Врач на войне – фигура особая. В кровавые времена с медика спрашивается втройне: он должен уметь всё, решительно и безотказно. Одним из таких врачей была Прасковья Николаевна Мошенцева. Перед её глазами прошло немало судеб – трагических, героических, а то и великих.
Паня-цыганёнок
Родилась она в селе Паревка Тамбовской губернии, в бедной семье, за четыре года до революции. Говорили, что основателем их рода был грек – Панечка считала, что именно поэтому у неё, такой худющей, была большая голова с густой чёрной копной волос. «Не девчонка, а цыганёнок», – смеялись деревенские.
Когда ей исполнилось десять, жизнь стала такой тяжёлой, что её сдали в детский дом.
Непостижимы судьбы людей. В 30-е годы начался голод – она подалась в Воронеж, в медтехникум, затем поступила в Воронежский мединститут. Влюбилась, вышла замуж и… переехала в Москву. И жила не где-нибудь – в Лаврушинском переулке, в одном из самых известных домов столицы, построенном для писателей.
Рождение хирурга
Когда в 1941 году бомбили Москву, частично разрушили и этот знаменитый «писательский» дом. Сами литераторы шутили: если б не две бомбы, а больше – от советской литературы ничего бы не осталось.
Немцы всё приближались к столице. Муж ушёл добровольцем на фронт. А Прасковью взяли работать во фронтовой госпиталь.
Его организовали в здании школы на территории Парка культуры и отдыха им. Горького.
Раненых не успевали принимать. Холода стояли лютые. Не хватало ни лекарств, ни перевязочных материалов. Не говоря уже о медперсонале.
Мошенцева потом рассказывала, что в их госпитале всё выглядело гораздо страшнее, чем это показано в советских фильмах. Здесь день и ночь невыносимо страдали люди: адские крики, незатихающий бред впавших в беспамятство, невыветриваемый запах в палатах – всё это было, было, было…
Жизнь быстро заставила стать настоящим хирургом. Ведь частыми осложнениями ранений были газовая гангрена и столбняк. Приходилось заниматься ампутацией.
Не хватало донорской крови. И медики сами становились донорами.
Однажды привезли юного партизана, умиравшего от кровотечения. Мошенцева сама легла под прямое переливание крови. Медсёстры недосмотрели, и она потеряла сознание. А когда, наконец, очнулась – увидела, что мальчишка буквально ожил. Его радость придала сил и ей. В конце концов, хирурги падали в обморок и прямо у операционного стола: ведь стоять со скальпелем приходилось иногда по 10–12 часов в сутки!
Иногда их посылали в самое пекло. Позже, как всякий человек, видевший войну во всём её неописуемом ужасе, она не станет живописать его в своей книге воспоминаний. Лишь скромно заметив: «Помню, как под шквальным огнём мы вытаскивали раненых. Это было под Ельней».
Разве одного этого не достаточно?
Наталья Зимянина
По книге П. Мошенцевой «Тайны Кремлёвской больницы, или Как умирали вожди»
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
