Главный корпус ПГПУ им. В. Г. Белинского. В моё время его только-только построили. Именно в нём мне пришлось куском стекла циклевать паркетные полы. Так что к его внутреннему интерьеру я имею самое прямое отношение
«Польется, как дождь, учение мое, как роса, речь моя, как мелкий дождь на зелень, как ливень на траву.» Второзаконие, 32:2
Экспедиция в собственное прошлое. Читателям «ВО», судя по количеству комментариев, тема пришлась по душе. Поэтому мы её продолжаем. Но вот что странно. Люди никак не могут понять, что каждый материал — это не вся жизнь автора в период с 1972 по 1977 год, а какая-то её часть. В предыдущем материале было о продуктах питания в то время, их доступности, а вовсе не о том, что «автор помешался на еде», хотя да, люблю поесть вкусно и полезно. Хотя кто этого не любит? Просто вкусы у всех разные. Но это не значит, что я только этим тогда и занимался. Отнюдь… Это время было периодом получения высшего образования, и вот о нём-то сегодня и пойдёт наш рассказ…
Не могу не напомнить некоторым «критически мыслящим товарищам», что человека во многом формирует его среда. Имея мать, кандидата исторических наук, преподавателя истории КПСС, я постоянно слышал о лекциях, семинарах, сдачах кандидатского минимума, «форме номер 6», студентах и её коллегах по кафедре. Понятно, что и никакой другой карьеры я себе просто не представлял. ВУЗ-аспирантура-опять ВУЗ – вот и все планы на жизнь. В 9-м классе по её указанию мне пришлось читать и конспектировать работу Ленина «Что делать?». А что делать, когда она мне прямо сказала, что выходит замуж, переезжает к мужу в Ростов, поэтому её рядом не будет, когда я буду учиться в институте, и помочь мне с освоением ленинского наследия будет некому. Потом всё так и получилось. Более того, мать с отчимом на время моего поступления даже в Пензу не приезжали, чтобы потом не говорили, что «мать использовала старые связи, чтобы запихнуть сына в институт». Очень она переживала за свою репутацию 100%-й коммунистки и преподавателя ВШ. Кстати, и отчим мне достался тоже из ВШ и тоже коммунист. Только не к.и.н., а старший преподаватель общей истории Ростовского госуниверситета, а ещё бывший участник Великой Отечественной войны, сотрудник СМЕРШа, полковник в отставке и начальник особого отдела Краковского военного округа вплоть до 1949 года.
Экзамены сдавать мне было легко. Историю я любил, поэтому знал её хорошо. Английский – меня и слушать не стали, узнав, что закончил 6-ую спецшколу. Проблемным было сочинение: писал с ошибками, даже и сейчас такое случается. Поэтому за грамотность получил трояк, но пятёрку за изложение, и «4» в итоге. Также сдал и литературу с русским, а в итоге вместе с баллами аттестата (их тогда как раз стали учитывать!) оказалось 22,5, при проходном 20. Узнал об этом, обрадовался и даже не поинтересовался, что надо «отрабатывать две недели». Пришлось этим заниматься уже в ходе учёбы. Специализация у нас была довольно странная – «история и английский язык» (но как раз для меня!), а так нас готовили в «учителя-многостаночники» для сельских школ.
На потоке было две группы по 25 человек. Половина из села, районных центров, по направлениям от местных районо. Сдавали на тройки, но… их брали, потому что направление «гарантировало» их возвращение в село и работу в определённой сельской школе. Естественно, что брак освобождал от этой неприятной обязанности. Делалась запись «определяется на работу по месту работы мужа», и… всё – «птичка улетела». Потом через три месяца следовал развод и полная свобода от всех обязательств перед своей страной, дававшей троечникам бесплатное образование. Именно поэтому на 5-ом курсе у нас случился прямо-таки бум замужеств!
Историю КПСС нам читал профессор Всеволод Морозов, наше местное светило исторической науки, доказавший, что в Пензе советская власть была установлена мирным путём. Пришёл к нему записываться в научный кружок… «Ваша мама Маргарита Шевченко, не так ли? Я с ней учился…». Отлично, думаю, что дальше? «Вот вам тема для работы «Культ личности Мао-Цзедуна и его последствия». Тогда я обрадовался: тема актуальная, все об этом говорят. Но сейчас, проработав в ВШ 35 лет, я понимаю, что это был «данайский подарок», потому что на материалах газеты «Правда» и сборниках «Культ личности Мао-Цзедуна угроза миру и социализму» толкового и интересного научного доклада было не сделать. Вот красивым девушкам он давал другие темы, материал для разработки которых находился в нашем областном архиве. То есть они могли сделать там хоть маленькое, но «открытие», а что я мог сделать? «Правду» переписать? В общем, доклад у меня, конечно, получился, но… был совершенно ненаучным, а на уровне «газетно-журнальной статьи». А чего он хотел? Он бы мне ещё тему на языке суахили предложил. Так что первый опыт научной работы вышел у меня комом. Ну, «некрасивая» я был тогда «девушка». Правда, на мой вопрос: «А нет ли сейчас у нас культа личности Брежнева?», он дал мне очень интересный ответ, но об этом будет в другой, отдельной статье, не всё сразу.
Другой доктор наук, тоже профессор Лебедев, был очень знающим и неплохим человеком. Тоже начал с того, что сказал: «А я с твоим отцом учился!», но никаких преференций мне это не дало. Беда его была в том, что он любил… «заложить за воротник». Хорошо помню одну лекцию… Пришёл, встал за кафедру и тычет пальцем в какую-то студентку: «Ты, патлатая, в каком году Батый пришёл на Русь?». Ну и дальше в таком же роде. «Что такое акинак?». Студент: «Кривой скифский меч!». Профессор: «Сам ты, кривой акинак» – и всё, никак больше этого студента он не называл. Его и пробирали на партсобраниях, и зарок не пить он давал, но… «в этом море богатыри тонут» – недаром такое сказано. Но к студентам относился с пониманием. Читал нам курс… какой-то там истории. Мне по списку достался реферат на тему «Революционное движение в Персии в 1905-07 гг.». Написал, помню, правда, только то, что тогда персы у подавлявших их революционное движение российских солдат отрезали уши и солили в бочках. Как там оказались наши солдаты, сказать не могу. Не помню, и где я об этом прочитал. Но хорошо помню, что когда на следующий год я опять у него учился и был не только женат, но и стал папой, а реферат нужен был не только от меня, но и от жены, это он предложил мне прежнюю работу – «разрезать» на две части и из одного реферата сделать два. Что сильно облегчило нам жизнь.
Преподавательница истории средних веков Фадина была просто влюблена в свой предмет. Экзамен у неё начинался в 8.00, а заканчивался в 21.00. Даже отличников, имевших одни пятёрки на семинарах, она выспрашивала по 40 минут. Рассказываешь ей про оммаж, вдруг тебе вопрос: «Чем отличалась инвеститура кольцом?». Господи, так и хотелось сказать. Но отвечать приходилось. Меня выручал мой интерес к этой истории и хорошая память.
«Варвара», так мы её называли, доцент Кириллова (потом она учила даже мою дочь!) очень сильно походила на… добродушного гиппопотама, затянутого в чёрную лакированную кожу. На семинар она прежде всего доставала из объёмистого портфеля… пепельницу и курила потом прямо в аудитории, выслушивая ответы и их комментируя. Перстни на каждом пальце, бусы… очень занятная женщина. Но прекрасно знала предмет. Ни перед чем не останавливалась. Не давали ей квартиру: написала письмо Брежневу – принесли ключ в пять утра, о чём она нам тут же с гордостью поведала. Любимый её вопрос: «Почему забор в Англии в период огораживания был капиталистическим, а вот в это же время во Франции – нет?!». Вот как бы вы на него ответили?
Забавно, что обучение у неё пошло на пользу не только мне, но и моей дочери. Правда, к этому времени я уже преподавал ПР и знал, как управляют людьми. Поэтому на её занятия дочь у меня всегда надевала что-нибудь яркое, а на экзамен – африканские бусы из слоновой кости, такие же серьги и массивный браслет из кости и бронзы, безвкусный донельзя. И – кроме её отличных оценок на семинарах – о чём на экзамене у них шла речь? О том, где она купила эти «штуки», насколько они ей идут, что у неё тоже есть похожий браслет… а подруги при этом осторожно разводили руки в стороны – мол, тяни резину – а сами при этом списывали.
Профессор Фарбман читал спецкурс по истории германского фашизма. И мне, и моей дочери. Немец, коммунист, прошёл всю войну и… он не понаслышке знал, насколько это плохо. Не помню, какой реферат я ему писал, но какой-то написал. Зато с дочерью вышла довольно забавная история. Он оказался её дипломным руководителем. И сказал, что поскольку из-за отца (то есть меня и моих статей в местной печати) не все к тебе «ровно дышат», нужно, чтобы в теме твоей дипломной работы не разбирался никто, кроме меня. Решили, что писать она будет по англоязычной историографии гражданской войны в Испании. Я тут же написал в МО Испании, в Англию в Общество ветеранов-интернационалистов – и получил массу полезных и, главное, ещё не переведённых на русский язык книг. Учёба в 6-ой школе ей тоже помогла, а в итоге она написала отличную работу, которая помимо отличной оценки легла ещё в основу нашей общей книги «Бронетанковая техника Гражданской войны в Испании 1936-1939 гг.», которая вышла в издательстве «Полигон».
Надо отметить, что администрация ПГУ с пониманием относилась к женатым студентам, но особых поблажек им не делала. Когда у нас родился ребёнок, оказалось, что до яслей сидеть с ним у нас некому. Вызвалась тёща, которая перешла в своей школе на работу в продлёнку. Но… ехать туда надо было в час дня, а занятия продолжались дольше. И деканат дал нам разрешение покидать занятия в удобное для нас время. Поднимаешь на лекции руку: «Мне за ребёнком! Разрешение деканата!», и… бежишь скорее на Московскую, в дом с магазином «Снежок». А там тебя уже ждёт готовый «кулёк» и приплясывающая с ним тёща. Хватаешь свою «красу и гордость», суёшь в коляску и домой через весь город…
Подросла девочка – получили направление в ясли. Заводской… Приходим в профбюро: «Нет мест, нам для рабочих мест не хватает!». «Но вы же давали данные в Облсопроф, что есть!» – «Мало ли что…». Жена: «Тогда я не уйду отсюда, пока не получу места!». Начальник: «Ну и сидите!». Я – про себя: «Правильно жену выбрал, мне под стать!». И в итоге только на 30 минут этого начальника и хватило!
Несмотря на все трудности, учились мы хорошо. Практически всегда получали стипендии. Только раз я сорвался, и то из-за личных отношений. А всё дело в том, что знаний английского у меня хватило до 3-го курса. То есть я на занятиях ничего не делал, а то и вообще их пропускал, но получал хорошие оценки. А всё потому, что многие сельские студенты знали его кое-как, учили порой заново, и многим «преподам» их старательность нравилась, тогда как моя независимость их бесила: «Что вы мне даёте жир шестой школы? Говорите то, чему я вас учила». «А на фиг мне это?» – думал я про себя. Так вот с рядом «училок» отношения и испортил. Особенно меня и мою жену невзлюбила одна… то ли разведёнка, то ли вообще старая дева. Ух, видеть наши влюблённые физиономии не могла, так и старалась чем-нибудь да задеть! А как заденешь, если у нас всё выучено и задания написаны, тем более, если сравнить всё это же самое с тем, как это сделано у остальных? Тут можно прямо в ректорат идти и жаловаться на «двойные стандарты»…
И как итог, что могу сказать про обучение? А оно в целом было хотя и однобоким, но с профессиональной, учительской точки зрения, довольно неплохим. Всё только на основе марксизма-ленинизма. Хорошо нам читали педагогику, историю Древнего мира и Средних веков, стран Азии и Африки, методику преподавания истории. Историографию – плохо, вспомогательные исторические дисциплины – плохо. А вот с английским было так: закончив спецшколу, я умел на нём говорить. Закончив вуз, я умел его преподавать. Нам давали массу ненужной информации, которая учителю английского языка в сельской школе была попросту не нужна. Но… не учили говорить на языке. И почему так, мне теперь понятно: цель была учить, но не выучить, чтобы не дать людям лишнего шанса «удрать туда».
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
