Среди человеческих качеств эмпатия занимает уникальное положение. Способность сопереживать другому живому существу считается положительным свойством по умолчанию. Эмпатия для нас — это основа доброты. А неспособность к эмпатии — одна из главных причин агрессии, ненависти и склонности к насилию. Но у психологии есть в запасе факты, которые показывают, что у эмпатии тоже есть изъяны; из-за них сочувствие может превращаться в агрессию, а благие намерения — в карикатуру.

Как работает эмпатия

Наша способность моделировать чужие реакции связана с функциями зеркальных нейронов мозга, объясняет нейрофизиолог Крис Фрит. Такие нервные клетки есть не только у нас и других приматов, но и у птиц. Эти нейроны, в отличие от остальных, активизируются не только при выполнении действий или при непосредственном переживании ощущений, но и при наблюдении за чужими действиями, реакциями или проявлениями боли и эмоций. Нейровизуальные исследования показывают, что мы испытываем страх при взгляде на фотографию напуганного человека, даже если его лицо демонстрируется так быстро, что мы не успеваем осознать увиденное. А еще при виде испуганного выражения на чужом лице мы автоматически его копируем. Но это еще не эмпатия, говорит Фрит, а, скорее, «эмоциональное заражение», которое работает по такому же принципу, как машинальная имитация жестов других людей или подражание у птиц. Настоящая эмпатия — это сложный многоуровневый процесс. Психологи Дэниел Гоулман и Пол Экман разделяют его на три составляющих:

1. когнитивная эмпатия — способность понимать чувства других людей на интеллектуальном уровне, угадывать чужие мысли;
2. эмоциональная эмпатия — способность разделять чужие чувства, то есть испытывать то же самое;
3. сострадательная эмпатия — переход от сопереживания к действию, готовность помочь другому избавиться от неприятных чувств.

На уровне сострадательной эмпатии мы сталкиваемся с первым скрытым подвохом: часто помощь другому человеку — это просто способ избавиться от неприятных чувств, которые мы испытываем при виде его страданий. Так в самой глубине эмпатии может внезапно обнаружиться червоточина эгоизма. На других уровнях изъянов тоже хватает.

Слепые зоны эмпатии

Исследователь Пол Блум в книге «Против эмпатии» сравнивает это качество с карманным фонариком, луч которого так ярко освещает что-то одно, что оттесняет во мрак все остальное. На практике это проявляется в виде двух эффектов. Один из них — «коллапс сострадания». Его лучше всего описывает знаменитая фраза из романа Ремарка «Черный обелиск»: «Смерть одного человека — трагедия, смерть миллионов — статистика». Чем больше людей нуждается в нашем сострадании, тем меньше мы им сострадаем. Ученые считают, что на то есть чисто экономическая причина: мозг ослабляет или отключает эмпатию, когда есть риск, что уровень сострадания начнет зашкаливать, угрожая нашему ментальному благополучию. Иногда объяснение может быть еще более прозаическим. Психолог Дэниел Батсон провел исследование, которое показало: когда человек предполагает, что сочувствие может стоить ему слишком много денег или времени, он инстинктивно избегает ситуаций, которые могут послужить триггером эмпатии. Сострадание тоже любит счет.

Второй пример — это «эффект опознанной жертвы». Его суть в том, что мы острее реагируем на страдания конкретной известной нам жертвы, чем на аналогичные переживания незнакомых людей. Например, в ходе экспериментов испытуемые охотнее жертвуют деньги на помощь ребенку, когда им известен его возраст, внешность, обстоятельства жизни, любимые игры и другие личные детали. Нам легче сопереживать тем, кого мы знаем. По этой причине благотворительные фонды обычно приглашают вести мероприятия по сбору средств известных медийных персон. Как ни печально, на бессознательном уровне мы часто перечисляем деньги не пострадавшим, а своим кумирам.

Границы эмпатии

У эмпатии не такая уж большая зона покрытия. Ясно, что мы не можем сопереживать всем людям на земле. Но даже сочувствие знакомым и коллегам не всегда дается легко. Иерархия эмпатии выстроена четко: вслед за самыми близкими людьми на наше сочувствие больше всего могут претендовать представители культурной, гендерной или социальной группы, к которой мы принадлежим. Постепенно отдаляясь от нас, как расходящиеся круги на воде, эмпатия размывается до неуловимых гомеопатических доз. А как мы относимся к тем, кто не входит в наш круг? Просто испытываем меньше сочувствия? Не всегда.

Эмпатия и жестокость

Психологи Аннеке Буффоне и Михаэль Пулин в своем исследовании показали, что интенсивное сопереживание представителям своей группы может усилить агрессию к чужим. Этой темной стороной эмпатии часто пользуются политики, манипулируя общественным мнением. Например, Дональд Трамп, живописуя перед публикой ужасы нелегальной миграции, часто упоминал историю Кейт Стэйнли, убитой в Сан-Франциско неизвестной эмигранткой. Излишне говорить, что толпа в этот момент испытывала совсем не сочувствие к Кейт, а ненависть к безликим чужакам.

Эмпатия и мораль

Эксперименты Криса Фрита показывают, что сила эмпатии к незнакомцу напрямую зависит от наших представлений о его моральных качествах. При сканировании мозга четко видно, что люди гораздо меньше сочувствуют жертве, если уверены, что это плохой или неприятный человек. Самый ужас в том, что в таких случаях при наблюдении за чужими страданиями у них активируется дофаминовая система вознаграждения мозга.

Эмпатия и расовые предрассудки

Исследования расовых различий в проявлении эмпатии дают такие же неутешительные результаты. Европейцы и азиаты демонстрируют в экспериментах больше эмпатии, когда наблюдают за страданиями представителей своей расы.

Эмпатия и власть

Исследования психологов Майкла Инзлихта, Джереми Хогевена и Суквиндера Обхи демонстрируют, что даже при временном назначении на руководящие должности у людей наблюдается снижение мозговой активности, связанной с эмпатией.

Как правильно настроить эмпатию

Психолог Дэрил Кэмерон предлагает свой вариант работы с темной стороной эмпатии. Главное правило — изменить взгляд на это качество. Вернее, перестать считать эмпатию качеством, а рассматривать ее как эмоциональный навык, который можно развивать и корректировать с помощью нескольких практик.

• Активное слушание. В разговоре с близкими мы обычно улавливаем малейшие изменения интонации. При общении с «другими» мы часто раздумываем над собственной репликой, пока собеседник пытается донести до нас свою мысль. Это не дает нам эмоционально включиться в коммуникацию. Если такой контакт вам необходим, попробуйте отвлечься от своих мыслей и сфокусироваться на словах собеседника. Поначалу это может быть нелегко, но постепенно вы научитесь быстро переключаться в режим активного слушания.
• Привыкайте к многообразию. Эмпатия сама по себе не всегда помогает преодолевать стереотипы. Но осмысленные контакты с непохожими на вас людьми могут решить эту проблему. Настройки эмпатии хорошо корректируются с помощью среды. Например, как показывают исследования, при переезде в азиатские страны европейцы, как правило, быстро избавляются от расовых стереотипов в проявлении эмпатии. Известный коуч Эндрю Собел сравнивает такой опыт адаптации с выходом из зоны комфорта. Один из щадящих вариантов — путешествия.
• Концентрируйтесь на переживаниях. Чтобы преодолеть расовые, гендерные и социальные стереотипы, фокусируйтесь не на личности другого человека, а на его переживаниях. Старайтесь игнорировать то, что отличает собеседника от вас: стиль речи, одежду, манеры, черты лица, цвет кожи, язык. Обращайте внимание на то, что вас объединяет, — эмоции.
• Не переходите черту. Эмоционально поддерживая пострадавших из своего круга, старайтесь фиксировать тот момент, когда сочувствие к «своим» начинает превращаться в ненависть к «чужим». Помните, что эти чувства легко перепутать.