Слово «еmancipatio» означает отказ от различного рода зависимостей. Это прекращение неких ограничений, приобретение новых прав[1].

Подобное действие — отказ от своих полномочий и передача их другому лицу — было юридическим актом, зафиксированным ещё в основополагающих для римского права «Законах двенадцати таблиц», где так и называлось: emancipatio[2].

В конце XIX — начале XX веков под детской эмансипацией стали понимать освобождение детей бедноты от непосильного (наравне со взрослыми) труда. Под женской – равноправие с мужчинами.

Конечно, нет ничего хорошего ни в «освобождении» детей от сыновьего и дочернего долга, ни в «освобождении» женщин, чреватом их отказом от семьи и деторождения. Но мы сейчас не об этом, а о другом, ещё более опасном. Много говорят об эмансипации женщин, детей – и почти ничего об эмансипации элит. А ведь это – пожалуй, главное веяние времени!

Поясню, что я, как социолог и политолог (а так же историк и философ) имею в виду: если мы возьмём эпоху, например, Петра I, то увидим с предельной очевидностью одну вещь.

Ни чиновники, ни дьяки с подьячими, ни купцы с фабрикантами не существуют сами по себе, сами для себя. Всех их – как госслужащих, так и частных предпринимателей – могут в любой момент казнить, пытать жесточайшими пытками, выпороть кнутом или розгами, отнять всё имущество и отправить в Сибирь в мужицком тулупе и т.п. С чего такая немилость к высокопоставленным членам общества?!

+++

В многовековой истории человечества «элита» существует как функция. Перестав выполнять свои функции, она теряет и свою роль. И нет сомнения в двух вещах:

1) То, что «элите» хотелось бы освободить себя от функциональности, стать самодостаточной и самоцелью.

2) То, что эмансипация «элит» превращает их сперва в бесполезных, а потом и смертельно опасных паразитов общества.

Паразит ведь не только истощает организм, но, сильно размножившись, может и убить донора.

Паразитарная «элита» испытывает к простому человеку чувства презрения и ненависти. Презрение порождено представлением паразита об уме, как приспособленчестве: раз он позволят мне себя жрать, то он глуп, «лох», «терпила» и т.п. Ненависть порождена страхом перед возмездием за свой паразитизм, профнепригодность и дисфункциональность.

Ведь в нормальном обществе «элита» - от государственной до художественной – существует не ради того, чтобы ей хорошо жилось. Она существует для служения – вере, церкви, монарху, идеологии. Её успехи или её наказание зависят от качества службы.

Если купец не обеспечил поставок металла Петру I, то он будет бит, выпорот, а может, и казнён, невзирая на то, что он – «частный предприниматель». Тут война – а он дурака валяет! Царю он нужен (и ценен) только как поставщик, а не справился – загремит в кандалах. 

Точно так же и Сталин посадил известнейшую певицу Русланову, когда она с мужем проворовалась, и не было ему никакого дела до её «элитного» положения всесоюзной любимицы. Если ты нужен делу в роли начальника – тогда будь начальником. Если не нужен, или тормозишь, или, не дай Бог, стал вреден делу – то пошёл вон…

Изначально дворянин – воин, справляющий службу. Перестал справлять – перестал быть дворянином (а казак – казаком).

+++

Эмансипация «элит» - вопрос, который волнует «элиты» сильнее всего и ближе всего к их сердцу.

Они всегда стремились и стремятся поставить телегу впереди лошади – то есть свои привилегии вперед Дела, за которое они выдаются. Так чтобы Дело, по возможности, вообще исчезло бы, а привилегии остались, и выросли…

В основе такого стремления элит лежит всем хорошо знакомое разделение трудовой занятности на работу и зарплату. Понятно, что это разные вещи.

Может быть работа без зарплаты. А может быть и зарплата без работы. И в итоге в деградирующем обществе работа становится досадной помехой, вредной примесью к сладостному дню получки. Дегроды всё активнее думают – как бы сделать так, чтобы получка осталась, но за неё ничего бы с тебя не спрашивали?

Поскольку у «элит» получка максимальная, им общество даёт всё самое лучшее, и в первую очередь, они в первую очередь допускаются ко всем дефицитам – то и попытка избавиться от «досадной необходимости» служения делу у них максимально сильно и остро проявляется.

+++

Сама по себе цивилизация – это проект. На практике проект разума приобретает черты государственного планирования (далеко не только в СССР), при котором мега-идея, покорившая умы властителей (сумевшая их убедить, обратить в свою веру) выдвигает этапы достижения цели, со сроками и исполнителями.

На любом строительстве, начиная со строительства пирамид в Древнем Египте, есть рядовые работники, и есть начальники строительства. У начальников строительства есть работа, сложная и ответственная, за которую могут вздуть и взгреть, если не справишься. И есть оплата – завидная, высокая.

Все завидуют оплате, но никто не завидует его "собачьей", нервной работе. Сорвёт начальник план – бить-то его будут, а не рядовых…

+++

На определённом этапе зажравшаяся и заласканная «элита» теряет понимание своей связи с проектом, и начинает видеть в нём мучителя, тирана. Так рождается сперва бытовой (самый опасный), а потом и теоретический ЛИБЕРАЛИЗМ. Учение об освобождении самого себя, «любимого», от всякой ответственности, от всех и всяческих проверок, при сохранении (и, желательно, умножении) – выплат и привилегий.

Идеальное общество для либералов – это лишённое (только в их больных фантазиях) конфликта владычество паразитов над недочеловеками.

При этом слабоумны как те, так и другие.

Детишки «элиты» не учатся ничему толковому, потому что не хочется, да и незачем: и так всем обеспечены будут. Дети обслуги не учатся – потому что им не дают (а часто они и не понимают, что это такое – учёба).

Главный лозунг - «Рента делает свободным». Получатель ренты – по сути, пенсионер, от которого нет никакой пользы обществу с самого его рождения, но который при этом постоянно получает всё лучшее, что у этого общества есть.

Никаких квалификационных требований к рантье нет. У него есть деньги (т.е. власть, членство в правящем заговоре) – и потому ему не нужны ни дипломы, ни аттестации, ни сдача экзаменов, ни пресловутый «конкурс на вакансию» и т.п.

Это слой неизбежно деградирующих в отсутствии всякой требовательности и всякого дела паразитов дополняет «сфера обслуживания», в которую превращается в этом обществе всё, от космодромов до религиозных храмов.

Чем меньше требований паразиты предъявляют к себе, тем больше и капризнее их требования к сфере обслуживания, созданной исключительно для их ублажения и комфорта.

Тут махровым цветом расцветают все эти хорошо нам знакомые требования – когда работнику чуть ли не в зубы смотрят, как на рабском рынке – а нужен ли данный человек правящим паразитам? Или не нужен – тогда зачем его кормить?!

+++

То есть возникают «хозяева жизни», которые, по их убеждению, вообще никому ничего не должны (последним актом они обычно освобождают себя от самого расплывчатого и абстрактного религиозного долга, отменяя вслед за всеми обязанностями и самого Бога).

Их дополняют некие работники сферы обслуживания, которые не имеют никакой самоценности, и рассматриваются как дешёвый расходный материал.

Всё это чудище лишено как обязанностей государства по отношению к народным низам («долой социализм!») так и обязанностей по отношению к верховной власти («даёшь демократию!»).

А обязанности перед верховной властью делятся на земные и перед Богом: говоря иначе, это внешний контроль и самоконтроль человека. Земной правитель карает бессовестного человека, а совесть карает совестливого.

Бытовой либерализм отметает как тиранию царского контроля, так и «совесть-лучшего контролёра». Неконтролируемый сверху, он плевать хотел на то, как там внизу: сколько из «расходников» помрёт за ненадобностью и неоплатой, а сколько «выиграет конкурс» на право «оказывать услуги» рентному паразиту…

+++

Такое общество никуда не идёт, ничего не строит, и по сути, лишь прожирает наследие предков. Оно выпадает из логики истории и ткани цивилизации, потому что в его основе – животные мотивации.

Голодный зверь рыщет в поисках пищи, и ни о чём больше не думает. А сытый зверь спит. То есть у зверя два состояния – голодное рысканье и сытая дрёма. У либерального общества остаются тоже только они…

Когда «элита» окончательно эмансипирует себя от всяких обязанностей, и сама, в режиме заговора, возьмёт в свои руки процедуры собственного «переизбрания» - тогда само представление о проектах и делах испаряется, и линейность истории замыкается в зоологический цикл тупого приспособления к окружающей среде, без всяких попыток её совершенствования…

Александр Леонидов; 20 декабря 2017