Ситуация с такой позицией курдов осложняется еще и тем, что нынешняя территория, контролируемая курдами «по праву войны», включает в себя спорный с иракскими суннитами Киркук, который к тому же является основным районом современной иракской нефтедобычи. Именно этим была вызвана максимальная спешка иракского правительства при штурме Мосула — в противном случае ситуация с курдами была бы и вовсе безнадежной.

Похожая ситуация складывается и в Сирии. Северные районы страны уже третий год находятся под контролем курдских вооруженных формирований, власть Дамаска там минимальна. Столь же неоднозначна ситуация и в пограничном с Турцией Идлибе, и в южной провинции Даръа, граничащей с Израилем и Иорданией. Все эти провинции попали в российско-турецкие и российско-американские соглашения по прекращению огня, однако это пока не вернуло политическую ситуацию к довоенной, когда диалог между различными религиозно-этническими общинами и партиями Сирии был широко налажен.

В силу этого каждый из участников сирийского конфликта сегодня пытается закрепить за собой максимальную площадь территории в прошлом единой страны, чтобы обеспечить себе наиболее благоприятные позиции на будущих мирных переговорах. Повестку которых также, судя по всему, зададут реальные итоги сирийской партии.

Национальный Совет по примирению уже не раз доказывал свою действенность, способствуя капитуляции и разоружению многочисленных зеленых анклавов в 2016—2017 годах с вывозом непримиримых в Идлиб. Асад в этом отношении показал себя очень дальновидным политиком, выстроив этот механизм примирения, который по мере улучшения военной обстановки ему очень пригодился, так как любая война рано или поздно заканчивается, а с частью боевиков в том или ином виде договариваться придется. Военные победы позволили Асаду договариваться на своих условиях и боевики были вынуждены это принять, тогда как еще в декабре 2015 года они наотрез отказывались обсуждать любые договоренности с Асадом. Но спустя полтора года, они не только согласились вести с ним переговоры в Астане, но и начали сдавать ему анклавы, а сейчас обсуждают возможность фактического выхода из войны с Дамаском. Разумеется не по доброй воле, а под воздействием изменившейся военно-политической обстановки, а также под воздействием изменившихся приоритетов Эрдогана.

Разумеется, это не касается всего «зеленого» лагеря, который Турция контролирует лишь частично (наряду с Саудовской Аравией, Катаром, Иорданией, США и Израилем), но в случае успеха данного предприятия в указанных районах, откроются широкие возможности для окончательного прекращения боевых действий на значительной территории Сирии, где с одной стороны гарантами выступят Сирия и Россия, а с другой стороны — Турция. Если эта история получит успешное завершение, это будет еще один достаточно показательным маркером, который говорит о том, что на данном этапе Эрдоган намерен твердо придерживаться своих обязательств перед Россией и Ираном. Весьма вероятно, что интенсификация процесса межсирийского урегулирования в пределах турецких возможностей, рассматривается в рамках пакетной сделки, где помимо прочего обсуждаются «Турецкий поток», поставки С-400, турецкие помидоры, афринский вопрос и судьба Сирийского Курдистана.

Отсутствие каких-либо обязательств Трампа-Путина на этот счет оставляет Израиль незащищенным перед иранскими силами и Хизбаллой, контролируемыми их союзником – российскими военными.

Именно эта опасность привела к тому, что премьер-министр Биньямин Нетаньяху заявил о полной оппозиции Израиля к плану Трампа-Путина о прекращению огня для юго-западной Сирии, во время его визита в Париж в понедельник, 17 июля, после его переговоров с президентом Эммануэлем Макроном.

В явной попытке успокоить опасения Израиля, министр иностранных дел России Сергей Лавров сделал заявление обычное для российского дипломата: «Я могу гарантировать, что мы сделали все, и американская сторона сделала все, чтобы обеспечить безопасность интересов Израиля в этих рамках».

Тщательное прочтение этого комментария показало нашим источникам, что оно было сделано в контексте предыдущего соглашения о прекращении огня россиян, что сделало Турцию и Иран, «соавторами». Вместо того, чтобы успокоить, его комментарий был рассмотрен в Израиле в качестве утверждения, что несмотря на энергичные протесты Израиля, приход российских войск Кунейтру пройдет гладко.