Есть такая историйка. Двое командированных просыпаются в гостиничном номере после жуткого загула. Кругом пустые бутылки, окурки, смятые постели, чьи-то забытые колготки. Сушняк и головная боль. Один говорит другому: «Надо бы пивка сообразить, чтоб как-то прийти в чувства». Тот отвечает другу: «Неплохо бы, но денег нет ни копейки». Друг в изумлении: «А что, мы вчера девчонкам отдали все деньги?» И тут следует замечательный, по своей скрытой мудрости, ответ: «Если бы всё не отдали, была бы лёгкая недосказанность!»
Вдумаемся! Мир всегда боролся между четкостью, завершённостью, «закольцованностью» событий, процессов, интерпретаций и их неопределённостью, размытостью, незаконченностью. Собственно, эта борьба и есть, в каком-то смысле, суть человеческой эволюции. Соответственно, есть этапы, ситуации когда суровая завершённость, неприглядная законченность ценнее лукавой недосказанности, гламурной инвариантности. А бывает и наоборот. Короче, точка против запятой, контрольный выстрел против «иншааллах».
Подозреваю, что сегодня мир выходит из фазы «лёгких недосказанностей». Подозреваю, что главным трендом наступающей эпохи будет именно полная определённость (если надо, то вплоть до «контрольки»). На чём строятся мои подозрения?
Фейхтвангер, гениально заметил, что мир полон готовых ответов. Просто мы не всегда знаем, к каким вопросам. Но когда историческое время становится прозрачным как горный зимний воздух, и вопросы и ответы очевидны.
Например, все знают, что такое постсоветский олигарх – это богатый человек, у которого лёгкая недосказанность по поводу происхождения первых денег. Но это пока ещё так обстоит сегодня. А завтра? Посмотрите, что происходит с одним очень богатым кавказцем, его свободой и деньгами во Франции, и всё становится ясным. Все знают, что такое постсоветский политик – это влиятельный человек, у которого лёгкая недосказанность по поводу происхождения последних денег... Уже понятно, что будет завтра, хотя бы на примере бывшего министра Улюкаева. Т. е. фаза востребованной «досказанности» начинает уже работать со всей неумолимостью.
Мир радикально меняется на глазах. Конечно, не все в него впишутся, но те, кто сознательно или даже интуитивно (а то и случайно) встроятся в глобальный запрос на однозначность, завершённость своих мыслей и действий – те и будут на коне. Причём, действие этого закона не знает исключений, даже для профессий, где уклончивость, обтекаемость, мутность формулировок является синонимом класса. Например, дипломаты. Сколько хвалили эту профессию за умение тонко не заканчивать, лукаво ретушировать свою мысль: «партнеры» вместо врагов, «дорогие друзья» вместо попрошаек. Но сказал как-то министр Лавров о своих «уважаемых собеседниках» «дебилы, бл…ть», и сразу стал кумиром народов. Потому что нет здесь даже лёгкой недосказанности.
Мне, признаться, жаль этот дивный уходящий ускользающий, уклончивый мир, где именно через лёгкую недосказанность делались деньги, власть, карьеры, отношения, даже дружба и любовь. Полная определённость – тяжёлая ноша. Любая завершённость пугает: всякая история, рассказанная до конца, заканчивается потерей жизни (смертью). Всякая политическая история, рассказанная до конца, заканчивается потерей власти (мемуарами, если повезёт). Не все могут нести такую ношу.
Но иногда обстоятельства толкают к этому самых странных людей. Тогда заурядный клоун, рассказавший ВСЮ правду о стране, становится лидером движения, как это стало недавно в Италии. Тогда бомж, без гражданства и прописки, только-только начавший рассказывать ВСЮ правду о других, становится лидером протеста, как сейчас происходит в Киеве. (Это важно отметить: в Вечном городе Риме политика – это иногда просто правда. А в Древнем городе Киеве политика – это всегда правда о других. - прим. авт.)
Да, кстати о Михо. Знаю его много лет, и не перестаю удивляться. Он сегодня, пожалуй, самый удачливый политический фокусник, умеющий свои и даже чужие ошибки и неудачи одним ловким движением превращать в приключения и успехи. Подозреваю, что ему просто повезло с девиантностью.
Есть такая редкая болезнь – эхолалия. Это когда человек непроизвольно повторяет как эхо концовку всех чужих услышанных фраз. Но это для простых людей болезнь. А для политика – редкий дар: ты механически, без напряга повторяешь все речёвки и выклики масс. А они думают, что ты осознано, мучительно договариваешь, то, чего не решаются договорить твои оппоненты. Возникает ощущение полного интимного единения личности и массовки.
Вот, например, Миша жёстко, без прелюдий, входит в толпу, повторяя за ней: «Президент, бизнесмен, барыга...». «Не останавливайся, – кричат люди, – о, Миша, о, бэби! Он и продолжает: «...козел, тварь, отброс». «Не останавливайся, – кричат ему, – о, Миша, о, майн Гот!» И никакой недосказанности, даже лёгкой! Жесть, конечно. Но, главное, чтобы все были довольны – и «командированные», и «девочки».
Р.Дервиш,
Оцените материал:
ПОДЕЛИСЬ С ДРУЗЬЯМИ:
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
|
