете уличного фонаря на столбе у соседского дома махал колуном почти до полуночи, а когда остался последний суковатый чурбак, который не поддавался ни с того, ни с другого конца, изо всех сил швырнул топор далеко в сторону, обессиленно сел на колоду и глубоко задумался, невидящим взглядом уставившись в гору свеженаколотых дров.
Леонид Иванов Тюмень
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 13.07.2019, 16:18 | Сообщение # 725 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Спасибо, день, за то, что ты прошел,
А значит жизнь моя ещё продлилась…
Неважно... плохо было, хорошо -
Благодарю тебя, за эту милость!......
|
| |
| |
/> |
