|
Моя деревня - мой дом родной...
| |
| Pantera | Дата: Понедельник, 12.08.2019, 21:46 | Сообщение # 1276 |
 Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Понедельник, 12.08.2019, 21:47 | Сообщение # 1277 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Вторник, 13.08.2019, 12:29 | Сообщение # 1278 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| Любовь не стареет
Тоня, Тоня, ну, что тут думать, такой хороший парень! Как он на тебя смотрит! Гармонист, работящий, будешь за ним, как за каменной стеной!
Тоня слушала мать и понимала, что та права. «Но, как, как она может выйти замуж за Василия, если в сердце у неё Николай?»
Она только-только начала оттаивать, начала улыбаться. Где взять силы всё пережить?
Тоня часто перематывала картину своей такой короткой, но уже такой тяжёлой жизни.
Был 1947 год, послевоенный , тяжёлый. Отец не пришёл с фронта. Папаня, папаня…Какой же ты был хороший! Тоня помнила его улыбку, помнила, как он любил её и сестрёнку, как гладил их по голове. Помнила, как плакала навзрыд мама, когда папаня уходил на войну.
Для неё понятие «война» было, как игра. Она не понимала, что кто-то может не вернуться с войны, что кого-то могут просто убить. А вон оно, как вышло.Прислали похоронку.Пришлось рано повзрослеть.
Когда ей было черырнадцать лет, она пошла работать. По зиме бабы и девчонки помогали мужикам пилить деревья, а по весне помогали скатывать их в реку, сплавляли по реке . Сначала в Воскресенск до боны, где ждали , когда спадёт вода. Потом сплавляли в Нугуш, а оттуда уже на лесзавод.
Бригада была дружная, все друг другу помогали.Где с песнями
ну, а где бывало и с крепким словцом. Мужики да парни всё подшучивали над девчонками, те смущались, но себя в обиду не давали.
Николай посматривал на Тоню, она делала вид, что не замечает, но не тут то было. То невзначай поможет чем-то, то посмотрит, как жаром опалит. Так , потихоньку и встречаться начали. Дружили почти четыре года, а, когда ей было девятнадцать, то сыграли свадьбу.
Вскоре Тоня забеременела, родилась у них дочка, назвали Александрой. Но недолго длилась Тонино материнское счастье. Сашенька прожила всего четыре месяца. Сказалась травма, которую Тоня получила при падении спиленного дерева, будучи беременной.
А там новая беда. Николай с товарищем ехали на машине по работе в другую деревню . Когда ехали по лесной дороге, где и деревни то никакой не было поблизости, то увидели заблудшую овцу, которая подалась к ним навстречу, когда они вышли из машины. Конечно они её подобрали. А через неделю в дом к ним приехала милиция, увезла Николая, а через некоторое время его посадили в тюрьму на семь лет.
Для Тони просто померк свет. Сашенька, а потом Николай. Как жить, где взять силы?
Ладно рядом была мама, была тётушка Фрося, папанина сестрёнка и её семья. Они все её просто оберегали. Нет, нет, не жалели, а просто оберегали, помогали выжить.
Потихоньку она стала оттаивать. От Николая не было никаких вестей. Совсем никаких. Сначала она ждала писем,потом поняла, что их не будет. А потом стала потихоньку отходить душой. Стала отвечать на шутки, улыбаться, петь песни, стала прежней Тонечкой.
Прошло три с половиной года, жизнь шла своим чередом . Мама стала поговаривать о том, что на Тоню засматривается весёлый, работящий парень, к тому же ещё и гармонист, Василий.
От Николая так и не было писем . Тоня старалась забыть его. Мама постоянно говорила ей о том,что упустит парня. Мол она и не вдова, и не мужняя жена.
Наконец, Тоня дала согласие выйти замуж Василию. Подумала – стерпится, слюбится. Тем более, видела и чувствовала, как любит её Василий.
Сыграли свадьбу. Жизнь опять встала на свои рельсы. Тоня была счастлива в браке. Василий в ней души не чаял, старался для семьи, работал, да и гармонь помогала. Родился сыночек Ванечка.
Всё было хорошо, как они радовались маленькому, смышлёному сыночку!
Но опять в дом при шла беда. Когда Ванечке было девять месяцев, оборвалась люлька, висевшая у потолка, и ребёнок упал на пол. Через неделю перестал кушать, а ещё через несколько дней его не стало.
«Господи, милостивый, за что мне это?» думала Тоня и не могла успокоить слёзы солёные и жгучие.Они словно обжигали душу. В доме стало тихо, не было слышно детского гуканья, никто не разговаривал, в душе у Тони поселилась стужа и пустота.
Ни с кем не хотелось даже перемолвиться словечком. Не было сил ни на что, даже дышать не хотелось.
И опять рядом оказались родные люди. «Сколько не плачь, никого не воротишь. Вы молодые, будут ещё дети. Но что теперь делать, видно Господу тоже нужны такие ангелочки…».
Потихоньку, помаленьку, шаг за шагом, как птица Феникс, Тоня вновь оживала . Василий поддерживал её, как мог, ни словом, ни взглядом старался не обидеть.
Господь снова дал ребёночка. Родился опять мальчик. В этот раз Василий сам поехал в сельсовет и оформил метрики на сына , назвал его Николаем.
Так в семье и появился Коленька.
И жизнь началась сначала. Коля рос спокойным мальчиком, это был ,как будто, второй Василий. Такой же размеренный, добрый, отзывчивый.
Когда Коленька начал ходить, освободился Николай. Он пришёл как-то раз к Тоне с Василием, подержал на руках Коленьку, немного посидел, и ушёл.
Тоня, увидев Николая, перестала дышать. Сердце забилось, как у голубки крылышки, вот-вот вырвется из груди. Жаром опалило Тоню, захотелось броситься ему на грудь, обнять, прижаться к груди ,плакать, рыдать
пока не станет легче, но она и виду не подала. Она замужняя женщина, у неё семья и она не позволит ни себе, никому другому разрушить её . Нужно жить дальше.
Николай и не настаивал на том, чтобы Тоня вернулась к нему. Он сам был виноват, сам не написал ни строчки. Он просто сказал, что, если нужна будет его помощь, он всегда рядом.
Прошли годы.
Тоня со своей семьёй пожили и в Крыму, и снова вернулись в Башкирию, построили дом в посёлке Мусино, под Салаватом, где прожили счастливо долгие годы. Через тридцать лет брака заболел Василий, через несколько месяцев его не стало. Сын Коля женился, у него родились трое детей . Тоня стала бабушкой, потом и прабабушкой и прожила без Василия двадцать лет.
Прошло пятьдесят лет с тех пор, как Николай попал в тюрьму. Они с Тоней всё знали друг о друге, иногда даже какие-то праздники отмечали вместе семьями.
За эти годы Николай женился, жена Татьяна родила ему троих детей, затем появились внуки . Не стало и Татьяны.
Так и появились два одиночества - Тоня и Николай. Однажды они встретились.
Встретились, очень долго разговаривали. Николай сказал:«Тонь, а мы ведь с тобой и не разводились. Ты ведь по закону всё ещё моя жена!» Тоня поискала что-то в шкафу и достала старенький паспорт и свидетельство о их браке.
Так они сошлись . Сошлись вопреки всему и всем. Может их кто-то не понял, может кому-то было невдомёк - как это, почти семидесятилетние люди стали жить вместе. А им было всё равно.
Всё равно, что говорят люди, всё равно, что о них думают. Главное, они были рядом друг с другом. Они могли часами разговаривать, пели песни, выходили вместе покопаться в огороде. У них, будто выросли крылья, они чувствовали себя молодыми. Они были счастливы!
Николай часто повторял: «Тонечка, ты продлила мне жизнь!».
Вместе они прожили шесть лет. Это были шесть лет счастья!
Через шесть лет не стало Николая.
Сейчас моей тётушке Тоне уже девяносто.
Как то мы разговорились о том, есть или нет на свете любовь. Настоящая. Тётушка моя сказала: «Есть любовь, Оленька. Я Колю любила все пятьдесят шесть лет, и сейчас его люблю».
Я тоже верю в то, что она, любовь настоящая есть. Но кроме неё есть ещё в жизни путь испытания на жизненном пути. И, если любовь настоящая, то она не исчезает, она согревает и помогает жить.
Этот рассказ я посвящаю своей тётушке, Порошиной Антонине Ефимовне, ныне здравствующей, сильной женщине, прекрасному человеку.
Ольга Калабина
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Вторник, 13.08.2019, 12:34 | Сообщение # 1279 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Вторник, 13.08.2019, 12:35 | Сообщение # 1280 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Вторник, 13.08.2019, 12:36 | Сообщение # 1281 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Вторник, 13.08.2019, 12:36 | Сообщение # 1282 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:01 | Сообщение # 1283 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| Лукерья
В начале двадцатых годов в небольшой деревеньке, притаившейся в красивых и тёплых краях, на свет появилась Лукерья. В благополучной крестьянской семье желанная девочка росла не по годам активной, энергичной и любознательной. Её упорству и изобретательности можно было только позавидовать.
— Не Лукерья, — а просто находка, — удивлялись родители, наблюдая за подрастающей Ликой.
А годом раньше в этой же деревне родился мальчуган, по имени Прохор. Проня рос бедовым ребёнком: забияка и драчун, подвижный, эмоциональный. С ранних лет — чертовски обаятелен, важен и солиден. В его умелых руках всё спорилось — упрям, настойчив в своих замыслах.
В детстве Лукерья и Прохор крепко дружили, а когда повзрослели, то неожиданно для себя поняли, что с ранних лет любили друг друга.
— Лика! Ты как солнце! — на тебя нельзя смотреть, не прищуриваясь, — восхищался девушкой Прохор.
Года пролетают как дни. Пришло время, когда на семейном совете постановили: пора тебе, Проня, жениться, самое время сватов посылать к Лукерье. — Уж сколько лет знаком ты с ней. Хороша собой, да и преданна тебе сызмальства, — сказал отец семейства.
Календарное лето заканчивалось. На смену пришло тёплое и тихое бабье лето. Близился праздник урожая, день осеннего равноденствия, праздник Рождества Пресвятой Богородицы – Осенины.
Вечером, после захода солнца, Прохор запряг статного коня, украсил повозку охапками осенних цветов, гроздьями спелой рябины, уложил в плетёную корзину домашний хлеб, подарки будущим тёщи и тестю и отправился с лучшими друзьями сватать Лукерью.
— Сваты едут! Сваты едут! — приветствовали Прохора односельчане.
Подъезжая к дому невесты, молодые парни весело распевали частушки о любви, подыгрывая мелодии на гармони.
— Открывайте вороты, к вам приехали сваты. — Уж позвольте пригласить под венец Лукерью, — горячились его дружки.
Для Лукерьи и её родных сватовство Прохора не было неожиданностью. С радостью и почтением приняли в доме будущего мужа и зятя, его сватов.
Согласие невесты и её родителей было получено, помолвку Лукерьи и Прохора назначили на день Осенины.
В условленный день и час в доме родителей Прохора собралась вся родня и жениха, и невесты. Пригласили на торжество и священника. Молодые обменялись заверениями о взаимном согласии на заключение брака. Родители благословили союз сына и дочери, священник церкви иконами «Казанской Божьей Матери» и «Иисуса Христа» закрепил чистосердечный знак единства будущей семьи.
— Отныне и навеки молодые будут как крохи одного и того же хлеба, — сказал батюшка, завершая свой обряд. Так и началась семейная жизнь Лукерьи и Прохора и в радости, и в горе.
Было хорошее светлое воскресенье. Солнечный, тёплый, июньский день. На пастбищах мирно паслись коровы и овцы, в полях гуляли не занятые работой лошади. Лукерья справляла домашние дела, а Прохор, купаясь в солнечных лучах, перекрывал крышу сарая. К полудню обед был готов. Лукерья включила радио, выглянула в окно и позвала мужа обедать. Прохор зачерпнул ведром студёной воды из колодца, обмылся от пота и вошёл в избу.
— Присаживайся, Проня, обедать, — сказала Лукерья, улыбаясь. Она разлила борщ по тарелкам, поставила на середину стола плетенку с ржаным хлебом. — Обгорел ведь, наверное, на солнце, уж так сегодня разогрело…
Супруги сели за стол. Вдруг музыка, звучащая из радиоприёмника, оборвалась.
«Сегодня в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбёжке со своих самолётов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причём убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолётов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории… Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось, Советским правительством дан приказ нашим войскам — отбить разбойничье нападение и изгнать германские войска с территории нашей родины… Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина.
Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами», — зачитал обращение к гражданам Советского Союза Нарком иностранных дел Вячеслав Молотов.
Лукерья замерла. В груди всё похолодело. Прохор молча дослушал обращение, обнял и поцеловал жену.
— Это война, — сказал он и вышел на улицу.
По селу поползли слухи, что война будет долгой. Сразу всё изменилось, все были очень напуганы. Тревожные новости погружали в другую жизнь. Вскоре началась мобилизация. Прохор и Лукерья тоже ждали повестку. Жизнь переломилась пополам. Но все односельчане были уверены, что немцев одолеют скоро.
Лукерья вышла провожать мужа. Прохор старался улыбаться, а Лукерья не скрывала слёз.
— Возьми у меня три копейки, — сказала она Прохору. — Поверье такое есть: если задолжал, то обязательно вскоре вернёшься возвратить долг. Она положила в карман его рубахи трёхкопеечную монетку.
— Смотри, не потеряй. — Будешь нам должен. — Обязательно отдашь, как воротишься, — наказывала она.
Прохор достал из кармана монетку, посмотрел на неё.
— Три копейки. Одна тысяча девятьсот тридцать восьмого года выпуска, — проговорил он. — Буду её хранить. — А как ворочусь, так её тебе и отдам, — уверял он Лукерью. — Себя береги. Ступать мне пора, родная.
Он крепко обнял Лукерью, поцеловал её долгим поцелуем, подхватил вещмещок и быстрыми шагами направился к машине.
— Прохор, подожди, — с замиранием в сердце крикнула Лукерья.
Она пустилась его догонять. Прохор остановился. Лукерья вложила в руку мужа маленькую ладанку «Богородицы», сильно прижала её к его ладони.
— Пусть тебя хранит, — прошептала Лика сквозь слёзы.
Она разжала свою ладонь, и иконка вдруг выпала.
Прохор наклонился, поднял крошечный образок, поцеловал его, перекрестился и положил в карман.
— Спасибо, тебе, милая. — Я пришлю тебе весточку, — прошептал Проня и поспешил к отъезжающей машине.
В течение месяца почти всех мужчин деревеньки забрали на войну, остались старики, малые дети и беременные женщины. Вскоре Лукерья родила дочку и назвала её Верой.
Война стала жестоким испытанием для всех. И тех, кто был на фронте, и тех, кто трудился в тылу. Многое пришлось выдержать и пережить. Но верили все, что «враг будет разбит и победа будет за нами».
Лукерья прошла срочные курсы медсестёр и работала в госпитале, работала наравне с другими, помогая фронту. Каждый день ждала весточку от мужа, молилась за него, хотела порадовать дочкой, успокоить его, сказать ему, что он самый родной и любимый.
Все очень ждали писем с фронта. Через полгода пришли первые долгожданные. Лукерья с волнением открыла солдатский непритязательный треугольник из обёрточной серой бумаги.
Прохор сообщал, что всё у него в порядке, как это могло бы быть на фронте, что он жив и здоров, что прошёл обучение и что теперь он лётчик. Что он очень тоскует, желает увидеть и обнять, и очень бы хотел узнать о дочке или сыне. Просил не волноваться за него и сообщал, что завтра утром вылетает на боевое задание. Передавал односельчанам пламенные приветы и обещал, что скоро врага разобьют. О должке не забыл, монетку бережёт, и как только вернется домой, то непременно возвратит. А иконка «Богородицы» оберегает его.
Лукерья вновь и вновь читала родные строчки. Она складывала письмо, опять его открывала, целовала строчки, заливаясь слезами.
— Прохор, родной мой, береги себя. Мы с дочуркой ждём и верим в тебя, — как молитву повторяла Лукерья, прижимая к груди письмецо.
Прошёл год войны. Лозунг «Всё для фронта и всё для войны» требовал от каждого в тылу всё большей отдачи, сил, терпения, веры и надежды.
То ли гром на небе загрохотал, то ли истребитель где-то летал, то ли за рекой что-то разорвалось, — всё кругом задрожало, стёкла в окнах избы зазвенели, на землю опустился мрак. Мощный ливень грянул плотной холодной стеной.
Лукерья обомлела, ничего не поняв от испуга. Страх и ужас овладел ею. — Неужто и у нас? — шептала она в смятении.
С вешалки упала старая фуфайка Прохора. Лукерья схватила её, бросилась на колени, прижалась к ней и замерла .
— Храни всех Господь, — просила она шёпотом.
В село стали приходить первые похоронки. Вскоре Лукерья получила официальное извещение, в котором сообщалось: «Ваш муж — военнослужащий Сараев Прохор Степанович, уроженец деревни Липино, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество был… — «пропал без вести».
— Как пропал без вести? Не может этого быть. Он не пропал, он в небе, он же лётчик… — заклинала Лукерья, сжимая в руке клочок бумаги. — Это ошибка, он живой, на войне всякое случается…
Война продолжалась, и время шло. Она вместе с односельчанами верила в скорую победу над фашистами и каждый день ждала возвращения своего Прохора.
..Да разве об этом расскажешь
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла…(М. Исаковский), — звучали стихи из радиоприёмника. Лукерья вспоминала пережитое.
Наступил май 1945 года. Девятого мая в шесть часов утра по московскому времени по радио диктор Юрий Левитан зачитал приказ Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина: «Восьмого мая 1945 года в Берлине представителями германского верховного командования подписан акт о безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил.
Великая Отечественная война, которую вёл советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена, Германия полностью разгромлена.
Товарищи красноармейцы, краснофлотцы, сержанты, старшины, офицеры армии и флота, генералы, адмиралы и маршалы, поздравляю вас с победоносным завершением Великой Отечественной войны..».
— Победа! — прошептала Лукерья и разрыдалась.
Она подошла к спящей девочке, поправила одеяло. — Скоро твой папа вернётся, — чуть слышно сказала она. — Отец непременно придёт, он скучает и очень хочет обнять тебя, моя милая крошка.
Началась мирная жизнь. Годы полетели как ветер. Дочка Лукерьи выросла, получила образование и по направлению уехала работать в старинный русский город. Там она вышла замуж, родила сына, обустроилась и счастлива жила семейной жизнью. Лукерья не переставала ждать известий о Прохоре, его возвращения домой. Надеялась, искала, делала запросы в военные комиссариаты и получала всё тот же ответ — пропал без вести. Так и жила она с любовью в сердце, оставаясь верной своим чувствам, преданной своей любви душой и мыслями.
Прошло много лет. Жизнь изменилась. Да и Лукерья стала другой. Понимала, что старость её уже не за горами, что жизнь проходит в одиночестве, что Прохора теперь уж можно и не ждать. Дочь звала к себе.
— Переезжай к нам, мама. — Вместе будет лучше. — Мы все тебя так любим и хотим, чтобы ты была всегда рядом с нами, — говорили близкие ей.
Решилась Лукерья, как только вышла на пенсию, продала дом и переехала на постоянное место жительства в маленький и красивый городок, где и жила её Верочка с семьей.
Так и зажила Лукерья спокойной и размеренной жизнью пожилого человека в другом городке, который она вскоре полюбила. Помогала дочери, любимому внуку, занималась своими нехитрыми делами, гуляла по городским улочкам в погожую погоду, любуясь старинными памятниками и живописными окрестностями.
Ходила в церковь, молилась за здравие и благополучие, благодарила Бога за всё хорошее в её жизни и жизни её родных. Ничего не просила, молила только об одном — повидаться с любимым мужем, когда сама вознесётся к небу. Как становилась душе тяжело, спешила с букетиком цветов к приметному памятнику авиаторам. Самолёт на стреле-постаменте был установлен после войны в честь подвига лётчиков бомбардировочной авиации. Располагался он неподалёку от её дома, и Лукерья всегда ходила в церковь дорогой мимо него.
— Ведь Прохор был лётчиком, а значит, этот памятник и ему, — считала она.
Как растеребит себе душу воспоминаниями, пожалеет себя и Прохора, так сразу и засобирается в церковь. Посидит на скамеечке возле самолёта, вновь прочитает единственное письмо с фронта и пойдёт на вечернюю службу. А после службы и на душе становилось полегче.
— С любовью в сердце и Богом в душе — всё можно пережить, и печали, и горести, — уверяла она себя.
В один из вечеров Лукерья смотрела по телевизору вечерние городские новости. В одном из новостных сюжетов прозвучал отчёт руководителя поисковой экспедиции «Память»: «В течение года наш отряд проводил поиск на территории города, пригорода и в некоторых районах нашей области. Найдены останки пятидесяти советских солдат и офицеров, останки одного немецкого солдата. Также обнаружены и подняты с земли сохранившиеся части самолёта, орден «Красной Звезды», медаль «За боевые заслуги», подписные котелки, ложки, кружки, латунная иконка «Богородицы», трёхкопеечная монета. По прочитанным медальонам удалось установить имена четырёх погибших солдат, по найденным подписанным ложкам — имена двух солдат, другие имена погибших устанавливаются…»
Лукерья обмерла.
— Мне не послышалось? — спросила она себя вслух. — Латунная иконка «Богородицы»… — Быть может, образок моего Прохора? — встревожилась Лукерья.
Сердце Лукерьи не давало покоя. Всю ночь не спала, думала, переживала, верила.
-Неужто рядом была и ничего не чувствовала?… В глазах слёзы, а перед ними картина проводов мужа на войну.
На следующий день Лукерья вместе с внуком поехали в Зал Воинской славы, где располагался поисковый отряд и куда передавались поднятые с земли предметы времён войны.
— Здравствуйте, миленькие, — поздоровалась Лукерья. — Скажите, ради Христа, удалось ли ещё установить имена погибших солдат, — с порога спросила она, волнуясь. — Я в новостях смотрела… — У меня вот письмо от мужа с фронта, он без вести пропал, ждала всю жизнь, искала.
Лукерья достала из кармана потрёпанный треугольник, завернутый в льняную салфетку.
— Нельзя ли посмотреть иконку «Богородицы»? — Я мужу своему давала… — Латунный образок, семейный, крошечный, быть может, я б его признала, — спросила Лукерья.
— От помощи мы не отказываемся, — сказал мужчина крепкого телосложения. — Пойдёмте, милейшая, — он указал на закрытую дверь.
Лукерью с внуком провели в соседнее помещение, где на длинных деревянных столах были разложены различные предметы времён войны, поднятые поисковиками из болот и земли.
— Василий! — Дай-ка нам взглянуть на ладанку, что вместе с обломками истребителя найдена. — А медальон или ложка? — напомни мне, что там ещё?
— Монетка, три копейки, останки лётчика в том месте, — ответил он.
Мужчина достал небольшой маркированный пластиковый контейнер, вынул из него латунную иконку, затем монетку и положил их на чистый лист бумаги.
— Сынок, посмотри, а копейка какого года? — спросила Лукерья.
— Одна тысяча девятьсот тридцать восьмого, — уверенно ответил мужчина.
— Вот и дождалась, — прошептала Лукерья, закрыла лицо руками и опустилась на колени.
Татьяна Алексеева
Сообщение отредактировал Pantera - Среда, 14.08.2019, 22:04 |
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:04 | Сообщение # 1284 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:05 | Сообщение # 1285 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:06 | Сообщение # 1286 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:07 | Сообщение # 1287 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| Самоварный дым плывёт над дачами,
Медленный, домашний, тёплый дым.
Над столом с игрушками ребячьими,
Над успехами и неудачами
Оседая облаком седым.
Пахнёт дым клубничинами красными
И каким - то давним летним днём,
Тем, что выпадает всем по - разному,
Тем, который мы однажды празднуем,
Чтоб до смерти вспоминать о нем.
Ирина Снегова.
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:13 | Сообщение # 1288 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| Бабка-лентяйка
Бабка Настя страсть, какая лентяйка.
Соберутся старухи вечером на лавочке у кого перед домом посудачить, семечки погрызть, бабка Настя и признаётся: ленивая я, ужасть! Все начнут работу работать — и пока всю не сделают, спины не разгибают. А я, мол, начну — да брошу, за другую хватаюсь. Эту не доделаю, за третью берусь…
Бабка Настя, сухонькая шустроглазая старушка, живёт одна. Мужик у неё помер лет уж как десять. У мужиков в деревне жизнь тяжёлая, оттого и недолгая. Ну и выпивают все, конечно. Пьют много, чего уж там. Ежели не каждый день, то два раза на день. Что ни попадя пьют. Водку, самогонку, одеколон и гигиенические протирки разные на спирту. Спиртовые настойки вроде боярышника и валерианки — это вообще за коньяк почитается. Опять же, для сердца и для души пользительно. А чаще из хозяйственного отдела деревенского «минимаркета» дешёвые спиртовые жидкости потребляют. От которых и желудок варить перестаёт, и печёнка колом встаёт, и почки положенное гнать отказываются.
Ну да бог с ним, с мужиком. Судьба у него такая. У всех деревенских мужиков судьба такая. С молодости надевают хомуты на шею, коли в город не сумеют или не захотят удрать… А кроме водки в деревне от непосильной работы расслабиться и нечем.
Все пьют… Оттого и горе мыкают. Зять, вон, Мишка, у бабки Насти по пьяной случайности погиб. Подстрелили на речке милиционеры. Думали, что террорист.
У бабки Насти в деревне внук живёт, Сергей. Внук хороший, нечего сказать. Пьёт мало, только по праздникам. Работает этим… Как его… Ну, как в советское время сказали бы — единоличником. Поле у него своё, трактор колёсный. За бесценок купил разбитый, отремонтировал. Навесное оборудование к нему из металлолома собрал. Несколько коров, овцы, свиноферма небольшая — мясо в город возит…
Серёжа зовёт бабку Настю жить к себе — дом у него хороший. Но бабка Настя к нему не хочет. Чего молодым мешать? А за домом Серёжиным мать его, бабки Настина дочка приглядывает. Опять же, с Наташкой, местной учителкой, у Серёжи всё, вроде, к свадьбе идёт.
У бабки Насти своё хозяйство. Десяток кур во главе с красно-коричневым петухом. За горластость, стать да за важную походку бабка Настя его Настоящим Полковником зовёт. Как в песне у Пугачёвой.
Иногда, видать, от плохого настроения, петух нападает на бабку Настю подлым образом сзади, клюётся. И тогда бабка Настя ругает его Проклятым Нацистом — за красно-коричневую, по телевизионным определениям, политическую окраску.
Ухода куры, почитай, никакого не требуют: бросила горсть зерна утром да вечером — и все хлопоты. А яички свои, не чета городским: крупные да вкусные.
Стадо гусей у бабки, двенадцать штук. Гусыня поутру их на пруд уведёт, а вечером сама же и приведёт. Тоже никакого ухода. Ну, разве что по весне гусяток надо обиходить, на лапки поставить. Яичек для прокорму наварить, травки молоденькой нарвать, чтоб витамины гусяткам… Мелко порубить всё, с кашкой пшённой, отваренной, смешать. На солнышко в ящике гусяток вынести, да углядеть, чтоб не перегрелись. От сквозняков уберечь, а то застудятся, передохнут все… Опять же, как гулять на улице начнут, следить, чтобы коршун не унёс…
Коза хитроглазая, Катька, у бабки Насти живёт. Характер у Катьки вредный, пакостливый: то в огород залезет, морковку или свёклу подёргает. То полотенце, вывешенное на просушку, сжуёт. Но за козью ласковость и красоту кареглазую бабка Настя все проказы Катьке прощает. Опять же, не виновата Катька за проказы свои: нрав у неё такой, козий. А полотенца надо вешать высоко, чтобы не достала. И калитку на огород запирать.
Пух с козы бабка Настя вычёсывает. Носки Серёжке, варежки дочке… А скоро внуки пойдут — тем вязать, не перевязать всего! Козий пух, он нежный, тёплый, лечебный. Опять же, козье молочко для здоровья полезное…
Коровка у бабки Насти есть, Марта. В марте потому что рождённая. А какая жизнь в деревне без коровки? Разве ж то — молоко, что в «маркете» продают? Тьфу, название нерусское магазину придумали! Не молоко, а водица белённая. А масло? Разве ж те брикеты, красиво раскрашенные — масло? Там масла — столовая ложка на двести грамм, и то — машинное. Хуже советского маргарина. Нет, в советское время, коли напишут «Масло», так масло и было.
Бабка Настя всё время ругается с подружками про советское время. Те кричат: мол, в советское время по телевизору только про выполнение планов строительства коммунизма говорили, а правды — с гулькин нос. А бабка Настя им:
— В советское время рассказывали про строительство новых городов и открытие заводов. А сейчас сплошь про прокладки, подтирки и таблетки «Ловелас», от которых и старик в постели ас. В советское время мало правды говорили, а сейчас — всё про катастрофы да убийства, а остальное — враньё.
Подружки:
— Здравоохранение в советское время было слабое!
Бабка Настя:
— Зато сейчас сильное: фельдшера в деревне уволили, врачей в районе разогнали, а на «сильное здравоохранение», которое в Израиле, всей деревней денег не соберёшь, чтоб одного человека пролечить.
Подружки:
— В советское время репрессии были. Мужиков забирали…
Так это когда было! После войны, бывало, вызовут мужа в военкомат, в район… И собирала мужика, как в последний раз: сухарей сумку, сала солёного шматок побольше, бельишко на смену… Прощались со слезами, не надеялись увидеться больше. И каждое возвращение было счастьем: не забрали!
Да кто ж виноват, что в плену был? За плен орденов не дают. В плен попасть — геройства не надо. А муж героем не был. Тихим был, да послушным. И в плен попал за своё послушание.
Рассказывал, сидели они в окопах. Вдруг слышат: «Гыр-гыр-гыр…». Выглянули, а на них немец идёт. Много немцев! Идут не торопясь, гыргыкают по своему, посмеиваются, перекликаются, как на прогулке. И оружие какое-то интересное… У наших-то трёхлинейки времён первой мировой, длинные, как грабли. А у тех поперёк животов висят какие-то короткие… Это уж потом узнали, что автоматы.
Подошли немцы ближе, и давай очередями наших поливать, как из брандспойтов.
Командиры увидели это дело… Всё, говорят, отвоевались, надо сдаваться. Ну и Семён следом. Командиров он слушался!
Да и спился мужик из-за своей послушности.
С войны когда вернулся, он не пил. Трактористом устроился в колхоз. Бывало, соберутся мужики где по случаю выпить — он отказывался. Мужики на него: «Так-перетак, с героями-фронтовиками выпить брезгуешь?! Мы кровь проливали, жизни за победу клали, а ты в плену отсиживался!..»
Так и приучили…
А насчёт, кто и где жизни клал, это ещё посмотреть надо. Те, кто в плену, своим жизням не хозяева были. Каждый день, каждый час могли её потерять. А фронтовики... Одни в разведку ходили, жизнями рисковали — они медалей да орденов достойны, разговору нет. А другие в обозах служили, стрельбу только издаля слышали. После войны больше всех по грудям кулаками стучали, да за жизнь громче всех кричали.
А всё ж таки весело в советское время жили, не в пример теперешнему.
Доярок летом через всю деревню на дойку в летний лагерь, где коровы после выпаса ночевали, на грузовике возили. Бабы постарше на лавках вдоль бортов сидели. Девки же любили за кабинкой стоять. Ветер в лицо, волосы развеваются… А какие песни пели?! Нинка-запевала, ох и голосистая была! Запоёт частушку — на другом конце села слышно:
В голубом небе самолёт летит,
А Ивановна за рулём сидит.
Играй гармонь, говорливая,
А я русская, счастливая.
И все хором:
В стране советской мы хорошо живём.
Дорогой светлою вперёд идём.
Эх Ивановна, раскрасавица.
Соловьём поёт, заливается…
Мальчишки каждый вечер на центральную улицу бегали, ждали, когда доярки на машине проедут, чтобы песни их послушать.
А как не быть счастливыми, если в такой тяжёлой войне победили, если мир на земле…
Это сейчас глупоголовая молодёжь говорит, что лучше бы проиграли — баварское пиво пили бы. Не жили они под немцем.
***
— Ну какая ж я лентяйка! — жаловалась бабка Настя подружкам, лузгая семечки.
Семечки у бабки Насти вкуснее, чем у любой из бабок.
— Как ты их жаришь? — пытают бабку Настю подружки. — Секрет, небось, какой?
— Какой секрет? — со смехом отмахивается бабка Настя. — Я семечки поначалу провею на ветерку, чтобы шелуха да мелочь пустая улетела. Потом в воде промою, чтобы чистые были. На солнышке, на жаре просушу. А когда жарю, постным маслом сбрызну, да чуток подсолю, чтобы вкуснее были…
— Сколько хлопот! — поджимают губы подружки. — Семечки — это ж баловство. Мыть их ещё, да маслом…
Но бабки Настины семечки грызут с удовольствием. Бабка Настя всегда насыпает семечек в два огромных кармана на переднике. Знает, что подружек угостить надо.
— Взялась сегодня грядки полоть! — рассказывает бабка Настя про свою леность. — Три грядки прополола, а четвёртую не осилила. Надоело. Плюнула, взяла шланг, стала поливать всё подряд. Поливать — не землю копать…
— Ну как же… — возражают подружки. — Поливать, оно тоже…
— Стою, песни пою, шлангом из стороны в сторону вожу. Отдых! — не слышит возражений подружек бабка Настя. — Клубнику полила, огурцы, баклажаны… Надоело поливать… Вот характер никудышный!
Бабка Настя витиевато ругнулась, осуждая свой несносно ленивый характер.
Ругается она часто и умело. Нет, матом — ни-ни. Без мата ругается, но таких словесных кружев наплетёт — иному мужику-матерщиннику на зависть.
— Надоело на жаре стоять. Пошла в дом, полы свежей водицей помыла, чтоб дышалось легче. Радио включила — там концерт. Ну, я под концерт пыль везде протёрла. День назад, правда, протирала. Но летом пыль, сами знаете… Ну и вместе с радивом песен хором напелась. Не жизнь, а песня!
— А я пыль протирать не люблю, — вздыхает бабка Семёниха. — Лазить везде…
— Зарядка для старых костей! — смеётся бабка Настя. — Прыг-скок, с печки на шесток… А потом вспомнила про грядку недополотую. Думаю, обидится ведь: все прополола, а её одну оставила. Дополола и её.
— Кто обидится? Грядка? — удивляется соседка. — Она ж… грядка!
Бабка Настя не отвечает, только посмеивается. Краем глаза она видит в сумерках, как вдоль забора катится тёмный колобок. Достаёт из кармана семечек, сыплет промеж ног под лавку.
— Ты чего это семечки на землю сыплешь? — удивляется бабка Семёниха.
— Ёжик сейчас в гости придёт, пусть тоже семечками полакомится, — добродушно посмеивается бабка Настя.
И вправду! Прибежал незамеченный никем ёжик, сердито сопя, стал шелушить семечки.
— Ведьма она! — судачат про бабку Настю подружки. — Ёжика позвала — он и пришёл.
— И с домовым дружит! Какая лентяйка, а в доме у неё всегда чисто!
— И с огородной нечистью водится! Сама говорит: начну, да брошу, лентяйка. А всё у неё цветёт да колосится! Нечисть ей помогает — больше некому!
Анатолий Комиссаренко
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:13 | Сообщение # 1289 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:14 | Сообщение # 1290 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Среда, 14.08.2019, 22:15 | Сообщение # 1291 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| Вечер тихо бродит у порога,
Нам неся Надежду и тепло,
Чтоб добрее стали мы немного,
Даже если в жизни тяжело...
Доброй ночи!
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 15:59 | Сообщение # 1292 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 15:59 | Сообщение # 1293 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:01 | Сообщение # 1294 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:01 | Сообщение # 1295 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:02 | Сообщение # 1296 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:03 | Сообщение # 1297 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:06 | Сообщение # 1298 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:09 | Сообщение # 1299 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| БАБУШКА КАТЕРИНА
- Мам – стар, а папка дома? Это я, вбегая в дом, с порога спрашивала свою бабушку Екатерину Анисимовну об отце, которого очень любила и всегда скучала, если они с мамой задерживались на работе. Мой папа потомственный печник – каменьщик, мама с ним ходила «подсобной»: помогала мять глину, подносить кирпич, штукатурить, белить. Иногда они по недели, а то и по две не были дома и я в основном жила с бабушкой. У нас в деревне никто не говорил « бабушка», а говорили « баушка» и не внучка, а «мнучка» и почему я бабушку звала « мамой - старой» я не знаю. Для меня это было одно слово, лишь с возрастом я поняла, что это два слова.
Я помню свою бабушку всегда. Она была очень доброй и мудрой женщиной. К бабушке часто приходили женщины – товарки просто так, покалякать. А ещё бабушка лечила детишек от испуга и от «сглаза» и никакой платы она никогда не брала.
Когда мне было от чего – то грустно, я подходила к бабушке и просила: « Мам - стар, пожалей меня». Бабушка сажала меня на колени, прижимала крепко и тихо раскачивала. Мне становилось тепло, спокойно у бабушкиной груди, грусть- печаль куда- то уходила.
- Мам - стар, а почему у тебя коленочки скрипят?
-А это от старости, мнученька.
Когда родители возвращались с «шабашки», отец всегда приносил что – нибудь из гостинцев. Я угощала свою любимую бабушку. Проходило время, все гостинцы съедены, хожу, смотрю – не завалялась ли где канфеточка – голышка.
- Ну чего ты ходишь, помулызгиваешь? Вот тут осталось для тебя.
Бабушка не съела моего гостинца, а припрятала мне. Одежду она шила себе сама и в широкой юбке в «татьянку» с боку был большой нутряной карман, куда она складывала пуговки, напёрсток, гаечку от веретена, там же, в этом кармане и находилась для меня какая- нибудь сладость.
- Мам - стар, Нищие поют, скоро уже до нас дойдут, - кричала я с порога, запыхавшись. Нищие – это святое, хоть последний кусок, но нужно подать. Так повелось, так нас и бабушка воспитывала, приучала к сопереживанию и милосердию. Просивших подаяния в то время было много, ходили и погорельцы, и бедные, и увечные, и просто бездомные несчастные люди.
/ в то время пенсий и пособий не было/. Кто кусок хлеба подавал, кто кусок пирога, кто миску муки или крупы какой. Когда в доме ничего не было, говорили: « Не прогневайся» и нищие без обид, молча, шли дальше.
Особое место в доме занимала русская печка, зимой мы спали с бабушкой на её теплых кирпичах./ Летом, когда жарко и душно спали на полу, постелив старые фуфайки и одеяла/. Печка для нас была и кормилицей, и лекарем, и парилкой, а самое главное, когда в печной трубе завывали февральские вьюги, рядом была родная бабушка, было тепло и уютно.
Электричества у нас в то время не было, у всех были керосиновые лампы, зажигали их, когда совсем было темно, а до этого «сумерничали». Бабушка рассказывала, что раньше / она говорила «бывалыча» / и керосиновых ламп не было: пряли, вязали, ткали при лучинах. Работы было много, но тайком успевали ещё на гулянку «супрядки» сбегать.
Каждую неделю бабушка пекла «хлебы»: черный ржаной, а по праздникам – пшеничный – ситный. Бабушка месила квашню с вечера, а рано утром топила жарко печь, когда прогорало, кочергой разгребала угли, помелом подметала «под» и, подложив деревянный валик под лопату, отправляла караваи в жерло печи, закрывала заслонкой. Как она угадывала, когда хлеб будет готов, я не знаю. Духмяный хлеб с румяной глянцевой корочкой бабушка вынимала из печи и выставляла на «судновку» /широкая длинная полка/, смазывала пёрышком и накрывала чистым рушником, чтоб хлеб отдохнул. Мы, внуки, с нетерпением ждали, когда же можно будет отмахнуть хрустящую краюху, смазать конопляным маслом, посыпать солью, а то и сахаром. Ой, как вкусно!
У моей бабули были густые длинные волосы, она мыла их щёлоком, расчёсывала деревянным гребнем, заплетала в косы и укладывала вокруг головы. Обязательно повязывала платок, считалось, что с открытой головой ходить неприлично.
Бабушка Катерина учила меня молитвам и часто брала в церковь. Идти надо было далеко, километров восемь, через два крутых оврага в село Пилесево.
-Надо исповедоваться, а потом причаститься, когда батюшка будет спрашивать тебя о согрешении, говори: грешна, батюшка.
- А зачем говорить «грешна», если я не согрешила?
-Так надо, - говорила бабушка.
Когда меня приняли в пионеры, я говорила бабушке, что нас учили – Бога нет. Она обижалась.
- Это говорят нехристи, Бог был и Бог будет всегда, я больше знаю.
Я училась в седьмом классе, когда бабушки не стало. Скончалась она во сне, тихо, никого не побеспокоив, а я лежала рядом и ничего не слышала.
…маленький холмик в родимом краю
Знаю, ты тихо, без всякой огласки,
Белой голубкой летаешь в раю,
Милая бабушка, добрая сказка…/Шавыкина А.Е./
Так хорошо, так уютно было мне в моём деревенском детстве с моей мамой - старой, где круглый день, с утра до вечера звенел в солнечном зените жаворонок. Жаль только, что при жизни бабушки я никогда не говорила слов любви своей доброй МАМЕ – СТАРОЙ, теплоту и сердечность которой храню в душе до сих пор.
Надежда Гущина
|
| |
| |
| Pantera | Дата: Четверг, 15.08.2019, 16:10 | Сообщение # 1300 |
|
Генералиссимус Нашей Планеты
Группа: Модераторы
Сообщений: 7715
Статус: Offline
| 
|
| |
| |
/> |
