Жил в большом селе Захар-кузнец. Вдовый мужик, остался с одной девчонкой
махонькой, Таиской. Матушка Захарова перебралась к ним, чтоб за внучкой
приглядывать, так они и жили втроем. Матушка у Захара хорошая была,
добрая, только уже старая совсем. А по старости, известное дело, человек
то не в разуме, то не в памяти, то в дремоте. Захочет, бывало, Таиска с подружками побегать, бабаня не пускает: - Маленькая, заблудишься, леший из лесу выскочит, украдет тебя. Захочет девчонка воды набрать, опять бабаня держит: - В колодце Колодезник сидит, утащит тебя к себе. Захочет курам покрошить, и тут бабаня: - Куры глаза подерут. не ходи к ним. Так и росла Таиска, ничего делать не умела, да пуще того, всего на свете боялась. Вот померла бабаня, стала Таиска с отцом в кузню ходить. Отец работает, она рядом крутится. Раз просит Таиска: - Тятька, можно я на другой конец села сбегаю? Я только туда и обратно по улице! -
Что ж, беги. - разрешил отец. Уж он и сам видел, что девчонка всего
пугается, а тут - сама погулять просится, как не позволить!
Побежала
Таиска по улице, весело ей стало! Солнце светит, лето в разгаре,
приволье, и совсем не страшно! Добежала до конца села, все ей в
диковинку, все ново да любо. Глядит Таиска - по улице женщина идет,
никак из лесу. Оробела Таиска, а все ж любопытно ей. Отбежала чуть в
сторонку и спрашивает: - Ты, тетенька, куда же ходила? Не в лес ли? - В лес. - улыбается та. - Да как же ты, тетенька, не забоялась? - спрашивает Таиска. - Ведь там же отшельник жил, мне бабаня сказывала! - Что ж, - отвечает женщина, - Раз святой человек в лесу жил, значит, земля там намоленная, страху никакого нету. - Ишь ты! - подивилась Таиска. - И вправду! - Ты чья такая будешь? - спрашивает женщина. - Что-то я тебя раньше не видала. - Я - Таисья Захарова, кузнеца дочь. - отвечает Таиска, - А тебя как звать? -
А я - Прасковья Михайлова. - засмеялась женщина. - Коли хочешь, то
попросись у отца, и приходи ко мне завтра, вместе в лес пойдем. Обрадовалась
Таиска! Прибежала к отцу, давай упрашивать. Тот рад-радехонек, видит
же, что скучно девчонке одной-то, да и в кузне ей не место.
Так и
стала Таиска к Прасковье каждый день бегать. Та по хозяйству хлопочет, и
девчонка при ней. Всему ее Прасковья учила: и полоть, и кашу варить, и
рубаху зашить, и грибы-ягоды находить. Девчонка смышленая оказалась,
всему быстро училась. И Прасковье в радость. Своих детей у нее не было,
очень она тому печалиалсь, а тут и прикипела к девчонке. - Как это, тетенька, у тебя ловко все получается! - скажет Таиска. - И у тебя так получится, вот погоди-ка! - А ведь, и правда, вовсе не трудно! Как же это бабаня меня ничему не учила-то? Я бы уже вон сколько всего умела! Вздохнула Прасковья, но отвечает так: -
Бабаня у тебя жалостливая была, Таюшка. Она сама тяжелую жизнь прожила,
вот и хотелось ей тебя поберечь. Ты не серчай на нее, а всегда за нее
молись, и за матушку твою. Добрые люди на такое дело глядели да радовались: - Прасковье Бог дитя послал, а сиротке - матушку. А злым-то людям чужая радость, известно, спать не дает. Вот как-то тетка Кротиха, первая на селе сплетница, подкараулила Прасковью у колодца: - Здравствуй, Прасковеюшка! Ты, что ли, к кузнецу в няньки нанялась? - С чего бы это? - А с того, что к тебе Захарова дочка зачастила, неспроста ведь! - Что ж с того? - отвечает Прасковья. - Да люди бают, мол, Прасковея кузнеца через дитя приманивает. - Мне в том нужды нет, тетка Пелагея. В мои лета детей женят, а не себе женихов приискивают. А у тетки-то Пелагеи свое на уме было!
Захар
дома стал примечать, что изба подметена, каша - какая-никакая - а
сготовлена, в огороде лучше, куры с голоду не квохчут. Девчушка его все
что-то хлопочет, и не пугливая стала. Спрашивает отец: - Кто тебя кашу варить выучил? Али сама? - Нет, тятя, это тетенька Прасковья мне показала. Она и латать меня научила, и прясть, и печку топить! - И на колодец ходить не боишься? - смеется Захар. -
Нет, тятя, не боюсь теперь! Тетенька Прасковья говорит, что в колодце
зла нет, а только вода свежая да студеная, и что в Божьем мире все
светло и радостно. - Вон как! - подивился Захар. - Что ж, умная, знать, твоя Прасковья. - Вот бы, тятя, она к нам погостить зашла! -
Позовем как-нибудь. - пообещал кузнец, а сам думает: должно быть,
Прасковья эта - старушка какая набожная, надо бы проведать ее.
Много ли, мало ли прошло, а стучится тетка Кротиха к Прасковье в избу. - Прасковеюшка, а я к тебе, голубушка, пошептаться бы нам с тобой! - Проходи, тетка Пелагея, потолкуем, коли надобность есть. - Ты, вишь, Прасковеюшка, с Захаровой девчонкой больно сошлась, уж она тебя за матушку привечает, поди. - начала Кротиха. - Далась же тебе, тетка, Захарова дочка! - Да я не про то, Прасковеюшка, - залебезила Кротиха. - Я по делу. Хочу я, голубка моя, свою Маланью за Захара спроворить. Прасковья смеется: - Чем же я тебе помогу? Захару у меня не спрашиваться, Маланье твоей тоже. - Да, вишь ты... - мнется тетка Кротиха, - А вот кабы, Прасковеюшка, Таиска к тебе жить перешла? - Как - ко мне? - ахнула Прасковья, - Чай, у нее отцова изба цела! -
Экая ты недогадливая! - раздосадовалась Кротиха. - Молодым-то девчонка
только помеха! А тебе своих деток Господь не дал, так и бери себе
Таиску, да и живите вдвоем! - Вон оно что! - смекнула Прасковья. - Ты
свою Маланью замуж, а девку - вон из дома!.. Что же, и Захар согласен
родное дитя выгнать? - Экая ты, Прасковья! - лебезит тетка, аж ужом
вьется, - Да ведь я тебе об чем толкую? Не выгнать, а к тебе, значит.
Экая ж ты баба несговорчивая, право слово! - Ладно. - поднялась
Прасковья. - Некогда мне с тобой болтать. Коли сладишь свое дело, так я
согласная. Пусть Таисья у меня живет. - Вот и хорошо, голубушка ты моя! - засуетилась тетка, - Уж как вам хорошо вместе-то будет!
Спровадила Прасковья тетку Кротиху и задумалась. Каков
этот Захар-то! Сам женится, а родное дитя из дому гонит! Оно, конечно,
привязалась она к Таиске, как за свою дочь ее почитала, и место в избе
ей найдется... а все не по-людски! Решила Прасковья сама сходить в кузню да пристыдить Захара. А уж тетка Кротиха давно в кузне, прямо от Прасковьи туда и побежала. - Здравствуй, Захар Тимофеевич! Дело у меня к тебе, уж такое важное! - Ну, говори, Пелагея Ивановна. - Ты, чай, слыхал про Прасковью-то Михайлову от своей девчонки? - Слыхал, - отвечает Захар, - Любит она ее. -
Вот и люди то же говорят! Уж как хорошо им вдвоем-то было бы, чего
лучше!.. Знамо, девчушке без женского пригляду никак нельзя. - Так-то верно. - согласился Захар. - Да ведь, Захар Тимофеевич, и то сказать: тебе самому без жены, поди, тоскливо. - Ну, тоскливо - не тоскливо, а уж я не молодой. Вдовый да с дитем. -
Так я об чем и толкую тебе, Захар Тимофеевич! - наседает тетка Кротиха.
- Таиску твою Прасковья возьмет, да с радостью! А ты бы и женился
тогда. Да вон хоть на моей Малаше, чем тебе не невеста! - Ишь как! - усмехнулся Захар. - Твоя Малаша девка хорошая, Пелагея Ивановна, да только молодая больно. На что ей такой, как я? -
Ты не думай, Захарушка, я добра тебе хочу. Ну, как вам с Таиской одним
жить? А то бы она с Прасковьей, а ты - с Малашей, на что ладно!
Спровадил Захар тетку Кротиху и задумался. Прасковья-то
эта уж не работницу ли дармовую ищет на старости лет? Ужо привязалась к
девке, что и в избу взять готова! А ну, как он женится, а Таиска, и
впрямь, захочет к Прасковье перейти? Эх, не по-людски это, из родного
дома, от отца бежать! Решил Захар сам сходить к Прасковье да все разузнать.
Вот
вечером только хотел Захар кузню запереть, глядь, идет кто-то.
Пригляделся Захар - женщина, незнакомая. Думает: погожу, может, ей
работа какая нужна. Подошла она, остановилась. - Не ты ли будешь Захар Тимофеевич? - спрашивает. - Я самый. Тебе сработать чего? - Я поговорить с тобой пришла. Прасковьей меня звать, я за излучиной живу. - Наслышан я о тебе от Таиски. - говорит Захар, - Спасибо тебе за девку! Без матери ведь растет, сама знаешь... - То-то, что знаю! - накинулась на него Прасковья. - Без матери, да еще и отец из дому гонит! - Что ты! - удивился Захар, - Кого это я гоню? -
Ты как хочешь, - говорит Прасковья, - а я тебе в глаза скажу! Коли
женишься, так это дело доброе. Да только где это видано, чтоб жена в
дом, а дитя из дому? - Сдурела баба! - только и развел руками Захар. - Да не ты ли сама девку сманиваешь? - Али ты пьяный без праздника? - всплеснула руками Прасковья. "С чего я решил, что она - старуха?" - дивится про себя Захар. - "Молодая еще, статная, красивая". "Я-то думала, худой он человек, а он, гляди-ка, и не таков вовсе." - дивится Прасковья.
Стоят они этак, а тут как раз Таиска с подружками пробегали. Увидала их Таиска, кричит подружкам: - Вон мои тятя с матушкой, побегу я, милые! - и помчалась к Захару с Прасковьей. - Слыхала? - улыбнулся Захар. - Что скажешь, Прасковья? А что тут долго говорить, по осени и свадьбу справили! Тетка Кротиха тогда - уууух, и злилась! Так злилась, что аж Малашку свою стала ругать. А Маланья ей отвечает: - Пусть себе кузнец женится, на ком хочет! Меня вон Гришка свататет, люб он мне, за него только и пойду! Хорошая
девка была Маланья! И Гришка хорош был. Ладно они зажили, а как внуки
пошли, так и тетка Кротиха повеселела, души в детках не чаяла.
А
Захар с Прасковьей и Таисью вырастили, и других деток им Бог послал.
Младшие дети Таисью во всем слушались, так им Прасковья велела. Таисья
ее уже не тетенькой звала, а матушкой, как и положено в семье. А семья у
них большая была, дружная, всем на загляденье. Долго они жили, а
сколько - того никто не считал. Внуков дождались, а сказывают, и
правнуков даже!
Материалы публикуемые на "НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ" это интернет обзор российских и зарубежных средств массовой информации по теме сайта. Все статьи и видео представлены для ознакомления, анализа и обсуждения.
Мнение администрации сайта и Ваше мнение, может частично или полностью не совпадать с мнениями авторов публикаций. Администрация не несет ответственности за достоверность и содержание материалов,которые добавляются пользователями в ленту новостей.
