Слова «прилёт», «отлёт» и «приземление» в лексиконе учеников Саханкинской школы означают совсем не то, что принято в русском языке. По звуку снарядов и мин, выпущенных со стороны подконтрольного ВСУ Широкино, дети хорошо различают степень опасности: нырять в подвал пулей или ещё можно немного повременить.

Село Саханка — прифронтовое, контролируется силами ДНР. К западу от него проходит линия разграничения ВСУ и Донецкой республики. И даже самые маленькие безошибочно определяют, с какой стороны располагаются «не наши».

«Когда началась война, мне было восемь с чем-то лет, — вспоминает 12-летний Давид. — В конце 2014 года мы поехали на дачу на территорию Украины. Приехали туда и увидели, как в наш город летят две ракеты "Точка-У". Да-да, я точно знаю, уже столько техники видел, что аж надоело. Одна летела на Горловку, вторая — на Донецк. Наши военные, конечно, отбили эти ракеты. В конце сентября мы вернулись в Горловку, увидели, что в городе много разбитых домов, сгоревших машин. Папа тогда решил пойти служить, защищать родину».

Обаятельный заводила соседских мальчишек Давид, как и его товарищи, рассказывает о своей жизни под обстрелами абсолютно спокойно, даже улыбается. Постороннему кажется, что ничего страшного не происходит. Но эта улыбка — всего лишь психологическая самозащита ребёнка. Чем дальше слушаешь рассказы мальчика, тем сильнее сжимается сердце: ребёнок мужественно не допускает к себе страх. На прямой вопрос, бывает ли ему страшно, Давид ответил: «Да так... Когда война начиналась, я малой был, не понимал ещё ничего. Потом начал новости смотреть, разбираться понемножку, что происходит. В Горловке стали открываться кружки по военной подготовке, я там тоже занимался два года до отъезда сюда. Мы учились стрелять, собирали-разбирали автоматы».

«Самый страшный случай был, когда мама с папой ездили за дровами, — продолжил свой рассказ Давид. — Погода была плохая, и у них в дороге машина застряла, а в этот район начали лететь снаряды. В конце моей улицы к соседу "прилетело" во двор. Страшно и смешно было, потому что снаряд попал в кучу навоза. По всему посёлку разлетелась эта куча. До нас не дошло, потому что мы крайние были. Я вышел, позакрывал ставни. Повезло, что папин знакомый ехал, на грузовике родителей вытянул. А мы дома с братьями сидели, ждали... Сначала во дворе играли с друзьями, потом, когда первые свисты пошли, все побежали по домам, закрыли ставни. Я как старший всех загнал домой».

Раньше Давид и его семья жили в Горловке, с началом военных действий вынуждены были снять дом в Саханке — тоже не самое спокойное место, но здесь хотя бы не закрыта школа, есть работа для родителей. И самое главное, в Саханкинской школе самое лучшее в окрестностях бомбоубежище. Видимо, это и стало основным аргументом в пользу того, чтобы дети из расположенных рядом сёл перешли учиться именно сюда.

Об этом хорошо осведомлена и вражеская сторона: обстрелы, как правило, начинаются в то время, когда дети идут в школу или же сидят на уроках. 

"В Горловке не лучше было, особенно зимой 2015 года, — вспоминает Давид. — По посёлку много снарядов было взорвано. В трёх километрах от меня прорывались ВСУшники, приезжали на четырёх машинах и себя перекрывали миномётами. Потом ВСУ начали обстреливать другие посёлки, в Зайцево очень страшно стало, каждый день там дома горели. Здесь тоже, как из села ехать, башни из-под танков вражеских лежат. В Горловке много кто хотел стать военными. Двое моих друзей уже ушли воевать, им по 18 лет было".

Обстрелы продолжаются и сейчас. Не далее, как неделю назад по жилому сектору Саханки было выпущено девять мин, ранен местный житель. Повреждены газопровод, линия электропередач, крыши домов и окна. Значит, снова придётся сидеть без света и тепла. Давид живёт всего в двух улицах ходьбы от школы, которая теперь всегда под прицелом. В середине мая вражеская ракета угодила по ученической столовой, она находится всего в ста метрах от школы. К счастью, дети не пострадали: как всегда, переждали в подвале. С тех пор, как в 2015 году первый снаряд угодил прямиком в Саханкинскую школу, обстрелы учебного здания продолжаются регулярно. Спортзал ремонтировали уже три раза, но он опять стоит без стёкол.

«Это было после школы, мы все переоделись в уличное, собрались возле моего двора, просто стояли с друзьями, разговаривали, шутили, — продолжил рассказ Давид. — И слышим — начали пули свистеть рядом, по моему огороду. Прямо свист пуль — и в землю, это видно было. Переждали у меня в доме, после все разошлись по своим домам. Это с украинских позиций по детям начали стрелять враги. Снайпер работал».

Давид не плакал, когда рассказывал о ранении отца, его папу обстреляла вражеская ДРГ: открытый перелом ноги, полгода в больнице, аппарат Елизарова. Мальчик сдержал слёзы, даже когда вспомнил историю своей одноклассницы Карины, убитой по пути в школу. Осколки пробили рюкзачок с учебниками, сердце девочки три раза останавливалось в машине скорой помощи, спасти её не удалось. Лишь в тот момент, когда авторы документального фильма «Дети войны 21 века»спросили, что мальчик хотел бы пожелать детям всего мира, ребёнок горько заплакал. Чтобы не было такого детства, как у его товарищей — единственное желание Давида. После этих слов ребёнка любые другие слова кажутся бессмысленными...

Царьград продолжит рассказывать истории учащихся Саханкинской общеобразовательной школы Новоазовского района Донецкой области.