|
Моя деревня - мой дом родной...
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 28.06.2019, 19:19 | Сообщение # 451 |
 Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 28.06.2019, 19:20 | Сообщение # 452 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 28.06.2019, 19:21 | Сообщение # 453 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Пятница, 28.06.2019, 19:21 | Сообщение # 454 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
|
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:18 | Сообщение # 455 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:18 | Сообщение # 456 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:19 | Сообщение # 457 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:21 | Сообщение # 458 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Я ждал тебя,Мотя
Когда тебе лет 70, и две трети из этого, а то и больше ты месила ногами в литых сапогах навоз на скотных дворах фермы, то уж чем-чем, а статью да здоровьюшком не по-хвастаешься.
Вот и Матрена Николаевна из этих, ферменских. В сенцах есть уголок, где ещё висят пара халатов-спецовок, и лоснящаяся на животе фуфайка. Если прижаться к ним в по-темках сенец носом, то еще можно уловить запах силоса. Тот ещё продукт консервации. Бывало, раз на пять-семь платки простираешь, занесешь их с мороза домой, ломкие и льдистые, оттаять да досушить, а они и испустят на радостях силосный дух на всю избу...
И хоть видно в окошко, что на месте фермы теперь пустырь, только старая хребтина от склада еще маячит, обозначая в крапивных зарослях бывший колхозный участок, фуфайка в сенцах нет-нет, да напомнит запашком силосным о ранешном...
А уж артриты, да кто еще там мудреный, что накрепко прицепились к рукам, к ногам да к коленкам – те и дня не дадут позабыть приснопамятные «три тысячи кг надоев от каждой коровы», будь они неладны…
Поглядывая на занемогшего деда, Матрена достаёт из посудника старую жестяную банку из под чая и вытаскивает оттуда документы.
– Сможешь один завтра без меня-то? – больше для успокоения совести спрашивает у деда.
Тот только вздыхает. Отечной пятерней чешет когда-то знатное пузцо…
– А чо нам теперь мочь-то… В уборную пойдешь. Вроде гонит... Придёшь. Дума-ешь – чо пришел? Молодой... горячий… С вечера а штаны надую, утром – сухой... –одышливо балагурит больше для себя, чем для Матрены.
Понимает, что день без её ворчания, терпеливых подношений таблеток по часам, чаеваний за столом, куда он пока в состоянии подходить, покажется длинным… А Матрена, прицепив расшатанные оглобли старых очков к ушам, выискивает паспорт, справки, и еще какие-то важные бумажки, без которых врач нынче и глядеть не станет.
Собрав весь свой архив в пакетик, для верности перевязала его шнуровой резинкой, и положила в ещё один. Туда же поставила поллитрочку сметаны, и в другой пакетик – вчерашних тарочек с черемухой. Зайдя в спальню за печку, наказывает:
– Помногу не лежи, ходи помаленьку. А то опять отечешь, как колотушка, никакой фурасемид не поможет. Чай варить будешь, дак про чайник не забудь…
– Што я, дурак уж совсем…
– Да обои не умные... Я вон позавчера не долила, да включила. Ладно, сразу вспом-нила! Каво теперь обижаться, раз уж чудные на голову стали. На двор-то пойдешь, дак кухвайку одевай, ты потный весь, сразу же просквозит. Хиусок холодный. Руки сразу терпнут, – продолжает она поучать старика, проворно подсобирывая платье, кофту понарядней, и доставая из шифоньера почти не ношеную стеганую куртку.
По-хорошему бы и ехать никуда не надо… Голова, пожалуй, полжизни проболела, не до лечения было. Понятно дело, ветром продувало. Дорога к ферме через поле, а он там гулял, ветер-то, только завихренья ходили! На ферме до поту наломаешь хребтину, домой скорей. Опять ветер в затылок, перебирать влажные завитки, голову студить. Это себе Матрена такой диагноз выставила. Может и другая причина, да кто ж её искал…
А тут новая хворь приключилась, у стариков же почти каждое утро новая хворь. Как кончился список, считай, помирать можно… Заболели вены на ногах, будто тянут невидимые электрики жилушки по ногам в разные углы, места найти невозможно, а под коленкой вовсе нарос бугор с ладошку, брусничного цвета.
Утренний автобус в восемь уж подсобрал редких пассажиров – кого в «безработицу», кого по врачам, и Матрена, зажав между коленок свой пакет, досыпала у стылого окошка утренний сон. Снилось ей, что она проспала на дойку. Бегает по дому, собираясь, Иван, еще молодой и крепкий, уже надернул свои вещи – пиджак, кепку. И два раз уж возвращался от машины – поторопить её. Покрикивает. А она бы рада, да рука как будто отнялась, не даёт возможности одеть фуфайку. За окном снова засигналила доярочья машина, и она проснулась. Оторопело огляделась на пассажиров, тоже нехотя просыпавшихся перед райцентром. Дорогу переходили унылые утренние коровёнки, которых нелегкая гнала по весенней голой степи, с которой только сошел снег. Автобусник раздражено засигналил второй раз, и Матрёна окончательно проснулась, растирая одеревеневшую во сне, видимо, от долгого сидения руку.
Через три часа Матрена Николаевна уже посиживала у старой подружки, которая укочевала из деревни в райцентр к внукам. Сидя за столом, приноравливалась есть левой рукой:
– Правая-то как отерпла в автобусе, и что-то в ей заклинило, – жаловалась она подружке.
– Ты б зараз показала хирургу, раз с венами обратилась!
– Шипко я им нужна! Думала, можа, схлопочу инвалидность. Всё какую таблетку задаром дадут! Рассказываю ему, жалуюсь, он пишет и пишет, головы не подымая от гу-мажек. Мои все перебрал, свои пишет. Потом подает гумажку – вот, мол, написал вам, какая мазь, два раза в день мажьте. А я осердилась, мужик хворый день дома один лежит, а он меня даже не потрогал! Мазь-то я и без него мажу! Говорю: «Вы хоть у меня под коленкой-то пошарьте!»
Обе старых телятницы расхохотались.
– Погоди-ка.. – Анна бросила улыбаться. – А ты правой рукой вообще не можешь ись?
– Нет. Я ж тебе говорю. Отерпла в автобусе.
– А чо у тебя шти из рота проливаются?
– Да тороплюсь, они поди и льются, душа уж домой вся едет, к Ваньке, а я все ещё тут.
– Погоди, погоди. Однако тебя паларизовало! У моего так же рот покривило и рука неладная была!
– На такси Матрена снова добралась до врачей. По совету подружки сразу заявила, что у нее парализация и загремела на пару недель в терапию.
Просилась домой за халатом и тапками, чтоб деду наказы сделать да няньку ему найти, да куда там: сразу в коридоре завалили на носилки. Лежала, очуманевшая от ка-пельниц, и переживала за деда. Хотела было сходить на телефон – прирявкнули, чтоб не вставала.
К старику в деревню приехала внучка, сердито погромыхивала ведрами и чайника-ми, злясь на неспешный хворый мир, и тоскуя о стремительной круговерти своей здоро-вой девятнадцатилетней жизни. И хоть зла с её стороны особо не было, дед чутьём пони-мал свою ненужность. Интерес к жизни потерял и всё реже стремился поймать глазами за окном воробушков, что прилетали каждое утро на черемушную ветку.
Казалось, что без Матрёны воробьи стали не веселые, а нахохленные, злые, ссори-лись между собой. Небо как назло было серым, непроглядным и никак не могло разро-диться ни снежком, ни солнечными лучами. Внучка, приехав ухаживать за ним, коротко бросила: «Положили бабу в больницу. Парализованная она, хоть бы отошла!» От этой ломкой пугающей фразы стало Ивану еще хуже. Ни вставать, ни пить таблетки не хотелось. Смысла лежать тут, ожидая, когда на соседнюю кровать привезут Матрену, не видел. Парализованные в деревне были, повидал за свою жизнь. Ни рукой, ни ногой шевельнуть толком не могут, старой колодой повдоль койки лежат. Представить такой свою Матрену не мог. Жмурился зло, пытаясь отогнать такие мысли, смахивал едучие слезы, которые то и дело скатывались в овражек возле щек.
– Дён двенадцать, поди, будут лечить? – спросил однажды внучку, загибая седьмой листок на числиннике.
– Не знаю, – коротко буркнула она, мусоля пальцем по сотовому телефону.
На исходе второй недели Матрена приехала домой – похудевшая, растерянная. Из-далека заглядывала на окна, на герани за стеклом, с множеством пожелтевших листочков, и осыпающимся цветом. Хоть и дорога от остановки до дома короткая, а ноги едва донес-ли, тяжело с непривычки, после двух недель лежания на больничной кровати.
Распахнув двери, глянула в передний угол, на черную доску иконы, лика на которой давно уж было не разобрать.
– Слава тебе, Господи, – и бросила на пол пакет с бумажными причиндалами.
- Иван, живой тут? – и тихонько прошла за печку, к кровати.
Стаявший, как свечка, муж улыбнулся слабенько.
– Дай-ка скорей руку... я ждал тебя, Мотя...
Присев на кровать, Матрена взяла исхудавшую руку, прохладную, будто не она, а он шел по стылому огороду к дому.
- Ты чо это, мой бравенький, чо это! Холодный-то такой, - расплакалась, и, взяв мужевы ладони в свои, стала торопливо растирать и согревать их своим дыханием. – Потерпии! Щас я печку ладом натоплю, чаю с тобой напьёмся. Стосковалась я по нашему чаю, не-сладкий он там, в больнице, - торопилась высказать она сокровенное в мужевы руки,
-Думала, не дождусь, покуль оттуда выпустят, да с автобуса бегом к тебе….
- Ходишь сама?! Слава тебе Господи. А я думал, не дождусь. Не хворай так больше...- едва слышно сказал он и, последний раз погладив жену по ладошкам, улыбнулся. Слезинка покатилась в неопрятную серую щетину и сгинула там...
Елена Чубенко
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:23 | Сообщение # 459 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Чем старше я становлюсь, тем с большей любовью смотрю на новые дни моей жизни, не переставая им удивляться, находя в каждом из них причину для моего счастья...Сегодня - это снова яркое солнце, да утреннее пение птиц, то что уже не раз меня согревало и всегда радостно для моей души.
Замечать красивое не так сложно, если вглядываться в будни сердцем...
Татьяна Варакина
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:24 | Сообщение # 460 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Суббота, 29.06.2019, 11:26 | Сообщение # 461 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Дождливая ночь
Ветер захлёстывал капли дождя в трубу. Сначала капли, а потом и ручеёк зашумел по шестку. Мария встала. Подставила под поток чашку, снова легла на голбчик. Через некоторое время ей показалось, что поток не один, а ещё где-то подтекает и капает на пол. Мария снова встала, зажгла лампу, подошла к печи: и правда, один поток бежал в чашку, и она почти полная уже. Сажа с водой неслась с другой стороны шестка на пол. Теперь уже не капли воды, а поток нёсся стремительно на пол, затем по клеёнке к порогу. Мария принесла из сеней тряпку, кое-как затёрла лужу возле печи. Подставила помойное ведро, вылила скопившуюся воду из чашки. Подумала: «Идти надо в баню за тазом, он как раз примет оба потока». Накинула фуфайку, галоши, вдруг ей показалось, что кто-то ходит по двору. Задула лампу. Остановилась, прислушалась: «Ветер, наверное, вот и кажется всякая всячина». Снова начала прислушиваться: «Всё же ходит кто-то по ограде, смело, не крадучись даже. Так ночь такая беспокойная, шумная, «воровская» - сказали бы раньше. Только что у неё, одинокой женщины воровать?»
И всё же не пошла Мария за тазом в баню: «Чёрт с ним, пускай бежит, всё равно печку и трубу забеливать придётся!»
Мария всё отчётливее слышала шаги по ограде. «Если спрошу, спугну, хуже бы не было!» - думала женщина. Подошла тихонько к окну, стала всматриваться в темноту: ничего не было видно. «Да кто же там?» Мелкая дрожь разбивала тело. Неожиданно подошла кошка и начала тереться о ногу Марии, повергнув её в шок, она так испугалась, что чуть не вскрикнула, опять же от испуга сдерживая себя. Теперь уж не до любопытства, скорей бы ночь закончилась. Мария отошла от окна – всё равно ничего не видно, села на кровать. Замёрзли ноги – ходила-то в резиновых калошах. Забралась под одеяло. Решила: «Будь, что будет – спать буду!» Но где же уснёшь после такого. Мария тихонько, не шевелясь, лежала на боку, согнув ноги, закрыв глаза. Кошка мурлыкала в самое ухо. Мария забыла про поток в трубе, даже, кажется, не слышала его.
Но он не прекращался, как не прекращался и дождь. Вдруг Марии показалось, что кто-то по углу карабкается на избу. Она быстро соскочила, набросила крючок на петлю: сколько лет не пользовалась, даже подумать не могла, что надо не только на засов в сенях дверь закрывать, но и дверь на крючок между избой и сенями. Как-то совсем жутко стало Марии. Опять стала к кухонному окошку, где ей показалось, что по углу кто-то карабкается на избу: «Да кому что надо? Ой, скорей бы ночь прошла!» А ночь, кажется, не спешила. Мария встала на лавку, потрогала расположение стрелок: половина третьего. Долго до утра. Мария залезла на печь, села спиной к трубе. Её показалось, что на избе у трубы кто-то тоже сидит. «Вымок, небось, вот и схоронился у трубы, не совсем остыла ещё – это в избе, а на улице-то какое тепло. Ну, кто же это там ходит, меня пугает, уж постучал бы, что ли», - подумала Мария. И в этот момент ей показалось, что кто-то пошаркал по трубе руками. «С ума схожу что ли?» - думала Мария, обхватывая голову руками. Сколько так просидела? Задремала. От стука в окно проснулась.
На улице рассвело уже, и дождь, кажется, перестал. Мария свернулась с печи. Лужа, огромная, чёрная от сажи, стояла на полу. Тихонько, обходя её, подошла к окну. Оксинья – соседка настукивала палочкой в окно. Мария отдёрнула задергушку, мотнула головой, дескать, что надо, но соседка шла к дверям. Мария сбросила крючок, отдёрнула в сенях засов, в дверях остановилась, вроде как не хотела впускать Оксинью, но та шумно пробиралась, не интересуясь желанием хозяйки, в избу.
-Ты чё сёдни спишь долго? Вечорось не было свету, не захворала ли, думаю, дай сбегаю, узнаю.
- Да всё у меня нормально, труба вот пробежала только.
-Дак замажь, давай, пособлю, подам ведро с глиной на вышку тибе, а то кто знат, сколь дожжей-то будёт ишшо. А пол-от успиёшь зашёркать-то, главно, трубу замазать.
-Да глины у меня нет.
-Дак ада, я дам с ведро-то, мне лонись зеть привозил, не всю издержала, тожё трубу замазывала. Осталася глина-та. Ада пошли.
-Да после, попозже.
А сама думала, вдруг правда, кто-то на вышке есть. А-то хоть бы при Оксинье слазить туда, да и не думать больше.
-Ну, как знашь, пойду ладно. Да, я чё хотела спросить тибя: «Чё-то воротца у те полы утром-то были, Иван Кирилович от тибя табун коров утрось выгнал. Забыла чё ли затворить, али ветром открыло?»
-Дак ветром, наверно. Ты, Оксинья, постой, не уходи, я загляну на вышку, поди и не надо замазывать-то там.
-Ну, дак чё, лезь!
Мария принесла лестницу из огорода, приставила к избе напротив лаза. Посмотрела – закрыт: «Точно, поблазнило, а навыдумывала сама себе».
Полезла. Поднялась до лаза, открыла вертушку. Темнота, до трубы далеко. Придётся забираться. Что делать – полезла Мария.
- Оксинья, кошку не потеряла?
-А чёрт его знат, ровно дома была.
-Да твоя вот сидит у трубы с котятами.
-Можёт и моя, сымай!
Мария сняла с себя платок, сложила троих котят и туда же кошку посадила. Вздохнула облегчённо. Бедолага, из-за тебя да из-за себя (не закрыла, видно, воротца), не сплю всю ночь, дрожу.
-На, принимай, Оксинья, приплод!
-Сколь тамо-ка?
-Да немного, всего-то три! Прокормишь!
Ох, и напугала ты меня ночесь, Мурка, когда забиралась по углу!
-Дак ты чула чё ли?
-Чула, чула! Напугалась! Сперва по ограде кто-то ходил, потом по углу на вышку полез, а я всё дрожала, даже на крючок закрылась, сто лет на его не закрывалась, а вечор вспомнила, что есть такой. А коров-то выгонял Иван во сколь, не заприметила?
-Дак чичас поздо рассветат, дак уж светло было. Глежу – Иван к оградке подходит! Чё ему, думаю, от тибя надо? Загленул, (увидел коров-то, наверно), зашёл, давай выгонеть, штук шесь, наверно, было. От дожжа, скрылися под сараём у те. Полиннису-то как-то не своротили, бестии!
Мария спускалась, улыбаясь, была рада, что всё так закончилось благополучно: «Хорошо, что Оксинья разбудила, да и раскрутили этот узел вдвоём быстро. Скажи кому – засмеют, а с другой стороны – какой смех? Натерпелась за ночь. Наверное, последнюю зиму останусь зимовать, поеду на зиму в город ко своим, летом можно пожить. Огородчик посажу… А Оксинья-то как будет? Ей, бедняжке, не к кому ехать. Разве чё племянники заберут к себе. Да кака жё на их надия! Кака надёга!»
Татьяна Паюсова
|
| |
| |
| Трепетная_Лань | Дата: Суббота, 29.06.2019, 22:01 | Сообщение # 462 |
 Рядовой Нашей Планеты
Группа: Проверенные
Сообщений: 252
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 09:42 | Сообщение # 463 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 09:43 | Сообщение # 464 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 09:45 | Сообщение # 465 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| Соседи.
У Захаровых гуляли. Родилась дочка. Глафира родила четвертую
девочку. Федор был доволен. Он угощал гостей и был уже навеселе.
Достал гармошку, все стали плясать и петь частушки. Частушки пели
всякие. Про жизнь деревенскую, про колхоз, про любовь безответную
и про измены. Сосед, Ванька Кузнецов, все пытался спеть хулиганские частушки с матерными словами, но жена его, Дуся, толкала его в бок.
Глафира после родов еще боьше похорошела и девочки у нее все были красавицы. Кудрявые, рыжеватенькие с голубыми глазами. Все в отца. Федор хвастался ими, как художник своим произведением. Не каждый может такую красоту смастерить - говорил он соседу Ивану.
Здесь знания и сноровка нужны.Ваньку это задевало. Евдокия родила ему трех парней.
Парням он конечно был рад. Они были похожи на него, такие же коренастые и черноголовые. Евдокии очень хотелось девочку, да и Иван тоже хотел дочку.
Дочку смастерить, это надо уметь - говорил Федор Ивану, когда они вышли на крыльцо покурить. Вот вы с Дуськой как спите? - спросил он Ивана. Как все спят, так и мы спим. Я не про это. Хотя и это тоже влияет. Вот вы спите на юг или на север?
Так нам, что по компасу надо теперь спать? Дурья твоя голова. Хочешь девочку, то ложись головой на юг, а мальчика, то на север. Вон оно что - задумался Иван. У тебя Дуська что любит есть? Да все ест, но больше соленое. Я так и знал. От соленого - одни мальчики. Убери все соленое, пусть пряники ест. А главное сосед, надо воздерживаться. Как это воздерживаться? Хочешь девочку - терпи месяц. Ну Федор, ты загнул, месяц! Да Дуська и трех дней не даст потерпеть. Придушит.
Пришел июль. Наступила сенокосная пора. Как с воздержанием, сосед? - поинтересовался у Ивана Федор, когда встретились у колодца.Так я что, я готов. Вот как от Дуськи отцепиться? Председатель собирает бригаду на дальние покосы. Поедешь? Могу похлопотать - предложил Федор. Евдокия ругалась, собирая мужа в командировку. А кто дома стога будет метать? - кричала она Ваньке. Федор подсобит, я с ним договорился. Пожни у Кузнецовых были за рекой. Переплыли на лодке. Дуся сама сидела за веслами и была довольна, что у нее такой помощник. Федор ей нравился. Высокий, ладный, обходительный. Федор метал. Дуся стояла на стогу. Легкий ветерок раздувал ее ситцевый сарафан, отвлекая Федора от работы. Когда стог был готов, Федор подал Дусе шест. Спускайся потихоньку, я поддержу. Ты уж Федор поддержи - смеялась Дуся. Она спрыгнула ему на руки и они с Федором упали под стог. Все, что было дальше, происходило бессознательно. Отдышавшись, они лежали на скошенной траве и молча смотрели на стог. Пойдем окунемся- предложил Федор.Вода в речке была прохладной и освежающей. В апреле следующего года Дуся родила девочку, рыжеватенькую с голубыми глазами. Теперь гуляли у Кузнецовых. Ванька плясал и пел озорные частушки. Дуся не возражала, она угощала Федора. Когда вышли на крыльцо покурить, Ванька приобняв Федора сказал - спасибо сосед, выручил. Чем выручил - напрягся Федор. Да надоумил меня дурака. А ведь получилось. Что получилось? Да воздержание мое сработало. Век, как говорится, живи и век учись.
Олег Мартынов Санкт-Петербург.
Сообщение отредактировал Pantera - Воскресенье, 30.06.2019, 09:46 |
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 09:48 | Сообщение # 466 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 09:50 | Сообщение # 467 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 17:13 | Сообщение # 468 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 17:14 | Сообщение # 469 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 17:17 | Сообщение # 470 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 22:01 | Сообщение # 471 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 22:02 | Сообщение # 472 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 22:02 | Сообщение # 473 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 22:04 | Сообщение # 474 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Воскресенье, 30.06.2019, 22:06 | Сообщение # 475 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 8156
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
/> |
