Мишка, друг мой, работает психиатром в
областной больнице. И, как у любого психиатра, у него есть интересные
пациенты и случаи из практики. Их не так много, как кажется, но
попадаются прямо персонажи из кунсткамеры. И не все они такие уж и
забавные, люди не от хорошей жизни лишаются рассудка, и уж точно не по
своей воле. Например, он рассказывал о женщине. Встретишь
ее на улице — и не поймешь, что что-то не так. Идет себе с коляской,
улыбается. Иногда посюсюкает малыша, покачает его на ручках. А подойдешь
ближе — это и не ребенок вовсе, а кукла в тряпье. Тронулась рассудком
на почве трагической гибели дочери. После излечения женщина стала
несчастнее, и выглядеть хуже, чем до. Вот и думай после этого — что
лучше? Жить в иллюзии или в реальности?
В семь вечера, как по
расписанию, в мою холостяцкую берлогу завалился Миха, бренча бутылками в
пакете. Нехитрый стол для домашних посиделок уже был накрыт. Все как
обычно — вобла, бутерброды и пивко.
— Задам тебе вопрос, — задумчиво протянул он. — Ты знаешь о теории «многомировой интерпретации»?
— Многомировой…что? — спросил я.
—
Это одна из множества теорий квантовой физики. Она говорит о том, что
возможно, существует бесконечное множество миров, похожих на наш.
Отличия могут быть как и вовсе незначительными — например, в одном из
миров ты поел на ужин сосиски, а в другом рыбу. Так и глобальные
настолько, что не только наш мир может быть другой, но и вся галактика
или вселенная, — закончил объяснять Мишка.
— Так и знал, что ты
свихнешься на своей работе. Не зря есть такой анекдот: «В психбольнице,
кто первый надел халат — тот и психиатр».
— Да ну тебя. Пытаешься
просветить невежду, а тот еще и психом тебя называет. Как бы то ни
было, именно с этого вопроса начал пациент, о котором я хочу тебе
рассказать.
— Да, я знаю об этой теории. Но я хотел бы поговорить
о том, ради чего, вы собственно, пришли? — спросил я у молодого,
прилично одетого парня, пришедшего ко мне на прием.
Бегло
пробежался глазами по его медицинской карте: 25 лет, ранее на учете в
психдиспансере не стоял. В возрасте 19 лет произошла травматическая
ампутация мизинца правой руки на производстве. Дальше шли стандартные
ОРВИ и гриппы.
— Понимаете, есть два варианта событий, который со
мной происходят. Либо это теория верна, за исключением того, что эти
миры на самом деле пересекаются. Либо я сошел с ума и мне нужна ваша
помощь, — он говорил спокойно, не проявляя признаков тревоги или страха.
Стало понятно, что его поход ко мне был тщательно обдуман.
—
Давайте, вы мне расскажете обо всем, что вас тревожит или беспокоит, а я
после этого постараюсь подумать как и чем вам помочь, — честно говоря,
он был последним пациентом в этот день. Так что я хотел побыстрее
закончить и пойти домой.
— Начну с тех моментов, когда это началось, но я еще ничего не замечал или не придавал этому значения.
—
Как вам будет удобно. Чем больше я знаю, тем лучше, — моя надежда уйти
пораньше мгновенно погасла. Придется выслушать все, такова уж моя
работа.
— Это началось три года назад. Однажды я вышел из дома и
заметил, что что-то не так. Такое чувство бывает, когда приезжаешь в
знакомую квартиру, а там убрались или что-то переставили. Ты даже точно
не можешь сказать, что именно изменили, но чувство не пропадает. Когда я
начал анализировать тот момент спустя два года, то вспомнил, что во
дворе дома всегда рос дуб. Могучий, с толстыми ветками и мощными
корнями. Я еще вспомнил, как в детстве собирал желуди под ним. А сейчас
там росла лиственница! Такая же большая, и даже внешне похожа, но
деревья совершенно разные!
Люди очень боятся менять свой
привычный мирок. Им проще поверить в ложь, которая поддерживает его
существование, чем в правду, которая его разрушит. Также поступил и я,
убедив себя, что никакого дуба и не было, будто там всегда росла
лиственница. Вспоминая все моменты потом, я понимаю, каким глупцом был.
Постоянно убеждая себя не замечать истины, не веря своим глазам и
воспоминаниям, я все ближе подходил к катастрофе.
После этого
было еще много таких моментов. Многие были настолько незначительны, что я
их и не помню. Расскажу о нескольких запомнившихся. Как-то раз, идя с
другом, вспомнил о жвачке «Таркл», которую мы с ним часто покупали за
рубль в ларьке. Внутри были еще переводные татуировки. Друг удивился,
сказал, что они назывались «Малабар». Причем я был просто уверен, что он
надо мной прикалывается. Дома погуглил — и верно, «Малабар»!
Потом
был знакомый с рок-концерта, который не узнал меня и все удивлялся,
откуда у меня его номер телефона и имя. Такие события с каждым разом
происходили все чаще, а изменения все сильнее. Я уже не мог постоянно их
оправдывать своей забывчивостью или изменчивой памятью. И все же
старался просто не думать об этом. Я берег свой маленький мирок до
последнего. Даже когда он весь был в заплатках и трещал по швам.
Последнее
событие не было неожиданным, скорее наоборот, вполне предсказуемым,
если бы я не был таким упертым ослом. Когда я пришел домой, меня застала
непривычная тишина и темнота. Не было ни вечных диалогов героев сериала
из телевизора, ни шкворчания или бульканья готовящихся блюд с кухни.
Ни, что самое главное, приветствия моей любимой жены, Светы. Если она
ушла гулять с подругами, то обязательно бы оставила записку, отправила
смс или позвонила. Позвонить ей сразу мне не дало понимание, что дома
все не так. Не было стенки, которая ей так понравилась, что я ее сразу
купил. Вместо нее стоял мой старый комод. Более того, не было вообще
ничего из ее вещей или того, что мы купили вместе. Из шокового состояния
меня вывел телефонный звонок:
— Ты куда ушел с работы?! — по
голосу я узнал своего начальника с прошлой работы, откуда я ушел пару
лет назад и устроился на другую, по рекомендации тестя.
— Я же уже давно уволился, вы о чем? — недоумевал я.
— Ты там головой не ударился? На сегодня прощаю, но следующий такой раз, на самом деле будешь уволен.
Все
произошедшее просто не укладывалось в голове. Не помню, сколько прошло
времени, прежде чем я успокоился, и моя голова начала снова работать. В
первую очередь я позвонил на свою работу, знакомым, друзьям, Свете. На
работе обо мне ничего не знали. Друзья и знакомые даже и не знали, что я
женился, хотя все они присутствовали на моей свадьбе. А Света…Света
меня просто не узнала, или сделала вид, что не знает. Ее понимание того,
что я о ней знаю, сильно напугало ее. После этого ее телефонный номер
оказался недоступен.
Когда я успокоился, то начал анализировать
происходившее со мной ранее. И мне пришли в голову две идеи: либо я
сошел с ума, что наиболее вероятно, либо я каким-то образом путешествую
между мирами, незаметно переходя из одного в другой. Эти миры мало чем
отличаются, просто в одном был дуб, а в другом лиственница, в одном была
жвачка «Таркл», а в другом «Малабар». И, наконец, в одном из них я
опоздал на автобус, закрывший двери перед моим носом, и познакомился на
остановке с прекрасной девушкой Светой. А в другом мире я, наверное,
успел на этот треклятый автобус и проводил ее взглядом. Я бы мог снова
найти ее, начать встречаться и снова жениться на ней. Но какой в этом
смысл, если я сумасшедший или путешественник между мирами?
Я
много слышал печальных историй, видел матерей, убивших своих детей,
посчитав их демонами во время обострения и после этого безутешно
рыдавших, многое я повидал. Но о таком слышал впервые. На первый взгляд
он сам придумал эти «другие» воспоминания, пытаясь сбежать от одинокой
действительности. Но многое не сходилось. Предположим, телефоны и имена
он узнал каким-то образом, но тогда почему он так много знает о своей
«жене», если она с ним не знакома? Мутная история.
Я посоветовал
ему побольше пообщаться с друзьями, узнать, не было ли у него
травмирующих воспоминаний и откуда он мог узнать столько о Свете. Быть
может, он знаком с ее мужем или родственником, узнал все о ней и
заставил себя поверить, что она его жена. Я пожал ему руку и попрощался.
Больше он на прием не приходил.
Его талон так и висел
незакрытым, так что я позвонил, на оставленный им номер телефона. Тот,
узнав кто я, и по какому поводу звоню, сильно удивился. Как он начал
утверждать, ни к какому психиатру не ходил, ни о какой жене он не знает и
посчитал, что его разыгрывают друзья. Но я все-таки уговорил его прийти
на прием.
Когда Сидоров пришел и протянул мне руку, я вдруг
вспомнил деталь, укрывшуюся тогда от меня. У этого Сидорова не было
пальца, как и было написано в его карте. Но в тот, первый прием,
увлеченный рассказом пациента, я не придал значения тому, что все его
пальцы были целы.
После этого рассказа Мишка замолчал, и мы пили
пиво долгое время в тишине. Мы оба думали об одном. Есть ли миры помимо
нашего? Если они есть, то какие? Какие решения принимали мы там?
—
А помнишь, как я сорвался с ветки и сломал ногу? А ты тащил меня на
горбу добрых два километра? Представляешь, мои родители не помнят об
этом, — решил сбавить напряжение я. — Может, коллективная амнезия?
— Нет, не было такого, — удивился Мишка.
Мы тревожно посмотрели друг на друга, но ничего не сказали. Никто из нас не захотел разрушать свои мирки.
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
Есть такое. Я помню про рыбалку на подуста, а мой товарищ - нет. Хотя в одной лодке возле переката были. И показывали друг другу рыб со ржавыми крючками в хрящеватом носу. Списываю всё это на его дырявую память.
Просто те события были для него не примечательны, ты ж не вспомнишь каждое своё мочеиспускание в жизни если не было какой либо в этот момент из ряда вон выходящее.