Газета «Ведомости» со слов неназванного отставного федерального чиновника и других людей, близких к администрации Президента, сообщила, что работа над образом будущего к президентским выборам2018 г. идет трудно. Об этом же буквально слово в слово написал и еще целый ряд изданий.

Мол кто-то не справляется, кто-то занят еще и на других работах, разные образы надо еще и сопрягать, так что «даль свободного романа я сквозь магический кристалл еще неясно различал». Тем более что и кристалл неназванный.

Как там на самом деле обстоит с творчеством – вопрос темный. Я лично никакой доподлинной информации на этот счет не имею.

Но как бы ни было на самом деле, есть другой интересный вопрос. Допустим, что АП РФ действительно занята поиском образа будущего. Но что конкретно под ним имеется в виду?

Например материалы очередного съезда КПСС – допустим, XXIV-го, прошедшего в начале1971 г. – вполне давали относительно точный образ пятилетнего будущего. И даже десятилетнего.

Если внимательно читать отчетный доклад Генерального секретаря ЦК КПСС, то картина развития промышленности, сельского хозяйства, социальной сферы предстает довольно детальной. Конечно, не обо всем говорилось и не все исполнялось – но обобщенный образ относительно точный.

Другое дело, что документы партсъезда были корпусом текстов достаточно объемным и достаточно скучным. Для искушенного аналитика они, несомненно, представляли интерес – но рядовой гражданин и даже рядовой коммунист при попытке чтения начинал зевать с риском вывихнуть себе челюсть.

Поэтому в качестве боевого клича – «Чтобы сердце каждого шляхтича запело от восторга, а голова закружилась от гнева» – доклад Генсека ЦК КПСС при всей своей познавательности не годился совершенно.

А для выборов тем более требуется именно пение сердца. Во всяком случае Навальный, объявивший себя кандидатом в президенты, громко говорит, что такой образ будущего, который вызывает пение и гнев, у него имеется. А у АП его нет.

И если иметь в виду неистовое каление эмоций с отключкой всякой холодной рациональности, этот самозванец совершенно прав.

В смысле напряженности эмоций и истовой веры в немедленное чудо продукция национального барабанщика всегда побивала и будет побивать продукцию власти, хоть за что-то отвечающей и не готовой перейти к риторике «большого скачка», «культурной революции» и т.п.

Однако вспомните зажигательную статью Блока «Интеллигенция и Реворлюция»: «Что же задумано? Переделать все. Устроить так, чтобы все стало новым; чтобы лживая, грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, веселой и прекрасной жизнью…» Там поэзия – а тут скука.

Требование, чтобы было и то, и то, трудноисполнимо.

Конечно, обобщенный образ идеального будущего – и при том ничуть не революционный – в принципе возможен. Как, скажем, у графа Алексея Константиновича Толстого:

Прошли те времена,

Когда Руси шатание и беды

Врагам над ней готовили победы!

Она стоит, спокойна и сильна,

Законному внутри послушна строю,

Друзьям щитом, а недругам грозою!

Но для этого надо звать не экспертов и политологов, а поэтов – и поэтов истинных – и где же их взять? К тому же судьба хотя и важного, но в принципе рутинного политического мероприятия не должна зависеть от того, найдутся истинные поэты или нет.

Но даже если бы и нашлись, будет другая проблема.

«Образ будущего» – это что? Желательное наклонение, т. е. то, что нужно устроить – или изъявительное, т. е. то, что с большой степенью вероятности состоится? Утопия или антиутопия? Или нечто среднее?

А истинный поэт, способный сочетать проникновенную молитву русского народа с экспертно точным предсказанием – и все это в нескольких строках, где словам тесно, а мыслям просторно – это уже неслыханная удача, на которую рассчитывать просто невозможно.

Прежде чем запрягать вола, трепетную лань и иную живность в телегу, неплохо было бы для начала указать, куда им надо эту телегу влечь и что вообще от них требуется. То есть «сперва договоримся о терминах».

А здесь постановщики технического задания – если оно, повторимся, имело место – пали жертвой того плачевного состояния, в котором находится современный русский политический язык. «Образ будущего» – это просто калька с американского «vision of a future». В американском языке это более или менее однозначный термин, обозначающий нечто приятное, предлагаемое в качестве посула.

Но проблема в том, что калькирование не всегда сохраняет однозначность, наличествующую в исходном языке. Язык-реципиент со своим набором смысловых ассоциаций может властно навязывать свою логику и семантику пришедшей кальке, превращая ее из однозначного термина в нечто весьма многозначное и потому неопределенное.

И пока свой язык не выработан, нужно без стеснения, буквально через слово задавать вопросы изъясняющимся на птичьем языке: «Что вы имеете в виду?»

Иначе трудно вообще понять, о чем идет речь.

Ибо будущее все же объективно есть – а значит, и какое-то осознанное представление о нем, выраженное более-менее внятно, должно тоже быть. Без этого будет такое брожение и пузырение в мозгах, с которым выберем себе не президента, а чеку от будущей гранаты.

➡ Источник: https://publizist.ru/blogs/32/19604/-